Шкаф (сборник драбблов)

      В комнате юного Ньюмана царила атмосфера мрачной практичности. Стеклянный шкаф с коллекцией книг разделял спальню на две зоны: для отдыха и досуга. В первой половине комнаты освещение было выключено. Там ожидали своего часа широкая кровать и гитара хозяина спальни. В другой части, ближе к входной двери, расположился сам Эдриан. Забросив ноги на журнальный столик, парень занимался привычным для себя делом — чтением.       «Надо же, каким умопомрачительным может быть полукровка, — подумала Афродита, замерев в дверном проходе, — и почему я не пробудилась раньше?»       — Афродита, — холодно произнёс Эдриан, оторвав взгляд от книги, — ты что-то хотела?       Всем своим видом он демонстрировал нежелание разговаривать. Хмурый взгляд скользнул по Афродите сверху вниз и вновь вернулся к ее лицу. Но она не была бы богиней любви и красоты, если бы не могла распознать мужской интерес за суровым камуфляжем. Ньюман, непременно, отметил очарование образа Хизер. Шелковая блузка цвета розовых лепестков, невероятно шла девушке. Юбка клеш дополняла образ, подчеркивая длину стройных ног. Афродита знала, как подчеркнуть свои лучшие качества, и ее фокусы действовали на наследника подземного царства не меньше, чем на других.       — Да, — улыбнулась Хизер, грациозно переступив порог его комнаты, — твоя мать беспокоится о тебе.       Это не было ложью. Аида всегда пеклась о своём сыне, только слепой не заметил бы этого. Иногда Афродите казалось, что амур что-то напутал и внушил тройную материнскую любовь в сердце этой женщины. Просыпалось в ней что-то безумное, если речь шла о интересах Эдриана.       Интересно, можно будет измерить уровень гнева Аиды, если она узнает о новой шалости Хизер?       Несомненно.       Сегодня Эдриан выглядел особенно задумчиво. Весь день юный Ньюман провёл в своей комнате за чтением. Спрятался в поэмах Лермонтова, словно маленький мальчик, ищущий укрытия от суровой реальности. Хотя, удивляться здесь нечему: после стычки с Мёрфи Эдриану нужно время, чтобы принять неожиданно возникшие обстоятельства. Возможно, даже чуть больше, чем все ожидают.       Домочадцы старались не трогать Ньюмана и обходили его стороной, но Афродита не собиралась держаться подальше. К тому, же Аида сама дала разрешение на вмешательство в сложившийся любовный треугольник — пусть и неосознанно.       — Мать прислала тебя поговорить со мной?       — Не будь ребёнком, Эдриан, — фыркнула в ответ богиня, — кто ещё кроме меня может решить вопрос несчастного влюблённого?       Первый шаг сделан.       Хизер скользнула взглядом по рукам, сжимающим толстый фолиант в кожаном переплете, отметив изящную форму пальцев. Костяшки всё ещё украшали ссадины после драки с Цербером, а вздувшиеся вены выдавали недавнюю тренировку.       Такими руками в пору обхватывать бёдра красавиц, а не ласкать бумагу, пропахшую пылью.       — Я не несчастный влюблённый, — отмахнулся Эдриан, демонстративно возвращаясь к чтению, — проблемы нет.       Хизер не стала сдерживаться и расхохоталась.       Пусть знает, что фальшивое безразличие на неё не действует. Он может лгать о своих чувствах всем, кроме богини любви. Афродита видит чужие сердца насквозь.       — Да, с Мёрфи вы подрались именно из-за отсутствия проблем, — богиня беззаботно присела рядом с Эдрианом, наградив парня ослепительной улыбкой, — Смею предположить, что это был перфоманс?       Эдриан смерил её суровым взглядом. Очевидно, ему было не приятно говорить об этом. Афродита проигнорировала выразительные глаза Ньюмана и немного придвинулась к нему, как бы усаживаясь удобней. В юном теле сразу почувствовалось нарастающее напряжение. По мнению Хизер, расстояние между ними оставалось невинным, но сын Аиды так не считал. Он крепче сжал фолиант, скрывая смущение за раздражением, и, уткнувшись в текст, отрывисто объяснил:       — Нет, это была глупость, в которой я склонен винить тебя и себя, — Афродита не стала обижаться на грубую интонацию, — Твой ядовитый характер и свою вспыльчивость, если быть точнее.       — Грубиян, — лениво протянула Богиня, украдкой рассматривая Ньюмана.       — Сплетница.       Напряженное красивое лицо, достойное повторения в камне.       Если бы парень родился на пару тысяч лет раньше, был бы у него шанс избежать влюбленности в вечную девственницу? Пожалуй, да. Афродита бы озадачилась его личным счастьем.        — Я ведь и обидеться могу.       — Оу, какая жалость, — процедил Эдриан, стараясь не смотреть в сторону Хизер, — я буду оплакивать твою обиду вместе с моей несчастной любовью.       Хизер скользнула взглядом к губам Эдриана и невольно облизнула свои. Его губы созданы для поцелуев и горячего шепота, в отличии от Мёрфи. Рот цербера жесткий и резкий, как и его язык. Адскому стражу не познать той обволакивающей чувственности, что скрыта в чертах Эдриана.       — Ты злишься на меня из-за того, что упустил девушку? — заливисто рассмеялась Афродита — какой абсурд.       Она откинулась на спинку дивана, нарочито элегантно перекинув ногу на ногу, и «совершенно случайно» коснулась босой стопой его ног. Провокация незамедлительно сработала — Эдриан резко убрал ноги с журнального столика и взглянул на Афродиту:       — Злюсь на то, что ты влезла не в своё дело, — его глаза угрожающе сверкнули, но Хизер не боялась. Афродита приручала даже диких львов, что ей котенок с разбитым сердцем?       Эдриан, словно костер, пылал жизнью и страстью, которая еще не нашла выхода. Ярость отчаянного влюблённого, словно сладкая патока, манила к себе богиню. Афродита чувствовала горящую юношескую кровь, бурлящую под его кожей, и с трудом сдерживалась, чтобы не пойти в ва-банк.       Она могла бы оседлать его прямо сейчас, целовать так страстно, как ему и не снилось, шептать на ухо самые развратные мысли и сию секунду их воплощать. Это понравилось бы любому, но разве так поступают настоящие игроки? Нет.       Любовные игры — та же охота, требующая игры в «кошки-мышки». Только в итоге жертва не погибает, а благодарит охотника. Оказавшись в сетях сладострастия, редкая птица не запоет от блаженства, охватившего ее.       — Формально, вопросы любви — моё дело.       В тёмных глазах Ньюмана плясали языки пламени — истинный принц подземного царства. Они завораживали, восхищали и манили богиню к себе. Хотелось вытащить этот огонь наружу и искупаться в нём. Но торопиться в таких делах нельзя. Страсть, как хорошее вино, требует выдержки.       — Тогда какого чёрта ты не вмешалась раньше? — съязвил Ньюман.       Афродита накрыла ладонь Эдриана своей и участливо встретила его взгляд. Маленький импульс, призванный растопить юношескую обиду, отправился к его сердцу через прикосновение. Ничего особенного — простая любовная магия.       Афродите нравился этот мальчик. В былые времена он мог бы обойти Геракла по количеству подвигов и побороться за её благосклонность. В нём удивительным образом сочетались лучшие качества Ареса и самообладание Аиды.       Безответная любовь всегда драматична и болезненна, особенно, если затрагивает столь пылких юношей. При всей внешней мужественности, строгости и храбрости, они бессильны в борьбе с чувствами — любовь губит их жизни. Благородные и красивые складывают головы на алтарь Афродиты, страстно желая признания той, что отвергла их клятвы.       — Потому, что я не могу влиять на Артемиду…       Вкрадчивый шёпот, призванный проникнуть сквозь раздражение, прозвучал нежно, почти по-матерински. Эдриан раздраженно закатил глаза. Он захотел отстраниться и разорвать контакт, но Афродита не позволила. Она удержала его ладонь второй рукой и заговорила вновь:       — Прости, но она единственная из нас, кто не подвластен моим чарам. Как бы я не хотела помочь тебе завоевать сердце Артемиды, я не могу.       Это тоже было правдой. Афродита не могла влиять на Андреа из-за клятвы данной тысячи лет назад. Любовь и девственность Артемиды принадлежит только ей одной и богиня любви не смела покуситься на её территорию. Андреа сама выбирала к кому испытывать чувства.       Конечно, по мнению Афродиты, выбор в пользу адского стража был не самым разумным решением. Если бы выбирала Хизер, она предпочла бы Ньюмана или взяла бы сразу двоих. Было бы даже забавно провести время с лучшими друзьями. Не будь Мёрфи влюбленным псом Артемиды, ни он, ни его язык не смогли бы отказать Хизер.       Взгляд Эдриана потемнел, выражение лица стало жестким и отстраненным.       — А что ты можешь? — раздражённо бросил он, — Влюблять наивных дурочек в Зевса, обрекая их на жалкую жизнь под гнетом разъяренной Геры? Может быть, от скуки позволять церберу испытывать чувства к богине? Или рассказывать, что мой друг трахает мою девушку? Ах, да, бывшую девушку.       Резкий и грубый тон, призванный обидеть Хизер, совершенно ее не тронул.       Природа смешала в Эдриане лучший коктейль из мужских качеств: пламенная ярость, страстное желание и бесконечное упрямство. Афродита понимала первопричины гнева, бушующего в нем, и, если быть честной, именно до него стремилась дотянуться.       Марсианская энергия окутала мальчишку еще при рождении. Источник яростной страсти тщательно сдерживался его обладателем. Незаслуженно обесцененный Артемидой дар — властное собственничество и стремление окружить заботой свою избранницу, Эдриан осознанно запирал внутри.       «Глупый, неопытный мальчик, — думала Афродита, — так много иметь и так плохо в этом разбираться.»       — Могу помочь тебе, — улыбнулась Афродита, позволив себе еще одну маленькую наглость. Она подалась вперед, обескуражив Ньюмана нарушением личных границ, и выхватила книгу из рук парня.       — Отдай.       Афродита поднялась на ноги и с деловым видом принялась ходить по комнате, листая фолиант. Старые пожелтевшие страницы, выдавали любимую книгу хозяина комнаты, а раздраженный взгляд Ньюмана служил сигналом к следующему шагу.       — Что ты делаешь? — не вопрос, а требование, — Если ты, решила, что…       — Секунду, — Афродита прервала Ньюмана взмахнув ладонью, — о, вот! Мой любимый момент, — она театрально вздохнула и с выражением зачитала: — И проклял Демон побежденный мечты безумные свои. И вновь остался он, надменный, Один. Как прежде, во вселенной — Без упованья и любви! *       — К чему это?       «К чему задавать вопрос, если ты и так все понимаешь?»       — Это же твое будущее, Эдриан, — как ни в чем не бывало, пояснила Афродита, — не узнаешь? Разочарование, тоска, злость и одиночество. Тоска по беззаботному прошлому, где все казалось таким простым и счастливым. Злость на себя за то, что во время не осознал ошибок и ничего не предпринял, ничего не изменил и столько времени потратил в пустую. Одиночество, словно вишенка на торте, без друзей и отношений. Гордая осанка, демонстративное безразличие и чудовищная горечь в душе. Разочарование в любви, в женщинах и в себе. Прекрасный спектр чувств. Как раз для того, кто страдает по Артемиде.       Она демонстративно остановилась напротив парня и вальяжно бросила книгу на пол — сейчас им это не понадобится.       «Время теории кончилось, пора приступать к практике.»       — Уйди, — потребовал Ньюман.       Хизер проигнорировала его требование, продолжая стоять в опасной близости от принца подземного царства.       