На сердце рана, Её не скрыть. Тебя не стану С собой губить.
*Ghostly kisses — empty note (acoustic)*
Я снова видела этот сон, где Джордж падает, раненный моей рукой. Окровавленный свитер и его крики сквозь всепоглощающий шум никак не дают мне покоя… Почему? Почему я всё продолжаю видеть этот чёртов сон? Я всё так же опасна для него?.. Как бы я не меняла наше настоящее, этот фрагмент будущего не меняется и постоянно преследует меня. Я боюсь навредить ему. Так сильно боюсь, что причиню Джорджу боль. Разве это должны испытывать влюблённые: страх и боль? Разрушительная сила — боязнь потерять своего особенного человека раз и навсегда. Она так глубоко и навязчиво проникает в недры мозга, что, кажется, там уже всё заросло колючим терновником. Возможно, будь я сильнее и смелее раз в сто — смогла бы его уберечь от самой себя. Возможно, тогда не подвергала бы Джорджа Уизли риску в будущем, не будь я такой эгоисткой. Рука судорожно сжала перо, меня трясло, всю. Так сильно злила мысль, что я стала бояться записывать свои сны на бумаге. «Лишь бы не сбылся» — проносилось в голове в тысячный раз. Мне так осточертело гадать, что же нас двоих ждёт по итогу… — О, ты пользуешься тем, что я подарил, это так приятно, — едва различимо прохрипел утренний голос рыжего, он обнял меня со спины, обвивая руками живот. — Что пишешь? Погоди-погоди, не говори, я сам угадаю. Это… твой дневник с разными грязными тайными мыслишками? «Ох, Джордж, я так тебя сильно люблю!», — сквозь улыбку протянул Уизли, пародируя мой тембр голоса и манеру речи. Я не смогла сдержать улыбку и закатила глаза но вовремя вспомнила, что он этого не увидел. Пародия, к слову, была довольно паршивая. — Нет, — зачем-то холодно ответила я, отрицательно покачав головой и скрыв прежнюю улыбку, развернулась к парню лицом. — Во-первых, я так не разговариваю, — попыталась улыбнуться я. На эти слова рыжий лишь отвёл взгляд продолжая ухмыляться, явно со мной не соглашаясь. — Во-вторых, то, что я тебя очень люблю и так понятно. Ну и в третьих, я записываю сюда свои кошмары. — Оу, — Джордж нахмурился, затем слабо наклонил голову, поглядывая то на чистый лист, то снова на меня. — И зачем ты их записываешь? — Так я запоминаю важные подробности, чтобы избежать возможных смер… последствий, — вовремя поправила я саму себя, ведь тогда он точно бы всё понял. — О чём ты? Рыжий сосредоточенно нахмурился, выискивая ответы, которых увы не было в моих глазах. Я же ничего не искала, напротив, старалась потеряться в синеве его прекрасных глаз, но ни за что не дать ему лишний повод для волнения. — Мне начал снится один и тот же сон, — Сделав короткую паузу, я наконец-таки сдалась. Когда-нибудь всё же следовало бы ему рассказать. — О тебе… Джордж заметно напрягся, но всячески старался этого не показывать. Конечно я не могла не заметить, как на его скулах заиграли желваки, а брови едва заметно дёрнулись и снова нахмурились пуще прежнего. В глазах мелькали уже знакомые мне тревога и лёгкий оттенок тайны, что он хранил внутри себя. — Расскажи мне, — Голос Уизли звучал отдалённо, отбиваясь эхом от всех предметов и мебели, теряясь где-то в хаосе моей комнаты. Он практически приказывал, что не могло не насторожить меня, привыкшую к его нежному и спокойному тону. — Джордж, я боюсь. Очень сильно. Я не хочу, чтобы он сбывался, — Опустив глаза чуть ниже, то ли от страха, то ли от чего-то ещё, изрекла я. Последнее, чего бы мне хотелось бы — говорить сейчас эти слова вслух. — Прошу, не заставляй меня. Я правда не могу… — Всё хорошо, т/и, я рядом. Ничего не произойдёт, — Крепкая тёплая ладонь легла на моё плечо, я тут же ощутила на нём огромный вес. Кто знает, может это было вовсе не от жеста Уизли, а от внутренней вины за то, чего я не делала, но боялась сильнее собственной смерти. — В этом-то и дело. Ты настолько близко сейчас, что я… — Оступившись, я вдруг задумалась: «стоит ли действительно произносить это вслух? Что, если Джордж не поймёт? Или посмеется надо мной…». — Я боюсь тебя обжечь. — Что значит «обжечь»? О чём ты? — Тень улыбки непонимания появилась на его вытянутых губах. Аккуратными движениями пальцы рыжего плавно поглаживали мою неприкрытую кожу плеч в успокаивающей манере. — Я делаю больно всем, кого люблю, Джордж. Отталкиваю, а если они всё же остаются рядом, то потом обязательно случается что-то плохое. И тем больнее мне их терять… — Это неправда. Парень пытался разубедить меня в том, что я прекрасно знала и понимала чуть-ли не с самого детства. Мне совсем не верилось в эти слова, как сильно я бы не старалась. — Я не смогла уберечь родителей. И… боюсь, что могу как-то навредить и тебе. Понимаешь? — Понимаю. Но ты не виновата, т/и, ни в чём не виновата, слышишь? Ты взваливаешь на себя такой тяжёлый груз, тащишь всё сама. И я это уважаю, эту твою внутреннюю силу. Но, солнышко, ты же не справляешься. — Я хочу спасти тебя… — тихо ответила я. Джордж аккуратно коснулся подбородка и приподнял моё лицо, чтобы я встретилась с его глазами. Я увидела его тёплую располагающую к себе улыбку и, клянусь, в этот момент я была готова сделать что угодно для него. — Как ты можешь спасти кого-то, когда сама тонешь и нуждаешься в спасении? Посмотри, ты так себя истерзала, ты истощена, т/и… Прошу, позволь себе помочь, расскажи мне свой сон. Всё будет хорошо, я обещаю, просто доверься мне. Я некоторое время молчала, переваривая услышанную только что информацию. Было тяжело, очень тяжело соглашаться с тем, что я действительно не справляюсь с этим всем в одиночку. Джордж не торопил меня, терпеливо выжидал пока мне станет комфортно снова разговаривать. — Там не так много деталей: мы ссоримся с тобой и я, не замечая того, раню тебя, вот сюда, в живот. Своей дурацкой неуправляемой силой… И я ненавижу себя за это, — Глаза предательски заслезились от упоминания всего этого вслух и я опустила взгляд чуть ниже. — Иди сюда, хорошая моя. Всё в порядке, я рядом. Этого никогда не произойдёт, — прижимая к себе проговорил Джордж, сделав акцент на слове «никогда». Я слегка оттолкнулась движением рук, чувствуя подступивший к горлу ком. Слова, произнесённые им не внушали надежды и совсем не утешали. А может это просто я не позволяла себе поверить Джорджу в этот раз. — Как ты можешь быть уверен в этом? — Смотрю на него и вижу во взгляде что-то непонятное, неведомое мне, не читаемое. Неужели, страх? Он меня боится?.. Значит, всё же верит в то, что я правда могу это сделать. Наверняка думает, что я чудовище… Сожалеет. Джордж молчит, не может найти правильных слов и выглядит очень виновато. Мне это не нужно. Единственный, кто и правда виноват здесь — это я и только я. — Ни в чём нельзя быть до конца уверенным, — бросаю я, продолжая наблюдать за палитрой эмоций Уизли на его лице. Не желая говорить рыжему о своих опасениях по поводу него самого, бросаю мимолётный взгляд на свою пустую заметку. Ничего не хочу писать про сегодняшний сон. Не хочу, чтобы он сбывался. Не хочу даже думать об этом, не хочу помнить… Забыть. Всё забыть. Этот дурацкий сон. И всё, что мешает мне начать нормально жить. — Я не верю в то, что ты сделаешь мне больно, — изрёк Джордж спустя какое-то время, выводя меня из мыслей и заставляя посмотреть. Его прежде серьёзный взгляд сменился неиссякаемой теплотой в глазах, что окутывала меня пеленой беспечности. — Я тебя хорошо знаю, и также я знаю, что ты не навредишь мне. Так же, как и я тебе. Никогда. Т/и, я уберегу тебя от всех твоих кошмаров. Со мной ты в безопасности, и мне тоже ничего не угрожает. Обещаю. Только не закрывайся от меня, пожалуйста. Расставив руки в стороны, он принимает меня в свои объятья, когда я медленно обвиваю его торс и прижимаюсь мокрой щекой к груди. Вот так тепло и просто, успокаивающе. Чувствую, как подступившая к горлу вспышка злости понемногу угасает, а позже и вовсе растворяется, не оставив следа, словно разговора и не было. Я не должна так злиться на слова Джорджа, ведь он хочет как лучше, хочет уберечь меня от себя самой. — Мы с тобой команда, т/и. И какая бы внутри тебя не велась борьба, ты не должна бороться в одиночку. Я всё сделаю ради тебя. Слышишь? Всё. И всегда буду на твоей стороне. Мне и говорить вслух ничего не нужно было, ибо рыжий всегда мог читать меня насквозь, только по одним глазам. Его тёплые руки медленно поглаживают мои плечи и спину, отчего по телу расплывается сладостное тепло и тягучее спокойствие. Это то самое ощущение безопасности. Сквозь тихое размеренное дыхание я слышу, как сердцебиение Уизли и моё собственное учащаются, от одной только мысли, что он переживает за меня, становится стыдно и явно не по себе. Не хочу, чтобы Джордж волновался, чтобы жалел и жертвовал собой. Просто хочу, чтобы он был рядом, больше мне ничего не нужно. После того, как мы сладко нежились в моей постели всё оставшееся ранее утро (в качестве маленького примирения), наконец-то встали и плотно поели любимым завтраком рыжего — двумя яичницами с жидкими желтками, парой тостов и жаренным хрустящим беконом. К ужину нас уже ждали Поттеры, так что мы вышли из дома заранее, попутно зайдя в один из супермаркетов, чтобы купить что-то вкусное к столу и их детям (для малыша Альбуса я прихватила пару шоколадных лягушек, как и обещала). Вручив огромный шоколадный торт Гарри сразу же при входе, мы вошли внутрь и заняли свободные табуреты на кухне. Джинни подпевая какой-то явно любимой песне, доготавливала салат-закуску к основным блюдам. — О, вы уже здесь! — воскликнула она, подставив щеку Джорджу для их приветственного поцелуя. Я немного приобняла подругу, разглядывая её платье свободного кроя, оно было усеяно красивыми вышитыми цветами. — Почему не позвонили? Я бы ускорилась немного с этим чёртовым салатом… — Дорогая, не сквернословь, — рассмеялся вошедший Гарри с детьми. — Правило ты знаешь. — Да, мама! — поддержал старший сын Поттеров. — Я принесу банку! — Банку? — переспросила я в недоумении, проследив, как Джеймс возвращается с огромной прозрачной стеклянной банкой, на ней было нарисовано (явно детскими руками) страшное злое чудище. — Да, банку. Для ругательств, — улыбнулась рыжая, струсив руки от остатков капусты и вытерев их лежащим рядом полотенцем, обшарила все карманы, она тяжело выдохнула. — Гарри, одолжи монетку, пожалуйста. Цокнув и по-доброму улыбнувшись, мужчина вытащил из кармана брюк один сикль и бережно вложил в протянутую руку своей жены. — Всегда одалживает и никогда не возвращает, — смеясь подметил Поттер достаточно тихо, чтобы услышали только мы с Джорджем. Вечер у Поттеров шёл легко и незамысловато, время словно совсем не ощущалось в этом доме: потягивая белое терпкое вино мы довольно быстро насытились вкусностями на столе, ограничиваясь теперь только пирожными и тортом в качестве закуски. — Как прошло ваше мини-путешествие? — загадочно поиграв бровями спросила младшая Уизли, расслабленно откинувшись на спинку стула. — Там так чудесно! — восторженно ответила я, отпив немного вина из бокала. Мне нравился его вкус, он будто напомнил мне о чём-то далёком, о несбывшейся поездке по маленьким городкам Италии, где каждый вечер за ужином в саду хозяева наливали гостям своё домашнее вино, выдержанное временем и любовью. — Я наверное никогда столько фотографий не делала, как там. Жаль, я не прихватила их с собой, от утёса просто дух захватывает. — Да, там просто отличный вид, — улыбнулся в ответ на мои слова Джордж, нежно погладив мою ладонь, мирно покоящуюся на столе. — И воздух очень чистый. — Воздух? — разочарованно спросила Джинни, на что её муж едва заметно улыбнулся, погладив её по плечу, что он приобнимал одной рукой. — Я думала, вы туда за впечатлениями отправились, а не за «видами» и «воздухом». Вы что, старики? Рассмеявшись Гарри бережно притянул жену к себе ближе и едва коснулся губами её виска, затем поправил пряди её золотисто-рыжих волос за ушко. — Не обращайте внимания, эта ворчунья просто дуется, что вы не написали ей ни разу оттуда. Джинни немного покраснела и тоже улыбнулась, этим самым подтвердив правоту Гарри. Веснушки на её лице теперь были более выразительными. — Ничего я не дуюсь. — Прости, Джин, было совершенно не до писем, — многозначительно ответил Джордж, откусывая пирожное с кремом. От его слов я чуть не поперхнулась алкоголем. — Да, т/и? В ответ я лишь смущённо рассмеялась, назвав того «жалким провокатором». Поговорив с друзьями ещё обо всём на свете, начали понемногу собираться: я помогала Джинни на кухне убирать со стола посуду и остатки еды, вытирать чистые тарелки, пока Гарри с Джорджем отправились укладывать детей спать. Рыжий обещал мальчишкам прочесть сказку на ночь о великих приключениях мага в доспехах. Конечно, эта история была выдуманной, как и большинство всех сказок, и, что очевидно, рыцарем Джордж называл самого себя, только немного изменённого. — Уже