Давид III - Новая королева (2ч)

Прошло ровно две недели. Было уже 10-е мая. Миновали праздники, новоиспеченные бароны выполнили все свои обязательства: приняли присяги и получили на руки печати, развесили свои гербы. Ариф продолжал жить в королевском дворце, сменив наряд с арабского на местный кафтан со штанами. Проводил эксперименты, делал микстуры и лечебные порошки, разрабатывал новые лекарства, всё записывал и показывал своим друзьям, знакомым, которых резко стало в несколько раз больше. Что один, что другой барон, так приближенные к королю, быстро обзавелись собственными кругами тех, кто хотел стать ближе к монарху. Карл, со всей этой популярностью, жил припеваючи. Ему всегда было с кем подраться и всегда было кому что поручить. То ли это будет мелкая просьба принести что-то, то ли это будет целое одолжение по выплавке нового облачения или оружия. Он готовился к приближающемуся турниру, которого просто-таки не мог дождаться. С Давидом они встречались с завидной периодичностью, пряча уровень своей близости в королевских покоях или в лесах, близ замка Карла. В первый день турнира, все толпою хлынули в Онэ́ - небольшой город на Юго-Востоке от столицы. Слуги уже заканчивали обустройство местного замка для королевской четы, а рыцари всё толпились по улицам, ожидая когда же прозвучат фанфары, говорящие о приезде короля. Тот приехал несколько раньше кортежа своей супруги. В окружении стражи и верхом на коне, Давид приветствовал всех, кого только видел. Под ногами бегали дети, кричали горожане, привлекая приезжих купить что-то у них. Были развешаны праздничные флажки и гербы рыцарей, баронов, что заняли каждый жилой уголок этого города. Давид слышал только какие-то возгласы, шум толпы, видел кучи голов и разных шапочек, которые их прикрывали. Рядом ехал негласный фаворит, который мог только радоваться этой скорой возможности облачиться в доспехи и вступить с кем-то в бой. Карл буквально светился, дрожа от нетерпения. Король, наблюдая подобное, мог только усмехнуться. Монарх приехал в свой временный замок и переоделся, дожидаясь супругу, что должна была приехать не далее как через половину часа. Карл к этому времени уже побежал к своим оруженосцам, дабы успеть одним из первых вскочить на коня, схватить копьё и сбросить с седла первого попавшегося сеньора. Тереза прибыла точно так, как Давид и планировал. Вышла из кареты, с легкой тревогой оглядываясь по сторонам, завлекла с собой фрейлин, стражу, и направилась в замок, практически никого к себе не подпуская. Среди народа, девушка еще не успела стать популярной, так что встречали ее не так ярко и радостно как короля. Уже к десяти часам, королевская чета отправилась точно в поле, на место проведения того самого турнира. Давид произнес речь, торжественно поднял свой меч и объявил о начале сражений за внушительную сумму в 1000 га, почетное место в рядах королевской стражи и за пару экземпляров небольших аркебуз, которые он с огнем в глазах расхваливал как только мог. Разношерстная толпа ликовала. Королевская чета и приближенные взошли на помост, заняли свои места под навесом. Первым этапом был общий бой на облегченных мечах. В турнирах этих не использовали боевое оружие, да и доспехи тут были особенно разукрашенные. Хоть Карл и любил подобные бойни, он все равно называл всё это - "война понарошку", так как в действительности всё так и было. Этакая игра или театр, где можно что-то сломать или кого-то изувечить, но никак не убить или умереть, хотя, встречались и такие случаи, в боях с определенными громилами. Каждый облачился в латы, взял свой облегченный меч, закрыл забрало и быстро смешался с толпой, которая била сама себя на этой арене перед зрителями. Простолюдины стояли на лестницах и выглядывали из-за ограждений, знатные дамы и сеньоры, не желающие участвовать, сидели на скамейках, занимая всю теневую сторону. Судьи следили, чтоб не нарушались правила, зрители делали ставки, а некоторые женщины уже искали себе мужей. Дабы