Его глаза упрямо сверлили богиню, будто мальчишка Ньюман всерьез верил, что может заставить ее подчиниться своей воле.       Хизер изучала его в ответ с совершенно искренним любопытством. Подтянутое тело, красивое лицо и строптивый характер — слишком сексуальное сочетание. Кто ещё мог сидеть в пижамных штанах из плотного хлопка, совершенно не подозревая, что добился милости богини любви?       — Нет, — строптиво отозвалась Хизер, потянувшись к молнии на своей блузке.       — Ты с ума сошла? — возмутился Эдриан, радуя Афродиту тенью смущения на лице.       — У тебя аллергия на других женщин?       Афродита медленно расстегнула блузку и с удовольствием проследила за тем, как юноша неловко отвел взгляд. Каким бы красавцем он не был, Эдриан всё еще был неопытен. Контраст силы и невинности всегда вдохновлял Афродиту.       Розовый шелк, скрывающий нежную кожу богини, встрепенулся, оголяя декольте. Дыхание Эдриана перестало быть ровным, стоило мальчику увидеть женскую грудь в красном бюстгальтере.       — Нет.       — Тогда в чем проблема, Эдриан? — Афродита воспользовалась замешательством Ньюмана и с кошачьей ловкостью приблизилась к нему. Он не спешил отвечать, изучая пол, словно воспитанный школьник, смущенный комплиментом от учительницы. Хизер с трудом сдержала смех, выбивая почву из-под ног юноши: — Может быть, тебе нравятся парни?       Легким движением Афродита коснулась щеки Эдриана, заставив парня вздрогнуть от неожиданности, и, очертив линию скул, скользнула к волевому подбородку.       Посланное ей видение мгновенно достигло цели. В разум Эдриана ворвался образ Мёрфи. Цербер стоял в душевой кабине, подставив лицо под воду. Струи стекали по рельефной спине, смывая розовую пену с адского стража. Конечно, Ньюман не хотел видеть Мёрфи в таком виде, но Афродита стремилась разозлить его. Тестостерон — вот, что нужно было Хизер. Как иначе достать его огонь? Пламя внутри не скроешь за ширмой, оно жаждет вырваться на свободу — нужно только немного помочь.       — Хизер, твою мать! — Эдриан резким движением обхватил ее запястье и грозно взглянул на девушку, — прекрати.       — Не хочу, — столь же упрямо ответила Афродита, склоняясь к лицу парня: — и совершенно не понимаю, почему упираешься ты. Не будь дураком, Ньюман, ты будешь страдать по девчонке, которая выбрала вместо тебя Цербера?       Еще один импульс магии сорвался с кончиков пальцев Афродиты и проник в кровь Ньюмана. Совершенно невинное вмешательство — всего лишь немного окситоцина** заряженного энергией чистой любви.       — Я не страдаю по ней, — процедил парень.       — Да, ладно?       Прежде, чем Эдриан сформулировал ответ, Хизер накрыла его губы своими и настойчиво поцеловала. Ответ не заставил себя долго ждать.       Поцелуй послужил детонатором, запустившим гормональный взрыв. Окситоцин смешался с тестостероном и достиг своей цели. Возбуждение разлилось по юношескому телу. Эдриан не смог противиться магии Афродиты и ответил на ее действия. Сначала неуверенно и механически, постепенно входя во вкус. Эдриан был целиком и полностью в ее власти, даже не осознавая вмешательства. Потребовалось добавить всего каплю божественного очарования в прикосновение, чтобы пробудить в мальчике мужские инстинкты.       Эдриан видел перед собой Афродиту — первозданную женскую красоту. Теперь он стремился к ней и жаждал, словно видел перед собой источник в пустыне. Артемида на время перестала волновать его сердце, будто Эдриан никогда и не был влюблён в вечную девственницу. Если бы сейчас Андреа вошла в комнату, Ньюман ни за что не отвлёкся бы на её появление.       Богиня отстранилась от парня и с любопытством вгляделась в его лицо. Растерянность и смятение ничуть не умаляли привлекательности юноши. Его сердце пропустило удар, когда богиня облизнула губы, смакуя на языке послевкусие поцелуя.       «Чертовски красив, » — удовлетворённо подумала Афродита, продолжая своё коварное наступление.       Эдриан не ожидал, что Хизер нарушит негласную границу их многолетней «дружбы», но, по всей видимости, яростного протеста не ожидалось. Она обворожительно улыбнулась отступив на шаг в сторону, и поманила его пальчиком.       Затуманенный взгляд юноши скользнул к распахнутому декольте и тут же вернулся к лицу Хизер. Ну надо же, Эдриану всё ещё было неловко. Самообладание во время бешенства гормонов в организме — редкая суперспособность.       — Хизер, — хриплая попытка удержаться от соблазна вырвалась из груди. Он замер в нерешительности, не смея что-либо предпринять.       — Что? — девушка вновь заглянула в его глаза, наслаждаясь собственноручно зажженными искорками, — всё ещё хочешь, чтобы я ушла?       Не дождавшись ответа, Хизер провела свободной рукой вдоль своей шеи, прошлась по ключицам и скользнула к груди. Завороженный Эдриан проследил за движением, нервно сглотнув. Афродита вновь поманила его к себе, сделав еще несколько шагов в глубину комнаты.       — Что ты делаешь? — он смотрел на неё, как завороженный. Расширенные зрачки, почти затмили серую радужку.       — Мне стоит прекратить? — игриво спросила Афродита, легко избавляясь от своей блузки.       Розовый шелк полетел на пол, освобождая тело самой прекрасной женщины от оков. Эдриан отрицательно махнул головой, подчиняясь зову богини. Не смотря на румянец на щеках, он рассматривал её, постепенно смелея. Любовная магия разливалась по горячим венам, постепенно проникая в каждую клеточку юношеского тела.       Копна розовых волос рассыпалась по изящным плечам, красное кружево поддерживало аккуратную грудь, юбка казалась лишним атрибутом. Огонь в венах заставил юношу приблизиться к Хизер.       — Посмотри на меня и скажи, что тебе не нравится, то что ты видишь, — Афродита откинула волосы назад и самодовольно засмеялась, — и это будет ложь.       На губах Эдриана наконец-то появилась улыбка. Хизер мгновенно поймала ее новым поцелуем. На этот раз Ньюман отозвался сразу. Мягкое мокрое слияние, отозвалось внизу живота Афродиты приятным волнением. Эдриан притянул ее ближе к себе и углубил поцелуй.       — Не торопись, — шепнула Хизер, прижимаясь всем телом к Эдриану, — наслаждайся процессом.       Она поцеловала его вновь, увлекая за собой в спальную часть комнаты.              Афродита усадила Эдриана на край кровати и помогла юноше избавиться от футболки. Мышцы на животе заметно напряглись, когда Хизер скользнула коготками вдоль торса Эдриана. Он глубоко дышал, заворожено глядя на девушку, но не перечил. Хизер наградила юношу нежным поцелуем в шею за послушание и потянула за шнурок на его бёдрах.       Воздух заполнял аромат желания. Пьянящая жажда близости отвоевывала пространство у полумрака, захватывала разум и приручала героический дух наследника подземного царства.       Эдриан чувствовал, как его грудь наполнялась жаром, сердце отбивало особый ритм, низ живота стягивала жажда близости. Запах Хизер сводил с ума, её голос затмевал разум, прикосновения лишали рассудка. Ему хотелось раствориться в ней полностью, отдавать себя всего и без остатка.       Эдриану казалось, что всё происходит во сне. Было трудно соображать, когда нежные руки изучали его тело. Пальчики Хизер кружили по его шее, плечам, груди, животу. Афродита танцевала волшебный танец прикосновений, чертила магические символы на его коже, дотрагивалась до глубины души Ньюмана через его тело. Эдриан отвечал тем же. Словно под гипнозом он гладит её спину, изучал изгибы прекрасного тела, скользил по шёлковой загорелой коже, прижимал к себе.       