довольно поздно. Не хотите остаться переночевать? У нас есть свободная комната, — обратилась ко мне подруга. — Спасибо, Джинни, но твой брат обещал пересмотреть мои любимые фильмы вместе. Боюсь, второй раз мне его уже не уговорить. Широко улыбнувшись, рыжая вдруг отставила тарелку в сторону и уставилась на меня своим типичным взглядом «гордой матери». Он был у неё ещё задолго до того, как появились дети. Ещё во время обучения в Хогвартсе Джинни умудрялась опекать старших за неё подруг и друзей, это было её неизменной фишкой. Возможно эту черту она унаследовала от своей матери. — Я счастлива… Так счастлива, что вы вместе, ты себе просто не представляешь, дорогая. — И я счастлива, — улыбнулась я ей в ответ, вытерев оставшиеся ножи и вилки и сложив их в открытый ящик со столовым серебром. — У вас очень уютный дом и просто замечательная семья. Ты прямо вся сияешь, — подметила я, повесив наконец влажное кухонное полотенце сохнуть на крючок на стене. — Гарри очень повезло. — Ещё бы, — засмеялась та, отмахнувшись и отвернувшись, чтобы разложить оставшиеся блюда в контейнерах в холодильной камере. Когда мы прощались с ребятами, то договорились с Джинни увидеться на днях, мне очень нужна была её помощь в одном деле. Я крепко сжимала в руке рисунок малыша Альбуса, что он вручил мне в самом конце вечера, там мы с Джорджем были изображены держась за руки, а подписи сверху гласили «дядя Джордж» и «крутая тётя т/и». Я гордо глянула на рыжего и ехидно молвила: — А я крутая. — Ты ему о-очень нравишься, Ал без умолку болтал о тебе. Мы с Гарри еле уложили его в кровать. — Видимо у тебя появился конкурент, Уизли, — снова рассмеялась я, прекрасно понимая, что сильнее, чем Джорджа я не полюблю никого другого. Просто не смогу. — Ещё чего! — изумился высокий непривычным для него тоном. — Я жадный и тебя ему не отдам, — В шуточной форме он немного наклонился, выровнявшись с моим ростом, и аккуратно ущипнул за мой нос. — Никому не отдам. Не удержавшись от смеха и одновременного восхищения, я нежно поцеловала Джорджа на крыльце у Поттеров, после чего мы трансгрессировали ко мне в квартиру.***
Праздновать день моего рождения решили в квартире Джорджа, я даже переехала к нему на пару дней, чтобы всё подготовить к празднику. Джинни и Гермиона добровольно вызвались помочь, так как Джордж уже был и так завален в магазине вместе с Роном. — Т/и, дорогая, ну наконец-то мы устроили маленький девичник, — улыбнулась Джинни. Она сидела на диванчике, задумчиво распутывая гирлянду на своих коленях. — Согласна, — поддержала её вторая подруга, обернувшись и отвлекаясь от протирания пыли на полках шкафа в углу комнаты. — Мне нужен был небольшой отдых после родов, малыш, слава Мерлину, весь в отца, спит большую часть времени, — Тихий смешок послышался со стороны Джинни. — Поэтому, я безумно рада, что ты нас позвала. Я даже попросила сегодня Молли посидеть с детьми, она их просто обожает! Джинни встала с дивана и, развешивая огоньки по всей гостиной, вновь обратилась ко мне: — Как ты вообще, дорогая? Выглядишь немного… — Взволнованно, — подметила Гермиона, измерив меня оценивающим взглядом. Мне стало даже немного не комфортно, словно действительно было, что скрывать от подруг. Поэтому я отвела взгляд от двух пар пристальных глаз, сосредоточенных на мне, продолжая перечитывать список алкоголя и закусок на пергаменте. — Вряд-ли причина в празднике, помню, ты никогда не любила свои дни рождения, — надавила рыжая, уже вплотную подойдя ко мне. — Да, причина в другом, — коротко подтвердила её слова я, всё ещё немного противясь и делая вид, словно список мне сейчас был крайне важен. На самом-то деле я давно перестала понимать слова, что попадались моим бегающим от строки к строке глазам. — Ты можешь всегда рассказать нам, мы же твои лучшие подруги. Я покраснела, прокручивая в голове, как следует завести эту тему правильнее всего. Отложив лист со списком на кофейный столик, я тяжело выдохнула, собравшись всё же начать этот разговор. — Мне очень нужен ваш совет. — Конечно, спрашивай, — воодушевлённо улыбнулась Поттер, окончательно отбросив декорирование комнаты. Мы втроём присели обратно на диванчик, я взяла в руки бумажный пакет со всякими украшениями и начала в нём копаться рукой от нервов. — Вы помните свой первый… раз? — Ты хотела сказать «секс»? — ухмыльнулась Джинни, легонько пихнув меня под бок локтем. — Быть того не может, ты что ни разу не… — Нет, — отрицательно покачала головой я, нервно теребя в руке атласную ленту. — Это очень… больно? Обе подруги вдруг прыснули от смеха, чем вызвали мою недовольную физиономию. Наряжать комнату больше не хотелось, от слова совсем. — Вот вам смешно, а мне — ни капельки! Если я умру от потери крови или от сильного шока, так и напишите на могильной плите: «мои ужасные подруги не предупредили о всех возможных рисках и, когда я попросила совет, они засмеяли меня», — быстро протараторила я, раздражённо отложив пакет в сторону. — Не будь такой гюрзой, — проговорила рыжая, погладив меня по руке. — Да, т /и, это же не средневековые пытки, которые нужно терпеть, — Гермиона пригладила мои волосы, явно чувствуя вину за нарастающее напряжение внутри меня. Этот маленький момент напомнил мне прекрасные вечера в Гриффиндорских спальнях, когда мы зубрили материал по Зельеварению и Истории магии ночами напролёт, как устраивали небольшие ночёвки втроём, чтобы не свихнуться от количества домашних заданий. Мы всегда были с ними очень дружны. — Это нечто… прекрасное! Момент слития двух душ! — Поттер завела свой типичный разговор о том, как прекрасно «заниматься любовью». Она правда любила это называть немного иными словами. — Ужасное сравнение. Напомните мне вычеркнуть это из своей памяти… — Моё волнение растворялось за считанные секунды, потому что подруги детства были рядом. Этого хватило, чтобы я начала понемногу начинать верить в себя. — Тебе просто нужно расслабиться, дорогуша. И получать кайф, поняла? Я покосилась на рыжую с лёгким недоверием. — Но если что-то пойдёт не так? Или не получится… — Мне конечно не хочется представлять этого в своей голове, но думаю, у Джорджа с этим всё более, чем в порядке. — Вот именно! Он опытный, а я… — А ты слишком много думаешь! Давай, ну же. Глубокий вдох, — Я нехотя подчинилась и вдохнула вместе с подругой. — И вы-ыдох. Завтра я кое-что тебе принесу, оно должно помочь. Джинни очень подозрительно улыбнулась, замышляя нечто такое, о чём я вероятнее буду потом жалеть. Держу пари, этому девушка научилась у своих братьев. — Подробную инструкцию для чайников? — сыронизировала я в ответ. — Во-первых, это называется Камасутра и нет в ней ничего такого особенного! А во-вторых, не нужны тебе никакие инструкции, детка. Будь собой, доверься инстинктам в конце концов. — Опять эти твои инстинкты… — улыбнувшись вздохнула я, окончательно отбросив все свои тревоги. — Кое-кто пересмотрел Дискавери? — А что это? — искренне удивилась Джинни, поглядывая то на меня, то в сторону Грейнджер. — Потом как-то расскажу, — засмеялась Гермиона, хватая пакет, лежащий рядом и увлекая подругу за собой, обратно к столу с украшениями. Полностью закончив с украшением гостиной, мы наконец спокойно выдохнули. Девочки поехали обратно по домам, к своим семьям, а я решила проведать Джорджа на работе. Захватив с собой домашний яблочный пирог с корицей, вышла в сторону Косого переулка. Стоял погожий день, люди приветливо улыбались, то ли мне, то ли просто хорошему дню. А я улыбалась им в ответ. Зайдя внутрь, услышала привычный перезвон маленьких колокольчиков, что оповещали о новых посетителях. Пройдя немного вперёд отдалённо заметила Рона, что возился с чем-то за прилавком, его брата не было видно. Когда же он заметил меня, то странным образом сперва ужаснулся, потом улыбнулся, спеша ко мне навстречу. — Т/и-и-и, — едва дрожащим тоном протянул парень. — Привет, что ты здесь делаешь? — Хотела увидеть твоего брата, я принесла ему перекусить, — ответила я, с улыбкой показывая на пакет с пирогом. — Не переживай, о тебе и твоём я не забыла. — О-о, это очень мило с твоей стороны, но… он сейчас очень занят, извини. Я передам ему еду и скажу, что ты заглядывала. Рыжий постарался выхватить пакет, но я вовремя вывернулась и стукнула его по ладони свободной рукой. Он довольно странно себя вёл. — Всё в порядке, Рон, не нужно, — Я просверлила друга взглядом, полным подозрения. — Я сама отдам. Где Джордж? — Он… он наверху, там… у него сейчас очень важные переговоры. С одним из наших… партнёров. Деловых. Ну знаешь, реклама, все дела? Я глянула наверх, в поисках Уизли в окошке второго этажа. Там его не было. — Хорошо, я всего на секунду. Оставлю еду и уйду, не волнуйся. Направившись к лестнице, ведущей наверх, я обошла Рона и была уже почти там, как он вдруг обогнал меня и загородил собой путь дальше. — Тебе туда нельзя. — Что? — вскинула бровь я. — Это ещё почему? Я медленно но верно вскипала от злости и непонимания. Из комнаты действительно исходили голоса: первый Джорджа, а второй женский, и, что странно, её интонация была чересчур неформальной, как для деловых переговоров. Я услышала обрывки разговора из кабинета: «…прости, сладенький, совсем никак…», того, что ответил на это Джордж я не смогла разобрать, так как он говорил значительно тише своей собеседницы, но я успела отметить то, каким разочарованным звучал его голос. — Он просил никого не впускать. — Мне он будет рад. Пропусти меня, Рон. — Тебе нельзя! — повторил тот уже громче и настойчивее, раскинув руки в стороны. Когда мои глаза наполнились злостью, рыжий вдруг опешил, словно опомнился и резко подобрел. — Не иди туда, т/и, — Умоляюще глянув в мои глаза, продолжил. — Прошу тебя. — Говорю в последний раз: впусти меня по-хорошему, или клянусь, я достану свою палочку и тебе не поздоровится! Уизли от услышанного на секунду отодвинулся от двери, скорее всего машинально, и я воспользовалась этой его секундной слабостью. Распахнув дверь без стука, я встретилась с Джорджем, что как раз выходил наружу. Увидев меня, он тут же захлопнул за собой дверь и заслонил её спиной, думая, что я этого всего не заметила. Он и правда выглядел немного расстроенным. — Привет, утёнок, — нервно улыбнулся рыжий, поцеловав меня в лоб. — Так быстро соскучилась? Спускающиеся шаги позади сулили о том, что Рон облажался и почувствовал себя третьим лишним. — Да вот, решила принести тебе немного еды… Ты правда просил никого не впускать? Почему? С минуту неловкого молчания и подбирания слов Джордж ответил что-то, что я пропустила мимо ушей, просто решив ему поверить. Мы перекинулись парой слов во время обеденного перерыва: Джордж рассказал, что теперь наверху будет кабинет (раньше помещение было завалено вещами и служило магазину складом). Уизли объяснил это тем, что раньше они с Фредом жили тут вместе, ещё с самого открытия, поэтому здесь даже стояла одна кровать (вторая была перенесена в его квартирку неподалёку), да и в целом комната больше походила на спальню, чем на кабинет. По словам Джорджа, он просто не мог жить здесь один, окружённый вещами, что напоминали об утрате Фреда, из-за этого тогда и появилась потребность в отдельном съёмном жилье. Меня всё так же беспокоил вопрос о том, с кем же рыжий разговаривал в кабинете и почему ничего не рассказал мне. Поев, парень поблагодарил за пирог, а я, попрощавшись, покинула «Всевозможные волшебные вредилки» с чётким осознанием того, что Джордж что-то скрывал от меня. Что-то связанное с той женщиной в кабинете. И Рон тоже был причастен. Не желая лишний раз расстраиваться перед завтрашним днём (грустного и так хватало), я быстро забежала в одну из лавок и, купив огромное фисташковое мороженое, долго размышляла по пути обратно в его квартиру. «И что он такого может скрывать? Что это за женщина была? Да и может мне просто послышалось? Обычно, на эмоциях человек может утратить способность адекватно оценивать ситуацию»— подумала я, наливая в кружку воду из графина. «К тому же, что это за дурацкие мысли?! Неужели, я ревную… Нет. Не может того быть, я НЕ ревную Джорджа, я верю ему!» — злостно сказала я самой себе, отметив, что достаточно большое количество воды бесконтрольно лилось из уже переполненной кружки прямо на кухонный стол, стекая с его краёв на кафельный пол. Чертыхнувшись, я мигом нашла первую попавшуюся тряпку и начала вытирать бардак, что устроила по своей невнимательности. «Нужно быть аккуратнее и выбросить из головы все эти бредни. Я знаю Джорджа, он не стал бы меня обманывать, или делать мне больно… не стал бы, ведь так?» Из глаз тотчас почему-то полились слёзы, я не могла этого объяснить даже самой себе. Быстро вытерев слёзы о рукава кофты, тяжело и и довольно громко выдохнула. Джинни права: я слишком много стрессую и думаю в последнее время. Ближе к вечеру, пока я ждала Джорджа