не заполнять арену под завязку, всех участников поделили по графствам и маркизствам, давая для начала биться со знакомыми людьми. Ближе к вечеру, могли биться уже все кто хочет. К этому времени, двадцать человек уже исключили из состязаний за нарушение правил, 65 унесли со сломанными руками или ногами, трое умерли в давке и драке, а остальные просто устали. Впрочем, сильно утомились и вельможи, так долго наблюдать за этими боями, в которых сам черт не разберет где какой человек. Карл, весь потный и вонючий, уже сидел на ступени рядом с приближенными короля и устало пил вино, держа свой шлем близ ног. Амиран с неприязнью куда-то косился, принимая тот факт, что его брат все еще жив после бойни. Тереза просто волновалась, наблюдая за всеми этими схватками. Каждую секунду девушка боялась, что кто-то из участником может поднять меч против нее самой. Давид сидел с обычной своей скукой, говорящей об усталости. А Ариф внимательно наблюдал за бойней, пытаясь как-то запоминать эти движения руками и ногами. Карл всё еще мучал его на тренировках, так что быстро всему обучиться и сбежать с этих мучений, было для химика в приоритете. Кроме этого, была некая радость, что в ближайшие дни, его друг будет занят только этими сражениями, а не как не тренировками. Вечером, король закатил банкет в своём временном замке. Были приглашены все маркизы с графами, их семьи, все приближенные и лучшие за сегодня бойцы. Все сидели плотно, занимая весь торжественный зал этого строения. Человек тут набилось почти две сотни. Все галдели, шумели, хохотали и объедались, запивая всё литрами вина. Фавориты королевской четы сидели рядом с ними, давая хоть частицу покоя среди всего этого хаоса. Ближе к девяти, Давид уже клевал носом, но вида пытался не подавать, хотя Карл уже видел как тот снова уснет в тарелке. Тереза продолжала чрезмерно тревожится и волноваться, бегая глазами по окружающим. А Амиран... Уже просто ничего не хотел. Этот день утомил всех, а его так тем более. Ведь, не смотря на эту непринужденность сейчас, после турнира, он не закопается, а просто утонет в подсчете налогов, трат и расходов на все то, что сейчас здесь происходит. Банкет был за счет казны... Всё закончилось как-то неожиданно для всех. Приближалась полночь. Приближенные, сидевшие за королевским столом, вдруг услышали тихий храп, доносившийся со стороны монархов. Все друг за другом притихли, направляя свой взор к августейшим особам. Другие, услышав, что королевский стол молчит, также замолкли. Похрапывал сам Давид, закинув голову на спинку и открыв для всех свой королевский рот. Тихо, совсем непринужденно, будто он и не храпит вовсе, а лишь громко сопит, монарх спал, оставив одну руку на подлокотнике, а другую спустив к ногам. Карл потешно улыбнулся этому зрелищу и закрыл двумя пальцами его челюсть, дабы перестал распространять подобные звуки. Придворные не знали как реагировать. Тереза, взглянув на мужа, тихо хихикнула, прикрыв рот рукой. Король заворочался и отвернулся, оперевшись на плечо. Карл вновь усмехнулся и подозвал жестом Густава, прошептал ему, что король явно уже хочет в кровать. Тот кивнул. Оба подняли августейшее тело за торс, вогрузили на свои плечи и потащили к спальне, в то время как все за ними внимательно наблюдали. Как только монарха унесли, Тереза по-доброму посмеялась с этого: - Утомился наш король. Не весело ему за ужином. Остальные посмеялись не так легко и уверенно. Всё же, был некий страх при смехе над самим властителем. Давид же упал в кровать прямо в одежде. Упал, подтянул к себе подушку и примостился, давая понять всем, что его интересует только сон. Так как рыцарь также сегодня очень устал, он уже не вернулся на пиршество, предпочитая просто поспать рядом с этим жаворонком, что подскакивает чуть ли не на рассвете. Второй день турнира проходил уже с обычными поединками один на один, верхом и с копьем в руках. Конечно же, Карл успел дать какой-то вызов еще вчера утром, так что сам вступил в бой не