Где-то на задворках сознания пытались заявить о себе какие-то мысли. Прежде они казались важными, но сейчас Эдриану не было до них никакого дела. Расплывчатые, бледные и совсем не приятные, они казались Ньюману совершенно чужими и враждебными. К чему пытаться понять их, когда перед тобой самая желанная женщина в мире?       Не было никого красивей Афродиты. Никогда прежде Эдриану не доводилось знать никого более привлекательного, чем она. Изящная и податливая, желанная и горячая — совершенная богиня во всех отношениях.       Ложь.       Иллюзия. Манипуляции.       Афродита изгибалась в руках Эдриана. Его горячие красивые руки исследовали её со всей нежностью на какую способен разгоряченный юноша. Он целовал её в губы, изучал губами нежную шею, спускался к ключицам. Афродита издала стон, когда Ньюман осмелел настолько, что сжал её грудь. Это было приятно.       Девушка помогла Ньюману избавиться от её бюстгальтера, бросив его в полумрак на полу. Эдриан без промедления припал губами к её груди. Хизер без стеснения простонала, запустив руки в его волосы.       Она пахла розами и морской пеной, южным ветром и солнцем. Эдриан скользнул руками от женской талии к бёдрам, проник под юбку и с удивлением обнаружил, что под тканью больше нет ничего.       — Я решила, что бельё помешает, — объяснила Афродила и легко надавила Эдриану на плечи, вынуждая откинуться его на кровать, — ты не против?       — Совсем нет, — выдохнул парень, позволяя Хизер себя раздеть.       Стоило остановиться.       Раздражающие мысли мелькали на периферии сознания. Они старались пробиться через пелену очарования Афродиты, но ее красота не позволяла им обрести форму. Раздражающие фантомы сжимались и отдалялись, стоило Хизер прикоснуться к юноше. Ее нежные руки разжигали пламя, прогоняющее опасения и сомнения. Взгляд хищных женских глаз будоражил фантазию и поднимал градус желания.       Эдриан был поглощен Хизер. Затаив дыхание, он следил за богиней, опустившейся перед ним на колени.       — Безумие! — кричали заглушенные мысли.       — Услада, — убеждало возбуждённое тело.       Хизер смотрела в полные жадной надежды глаза, приближаясь к самому важному месту. Она хотела, чтобы этот момент отложился в затуманенном магией разуме. Он будет помнить о своем невероятном везении и никогда не сможет назвать первый опыт ошибкой или чем-то неприятным. Ловкие пальчики изящно обхватили горячий член Ньюмана. Легкое, почти невесомое движение, заставило парня шумно вдохнуть. Эдриан был более чем готов к ее ласкам.       — Кто еще может похвастаться подобным везением? — промурлыкала Афродита, — Первая женщина, коснувшаяся тебя здесь — богиня любви и красоты.       Эдриан хотел было что-то ответить, но Хизер ему не позволила. Она скользнула рукой к основанию члена и обхватила губами головку. Влажно и горячо. От неожиданно приятного ощущения Эдриан простонал и приподнялся на локтях чтобы лучше рассмотреть происходящее. Афродита самодовольно продолжила ласкать его языком, изучая самые чувствительные точки наконец оскверненного тела. Эдриан отзывался тяжелым дыханием и хриплым рычанием на каждое движение ловкого языка. Но этого богини любви было мало. Ощутив пульсацию во рту Хизер разомкнула мокрые губы и перешла к окрестностям.       Она знала, что делает. Эдриан послушно застонал.       Ощущения в теле сводили с ума Ньюмана. Казалось, что все атомные цепочки вселенной распались и стягивались к одной точке — к губам Хизер. Эдриан чувствовал, как раскаленные частички воздуха проходят сквозь его кожу, обжигают вены и стремятся к ее языку. В это мгновение не было ничего прекрасней, чем их близость.       Ему хотелось кончить, но не прекращать.       