у него дома, в дверь квартиры кто-то позвонил. Я, немного погодя, всё же подошла к входной двери, взглянув перед этим в глазок: по ту сторону стояла невысокого роста женщина в возрасте с вьющимися каштановыми волосами. В руках она держала листов восемь скрученного в большие свитки пергамента, загадочно поглядывала на дверь в ожидании, даже в надежде, что та откроется. Я всё же прокрутила замок и приоткрыла дверь, впуская свежий воздух внутрь. — Здравствуй…те, — поправила она себя, встретившись с моими изучающими глазами. Сейчас я чётко видела, что женщине было примерно за тридцать с лишним: маленькие впалые морщинки умело спрятались в чертах её лица. Очки, висевшие на цепочке у неё на груди, едва покачивались от каждого сделанного ею движения, словно маятник. — Мы, кажется, не знакомы. Меня зовут Марта, живу на этаж выше, квартира прямо над вами. — Здравствуйте, — немного растерянно ответила я, слушая звуки из коридора. — Джорджа сейчас нет дома, но он скоро вернётся. Могу передать, что вы заходили, если хотите. Она немного робко улыбнулась, опустив взгляд на пергамент в своих руках. — Спасибо, не нужно. Просто… возьмите вот это, я одалживала у него бумагу месяц назад, всё забывала зайти вернуть. Я художница, иногда дома не хватает материалов, вот и приходится, так сказать, пользоваться добротой соседей, — Она медленными жестами передала мне свёртки, затем нацепила очки на крючковатый нос, немного прищурившись. — Кажется, я вас знаю… вы-ы-ы ведь девушка Джорджа, не так-ли? — Да, но… Откуда вы знаете? — Он та-ак много о вас рассказывал… — начала Марта, расплываясь в тёплой улыбке. Я обратила своё внимание на следы красной краски на её щеке (сперва я спутала её с кровью, и моё воображение сыграло со мной в злую шутку, подбивая на мысль, что эта женщина вовсе никакая не соседка Джорджа, а убийца, которой нужна была…я?). — …как всё-таки хорошо, что вы вернулись, а то в последнее время он грустнее тучи был. Я даже подумывала приготовить ему какой-нибудь пирог для поднятия настроения, но, боюсь, кухарка из меня совсем никудышняя. Это только расстроило бы его ещё больше. Женщина рассмеялась. Мне же было совершенно не до смеха, да и вовсе, стало как-то крайне не по себе после того, что она сказала. — В каком смысле «вернулась»? — Ну, снова живёте вместе. Помню, пару лет назад Джордж с горящими глазами рассказывал о том, что безумно влюблён в какую-то девушку, и что даже готов на ней жениться! Как же я рада наконец с вами познакомиться лично, а то в прошлый раз я не успела забежать… Он стал таким подавленным, сказал, что вы разошлись, я была расстроена не меньше… — Заметив моё нескрываемое недоумение, она вдруг сменилась в лице. — Простите за мою бестактность, с вами лично я не знакома, но очень рада встрече! Правда! — Погодите-ка, я не… Я не живу с Джорджем. И прежде не жила… Наверное, вы меня перепутали с кем-то другим. Внутри неприятно закололо, внутренний голос подсказывал, что вокруг меня происходит нечто плохое, гадкое, непростительное… Это чувство недосказанности предательски грелось глубоко в моём сердце, подталкивало к нежеланным размышлениям. С каждым ею сказанным словом вокруг меня выкладывалось по кирпичику недоверия к Джорджу. — Правда? Боже, как мне неудобно, я… простите, пожалуйста… Как же глупо с моей стороны…я просто… — Не берите в голову, — Я изо всех сил изобразила улыбку, цепкой хваткой взявшись за дверную ручку и абсолютно не жалея продолжения этого, да и любых последующих разговоров. — Спасибо за… пергамент. Я передам его Джорджу. — Ещё раз прошу прощения, юная милая леди. Я явно ляпнула глупость, мне очень стыдно. Не зря муж говорит, что я затыкаться не умею и говорю всё невпопад. — Всё в порядке, честно. Всего хорошего. Закрыв за Мартой дверь, я отбросила пергамент в сторону и, облокотившись на дверь, спустилась вниз на пол, глядя вдаль пустого коридора, что вёл прямиком к балкончику гостиной. Оттуда лился свет, манящий любоваться им. Как же мне надоели все эти чёртовы секреты.***
Спалось этой ночью просто ужасно: я то и дело крутилась, не могла удобно расположиться, расслабиться. Но я знала, что это всё было лишь последствием беспокойных мыслей в моей голове, что никак не утихали. Голова моя раскалывалась настолько сильно, что пришлось ранним утром искать в сумке свои таблетки от боли и выпить больше обычного. Но, что неприятнее, я прекрасно понимала, что боль моя не стихнет от таблеток и бездействия, от успокоительных речей, которые, к слову, совсем перестали работать. Я уже хорошо себя выучила за эти годы: не буду знать точного ответа, тогда я прокручу в голове миллион вариантов, проанализирую всевозможные значения поведения другого человека и приду к худшему выводу. Оттого я завела этот разговор с Джорджем ещё в постели утром, борясь с тупой головной болью и ожидая пока обезболивающее сработает: — Ты меня любишь? — Да, — Сонно улыбнувшись, Уизли притянул меня к себе и поцеловал в лоб. — Сильно любишь? — Очень сильно, т/и, — Новый поцелуй плавно лёг на мой висок, согревая своей нежностью. — Сильнее, чем ты только можешь себе представить. Как же мне сильно не хотелось портить этот прекрасный момент, но… моя решительность сегодня была намного сильнее и взяла верх. — А ты любил прежде? Кажется, мой вопрос окончательно разбудил Джорджа, он немного нахмурившись улыбнулся и глянул мне прямо в глаза. — К чему вдруг такие вопросы, утёнок? — Ну, мне просто интересно: любил ли ты кого-нибудь до меня. — Ты странно себя ведёшь сегодня, — изрёк рыжий, всё ещё улыбаясь и выжидая момент, когда я скажу, что это всё шутка. Но я не шутила. — А ты не отвечаешь на мои вопросы. Почему? — Потому, что не понимаю, зачем ты это спрашиваешь, если и так знаешь ответ. — Но у тебя был до меня кто-то, ведь так? И эта женщина сделала тебе очень больно? Я вдруг увидела, что Уизли заметно помрачнел после моих слов. Я хотела оказаться не права, но его молчанье было красноречивее любых слов. — Значит, всё-таки был кто-то другой… — с ужасом проговорила я более тихо. Внутри я всё же не до конца была к этому готова. Все мои прежние доводы и попытки оправдать рыжего, обвенчались крахом. — Не нужно, т/и, прекрати. Что в прошлом — то в прошлом, — На секунду я увидела в глазах Джорджа такую сильную боль, что тут же пожалела о своих же расспросах. Недолго прокручивая что-то в своей голове, тот всё же продолжил. — Не нужно спрашивать об этом больше. Пожалуйста, не спрашивай. Джордж никогда не был со мной грубым, и даже сейчас, будучи максимально не в настроении говорить (а это я знала наверняка), он аккуратно подыскивал слова, чтобы не обидеть меня ненароком. Но мне было очень больно. Так больно от привкуса лжи во рту… Рыжий не хотел рассказывать мне о своём прошлом, хоть мы и обещали до этого доверять друг другу, и это ранило похлеще любых слов. Как раз-таки их отсутствие меня и расстраивало… — Джордж, прости я… наверное перегнула палку, — обратилась к нему я, пытаясь найти в потерянных глазах образ того, кого так хорошо знала. Аккуратно коснувшись его плеча и обратив на себя внимание, я продолжила говорить. — Я не буду больше затрагивать эту тему, если ты так хочешь. Неожиданно прижав меня к своему телу, Уизли, немного помолчав, ответил тихое «спасибо». Сейчас в нашем объятии я почувствовала, как сильно Джордж был внутри изранен, как сильно нуждался во мне и моей поддержке. В моих руках, обвивающих его тело, Уизли ощущался сейчас намного меньше, чем был на самом деле, и это было для меня абсолютно ново. Я медленно путала свои пальцы в его золотисто-рыжих волосах, размеренно массируя голову. Мне стало стыдно за то, что я лишний раз напомнила Джорджу о той боли, что ему причинили, за то, что требую ответов, а взамен лишь сама закрываюсь и чувствую, как моё доверие к нему медленно но верно подрывается на заведённой мине, разлетается в осколки, что непременно нас обоих ранят. Я не знала, что делать: с одной стороны, мне безумно хотелось верить Джорджу и в то, что у нас всё хорошо, есть и будет. Но с другой стороны, на меня очень сильно давили секреты, незабытое прошлое, недосказанности и тот разговор с соседкой… Я чувствовала себя глупой. Безумно глупой… Чувствовала, что возможно совершаю очередную ошибку, вверяя Уизли своё и без того израненное хрупкое сердце. Мне кажется, ещё один сильный переворот в своей жизни я просто не переживу и в этот раз точно не справлюсь с внутренними демонами. И тогда всем будет ещё хуже. После этого разговора мы с рыжим ещё очень долго лежали в постели и целовались, прерываясь на мягкие касания и мои периодические всхлипы. Он бережно стирал мои слёзы, не задавая никаких вопросов. — Ну же, т/и, тебе нельзя сегодня плакать. У тебя же день рождения, нужно улыбаться, — прошептал тот, целуя мои щёки и попутно собирая губами слезинки. — Я знаю, что тебя развеселит. Пока Джордж ходил на кухню я быстро стёрла мокрые дорожки под глазами, мысленно отругав саму себя за то, что себя жалею. Я страдала и одновременно не позволяла себе страдать, заставляя проглотить весь этот ком из комплексов, неуверенности, и просто идти дальше. Ругала себя за любое проявление слабости… Парень вернулся спустя некоторое время с чем-то очень вкусно пахнущим на небольшом подносе. — Завтрак в постель для именинницы! Музыканты, к сожалению, не смогли приехать, я сказал им, что лучше тебя не поёт никто и они почему-то обиделись, представляешь? Я слабо засмеялась, привстав локтями на одеяле и осмотрев принесённый рыжим завтрак. Кажется, настроение к нему вернулось. Или же Джордж просто надел маску, за которой надеется спрятать свои переживания. — Ты готовил это специально для меня? — Ты что, не узнала себя в этой улыбчивой мордашке из сосисок и яичницы? Конечно для тебя. Или ты видишь здесь других именинников? — Какой-то не именинный завтрак, — подыграла я, ковырнув вилкой зажаренную до корочки сосиску и почувствовав, как настроение понемногу возвращается и ко мне. — Мы едим это почти каждый день… — Мне показалось, или это нотки недовольства в твоём голосе? — по-доброму улыбнулся рыжий, аккуратно заняв место на постели рядом со мной. — Уж прости, вся разноцветная посыпка закончилась, дурацкие колпачки на голову разобрали мамочки с детьми, а торты и свечи съели тролли, увы. — Вот так, все разом? — Именно, — подтвердил Джордж, самодовольно ухмыляясь. — За один присест. — Наверное, у них животы болят. Бедняжки… — А если тебе не хватает чего-то празднично-именинного, твой подарок ждёт тебя на кухне. Нет-нет, — отрицательно покачал тот головой, когда я уже было начала вставать и бежать в сторону кухни. — Сначала завтрак. У тебя очень важный день, нужно сил набраться. Я лишь закатила глаза, вновь хватаясь за вилку и усаживаясь обратно. — Хорошо… папочка. — Подмигнув, я принялась празднично-именинно завтракать своим улыбчивым портретом из сосисок, помидоров и яичницы. Чтобы поскорее встретиться с первым подарком, я ускорила свой привычный ритм принятия пищи, порой не успевая толком прожевать еду. — Я конечно всё понимаю, но ты хоть жевать не забывай! — воскликнул Джордж, стараясь сдержать смех. Я ответила что-то неразборчивое с набитым ртом, на что высокий лишь посмеялся, сидя рядом со мной и наблюдая за этим. Войдя в кухню сразу после завтрака, я нашла глазами свой подарок и чуть не завизжала от радости, как дитя. На кухонном столе стояла среднего размера чёрная стальная клетка, а в ней тихо сидела яркая и пёстрая сине-фиолетовая птичка. Размером она была примерно с ладонь, не больше. Мне показалось странным, что за всё это время птица не издала ни звука. Я глянула на Уизли радостными глазами ребёнка, начинающими снова слезиться, а он лишь тепло улыбнулся, приобняв за плечи и вместе со мной подойдя ближе к клетке, чтобы осмотреть птицу. — Когда я её увидел, т/и, почему-то сразу понял, что это именно то, что нужно. Я аккуратно коснулась железных прутьев, боясь спугнуть животное. — Джордж, это замечательный подарок, спасибо тебе, — улыбнулась я, попутно обращаясь к этому маленькому пернатому клубочку. — Здравствуй, птичка. Ты не замёрз, дружок? — Мне показалось, что я прежде уже где-то видела изображение этой птицы, на страницах какого-то учебника. — Это девочка, — поправил меня рыжий. — Я подумал, что одной певчей птички мне в моей жизни мало и поэтому… Вот. Рыжий широко улыбнулся, наблюдая за тем, как птица сначала чистит клювом свои перья, а затем пьёт воду из поилки сбоку. — Какое дашь имя? — с интересом в глазах задал вопрос Джордж. — Честно, даже не знаю, ноль идей, абсолютно. А что, у тебя есть варианты? — Ну-у-у, может… Белла? Или Бель? — предложил тот. Немного поморщив нос в ответ на предложенные парнем имена, я отрицательно покачала головой, едва сдерживая смех. — Да ладно, так плохо звучит? — улыбнулся Уизли. — Не-ет, всё хорошо. Но-о-о давай