раньше десяти утра. Уже бодрый король с интересом наблюдал за тем, что было для него менее утомительно вчерашней бойни. Наблюдал, говорил с приближенными и комментировал. Удивительно, но он был самым свежим среди всех вокруг, у кого даже голова от выпивки немного побаливала. Шел бой за боем. Первый тур прошла ровно половина тех, кто выжил вчера. Проигравшие конечно же расстраивались, но что они могли поделать, коли их противники были сильнее и чётче. Карл ожидаемо этот этап прошел и с нетерпением ждал следующего. Давид во всем этом участвовать не хотел, так как не видел в этом объективности. Кто, в конце концов решится победить короля, даже если он первый рыцарь государства? Да и облачение всё это было чуждым. Он предпочитал приятные телу ткани, а не тяжелую кольчугу с рыцарскими доспехами. Ближе к полудню, королевский двор удалился на обед, возвращаясь с которого, Давид увидел кое-что не очень приятное его глазу. Проходя мимо рядов палаток, в которых ютились участники со своей свитой, монарх краем глаза заметил своё знамя, что должно было развеваться возле помоста, но вчера странным образом исчезло. Герб заменили другим и это не проблема. Проблема лишь в том, что его украденный флаг использовали совсем не по назначению. Зеленой тканью, с взлетающей белой птицей по центру, вытирали обувь! Грязную, в пыли и сырой земле, и не какой-то тряпкой, а гербом короля! Давид чуть было не дал смертный приказ, наблюдая за подобным. Посмотрел на Бронислава, что шагал под боком, указал на этих слуг и сказал, что не хочет больше их видеть. Приказ этот был несколько размыт в формулировке. Что значит "не видеть их больше"? Выбросить за границу, запустить в Проклятый лес или бросить со скалы утеса, просто повесить и отрубить голову, избавиться более мирным способом, или заточить в тюрьму? Что конкретно? Бронислав совсем не понял, но наблюдая крайнее негодование своего короля, он как-то не осмелился его переспросить. Для верности, решил избавиться от этих слуг самым верным способом - убить. А в случае чего, скажет, что те сами виноваты и как-то спровоцировали стражу на подобный шаг. Удалился от четы к смертникам. Давид раздраженно поспешил к своему месту на помосте. Каким было удивление, когда на рыцаре, что вогрузил себя на лошадь в латах, король увидел герб, возвышающийся над палаткой тех, кто смел так дерзко поступить с его собственным знаменем. Монарх тут же поднялся и объявил о том, что рыцарь не будет биться с тем, кому дал вызов. Мужчина, на другом конце арены, тут же открыл забрало и несколько озадаченно посмотрел на сюзерена. Его ли дисквалифицируют? Он ли чем-то не угодил? Давид же подозвал Густава и шепнул ему на ухо: - Притащи сюда Карла и скажи, чтобы он убил этого утырка в поединке. Я на колени перед ним стану. Короной клянусь, - развернул слугу и погнал прочь. Камердинер засверкал пятками. - Ваши слуги оскорбили мой герб! - закричал он наконец на неверного, вцепившись руками в изгородь. - Чистить моим знаменем обувь! Вельможи охнули. Женщины прикрыли руками рты от изумления. - Хотите вызвать на дуэль? - небрежно крикнул ему тот, открыв забрало. Давид развернулся к Брониславу, что успел вернуться: - Если его сейчас не убьют - отрубите ему голову за этот длинный язык, - вернулся к участнику соревнований: - Вы сразитесь с моим рыцарем! И берегите свою жизнь, так как чести в вас не осталось! - А есть ли честь в короле? Трусит даже на дуэль выйти! - Хороша речь смертника! Не хочу марать руки об такого как вы! - Я такого же мнения о вас! - закрыл забрало. У Давида начинала дергаться мышца под глазом. Скоро прибежал Карл со своими оруженосцами. Так как с коня его уже сняли любую амуницию, молодой человек вскочил на скакуна рыцаря, стоявшего на противоположном конце и совсем не понимающего, что здесь происходит. Вскочил, поправил латные перчатки, в то время как оруженосцы подтягивали под него стремена и раскладывали копья у стены. Карл посмотрел на короля, вопрошая не шутит ли он со