Эдриан больше не помнил о туманных мыслях. Он растворился в ощущениях, подаренных Афродитой, откинулся на кровать и закрыл глаза, не в силах выдерживать ее голодный взгляд. Ему хотелось продлить это мгновение. Если бы было возможно зациклиться во временной петле, Эдриан предпочел бы застрять здесь.       Когда Хизер отстранилась, облизывая припухшие губы, Ньюман разочарованно проскулил. В ответ богиня лукаво ухмыльнулась и забралась на него сверху.       — С боевым крещением, милый, — промурлыкала она, оставляя за ухом юноши невинный поцелуй.       Хизер ощущала пожар, разгоревшийся в мужской груди, и, с удивлением для себя, обнаружила, что ее собственное сердце тоже горит. Ей хотелось ощутить его пламя внутри себя.       Эдриан жадно сорвал с женских губ очередной поцелуй. Глубокий, мокрый и напористый, проникающий в глубины нервных окончаний — достойный его характера. Мужские руки скользнули по спине Хизер, вынуждая ее прогнуться и застонать. После смелых ласк Афродиты в Ньюмане проснулась уверенность. Марсианская энергия, наконец, нашла путь к самовыражению. Это еще не властность, к которой он придет в скором времени, но уже приятный прогресс.       Таким Эдриан нравился Хизер гораздо больше. Что же будет, когда он войдет во вкус окончательно?       Хизер наслаждалась процессом. Прижимаясь к Эдриану всем телом, она награждала юношу своей близостью и стонами. Хизер дразнила Ньюмана, скользя промежностью по твердой плоти, но не пускала внутрь. А он, в свою очередь, удивил богиню сообразительностью и ловкостью рук. Ньюман нашел самую чувствительную точку женского тела и осторожно, ориентируясь на судорожные вздохи, начал массировать ее. Горячая смазка испачкала их бедра, но это только добавляло страсти происходящему.       Хизер была готова поклясться, что он уже делал это прежде. Неужели чертова Артемида была согласна на петтинг? Очередной стон, вырванный Эдрианом из груди Афродиты, увел ее от раздражающей догадки.       — Черт, — не вытерпела Хизер, — что же ты делаешь со мной…       Ей хотелось ощутить его внутри себя, раствориться в космическом единении двух тел, словно солнечный свет в воде. Чувства туманили рассудок. Афродита извивалась в руках Эдриана в такт их дыханию. Каждое прикосновение Ньюмана кружило голову, заставляло внутренние мышцы изнывать от жажды.       Любовная магия никогда не работает только в одну сторону, нужно было помнить об этом, применяя ее. Сейчас Хизер была влюблена в Эдриана, так же, как и он в нее — в этот самый момент, в этой комнате, на этой кровати. Страсть и секс полыхали в воздухе, проникали в их легкие и скрепляли двух совершенно не похожих существ.       Афродита не выдержала первой. Она сдалась атмосфере плотской любви и впустила в себя Эдриана. Невыносимо сладкое чувство слияния. Самый громкий стон из всех, что звучали прежде, разрезал пространство. Руки Ньюмана обхватили женские бедра. Хизер принялась двигаться в удобном для них двоих темпе, стараясь не ускоряться раньше времени.       Эдриан с трудом соображал, наблюдая за Афродитой, оседлавшей его. Она слишком красива, чтобы быть правдой. Плавные линии загорелого тела, аккуратная мягкая грудь и полные сладкие губы манили к себе. Стоны и судорожные вздохи срывали Ньюману крышу. Что-то бешенное и звериное просыпалось внутри него. Какая-то древняя сила, дремавшая прежде, с рыком вырывалась наружу. Она стремилась на зов Афродиты и противиться этому не было смысла.       Поддавшись инстинкту, Эдриан скользнул вдоль бедер Хизер. Обхватив ее талию, парень потянул богиню на себя. Ему хотелось забрать борозды правления у Афродиты и отнять ее преимущество над ним. Будучи сверху, девушка управляла процессом, но что, если лишить ее этой возможности?       Афродита удивленно ойкнула, оказавшись на лопатках. Эдриан самодовольно улыбнулся, удерживая девушку своим весом.       — Моя очередь, — сообщил он, покрывая нежную шею дорожкой поцелуев.       Пойманная врасплох Афродита не смела перечить. Мужские инстинкты Эдриана прорывались наружу, гораздо быстрей, чем она предполагала.       «Так даже лучше, — мысленно улыбнулась богиня, ощущая губы Ньюмана чуть ниже пупка, — твою мать…»       Раскаленное дыхание возбужденного полукровки обжигало нежную кожу. Чувствительные места изнывали от ласкового языка наследника подземного мира. Эдриан повторял те же движения, что Хизер совершала своим языком чуть ранее. По кругу, с нажимом, едва ощутимо и вновь по кругу.       Удивительное сочетание удовольствия и гордости за своего ученика горячими волнами накрывало богиню любви.       Наконец, дрожа всем телом Афродита притянула Эдриана к себе вновь, почти умоляя его войти в нее снова. На этот раз слияние казалось еще приятней.       Внутренние мышцы ее распаленного тела обхватили напряженную плоть. Эдриан наградил Афродиту движением внутри нее, затем замер на долю секунды и вновь повторил. Хизер вцепилась в спину Ньюмана коготками, оставляя на пылающей коже царапины. Темп ускорялся.       Стоны становились громче, движения жестче, дыхание тяжелее.       Вселенная наблюдала за переплетением мокрых тел и любовной магии, молчаливо осуждая обман Афродиты. Воздух искрился от химии, гормоны взрывались и расщеплялись на атомы.       Удовлетворенный крик Афродиты взорвал полумрак комнаты. На трясущихся ногах она сменила позу и коснулась пульсирующего члена языком. Мир Эдриана перестал существовать, когда Хизер обхватила губами его вновь.

***

      Голова раскалывалась, как после жестокой пьянки. Мысли казались тяжелыми и болезненными, сердце все еще пыталось восстановить привычный ритм, дыхание, наконец, пришло в норму. На смену окрыляющим чувствам пришли смятение и злость.       — Ты с ума сошла? — прорычал Ньюман, принимая из рук Хизер стакан с холодной водой.       — Достаточно простого «Спасибо, Афродита», — возмутилась успевшая одеться девушка.       — Ты влезла в мою голову!       — И лишила тебя девственности, — совершенно невозмутимо добавила Хизер, — это, кстати, было совершенно потрясающе. Ты знаешь, что очень сексуально стонешь?       Эдриан не знал, что сказать. Его распирало смешение чувств: злость и возмущение, смущение, стыд, обида, облегчение и даже благодарность. Как можно испытывать столько эмоций разом? Ко всему прочему добавлялось чувство вины за то, что ему понравилось.       — Твою мать, — Эдриан осушил стакан крупными глотками и откинулся на кровать.       — Хочешь сказать, тебе не понравилось?       — Хочу сказать, что прежде, чем дурманить голову и снять с меня штаны, нужно было спросить.       — Но ведь ты был бы против, — обиженно поджала губы Афродита, — тогда ничего бы не получилось.       — В этом-то и дело, — он приподнялся на локтях, совсем как пару часов назад, и добавил: — нужно осознанное согласие обоих партнёров, Хизер.       — Ты злишься? — Афродита села рядом с парнем.       Она открыла его с новой, неизвестной ему самому, стороны. Теперь личность Эдриана перешла на новый для себя уровень. Марсианская энергия нашла выход и превратила юношу в мужчину. Едва уловимый флер юношеской ауры в комнате ощущался, как что-то безвозвратно утерянное. Теперь Эдриан будет ощущаться иначе — более уверенным и сильным. Благодаря ей и его собственной податливости.       Что бы сказал Ньюман, если бы узнал, что любовная магия не может стереть из памяти истинные чувства? Он не любил Андреа по настоящему. Просто привык к влюблённости в неё.       Хизер решила ничего не говорить о своём открытии. Сам поймёт, когда остынет.       — Не так сильно, как до нашего секса, — усмехнулся Эдриан, изучая её лицо.       — Я могу расценивать это, как комплимент?       — Определённо, да.