договоримся здесь и сейчас, что нашим детям имена буду давать я. И это даже не обсуждается. На секунду Джордж едва застыл, затем взглянул прямо мне в глаза, они буквально искрились радостью. — Грубиянка! — Уизли тут же схватил меня и начал беспощадно щекотать. Я громко смеялась, отмахиваясь в ответ и стараясь вызволиться из его хватки, но это было просто невозможно. Когда я объявила, что сдаюсь, он крепко меня обнял, оставляя нежные поцелуи на коже. Мы решили, что имя птичке дадим позже, пока не найдётся «то самое». После еды мне правда стало немного легче, Джордж старался сделать этот день особенным для меня, и потому повёл утром на небольшое свидание, не говоря при этом, куда именно мы направляемся. Погода была сегодня удивительно снежной, как для Лондона в середине февраля, и меня посетила мысль, что это был неплохой знак, прямо как в Рождество. Возможно, сегодня, в мой день рождения, тоже произойдёт что-то волшебное? Пока мы не дошли, я так и не смогла угадать: местом-сюрпризом оказалась небольшая красивая заснеженная полянка с застывшим озером. Протянув мне коньки рыжий расплылся в хитрой лисьей улыбке, предвкушая отличное начало утра. — А он не треснет, как тогда? — тонко намекнула я на вечер в Рождество, когда мы оба чуть не провалились под лёд, а после впервые поцеловались. — Нет, — хихикнул тот. — Я всё проверил. Дважды. — Но, откуда ты знал, что я люблю кататься на коньках? — подозревающим тоном поинтересовалась я, туго зашнуровав конёк на левой ноге. — И как ты угадал мой размер ноги? — Интуиция, — загадочно прищурился Уизли становясь на лёд и подавая мне руку. — Миледи. Покончив со шнуровкой правой ноги, я вложила ладонь в руку высокого. Катались мы около нескольких часов: успели пару раз повалить друг друга в снежные сугробы, романтично покружить посредине катка под сымпровизированную песню, построить косого снеговика и тут же его разрушить. Место было, словно спрятанным от внешнего мира, мы были тут совершенно одни. Джордж катался довольно паршиво, в отличии от меня, но это выглядело очень даже мило. По возвращению домой мы с Уизли плотно пообедали и начали готовиться к скорому приёму друзей.***
Вечеринка была как раз в разгаре: наполненная людьми квартира казалась теперь такой крохотной и словно сжатой, от чего моментами было немного не по себе. Мы уже успели несколько раз выпить за меня и моё здоровье, так что теперь под звуки какой-то песни я на правах именинницы горделиво расхаживала по помещению, то и дело кому-то улыбаясь, с кем-то выпивая и перекидываясь парой слов. Это было совершенно на меня не похоже, ведь я всегда была склонна к более спокойным и уединённым видам развлечений. Но сегодня мне захотелось побыть другой. Когда, казалось бы, все приглашенные мною гости уже были здесь, в квартиру вошёл Драко Малфой. Тот самый Драко Малфой, который в школе был остр на язык, щедр на слова, и никогда не упускал возможности поспорить со мной на ту или иную тему. Это всё было в рамках нашей странноватой, но хорошей дружбы. — Т/и, дорогая! Я тебя сто лет не видел! Ты такой красавицей стала! Держи, это тебе, с днём рождения! — отчеканил тот, подойдя ко мне вплотную и крепко обняв. После он вручил мне бутылку алкоголя (очень дорогого, именно на такие бутылки я обычно засматривалась в супермаркете и, подбирая слёзы, уходила в отдел сладостей, заедать грусть от бедности кошелька) и нечто упакованное в дорогую бумагу. Мы вместе прошлись по гостиной, я быстро положила подарки на один из свободных столиков. — А до этого была какой? — приподняла я брови, ухмыльнувшись. — А ты всё так же остришь? Обожаю! — воскликнул блондин и удалился куда-то в сторону, оставляя меня один на один со своими мыслями. Мне показалось, что Драко себя как-то странно ведёт. Хотя, может сейчас он именно такой? Мы ведь много лет не виделись, с самой войны. Я не знаю, какой он сейчас. Взяв выпивку со стола, он метнулся куда-то вдаль, попутно здороваясь со всеми и исчезая из поля моего зрения. В этот момент со мной едва столкнулся Джордж. Тут же заинтересованно оглядев меня сверху вниз (это объяснялось тем, что я в честь праздника принарядилась и была в одном из своих сценических роскошных платьев), Уизли плавно перевёл свой взгляд на новоприбывшего гостя. Рука рыжего в нежном жесте коснулась моей. — А этот… змей что тут забыл? Мы его разве приглашали? — Не называй его так, — улыбнулась я в ответ на колкость, бережно поправляя галстук Уизли. — Я рада всем своим друзьям, даже пришедшим без приглашения. — Ты прямо мать Тереза. — Джордж. — Прости. Я просто беспокоюсь, чувствую не к добру это. Где есть он — там жди беды. — Не будь так категоричен, любимый. Драко просто пришёл повеселиться, вот и всё. — Да, ему определённо весело, — Джордж взглянул встревоженным и слегка раздражённым взглядом за мою спину и я обернулась: Малфой активно жестикулировал, разливая алкоголь и попутно о чём-то рассказывая Гермионе. Она же спокойно стояла и слушала, но по подруге было видно, как ей неловко. Рон пускал на Драко яростные ревнивые взгляды из другого конца комнаты. В какой-то момент слизеринец стал говорить громче и агрессивнее прежнего, от чего Гермиона начала заметно нервничать. — То, о чём я говорил, — выдохнув, проговорил Уизли и отпил из своего стакана, осуждающе измеряя блондина взглядом. — Спорю на сикль, он пришёл сюда уже пьяным в стельку, посмотри на него, еле на ногах держится. Пойду разберусь. — Не нужно, — успокоила высокого я, аккуратно коснувшись его руки. — Это моя вечеринка. Я с ним поговорю и всё будет хорошо. Договорились? — Ла-а-адно, — всё же поддался Джордж, слабо улыбнувшись. — Пусть только руки свои не распускает, — процедил тот сквозь зубы, сделав очередной глоток алкоголя. — Во-первых, он не станет, а во-вторых, ты что, ревнуешь меня? Уизли загадочно замолчал. — Да-а, точно, ревнуешь! Вон, как нахмурился. Ты что, мне не доверяешь, Джордж? — Доверяю, т/и, больше, чем кому-либо другому, — улыбнулся в ответ рыжий. — Так в чём же дело? — Он просто мне не нравится. Вот и всё. Всем своим напыщенным поведением действует на нервы. — Хэй, остынь, ворчун, — Я по-доброму посмеялась, — Сегодня он — мой гость, такой же, как и все остальные здесь. И я хочу, чтобы все чувствовали себя комфортно. Я пойду и скажу Драко, чтобы вёл себя спокойнее, а ты не испепеляй его взглядом, хорошо? Уизли кивнул, соглашаясь. — Как ты это всё только замечаешь, утёнок? — улыбнулся он, намекая на собственную вспышку ревности. — Да я ходячий радар на подобные вещи! — Я уже было развернулась и направилась в сторону блондина, но вдруг остановилась и задержала взгляд на Уизли, ехидно ухмыльнувшись. — И, кстати, это было очень сексуально. Наблюдая за тем, как Джордж, поперхнувшись напитком, скрывает своё смущение, я довольная плавно удаляюсь в другой конец комнаты. Встретив Драко, я увела его от Гермионы в сторонку, мы решили выйти с ним на балкон, прикрыв за собой дверь. Тут в лицо дул отрезвляющий воздух, звуки шумной улицы доносились из самых далёких закоулков. Но, не смотря на всё это, здесь чувствовалась свобода, я буквально могла залезть сейчас на перила и расставить руки по бокам, такое вот забавное и странное чувство. — Что с тобой? — обратилась я к Драко, обрывая затянувшееся молчание. Мы расположились на полу небольшого балкончика, на котором не уместилось бы больше трёх человек. Прислонившись спиной к закрытой двери я глубоко вдохнула свежий воздух во все лёгкие. Было прохладно, ноя готова была потерпеть ради этого разговора. — А что со мной? — смерив заинтересованным взглядом, поинтересовался блондин, положив обе руки (и держащую стакан с огневиски тоже) на полусогнутые колени. — Вот именно: что ты вытворяешь? Ты ужасно напугал Гермиону. — Она ушла от меня, — тихо бросил тот, отведя взгляд куда-то вперёд. — Кто? Гермиона? — Что? Да нет же. Оливия*. Моя жена. Ну, уже бывшая жена, — Мужчина издал короткий смешок и отпил алкоголь из стеклянного сосуда. — Не знала, что ты женился, — честно призналась я, повторив движение за Драко, и сделав глоток вина. — Ты многого не знаешь, т/и, — улыбнулся Малфой. — Она ушла от меня, к другому мужчине. Ты представляешь? Словно нам по пятнадцать лет, чёрт возьми! Я так себя дерьмово чувствую, ты просто не представляешь. Хочется… вот, знаешь, вот так, — Он довольно убедительно изобразил, как душит свою вышеупомянутую жену. — Воу, полегче. Вдруг сработает на расстоянии, — рассмеялась я, глянув на его руки, что еле заметно тряслись. Это наводило на тревожные мысли. — Если бы это действительно работало, она бы уже давно была на том свете. Малфой грустно глянул перед собой, прокручивая что-то в своей голове. Отставив напиток в сторону, его руки потянулись к карману брюк, он начал что-то активно искать, похлопывая по карманам. — Сколько ты выпил? — Не достаточно, чтобы не злиться, — отрезал слизеринец, достав пачку сигарет (как мне показалось) и серебристую зажигалку. Она красиво поблёскивала при свете луны. — Куришь? Улыбнувшись я отрицательно помотала головой. — И правильно, даже не начинай, — улыбнулся мужчина в ответ. — Не против, если я закурю? — Нет, всё в порядке, — соврала я. Вытащив одну длинную сигарету, Малфой вставил её в рот и зажал зубами. — Я понимаю, тебе больно и это абсолютно нормально, но… — Это не нормально, т/и! — воскликнул Драко, вытащив не зажжённую сигарету изо рта и схватив рядом стоящий огневиски. — Оливия… она самая настоящая дрянь… так подло врать все эти годы, говорить, что я изменил её жизнь к лучшему, клясться в любви… Я в неё не верю больше. Спасибо ей, — Он торжественно поднял вверх стакан и выпил залпом остатки алкоголя. Затем вернул папиросу обратно и, открыв с характерным щелчком зажигалку, начал поджигать. Свет от огня осветил черты лица мужчины, я смогла разглядеть синяки под глазами и какой-то шрам или царапину на щеке. — Ты её любишь? — аккуратно задала вопрос я. — Любил, — исправил меня тот, поёжившись от неприятных ощущений. Наконец подкурив сигарету, мужчина сделал пару первых затяжек и затем вдохнул уже полной грудью. — Сейчас не осталось ничего кроме злости и ненависти, — Расплывшись в довольной улыбке, Драко выдохнул едкий дым. Как только моего обоняния коснулись нотки табачного дыма, я закашлялась, размахивая рукой по воздуху, чтобы его отогнать. — Мне правда жаль, что так вышло, — Я положила руку на плечо блондина, немного погладив в качестве поддержки. — Но поверь, это пройдёт. Сейчас ты с этим конечно вряд-ли согласишься, но когда-нибудь ты вспомнишь об этом с улыбкой. — Разве что на её похоронах, — ухмыльнулся Малфой. — Так, прекрати. А то я подумаю, что ты действительно задумал её убить. — Прости, — Он немного посмеялся, совсем не глядя на меня и прокручивая в руках пустой сосуд. Стряхнув в стакан пепел с тлеющей сигареты, он словно переменился в лице. — Хватит о грустном. Расскажи, как твоя жизнь? И я поведала Драко о том, как набралась смелости и решилась всё-таки уйти из Министерства, как стала выступать на сцене, и о смерти родителей. О Джордже заводить разговор не стала, мне показалось, что это последнее, что сейчас нужно слизеринцу — рассказ о любви. Драко был в печали и растерянности. — А что насчёт спутника жизни? — словно прочитав мои мысли, спросил мужчина, выдыхая дым вверх в виде колец. Уголки его губ заметно приподнялись, когда я вместо моментального ответа лишь отпила из стеклянного сосуда в своих руках. — Ну же, мы столько лет не виделись, расскажи мне, кто этот мужчина, которому посчастливилось жениться на такой красотке? — Никто. Я не выходила замуж, — отрезала я, наблюдая, как блондин недоумевает от мною сказанных слов. Сильный порыв ветра едва задел, нас, цепляясь за волосы и развивая их, словно приглаживая. Пепел с сигареты чуть не отлетел моё платье и его явно дорогой костюм, но слизеринец вовремя стряхнул его в стакан. — Да ладно? Ты всё-таки дождалась меня?! — посмеявшись, воскликнул Драко. Он внимательно глянул в мои глаза и выдохнул дым в противоположную от меня сторону. Я же игриво стукнула его по плечу кулачком, про себя отмечая, что внутри этот парень совсем не поменялся: хоть Малфой никогда не пропускал возможности одарить меня горой комплиментов с примесью его фирменных едких комментариев, но ухаживания от него никогда не несли для меня романтического подтекста. Но и «братской любовью» я тоже не могла бы это назвать. Наши отношения были особенны, необъяснимы и особенны, порой понятны только нам двоим. — Очень смешно. Я люблю кое-кого. Если тебе так важно это знать, Драко. — И кто он? — не унимался блондин. — А тебе всё расскажи. Малфой рассмеялся, а я ответила ему хитрой улыбкой, скрывающей великую тайну про Джорджа и мои с ним отношения. — Ты совсем не поменялась, т/и, честно, — посмеялся он, в конце концов потушив сигарету о стенку стеклянного сосуда и