своим обещанием. Тот был слишком занят злобой и ненавистью в адрес противника. Рыцарь поправил шлем, закрыл забрало, умостился в седле и протянул руку под копье. Во вторую ладонь ему дали маленький щит доя защиты груди. Карл встряхнул рукой, хватаясь за копье удобнее, выдохнул, принимая новый бой, и опустил затупленный конец на барона, которого он не знал. Прозвучали трубы. Противники двинулись друг на друга. Будто две скалы и две глыбы, облаченные в металл и с массивными копьями в руках, ближе к центру они столкнулись. Оружие Карла затрещало по всей длине и с хрустом поломалось, в то время как конец противника почти что сбросил его с седла. Оба добежали к концам арены. Оруженосцы подбежали к ним. Забрали сломанное копье, дали другое. Прозвучали трубы. Противники вновь побежали друг на друга. В этот раз, Карл ранил барона в плечо, да так, что у него меж лат остался торчать конец копья. Сам фаворит также пострадал. Ему удар пришелся в щит и лишь чудом Карл не выпал с седла. Остановился и развернулся в конце арены. Отдал копье оруженосцам. Слуги противника тем временем точно также сменяли копье и что-то говорили. Король и подчиненный встретились глазами: "Ты собираешься его убивать или нет?!" - возмущался монарх. "Но я так не хочу дисквалификации..." "Убей его!" Карл расстроенно выдохнул. Кивнул оруженосцам и сказал нести копье со стальным наконечником. Те кивнули, подчинились, принесли. "Опять буду нарушать правила... И опять получу от него," - невесело думал бывший солдат. Прозвучали трубы. Противники двинулись друг на друга. Приближаясь, опустили копья, однако Карл опустил конец не так низко, как то требовалось. Он целился в голову, правда в последний момент опустил конец на грудь и буквально проломил вражеский доспех тем металлическим шипом на верхушке. Проломил, сломал копье и доехал до конца, оставив наконечник оружия торчать из чужой груди. Неверный же до конца так гладко не доехал. Уже через несколько метров, мужчина выронил свое копье и свалился наземь, если не умерев от проломанной груди, то точно покинув этот мир через сломанную шею, на которую он и свалился. Судьи быстро засудили Карла за нарушение правил, а точнее - за использование подобного копья. Дисквалификация плохо отразилась на лице воина. Он нехотя спрыгнул наземь, отдал остаток копья оруженосцам и молча вышел, предпочитая погрустить где-то у врача, что осмотрит его ушибленную руку. Давид, однако, был доволен. Своего фаворита он не видел до самого вечера, пока намеренно не вызвал его к себе, однако и тогда, Карлу было очень грустно. - Где ты пропадал весь день? После того боя, я тебя не видел. Время близилось к ужину. Король как раз сменил наряд и временно отдыхал в тишине своих покоев. - Я гулял, - опустил глаза. - Сел на коня и просто гулял по округе, - пнул воздух. - Расстроился из-за дисквалификации? - прильнул к нему в объятиях. - Да. Я только один раз сразился. И всё, - отвел взгляд. - Я только первый тур прошел, - положил голову на плечо. - Я же всегда до финала доходил..! - жалобно взвыл, сжимая его в готовности заплакать. - За что я бился? За что ты лишил меня радости? - с болью посмотрел на него. - Из-за своей чести. Меня оскорбили самым постыдным образом. Но я обещал тебе кое-что. Я это выполню. - Никогда ты не сделаешь это, - отвернулся. - Как будто я не знаю тебя, - втянул сопли и вытер влажные глаза. - И всё-таки... Я тебе пообещал это, - снял свою корону и надел на него. - Не серчай, если я что-то не так сделаю. Я ведь первый раз... - повел его к кровати и посадил на край. Карл наблюдал с печальным недоверием, совсем не зная чего же ожидать. Давид и впрямь спустился перед ним на колени, виновато посмотрел в глаза, будто извиняясь за его дисквалификацию и положил руки на бедра. Густав, как обычно, постучал в королевские покои не совсем вовремя. Услышав какой-то невнятный ответ, он приоткрыл дверь и, не заглядывая внутрь, сообщил, что всё готово к ужину. - П-потом! - с неустойчивым тоном