бросив окурок на самое дно. — Вот гляжу на тебя, и вижу всё ту же девчонку, которая осадила меня на первом же свидании… Помнишь? — Блондин вновь залился смехом, и я его поддержала, прекрасно понимая, к чему идёт этот разговор. — Ты напомнила мне тот самый день, когда я позвал тебя на свидание в Хогсмид. Это было просто ужасно!.. Ты помнишь, т/и? — Ох Мерлин… — Я иронично закатила глаза и прикрыла рукой лицо, пряча свой стыд. — И не вспоминай… …И зачем я только согласилась пойти на свидание с Малфоем? Он вроде и классный парень, но мне совсем не нравится. А вот бедняжка Пэнси просто грезит им! Драко даже пришлось просить моей помощи. Вернее, он лишь взглядом дал понять, что она ему нужна… Но он обратился ко мне! К человеку, имя которого он даже и близко не знал. Одно я знаю точно: схожу с ним только ради интереса. Вдруг Уизли, узнав об этом, приревнует меня и может тогда она пригласит на свидание? Можно ли тогда считать, что я согласилась только из корыстных побуждений?.. …Как же странно это всё. Сама не до конца понимаю, отчего мне так тревожно и грустно на душе. Драко привёл меня в «Три метлы» и угостил сливочным пивом. Сейчас он что-то увлеченно рассказывает о Квиддиче и его друзьях из Слизерина, но мне безумно скучно!.. …Чем дальше, тем хуже… Меня посетила мысль, что я предаю свой факультет одним лишь нахождением здесь, да ещё и перед матчем Гриффиндора против Слизерина. Уже вижу, как профессор Макгонагалл на пару со Снейпом снимают с меня очки за это… Я начала замечать его странные повадки папенькиного сыночка, как же Драко его боится! Интересно, если на его месте сейчас был бы тот, кого я люблю, чувствовала бы я то же самое? Или всё же влияет не столько человек, сколько мои к нему чувства?.. …Мы торчим тут уже целую вечность!.. Не думала, что моё первое в жизни свидание будет таки-и-им скучным. Что-то мне подсказывает, что мотивы Драко не такие уже и дружеские. Взгляд у него странный: любопытный, изучающий. Мне это совсем не нравится… — Слышь, т/и, а ты… сейчас с кем-то встречаешься? — поинтересовался слизеринец, вытаскивая меня из мыслей. — Что? — чуть поперхнулась напитком я. Откашлявшись, продолжила. — Я… н-нет, ни с кем, но мне кое-кто уже нравится. Я влюблена в него, прости — В кого? — Драко, я думала, у нас с тобой фальшивое свидание? Что за допросы? Я не хочу говорить этого. Давай поговорим о чём-нибудь другом? — Так и есть… Просто я… знаешь, я никогда не замечал, как ты привлекательна. Понимаешь? — Мерлин, прекрати или я сейчас же уйду, — Мне стало крайне тревожно от слов Драко, поэтому я машинально схватилась свободной рукой за сумочку рядом с собой и перетащила её на колени, в любую секунду готовая встать и покинуть паб. Ведь, свидание должно быть приятным для обоих, разве нет? — Да, прости-прости, я… не хотел как-то тебя обидеть или перейти границы, — успокоил блондин, заметив моё предыдущее движения. — Забудь, что я сказал, я ни на что не претендую… просто-о… мне стало интересно, кто всё-таки этот счастливчик, которому так повезло, — Кажется, улыбка парня потеплела ко мне и прежние чувства тревоги и дискомфорта ушли на второй план. — Я тебе не скажу, Драко, — Акцентировав внимание на его имени, я коварно ухмыльнулась и вернулась к своему напитку. Ребята за соседним столиком вдруг странно покосились в нашу сторону, что мне не понравилось. Кажется, я видела их в школе прежде, но они точно не с моего факультета. — Да ладно тебе. Он что, так ужасен? Ты его стесняешься что-ли? Ещё скажи, это кто-то из этих рыжих… Ответом на замечание Драко послужило моё молчание. Во-первых, он был прав, а во-вторых, мне не нравилось, когда кто-то говорил какие-то гадости о семье Уизли, во мне моментально просыпалось желание их защищать. Не знаю, откуда во мне такая личная обида и резкость. Хотя, это вполне объяснимо. Если любишь Уизли — будешь защищать их при любой возможности. Как бы забавно это не звучало: защищать почти двухметровый небоскрёб, который имеет отличное телосложение и уж точно сможет за себя постоять… — Не-е-ет, нет, нет, нет… только не это. Я надеюсь, не Рон? Умоляю, скажи, что это не Рон Уизли, — Лицо парня искривилось в непонятной мне гримасе, и первым моим порывом было грубо ответить ему, но я вовремя взяла контроль над собой. — Рон очень классный, между прочим, ты зря так наговариваешь, — улыбнулась я, вертя в руках огромный полупустой бокал со сливочным пивом. — Но нет, это не он. Это не Рон. — Близнецы? Снова моё молчание ответило на заданный Малфоем вопрос. Я тут же ощутила, как к щекам прилила кровь. Слизеринец чуть наклонился ко мне, вглядываясь в глаза и наблюдая за моей смущённой реакцией. — Ох, чёрт, т/и! Что, оба? Ну ты даёшь… Не думал, что такая, как ты будет согласна на тройничок… — Брови его заиграли, и мне стало ещё более некомфортно, чем было прежде. — Не неси чепухи, Малфой, — огрызнулась я, слишком резко реагируя на его слова. Мне не нужно было сейчас путать голову подобными фразами, когда я и сама не знаю, что испытывает ко мне один из них. Вернее, я не знаю, что испытывают оба, я совсем не понимаю их взглядов, слов, действий, и уж тем более их значений. — «Такая» — это какая, интересно? — Ну… не знаю. Хорошенькая? Красивая, довольно милая… Как такая может согласится на… подобное? — Это в твоей голове, Драко, одни распутные мысли, я не кручу роман с обоими, мне нравится только один из них. И заранее — нет, я не скажу тебе, кто именно. Живи и мучайся в догадках. — Ого, а ты тоже можешь быть жесткой… Смотри ещё влюблюсь! — Влюбишься в меня — убью… — А если серьёзно, кто этот человек, которого ты любишь? — спросил Малфой, вернувшись мыслями из воспоминания к реальности. Теперь он отставил стакан с потушенной сигаретой в сторону и играл с зажигалкой. — Джордж Фабиан Уизли, — смакуя каждое слово, проговорила я. Отогнав остатки ностальгии по школьным годам, я окончательно вернулась в наше время и внимательно глянула на Драко. Как забавно, что тогда он мне казался скрытным и чересчур самоуверенным, а стоило мне узнать Драко получше, и я наконец поняла все его несовершенства, их причину и как с ними можно ужиться. — Шутишь? Близнец? — Не шучу, — Я улыбнулась, всё ещё внимательно наблюдая за его руками. — Можно? — Что? А-а, конечно, держи, — Драко вложил мне предмет прямо в раскрытую ладонь. Кожу, что соприкоснулась с железом, тронул лёгкий холодок. Ненадолго задержавшись взглядом на гравировке, я провела пальцем по надписи:Когда же пламя с пламенем столкнутся, Они пожрут всё то, что их питало*
— Это сувенир, — отозвался Драко, проследив за моим заинтересованным взглядом. — Оливия очень любит Шекспира… «…Она строптива — но и я настойчив!..*», — процитировал тот, копируя голос рассказчика. Я немного рассмеялась, открыв крышку металлического корпуса и, сделав резкое движение, как это делал до меня Драко, защёлкнула зажигалку. Звук был очень приятным, успокаивающим. — Получается, тогда, много лет назад, ты тоже… — Да. Тогда я тоже была влюблена в него, — оборвала того на половине фразы я, повторив предыдущие движения. — Чёрт, это так ужасно… — Малфой, с моего разрешения, взял моё недопитое вино и сделал большой глоток. — Почему? — Ужасно, что вы оба нашли своё предназначение друг в друге, а я… напоролся на колючий шип. — Если тебе попался шип, значит, ты близок к прекрасному нежному бутону, разве нет? — улыбаясь, предположила я. Вернув блондину его вещь, я уставилась на ночное звёздное небо. Сегодня оно было по-особенному очаровательно. — Даже не знаю. Сейчас мне не хочется ничего такого. Но я очень за тебя рад, серьёзно. Любовь это прекрасное чувство. Уизли счастливчик… — Не завидуй, — тихо рассмеялась я. — Что есть, то есть. Мы оба промёрзли до костей и решили покинуть балкончик, пока не заработали бронхит лёгких. Вернувшись в комнату, я оставила Драко у напитков, и уже было направлялась на поиски Джинни, как вдруг резко налетела на кого-то. — П-простите, вы не… Невилл? Привет, Мерлин, ты давно здесь? — Я была предельно счастлива видеть его, спустя столько лет. Мельком оглянула повзрослевшего друга с головы до пят. — Ох, это ты меня прости, т/и, я совершенно не смотрел, куда иду, — Выровнявшись, парень приветливо улыбнулся и протянул мне руку для рукопожатия. — Я только недавно пришёл, ещё пока не всех наших видел. Вот, как раз шёл за напитками себе и Полумне, вон она, — Брюнет указал в сторону очаровательной знакомой мне девушки, общающейся с Гарри и Джинни. — Тебе что-нибудь налить, именинница? — Давай. Мне как раз нужно было к Джинни. Заодно и с Полумной поздороваюсь. Вручив мне бокал с ярко красной жидкостью, Долгопупс начал наливать пунш в два других пустых сосуда. — А вы с Луной… — Встречаемся, — опередил мой вопрос тот. Я немного удивилась его прямоте, ибо Невилл в школьные годы был обычно застенчив и скрытен. Или, мне так только казалось. — Не так давно начали. Прежде наши чувства были не так очевидны. К тому же, после войны была долгая разлука, какое-то время мы просто переписывались, но затем мои научные исследования, да и её дела в газете тоже пошли в гору, так что… — Он закончил наливать алкоголь. — Но тут вдруг я приезжаю на важную встречу с одним своим коллегой в город и мы встречаемся с ней в одном из пабов, совершенно случайно, представляешь? — О да, — поддержала я, почему-то подумав о Джордже и проведя параллель с нами. — Ещё как представляю… Отпив по глотку фруктового пунша, мы направились к друзьям. По дороге продолжили свой разговор: — Сейчас я преподаю в Хогвартсе, это более спокойная и подходящая для меня работа, — Голос гриффиндорца был умиротворённым. — Ничего себе, это впечатляет, Невилл! Готовишь новые поколения к великому будущему? — легонько пихнув того под бок, живо проговорила я. — Вряд-ли травология так сильно влияет на юные умы, но спасибо, т /и, мне приятно. Мы оба обменялись широкими улыбками. — Ещё как влияет. Уверенна, дети тебя обожают. Парень едва заметно покраснел. Сейчас, видя его спустя долгие годы, я не могла не отметить того, как Невилл на самом деле похорошел: лицо вытянулось, прямые скулы выделяли черты лица, а его телосложение дало мне понять, что скорее всего мужчина занимался спортом, хоть и не заявлял об этом в открытую. — Здравствуй, т/и, — тихо поприветствовала меня Лавгуд, отвлекаясь от беседы. — Чудесно выглядишь. Я поблагодарила девушку и приобняла её. Отпрянув, отметила её очаровательные серьги под цвет аккуратного платья, цвета зелёного цветочного луга. Полумна пахла землёй и чем-то ещё, перебивающим этот запах. Её волосы украшали живые цветы, которые распылялись прекрасным ароматом, каждый раз, когда кто-то к ним прикасался. Затем Поттеры последовали её примеру, поочерёдно крепко меня обняв и обменявшись приятными поздравлениями. — Мы не нашли тебя, когда только пришли, поэтому… подарок оставили вон там, — Рыжая указала на один из столов, (там я оставила подарки от Малфоя). Он уже был заставлен. — Оу, отлично, — радостно улыбнулась я. — Мне просто нужно было поговорить с Драко, наверное, вы пришли как раз в это время. — Как он поживает? — с интересом спросил Гарри, отпивая вино из бокала. Я отрицательно помотала головой в знак того, что всё не очень гладко, но я не могу рассказать. — Я так и подумал, — продолжил Поттер. — В последнее время Драко был чем-то обеспокоен, но не рассказывал ничего. А в этом месяце вообще на связь не выходил. — У нас просто сотрудничество с его банком, — шепотом объяснила Джинни. — Нужно было кое-что обсудить, но он исчез. Коллективно пожелав, чтобы у него всё как можно быстрее наладилось, мы выпили за это. Затем мы ещё немного поболтали о том, как у кого поменялась жизнь, я пригласила всех на своё следующее выступление в баре, на что подруга заверила остальных, что это они ни за что не должны пропустить. Поймав пристальный взгляд Джинни на себе, я сперва не придала этому особого значения, но, вспомнив, что ранее она обещала принести «чудо-зелье», я попросила нас извинить и мы отлучились на кухню, где как раз никого не было. Достав пузырёк из сумочки, рыжая не церемонясь протянула его мне. Светло-розовая сверкающая жидкость выглядела безобидно и пока Джинни на что-то отвлеклась, я не задумываясь выпила всё содержимое. Инструкций на пузырьке не было. Привкус зелье имело приторно-сладкий и даже немного терпкий. Язык покалывало, как от пузырьков в шампанском. — Только смотри, потому что оно… — Глянув на меня и на пустой пузырёк, уста Джинни вытянулись в одну линию. — …действует сразу. — Что? — Я чуть не поперхнулась слюной. Покалывание коснулось горла, и, кажется, начало опускаться ниже. — А вот дослушай ты до конца, не спрашивала бы сейчас, — возмущённо пробубнила моя подруга. Но вмиг её возмущение сменилось улыбкой. — Но, что теперь делать?.. — Только одно дорогая: действовать, — Джинни одобрительно кивнула, и, положив руку на моё плечо, немного его сжала. — Прямо сейчас?! Ты шутишь? — Меня накрыло ощущение, словно мне не хватает воздуха. — Я, как никогда, серьёзна, дорогая. Через пару минут ты и сама поймёшь, о чём я говорю. Давай, детка, вперёд и с песней! Я, если что, вас прикрою, не переживай.*Alina Baraz & Galimatias — unfold*
Найдя Уизли глазами, я подала ему едва заметный знак, махнув рукой, чтобы он подошёл ко мне. Кивнув, рыжий быстро договорил о чём-то с Роном и направился ко мне, обходя всех встречающихся ему на пути гостей. — Ну что, солнце, поговорила с Малфоем? — обратился с тёплой улыбкой ко мне высокий, поправляя волосы у моего виска, должно быть ветер их немного растрепал. — Ты что, курила? Глаза-блюдца устремились на меня, то-ли осуждая, то-ли боясь и противясь услышать положительный ответ. Я отрицательно покачала головой и улыбнулась. — Нет, Драко курил. Сильно пропахла дымом? — Не очень, — слабо веря ответил Уизли. — Он к тебе не приставал? Сощуренными глазами тот мельком осмотрел меня, словно это дало бы ему понять, касался ли меня другой мужчина, или нет. — Нет, Джордж, всё прошло отлично, но сейчас о другом… Помнишь, ты сказал, что не прикоснёшься ко мне, пока я не буду готова? — Эм-м-м. Ну да, конечно. А что? — еле успев за сменой моих мыслей, проговорил рыжий. — Думаю… Думаю, я готова. — Ты серьёзно? Сейчас? Я в ответ лишь нервно сглотнула, чувствуя, как медленно но верно температура тела начала повышаться. Кажется, зелье уже начало действовать… Кровь прилила к вискам и голова немного закружилась. — Но, т/и, твоя вечеринка… — …никуда не денется, — Я приблизилась к Джорджу, приподнявшись на носочках и плавно целуя его в губы. Было очень тяжело не сорваться здесь у всех на глазах и не вцепиться в его шею. Такое было мне совсем не свойственно. Я немного надавила подушечками пальцев на шею Уизли, чтобы удобнее было прошептать ему прямо в ухо. — Пожалуйста, Джордж, уведи меня отсюда. Было видно, что из-за сказанных мною слов он весь напрягся, как натянутый нерв. Недолго думая, рыжий аккуратно взял меня за руку, сплетая наши пальцы, и направляясь через толпу пьяных людей прямо к кухне. Напоследок я глянула на Джинни очень многозначительным взглядом, на что она коротко кивнула улыбаясь и продолжила разговаривать с Гарри. Оказавшись в более менее укромном месте, мы с парнем тут же трансгрессировали в другое помещение. Голова снова немного закружилась, но это чувство прошло довольно быстро, со временем привыкаешь к этому (к головокружению и тошноте после трансгрессии). Здесь было довольно темно, ни единая из ламп не была зажжена, а лунный свет едва касался одного из окон, выходящих на улицу. Завидев знакомое окошко позади себя, я наконец узнала в этой залитой тьмой комнате — кабинет Джорджа, тот самый кабинет, что находился на втором этаже «Всевозможных волшебных вредилок». Проведя вглубь комнаты, Джордж оставил меня ждать на аккуратно застеленной постели, а он тем временем начал рыться в ящиках письменного стола, бормоча что-то себе под нос: — Чёрт, ну где же они?.. С каждой секундой, проведённой за наблюдением, во мне нарастало желание вцепиться в Джорджа, так сильно хотелось услышать его дыхание на своей шее, касания холодного кончика носа, тёплые влажные губы… Это сводило с ума. Сидя на мягкой постели и сведя коленки, я нервно заламывала пальцы, прокручивала кольцо, подаренное Джинни ещё в школьные времена, на безымянном пальце. — Нашёл! — воскликнул рыжий, взяв что-то в свои руки и, поворачиваясь ко мне снова лицом, направился прямиком к кровати. Как только он очутился очень близко ко мне, достаточно близко, чтобы чувствовать его дыхание на себе, я встала с кровати, медленно провела рукой по шву его белоснежной рубашки вниз. Я сосчитала ровно восемь пуговиц (не считая той, что была расстегнута и прикрыта узлом галстука) пока не коснулась застёжки железного ремня через хлопковую ткань. Коснувшись самой нижней пуговицы, медленно расстегнула её. Подведя руку чуть выше, расстегнула следующую, и ещё одну, и ещё… — Уже раздеваешь меня… Решила перейти сразу к делу? — с лёгкой насмешкой прокомментировал Уизли, свободную руку положив на мою щеку, другая же рука сжимала, кажется, свечи. И зачем они ему сейчас понадобились? Покончив с пуговицами, я аккуратно развязала тугой узел галстука, сложив его вдвое и повесив у парня на шее. Схватившись за концы галстука я легонько притянула Джорджа к себе за поцелуем. Как только его губы коснулись моих, что-то внутри меня словно щёлкнуло, взорвалось словно самый первый увиденный мною фейерверк, побуждая поддаться вперёд, быть ещё ближе, отдавать и брать ещё больше… Я тут же углубила поцелуй, встретившись с настойчивым языком Уизли. Было приятно знать: мы мыслили одинаково даже сейчас. Сладко прикусив нижнюю губу Джорджа и оттянув её, я отпрянула, запуская руки под его распахнутую рубашку. Ткань податливо скользнула по моей коже, позволяя руками почувствовать горячее напряжённое тело. Хотелось его касаться, исследовать, выцеловывать дорожками свою любовь к Джорджу. Рыжий после всех моих приёмов стал напористее: отбросив свечи куда-то на постель, он резко снял с себя галстук, затем рубашку. Отбросив их на пол, Уизли настойчиво украл поцелуй с моих замерших в ожидании губ. Я же гладила его кожу, рельефные мышцы выступали на сильных руках, на торсе… Это только ещё больше разогревало меня. Сделав шаг вперёд и немного подтолкнув парня в грудь, я направила Уизли к письменному столу за его спиной. Джордж поддался, уловив мои намерения. Не разрывая страстный поцелуй, он развернул нас обоих так, чтобы теперь я была спиной к столу, едва касаясь ягодицами его края. Проведя руками по поверхности стола я отметила, что он был заставлен всяческими предметами, что, откровенно говоря, мешали. Джордж, проследив за движением моих рук, протянул свои вперёд и сбросил всё, стоявшее на столе, на пол, параллельно подхватывая меня за подмышки и сажая на уже пустую поверхность мебели. Дыхание было на исходе, мы оба жадно хватали воздух, ненадолго отрываясь друг от друга. Я почувствовала, как в порыве руки парня потянулись и едва коснулись моей груди через ткань платья, но почему-то он вдруг словно опомнился и остановился, нехотя отрываясь от моих губ. — Я могу?.. — задыхаясь спросил тот. — Да… Пожалуйста… Коснись меня. И Джордж послушно расположил руки там, где прежде не была рука ни одного мужчины. Приятно разминая грудь, он горячими влажными губами медленно спустился от подбородка к шее, время от времени покусывая мою чувствительную кожу. Вернувшись к моему лицу, оставил ещё один поцелуй на губах, что его так жаждали, и наклонился чуть вперёд, полностью накрыв меня своим телом. Руки рыжего потянулись к моей спине, в поисках застёжки платья. Одно ловкое движение — и оковы платья уже ослабли под натиском Уизли. Поддев бретельки платья, он мучительно медленно спустил их вниз по плечам, оставляя длинную дорожку из поцелуев. Избавив меня от всей одежды (кроме нижнего белья), рыжий приятно удивился тому, что я была без бюстгальтера. — Ты что, готовилась, солнце? — ухмыляясь, прошептал Джордж, коснувшись моей горячей щеки. Я смущённо улыбнулась, совершенно ни о чём не думая. — Красивая… — продолжил он, спускаясь по ключицам губами. — …горячая… — добавил тот, выдыхая горячий воздух на чувствительную налитую грудь.— …нежная… — Коснувшись влажным шершавым языком твёрдых от возбуждения сосков, прошептал Джордж. Оставив несколько мокрых поцелуев, он захватил губами сосок, посасывая его и зализывая поцелуи языком. — …сладкая-я-я… Последнее слово Джордж специально протянул дольше предыдущих, нежно, но неожиданно для меня, прикусив напряжённый от ласки сосок. Я не сдержала стон, по всему телу пробежал ток. Кровь прилила к щекам (кажется, не только к ним) и я уже едва сдерживала себя, чтобы не наплевать на прелюдию… Мои прежние стыд и волнение растворились на фоне того, как умело рыжий «нажимал» на мои уязвимые места, с какими трепетом и любовью он старался сделать мне приятно. Джордж открывал во мне все те стороны, о существовании которых я даже и не подозревала. Время от времени я хватала воздух полураскрытыми в улыбке устами, одобрительно мычала, когда мне было приятно. Руки мои мирно располагались на голове Уизли: тонкие длинные пальцы массажными движениями зарывались в копну огненно-рыжих волос, изредка хватаясь чуть сильнее, когда Джордж терял голову и совсем не стеснялся меня кусать. Вернувшись к моему лицу, Уизли очень нежно поцеловал меня в губы, и приблизился вплотную, расположив обе свои тёплые руки на нижней части бедер, заставляя немного раздвинуть ноги для удобства. Я же (будучи абсолютно подконтрольна желанию) обвила ногами его торс, цепляясь одной ногой за другую, и притянула рыжего немного ближе к себе, чем вызвала более страстные углублённые поцелуи, в которых он был ведущим, как в танце. Время от времени Джордж поглаживал внутреннюю часть моих бедер, то нежными массажными движениями, то сминая мягкую плоть, совершенно не спеша опускаться ниже. Я так сильно желала его, так сильно хотела чувствовать его любовь на себе, что оттого мне становилось невыносимо, мучительно… Не способная сдержать и обуздать своё возбуждение, я аккуратно расположила руку на его паху, медленно водя через ткань брюк по твёрдому члену. По моему телу прошла волна мурашек от ощущения под своей ладонью той его части тела, которой я прежде не касалась. Прошипев мне в плечо (и даже прикусив сильнее обычного кожу), Уизли теперь и сам не стерпел: руками схватив меня за ягодицы, плотно прижался тазом, целуя меня так, словно впредь до этого не целовал вовсе. — Идём, — прошептал мужчина, подняв меня на руки и, не разрывая поцелуй, быстро донёс до близлежащей кровати. Аккуратно расположив меня на холодных простынях, высокий навис надо мной, целуя сначала в лоб, потом в прикрытые веки, и наконец в уголок губ. — Дай мне пару секунд. Я хочу, чтобы сегодня всё было идеально. Я послушно кивнула, не желая разрывать поцелуй, но Джордж сделал это за меня. Он взял с кровати брошенные до этого свечи и начал их расставлять по кабинету вокруг кровати. Оставив несколько на подоконнике у изголовья, он начал их разжигать плавным движением руки, каждую по очереди, одну за другой. Уйдя в сторону письменного стола, он оставил одну свечу и там. Я прикусив губу привстала на носочках и подбежала к рыжему, нежно обняв его со спины и прижавшись щекой к его тёплому телу. Накапав достаточно капель жидкого воска на деревянный стол, Джордж поставил свечу, с силой прижимая её к поверхности, чтобы она устойчиво стояла. — Ты такая нетерпеливая, — с иронией отозвался его бархатный хриплый голос. — Иди ко мне. Ну же… — разбрасывая поцелуи по его спине, тихим голосом проговорила я в ответ. Мой голос взывал к Джорджу, даже умолял. Не знаю, как я держалась до сих пор, ведь действие зелья как раз-таки началось несколько минут назад: в низу живота приятно и туго заныло, я чувствовала, как всё моё тело пульсировало, было напряжено. Мы вернулись на постель, ни на секунду не отрывая глаз друг от друга, расположились на мягких простынях, что утопали под весом наших тел. Уизли навис сверху, настойчиво целуя меня в шею и по ощущениям оставляя на ней тёмно-багровые следы. Я извивалась под натиском его ласки и любви, хотела больше, ближе, быстрее… Но Джордж, словно назло, медленно меня разогревал, не давая того, что я хочу. — Прикоснись ко мне, — сквозь поцелуй попросила я. — Я уже это делаю, разве нет? — улыбнулся Уизли, бережно касаясь моей щеки. — Коснись меня там, — Взяв ладонь Джорджа, я опустила её на кружево моего нижнего белья. — Я готова, Джордж. Я хочу этого. Хочу, чтобы это сделал ты. По взгляду парня было понятно, что до этого он лишь всячески оттягивал конкретно этот момент, пока не убедился бы, что я точно готова. Мои слова, должно быть, тронули Джорджа, судя по его улыбке, которую тот даже не старался скрыть. Он бережно опустил руку к моему животу, пальцами поддев ткань белья и просунув руку к моему самому чувствительному месту. У меня отняло дыхание, приоткрыв рот я жадно вдохнула в полные лёгкие, задержав кислород в себе, и обеими руками вцепившись в его широкие плечи. Наши губы соприкоснулись, но так и не соединились в поцелуе. Средний и безымянный пальцы десницы мужчины ловко скользя очертили воображаемую линию от клитора и ниже, к половым губам, затем так же медленно вернулись обратно. Наслаждаясь моей реакцией, тем, как я с упоением шепчу еле разборчивое повторяющееся «да», как прерывисто дышу и опьянённая целую его расплывшиеся в довольной улыбке губы, рыжеволосый повторил своё предыдущее движение. А затем ещё раз… И ещё, каждый раз всё с большей страстью. — Такая влажная… — Кажется, этими словами Джордж лишь подчеркнул своё удивление***