трепетно выкрикнул Карл, будучи вне себя от того, что с ним делали. Камердинер тут же кивнул, запер дверь, перекрестился, всеми силами желая не думать о том, что может происходить внутри, и поспешил чуть поодаль, дабы переждать этот момент. Давид, закончив ублажать своего фаворита, поднял глаза и увидел нечто пугающее и забавное одновременно. Лицо любовника было так поражено и удовлетворено, что его нужно было сразу же на картину переносить. - Д-делай со мной что хочешь, - взволнованно положил руку на его голову, - если будешь делать со мной это. - Ты так выглядел, будто у тебя это в первый раз, - потешно улыбнулся и выровнялся. - За столько лет... - спрятал орган в штаны и застегнулся, не сводя с правителя взгляда. - Я давно не помнил как это. - Но тебе понравилось? - О, да. Это было лучшее, за все последние годы. - С днем рождения, - подмигнул ему и отошел к кувшину на тумбе, налил себе вина. - Если это повторится еще раз... - А может и не один, - прополоскал рот и проглотил жидкость. - Но мои требования ты знаешь, - обернулся. - Помоешься и тогда... - Боже мой, я буду скрепеть как тарелка после твоей посудомойки. - Хм, - усмехнулся. - У тебя глаза сейчас такие большие... - Я готов на всё после этого, - помотал головой. - Иди ко мне, - поманил глазами. - Я уже здесь, - подошел и стал рядом. - Будешь служить мне всю мою и твою жизнь, - непринужденно поцеловал его. - Даже после смерти, - покрутил головой и резко прижал его к себе, поглотив в любовном поцелуе. За обедом, лицо Карла продолжало быть удивленным и шокированным, чему объяснение никто не мог найти. Только король говорил, будто его рыцарь, пока гулял по местным полям, увидел что-то такое, чему никто бы не поверил, если бы не увидел сам. Что конкретно это было, Давид не говорил. А Карл, слыша это объяснение, мог только кивать, ведь он действительно увидел и ощутил то, чему сам бы не поверил, если бы это происходило не с ним. Целую неделю еще проходил этот самый турнир. Всю неделю все дрались и сражались, пытаясь добраться до приза не только денежного, но и статусного - места в королевской гвардии. Тереза за этим наблюдала с неожиданным для всех спокойствием, периодически упираясь и совсем не желая выходить из своей комнаты. Поведение ее казалось всем нормальным. Рассудок даже возвращался, по мнению многих. Но вот турнир закончился, король выдал награду, провел праздничный пир и вновь привлек каждого к покупке нового типа оружия, в котором всё будущее. Подобное веселье и забава подошли к концу. Рыцари и бароны начинали постепенно разъезжаться, оставляя местных жителей с кучами золота в руках. Амиран, разочарованный тем, что его брат остался в живых, передал его жене одну запечатанную книгу, которую попросил у Терезы. Якобы очень интересная пьеса и стоит ее прочесть. Это был "Габриель". С головой утонув в работе, мужчина и вовсе перестал выходить из своего кабинета в столице. Королевская чета однако, обратно не спешила. Ссылаясь на предсказание о сильном землетрясении, Давид решил некоторое время пожить тут, в Онэ. Подальше от столицы и в замке с толстыми невысокими башнями, что в отличие от столичных, рушится будут не так охотно. Ариф, услышав подобный ужас, поспешил обустроить свой собственный замок и перевезти туда Ирину, от греха подальше. Маленького принца, на лето, отправили в Хорию, к деду и множеству теток, что должны были растить его рядом с кузенами и кузинами. Совет временно перенесся в Онэ. Помимо этого, король приказал как-то спрятать свои любимые картины и скульптуры от последствий природного катаклизма, а лучше и вовсе привезти их к нему, чтобы было спокойней. Тереза, наблюдая подобную суету, лишь задавалась вопросом как в принципе так получилось, что король со всем его двором, должен жить прямо рядом с действующим вулканом и местом постоянных землетрясений. В ответ на это, Давид лишь разводил руками. Он сам понятия не имел почему он должен жить по соседству с этой огнедышащей горой. Традиция такая.