Вернувшись обратно в квартиру Уизли, где ребята всё так же беззаботно веселились и играли в какую-то игру, я зацепилась за чёткое ощущение внутри, что для меня ничего особо не поменялось. Ну, кроме явных физических перемен, близость с Джорджем давала о себе знать: в ногах ощущалась лёгкая усталость, тело, кажется, немного ломило, да и в целом, я чувствовала себя уставшей. Мне вдруг захотелось попить, поэтому я оставила рыжего развлекаться дальше с гостями вечеринки, а сама отправилась на кухню за стаканом воды. Джинни, воркующая с Поттером, что рыскал в холодильнике, при виде меня ехидно ухмыльнулась, всё поняв по моей скромной но явно довольной улыбке. — Какие люди! Мы думали, вы уже не вернётесь, — рассмеялась подруга, приобняв меня и положив голову на моё плечо. — Даже поспорили с этим красавчиком на галлеон. — Т/и, ты случайно не знаешь, у Джорджа здесь вообще есть еда? — выглянув из-за дверцы холодильника, поинтересовался Гарри. Аккуратным движением он поправил очки, что сползли на нос. Я лишь отрицательно покачала головой. А потом, кое-что вспомнив, расплылась в улыбке. — Глянь вон в том шкафчике, на верхней полке. Если я не ошибаюсь, там должны быть чипсы. Мужчина захлопнул холодильник и подошёл к кухонному шкафчику, открывая нужную дверцу. С надеждой проведя ладонью по не освещённой поверхности, он победно воскликнул: — Слава Мерлину! — Ты что, уже начала изучать все его вредные привычки? — восхитилась рыжая, беря картофельные чипсы из протянутой Гарри руки. — Просто случайно стала свидетелем, как он пополнял запасы в своей «тайной» заначке, — рассмеялась я, тоже угостившись закуской. — А как же то, что мы купили специально на вечеринку? Мне казалось, еда даже останется. — Рон сегодня какой-то нервный, — объяснил Поттер с набитым ртом. — Кажется, его что-то о-о-очень тревожит. — Да, я тоже заметила, — подтвердила Джинни слова мужа. — И он не признаётся, в чём дело. Я, задумавшись над словами друзей, лишь кивнула и отошла чуть в сторонку, взяла чистую чашку со стола и налила питьевую воду из крана. Мысль о прохладной жидкости не могла не радовать, сейчас горло совсем пересохло, а про искусанные губы я вообще молчу… Когда я большими глотками залпом выпила целый стакан воды, Джинни оценивающими глазами оглядела меня сверху вниз. Что-то явно зацепило её взгляд. Подойдя ко мне вплотную, она тихонько шепнула на ухо: — Тебе не мешает слегка освежить макияж, тушь немного осыпалась под глазами. Я глянула на подругу благодарно и уставше кивнув и попутно прокручивая в голове причину моего потрёпанного внешнего вида. — Спасибо. — У тебя есть с собой косметика? Я могу одолжить если что. — Нет-нет, всё в порядке. Я предусмотрела такие казусы, — улыбнулась я в ответ. — А платье как сидит? Не помялось? — Ты безупречна, — улыбнулась рыжая, положив руку на моё плечо и нежно погладив. — Просто немного подкрась глазки и подправь причёску. — Хорошо. Спасибо, дорогая. — Да не за что. Всё это время Гарри неловко стоял в сторонке, стараясь не вникать в наш приватный разговор с его женой. Я немного улыбнувшись глянула на него, мужчина кивнул, заметив, что я собралась уходить из кухни. — И, т/и, я жду историю, — Джинни подмигнула мне, вернувшись к Гарри и нырнув в его объятия. — Обязательно, Джинни, обязательно расскажу тебе! Покинув кухню, я прошла по маленькому коридору к уборной, перед этим проверив, свободна ли она. Я заперла за собой дверь и подошла к раковине. Подняв голову, встретилась со своим отражением в зеркале, Джинни была права: следы от туши под глазами теперь подчёркивали мои синяки от плохого сна. Я открыла кран, набрала в руки холодной воды и умыла лицо. Мне стало немного лучше и я спокойно выдохнула, закрывая воду. Промокнув лицо полотенцем, висевшим на крючке на двери, я открыла дверцу шкафчика, что располагался за зеркалом, достала оттуда свою небольшую косметичку. Немного подчеркнув глаза и вернув лицу свежесть, я руками взъерошила волосы на макушке. Даже тут, с запертой дверью, слышались отголоски песен, что играли в гостиной чуть-ли не на полную мощность. А время близилось к полуночи, и я понемногу начала замечать, как сильно хочу спать. Выйдя из ванной комнаты и выключив за собой свет, я решила вернуться к гостям, найти Джорджа и пожаловаться, что я ужасно устала, что он забрал все мои былые жизненные силы, и что нужно потихоньку всех разгонять. Но едва я успела завернуть за угол, как услышала знакомые голоса: — …не случится, всё будет в порядке! И говори тише, или ты хочешь, чтобы нас кто-то услышал? — прошипел Джордж, понизив голос. Я замерла, не осмеливаясь шагнуть дальше, облокотилась на стену затылком, надеясь, что меня никто не увидит, и слушала дальше. — …ты знаешь, потому что так не может дальше продолжаться. Когда ты ей всё расскажешь? — ответил второй голос, который я не смогла узнать. Запала нагнетающая тишина, отчего я сразу подумала, что меня заметили и тихонько, едва ступая всей стопой, попятилась назад, чтобы в случае чего закрыться в ванной и сделать вид, что я ничего не слышала. — Ты вообще собираешься рассказывать про… — вдруг громче сказал второй голос. — …если ты не расскажешь про неё, то это сделаю я и тогда… — Так, как я отошла значительно дальше, слышала я всё так же плохо, и едва разбирала их речь, довольствуясь обрывками и пытаясь связать их воедино. — …уже говорил, что это ради её же блага, Рон. Если она об этом узнает, случится непоправимое… — Услышав имя «Рон» я задержала дыхание и нахмурила брови. Одно мне было ясно точно: эти двое что-то скрывают и не хотят, чтобы этот «кто-то» узнал. Неужели у этих двоих какой-то секрет от Гермионы? Или от Джинни?.. Что вообще происходит? Почему они шепчутся? — …лучше, чем делать вид, что всё хорошо… нельзя так нагло лгать ей в глаза! — повысил голос Рон. Кажется, его собеседник шикнул на него в ответ. — Я буду, пока не пойму, что она готова, — тише ответил Джордж. — Но ты не можешь обманывать т/и вечно, Джордж! Мне не хватило сил вслушиваться дальше, меня словно ледяной водой окатили. Я не могла поверить собственному слуху, просто не хотела верить, что это всё может быть правдой. Я даже… толком слов не смогла подобрать, чтобы объяснить самой себе, что только что произошло. Отдалённо слышались звуки из гостиной: гулкий смех моих друзей, радостные вскрики и поздравления. Но всё это проходило мимо меня. Я вжалась в эту холодную стену, буквально стала одного с ней цвета и текстуры, и не сдвинулась с места пока не убедилась, что теперь была там одна. Не знаю, сколько я там ещё стояла, прокручивая в голове их разговор и стараясь не сходить с ума. Джордж меня обманывает, это абсолютно точно, но в чём именно? Чего он мне не рассказал и что именно Рон грозился рассказать сам, если Джордж не сделает этого? Почему они оба так странно ведут себя, начиная с того случая в магазине, когда… Вдруг что-то словно щёлкнуло у меня в голове, меня резко пронзило осознание: у Джорджа другая женщина. Другого и быть не может, всё сходится в логический пазл: в магазине они с Роном странно себя вели и явно скрывали встречу Джорджа с другой женщиной; потом эта его чокнутая соседка, что очень кстати перепутала меня с бывшей Уизли, которую он так боготворил и тяжело переживал их расставание и… он же был готов жениться на ней, чёрт подери… Выходит, поэтому Джорджу не понравилось, что я задаю о ней вопросы, он подумал, что я догадываюсь. Он заставил меня чувствовать вину… «Никому нельзя верить. Он обманул меня. Обманул меня и предал. Я не могу больше верить Джорджу… Как после всего, через что мы прошли вместе, он мог так поступить? Как… Он обещал, обещал быть рядом и никогда не причинять мне боль. Говорил, что любит… Как же он клялся мне в любви, клялся, что любит лишь одну меня… Каков лжец, одурачил, обманул меня! И Рон тоже… Кто ещё знает об этом? И, что важнее всего, что это за друзья, которые не сказали мне ничего о другой женщине?». Хочу, чтобы это всё прекратилось. Я не могу так стоять вечно. Устраивать скандал на глазах у всех мне не хотелось, поэтому я прикусила язык, натянула улыбку на лицо и молча вышла из-за угла по коридорчику к гостиной. Все приветствовали меня, улыбались и звали по имени, но я не могла ответить им той же радостью. Глазами найдя Джинни я задержалась на ней взглядом, глаза мои начали слезиться и та, кажется, что-то заподозрила, поэтому я изо всех сил постаралась улыбнуться. Меня накрывало чувство стыда постепенно, и я совершенно с ним не справлялась. Нужно было срочно выпустить пар. Выйдя вперёд, я схватила первую попавшуюся бутылку алкоголя с пола и взобралась на маленький столик, привлекая к себе внимания посредством звона вилкой о стекло и громкого «прошу внимания». — Предлагаю тост: за моих замечательных и прекрасных верных друзей, с которым и в огонь и в воду! — Я оглядела комнату, сталкиваясь глазами с каждым гостем. Никто не заметил присутствующего яда сарказма в моих словах, поэтому люди закивали и поддержали меня возгласами. — А также, за человека, самого доброго, искреннего и самого честного в этой комнате — за Джорджа Уизли! — Пара голубых глаз столкнулась с моими, в них затаился немой вопрос, на который я не собиралась отвечать. Люди кучно повторили «за Джорджа» и отпили из сосудов алкоголя. Уизли стремительно подошёл ко мне, протягивая руку, чтобы помочь мне спуститься на землю, но я её оттолкнула. — Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Джордж, опустив ладонь. — Я прекрасно. А ты? — самостоятельно спустившись, бросила я. — Я… нормально. Ты точно уверенна, что всё… — Джордж, не беспокойся, всё отлично, правда. Поговорим позже, хорошо? Хочу выпить с Джинни, извини. Тот поверил слабо, но мне и не нужно было становиться актрисой для него, внутри я просто разгоралась от злости и сейчас было совсем не подходящее время для разборок, потому я исчезла из его виду и остальное время просто избегала, заводя нудные разговоры с гостями или прячась на кухне и вливая в себя алкоголь. Через пару часов все наконец разбрелись по домам, стояла глубокая ночь и я молча убирала посуду со всех поверхностей в квартире. Вот уже около минут пятнадцать я сидела на диванчике и глядела перед собой, прокручивая в голове всё, что скопилось за последнее время: «Вот, почему он себя странно вёл, вот, почему задерживался на работе, вот, почему Рон не впускал в его кабинет вчера, и вот, с кем меня перепутала эта чёртова соседка…» — Ещё немного и от твоего взгляда стакан взорвётся, — тепло улыбнулся Уизли, опираясь о дверной косяк. — Я всё знаю, Джордж, — равнодушно механично ответила я, не поднимая глаз и полностью проигнорировав предыдущую фразу рыжего. Во мне так долго сидела эта злость, что сейчас я не могла просто взять и разозлиться на него. Сейчас ко мне пришло осознание, мне было безумно больно внутри, я чувствовала себя последней дурой, обманутой любимым человеком. Мне хотелось уйти отсюда и больше никогда не возвращаться. Но совсем без объяснений я не могла этого сделать. — Что «всё»? О чём ты, утёнок? — Высокий не спеша присел рядом со мной на диванчике, расположив руку на моей коленке, но я аккуратно убрала её. — Хватит. Я слышала ваш разговор с Роном. Я всё знаю. Уизли вдруг замолчал: но не от того, что подыскивал нужные слова, нет. Этот вид молчания был мне прежде знаком: я была права и он не знал, чем заполнить и без того понятную нам обоим тишину. — А ты уверенна, что знаешь, что именно слышала? — вежливо уточнил Джордж, наклонившись и повернув голове ближе ко мне. — Конечно. Ты подло мне солгал, хоть мы и обещали друг другу не врать до этого. Долго ты собирался скрывать это всё? — Постой, это было ради… — «…моего же блага», верно? — Теперь уже я развернулась к Джорджу вплотную, внимательно наблюдая за сменой его эмоций. — Действительно слышала… — Я доверяла тебе, Джордж. Чёрт подери, я прежде никому не доверяла настолько сильно, ты это понимаешь? Как ты мог?Почему ты это сделал? Я разве заслужила это всё?.. — Т/и, послушай, я хотел уберечь тебя. Это могло повлиять на твою жизнь и… — Кто дал тебе это право: выбирать что мне знать, а что нет? Я чувствую себя ничтожеством, чёртовым нулём! Ты просто уничтожил доверие, его остатки, что были во мне. Я не смогу тебе больше верить. Никогда больше тебе не поверю, — Слёзы полились из моих глаз, но я не отводила взгляд от Джорджа. До последнего ожидая, что он скажет, что я не права и что это всё просто шутка, что я это всё себе просто надумала… Но вот он, сидит предо мной настоящий, без всех этих масок, за которыми он вечно прятался. — Т/и, прошу тебя, успокойся. Мы можем поговорить? Давай всё спокойно обсудим, всё ещё можно исправить. — Ты совсем меня не слышишь! — Я резко ощутила, как начинаю злиться, посторонний голос внутри пробудился и начал брать надо мной верх. Он всё твердил мне, что я должна отплатить Джорджу за всё. За всю боль, что он мне причинил. Тогда в прошлом и сейчас. — Я ухожу. Я не хочу тебя видеть больше. Я встала с дивана, решившись наконец уйти. Боль оказалась сильнее, я просто не могла продолжать этот разговор. — Постой, умоляю тебя, не уходи. Ты сейчас не в себе, т/и. Я всё тебе расскажу, но сначала тебе нужно успокоиться, пожалуйста, я всё объясню. — Да не нужно мне ничего рассказывать об этой девке! Оставь меня уже в покое, Уизли! — Что? Я не… О какой девке ты вообще говоришь? — Рыжеволосый опешил, останавливая свой шаг. Я тоже дальше не шла. — О той девке, Джордж, что вчера была у тебя в кабинете, с которой вы так мило болтали. Рон предупреждал меня, что лучше не лезть в это, и он был прав. Лучше бы я вообще не лезла в это всё! Ну же, скажи мне, что я не права. Это та женщина мечты, что жила с тобой раньше здесь, в этой квартире, и та, в которую ты был так по уши влюблён… Да! Вчера приходила твоя чёртова соседка и рассказала мне о ней. Все уши прожужжала… Я знаю, что у тебя есть кто-то другой. Прекрати весь этот спектакль и признай уже наконец. Твоя ложь всплыла наружу, а у меня нет больше сил верить твоим словам и продолжать этот бессмысленный разговор, это конец, Джордж. — Это не так, т/и… Ты всё неправильно поняла, у меня нет никого другого. Вчера я… — Вот только врать мне не надо. Лучше, скажи мне, что я всё себе придумала, я же такая фантазёрка, больше делать мне нечего… Я не поведусь больше на это, не поведусь, так и знай, — отрезала я, раздражённо развернувшись лицом в сторону двери. Я чувствовала, как внутри меня всё кипит, я была в шаге от вспышки гнева, когда не смогла бы себя контролировать, и не хотела, чтобы Уизли был сейчас рядом. Мне было от этого только ещё хуже. — Да послушай же! — крикнул тот, крепко схватив меня за запястье и останавливая практически у входной двери. Я даже не успела забрать свои вещи… Теперь-то мне стало страшно от его напора. Рука Джорджа больно сжала мою кисть, в его глазах я увидела что-то, чего там прежде не было. — Отпусти! — в страхе крикнула я, из последних сил сдерживая внутреннего монстра в клетке, но тщетно. Резко развернувшись лицом к двери, я судорожно схватилась за ручку, мои пальцы дрожали, я просто оцепенела и не смогла ступить и шагу дальше. — Позволь мне всё тебе… объяс-нить… — Рука, сжимающая меня до этого значительно ослабила хватку, а затем и вовсе отпустила. Но я почему-то оцепенела. Не смогла дёрнуть за дверную ручку и выбежать отсюда. Я снова ощутила это странное чувство внутри: что-то непоправимое произошло только что.*Ólafur Arnalds — take my leave of you*
Наконец осмелившись и оглянувшись назад, когда моя агония начала понемногу спадать, я застыла замертво: в паре метров от меня Джордж стоял, глядя прямо мне в глаза. В них была такая сильная боль, что я даже не сразу поняла, в чём именно было дело: в том, что я его оттолкнула от себя или в том, что была права и на этом наши дороги с Уизли навсегда разойдутся. Но кровь, на его дрожащих руках всё прояснила: я всё-таки это сделала. Вот он, момент, который я так отчаянно старалась оттянуть и тем же самым исполнила свой самый ужасный кошмар. Я ранила Джорджа. Вот только я не бросилась к нему вся в слезах, как обычно происходило в моих снах, я точно знала что будет дальше. Не в силах держаться на ногах устойчиво, я тут же рухнула, и в этот момент начался самый настоящий Ад. Я чудовище, я всё же сделала то, чего опасалась. Он ранен из-за меня Я ненавижу себя. Ненавижу за то, что такая слабая идиотка, за то, что не смогла его уберечь… За то, что нарушила данное себе обещание. Внутри что-то очень сильно зажгло, я уже чувствовала что-то подобное когда-то. Тогда мне было так же нестерпимо плохо. — Я н-не хотела, — сорвалось с губ абсолютно беззвучно. Мой голос пропал. Тошнота подбила к горлу. Отдалённо слышу тяжёлые вздохи Джорджа, что отдавались эхом по гостиной, он тоже опустился на пол, сжимая окровавленную футболку на животе. Джордж повторял моё имя, бесчисленное количество раз, но я не отвечала. Я закрыла глаза. Не хочу. Не хочу больше ничего. Я виновата… В который раз доказала, что я худшее, что могло только с ним случиться. Я — вечно одинокий человек, которому нигде никогда не было места, и не будет. Это только моя вина. Ничего не поменяется, я всегда буду такой же слабой, глупой, и лишней. Я всё испортила. Уничтожила свой единственный шанс быть обычным счастливым человеком. Я не должна была подпускать себя к нему. Этой встречи, взглядов, касаний и свиданий — всего этого просто не должно было случиться. Это ошибка. Я ошибка, чёртова ошибка в его жизни. Он прожил бы её дольше и счастливее, если бы не я. Он мог бы быть счастлив с другой, с той, которую он действительно любит… Я ощутила, словно внутрь вдруг вонзалось что-то острое, протыкая мою грудную клетку сзади со спины насквозь, разрывая нежную плоть и ломая кости. Дыхание спёрло и на губах проявилась кровь, я отчётливо чувствовала её вкус на своём языке. «Вот, что он сейчас чувствует» — быстро пронеслось в моих мыслях. Опустив глаза вниз, увидела, как сквозь ткань моего платья проявлялись тёмно багровые круги, словно на поверхности озера. Так же быстро меня охватил мгновенный шок, как пятна крови разрастались по ткани. «Вот оно. Это снова произошло» — тотчас пронеслось в моих мыслях. Одного такого будет не достаточно, чтобы искупить свою вину перед ним. Я должна вся себя истерзать… но даже тогда мне не будет покоя. Мне самой от себя противно, ведь я позволила этой проклятой силе взять верх над собой, поддалась ей, проявила слабость. Позволила забрать самое дорогое… И сейчас я всё так же проявляю слабость, будучи не в силах до конца признать, что это я всё испортила, а не моя необузданная сила, что пропитана моими гневом и неуверенностью в себе. Страхом людей и мира. Моими беззащитностью и вечным эгоизмом. Тут же, словно по волшебству, всё тело начало очень сильно ныть и печь, не только в области груди: ноги, руки, спина, шея. Везде была кровь, много крови, на полу уже понемногу образовывалась небольшая лужа из капель. К горлу подступил неприятный ком, я закашлялась, и с губ начала стекать кровь, оставляя в глотке противный вкус металла. Боль сопровождалась резким жжением в горле. — Прекрати, т/и! Что ты делаешь? — Джордж подполз ко мне, резко хватая за плечи, отчего я тут же их одёрнула и слёзы полились сильнее прежнего. — Это всё не правда, у меня нет никого другого! Слышишь? Тогда в кабинете я разговаривал с Селестиной. Селестиной Уорбек*! Я хотел пригласить её на твой день рождения, как сюрприз. Я знал, что она тебе очень нравится, но она сказала, что не сможет приехать, поэтому я тебе ничего не рассказал об этом. Чтобы ты не расстраивалась. Ты слышишь меня? Я не изменял тебе, я никогда бы этого не сделал! Посмотри на меня, т/и, ну же! Мне было слишком тяжело его сейчас видеть, но сил встать и уйти уже не было. Я чувствовала, как кончики пальцев рук и ног медленно немели, из моего тела уходила жизнь и я не могла уже ничего с этим поделать. Обессиленно рухнув на пол лицом, я издала сдавленный стон, сжав зубы. Его руки аккуратно и медленно перевернули меня на спину. — Взгляни на меня, т/и: я никогда тебе не врал, я люблю тебя, одну тебя, и никого другого. Давай же, не закрывай глаза, т/и, прошу тебя держись! Я всё меньше понимала, что происходит, и теперь тупо глядела в потолок: всё было таким светлым, невыносимо светлым для меня. Платье неприятно липло к телу в местах, пропитанных кровью. Хотелось избавиться от одежды, от этого чувства… — Смотри на меня, т/и, — повторял Уизли, придерживая руками мои щёки. Он с силой надавил на мою рану в области живота, в попытке остановить кровь. Но ран было слишком много, все ему точно не закрыть.— Ты не виновата, не думай сейчас ни о чём, прошу тебя, — На его глазах были слёзы. Они скатывались по щекам и, едва касаясь его острых скул, падали на моё лицо. — Прекрати, не нужно себя ранить, это я! Я виноват, это я должен страдать! Я испортил наши отношения, а не ты… Я смогла только слабо улыбнуться в ответ. Запекшаяся на губах кровь ощущалась, как нечто противное, но я уже не могла поднять руку и избавиться от неё. Моргать стало намного труднее. Пока Джордж, кажется, куда-то уходил, я расслаблено прикрыла веки и начала чувствовать, как тепло разливается по всему телу: словно ты лежишь и нежишься в горячей ванне. Но затем всё плавно сменилось ледяным холодом, что пробирал аж до самих костей, я не чувствовала собственного тела и не могла больше им пошевелить. На губах отчётливо ощущался неприятный металлический привкус крови. В этот момент мне стало страшно, по-настоящему страшно: меня не покидало ощущение, что я столько всего ещё могла бы сделать. Столько всего, что я так и не сказала, кого я больше не увижу… Я даже не успела попрощаться с Джинни и сказать, что я люблю её. Она точно будет плакать, когда узнает… Не хочу, чтобы она плакала. От этой мысли мне самой стало безумно грустно и я ощутила слёзы, скатывающиеся по щекам прямо в уши. Когда я снова открыла глаза, комната, кажется, стала ещё ярче прежнего, а пятно на животе Джорджа ещё кровавее. Его руки и одежда были так сильно перепачканы в крови, что запах смерти буквально стоял здесь, в этой комнате. Из-за этого к горлу подступила тошнота, но я вовремя подавила её. Джордж плакал и глядел мне прямо в душу, постоянно разговаривая и дотрагиваясь к лицу. Он просил меня сжимать его руку, не закрывать глаза и смотреть на него. Легко ему говорить. Знал бы он, как тяжело мне даются эти минуты, что мы оттягиваем неизбежное. Я чувствую, словно мы пытаемся обмануть саму Смерть. — Мне…страшно, — еле выдавила я полушепотом, потому как чувствовала, как что-то меня вытягивает отсюда, из этой комнаты. Я всё-таки не готова его бросать. Только не так. — Не бойся, я с тобой, я рядом. Помощь уже в пути. Если понадобится, то я сам тебя донесу. Слышишь? — Лёгкое постукивание по щекам вывело меня на пару секунд из сонного состояния. — Сейчас они придут, они помогут тебе, держись, прошу тебя… — Здесь так холодно. Тебе тоже холодно? — Поднять голову самостоятельно и посмотреть прямо на него уже не было сил, оттого я глядела просто перед собой: блокнот с пустой заметкой покоился на кухонном столе. Чёрт подери. Даже это не помогло. Выходит, так и было суждено мне умереть?.. Я так сильно хотела бы остаться, но уже просто не могу. — Прости меня… Прости я… — Всё будет хорошо, держись, т/и. Не говори, береги силы, — повторял Джордж, обрывая фразы на полуслове от сбившегося дыхания. Я начала проваливаться, всё ещё отчаянно борясь с этим желанием. — Я хочу спать, Джордж. Прости я… больше не могу… — Нет-нет, только не закрывай глаза, прошу. Будь со мной, утёнок. Слышишь? Посмотри на меня. Будь со мной, т/и. Всё будет хорошо, помощь уже в пути… Слушай мой голос и не закрывай глаза, пожалуйста! Нельзя засыпать… Тебе нельзя сейчас засыпать! — Это больно?.. я… — Стало очень противно от привкуса крови на языке и я закашлялась. Горло неприятно першило и всё тело горело пламенем изнутри. Я содрогалась от чёткого ощущения новых порезов на своей плоти: какие-то были совсем не глубокие, другие же — смертельными, как мне казалось. Я уже почти не ощущала боли, кроме боли в глазах от яркого света. — …не хочу умирать… — Перестань. Ну же, ты не умрёшь. Слышишь меня? Ты сильная. Ты очень сильная девочка, будь со мной… Ты будешь жить. Открой глаза, прошу, нет-нет-нет, не засыпай. Ну давай же, т/и, ОТКРОЙ ГЛАЗААА!.. Шум. Заглушающий прочие звуки громкий и противный шум. Словно сломанный телевизор, что не ловил сигнал и просто издавал шипящие раздражающие звуки. Он везде. Льётся отовсюду, просачивается в каждую клетку моего холодного тела и с каждой секундой звучит всё громче и громче, резонирует, разрушая меня изнутри. Я не могу от него избавиться. Не могу никуда сбежать. Слишком поздно. Звук так сильно давит на виски, пульсирует внутри меня. Обвивает мои лёгкие колючей проволокой и сдавливает. Полностью потеряв контроль над ситуацией, я решаю смириться с собственной участью и отпустить его. Я никогда больше не причиню тебе боли, Джордж Уизли. Прости меня, пожалуйста, за то, что я сделала и попробуй понять. Я люблю тебя. Правда люблю. До самого последнего вздоха. Всё это время я держалась из последних сил, растрачиваясь на оставшиеся адекватные мысли и посвящая их целиком и полностью Джорджу, но теперь не осталось ничего, мне очень сильно хотелось спать и я просто не могла больше с собой бороться, поэтому позволила своим векам расслабленно сомкнуться, продолжая всё так же слышать этот вездесущий шум, заглушающий абсолютно всё вокруг. Теперь же он был моей последней колыбельной. Приглушённо и еле разборчиво я уловила звуки морских волн, что уносили меня с каждым разом всё дальше от Джорджа. Теперь он в безопасности.