Поиск

      С кладбища они ушли под утро и, не задерживаясь больше ни где, улетели обратно в столицу.       Следующий день был суматошный. Антону было что терять на Земле, он многого сумел добиться, но оставлял всё это без сожалений. Сумел один раз, сможет и на новом месте. Тем более, если рядом будет Ашели. Поэтому он сразу начал собирать вещи, думать, что делать с квартирой, попутно рассчитал и уволил домработницу. В процессе позвонил Марселю, рассказал, что выходит замуж и улетает на Ули-Ун. Марсель прихватил Костика, и к вечеру они явились лично. — А-ше-ли, — по слогам вместо приветствия произнёс Тоша. — Ты же знаешь, как распознать порабощение, — сказал он Марселю, тот кивнул. — Так вот, просто Ашели, без всяких там ла. Я в здравом уме и прекрасно себя чувствую. И не просто прекрасно, а лучше, чем когда-либо!       Марсель прищурился, осмотрел его с ног до головы и остановил взгляд на ещё не до конца сошедшем со скулы синяке. — Это не он! — тут же заявил Антон. — Это дверь и всё такое! — Это не дверь, — спокойно возразил подошедший к ним Ашели. — Добрый вечер! — он протянул руку сначала Марселю, а потом Костику. — Упал с кровати и прямо на… допустим, угол тумбочки? Аяяй, — насмешливо поцокал языком Костик. — Нет, — укоризненно посмотрел на него Ашели. — Мы не сможем вам рассказать, простите. Но и про дверь не надо, они же не идиоты, — глянул он на Тошу. — Политические интриги сразу двух планет. Антон попал под раздачу. Обещаю, что приложу все усилия, чтобы подобного больше не повторилось. — Ладно, — согласился Костик. — Тогда Марсель сейчас сделает тебе грозное внушение, а мы с Тошей пойдём посплетничаем. Ничего, что я на ты? Как-то выкать будущему мужу своего друга мне кажется странным. — Ничего, — кивнул Ашели. — Готов выслушать всё по заслугам, — кивнул он уже Марселю.       После этого они ушли на кухню, а Костик утащил Антона на крышу. Тоша рассказал, что мог. Про политические интриги просто повторил фразу и, что Ашели его спас из этой заварушки. Потом рассказал про поездку на родину и предложение на кладбище. — Даже не пытайся меня отговорить, — закончил он рассказ. — Я не передумаю. — Даже и не собирался, — заверил его Костик. — Я тебя пять лет знаю, столько же вижу портрет этой пчёлки у тебя дома, столько же ты цеплялся за него взглядом постоянно. Я немного беспокоюсь, но рад за тебя! — Спасибо! — Антон порывисто обнял Костика. — Это ты видел пять. На самом деле мы знакомы девять лет, и Ашели всегда был вне конкуренции. Я пытался найти кого-то, кто сможет его заменить, но ничего не вышло.       Они ещё немного поболтали, а потом их окликнул Марсель. Они с Ашели тоже закончили разговор и, судя по расслабленному виду, остались довольны друг другом. — Ну, что, папочка, — дурашливо спросил Тоша, обращаясь к Марселю, — ты разрешишь мне гулять с этим мальчиком?       Все рассмеялись. — Угу, разрешу, — сквозь смех ответил Марсель. — Не пропадай только, ладно? Уж больно далеко ты гулять собрался. Мы будем скучать. — Конечно! — Антон обнял и его. — Я тоже буду скучать, но мы будем перезваниваться и летать друг к другу в гости. Мы же сможем это делать? — обернулся он к Ашели. — Или есть какие-то ограничения? Вдруг я опять чего-то не знаю. — Никаких ограничений. Обязательно будем летать, — заверил Ашели. — Более того, я вас обоих приглашаю на нашу свадьбу. Мы, правда, ещё не обсуждали, когда она будет, но очень скоро, это я точно знаю.       После ухода пары, Ашели с Тошей занимались упаковкой картин. Ашели заверил, что они непременно повесят их все у себя дома на Ули-Ун. Места там много. — Кстати, о картинах! — вспомнил Антон. — Я совсем забыл поблагодарить тебя за помощь. Ещё и злился за брошенный портрет Императора, а ты мне помог, очень. Спасибо! — Пожалуйста, карамелька. Хоть что-то хорошее я для тебя сделал, хоть и обидел при этом.       Принимая душ перед сном, Тоша нервничал. Он понимал, что для ули-ла физический секс является нетрадиционным и согласен был с Ашели на любой контакт, но тем не менее хотелось вот так, по-земному. Да и чего уж там, хотелось, чтобы случайный мурленец перестал быть в этом плане единственным исключением. Антон даже растянул себя, хоть и думал, что торопится, но попытка не пытка. Нет, так нет. Вернутся к этой теме позже.       Однако, когда Тоша в одном полотенце вокруг бёдер вышел из ванной, Ашели лежал, как и в предыдущие ночи, на диване в гостинной. Он растерялся. Они ведь всё решили, речь даже шла о скорой свадьбе, так почему же? — Ты собираешься спать здесь? — Что-то не так? — мгновенно среагировал на его расстроенную интонацию Ашели и резко сел. — Я думал, что, после того, как мы всё обсудили, мы будем спать вместе. Нет?       В глазах Ашели промелькнуло удивление, но тут же ушло. — Конечно, будем, — кивнул он. — Я просто не привык к этому. Никогда не спал ни с кем. Вот и не подумал.       Антон совсем расстроился: «Никогда ни с кем не спал. Кроме мужа, само собой. Значит, Ашели не воспринимает его иначе, чем остальных любовников, не тянется сильнее? Да быть такого не может! Но тогда, как это понять?» — Я хочу, чтобы ты постоянно находился в моей голове, — медленно произнёс Тоша. — Это ведь возможно? Или нужна особая сосредоточенность на определённый период времени? — Возможно. Это фоновая связь. Можно сравнить с музыкой, которая постоянно играет, и ты перестаёшь её замечать, но можешь в любой момент прислушаться и вникнуть. Зачем тебе это? — Ашели покачал головой. — Так даже супруги не делают. Это полное отсутствие личного пространства. — О, да! Это личное пространство в итоге кончится тем, что останется слишком личным, и мы разбежимся, не успев толком сойтись! — воскликнул Антон. — У меня слишком много заморочек. Например, только что я решил, что не дотягиваю до того уровня близости, который у тебя был с покойным мужем и начал сомневаться во всём! — Что? — брови Ашели стремительно взлетели вверх. — Это ты о том муже, который меня пристрелить собирался? Интересное понятие о близости.       Он встал с дивана, притянул к себе Тошу и ненадолго замер. — Такс, — отмер Ашели. — Во-первых, под «никогда не спал ни с кем», я имел ввиду именно то, что сказал. Кроме мужа — это уже ты сам додумал. — Я не имел ввиду физический секс, — перебил Антон, — просто сон. — Я понял. Я-то тебя понял, а вот ты меня нет, — Ашели взял Тошу за руку и потянул в спальню. — У нас супруги спят раздельно. В одной спальне, но на разных кроватях. Это исходит всё из того же, что физические контакты не приняты. Не запрещены, но так никто не делает. — Спать с мужем на разных кроватях?! — возмутился Антон. — Что за дичь? Я на такое точно не согласен. То есть, если тебе это будет неприятно, — споткнулся он, но продолжил уже тише, — мы можем купить очень большую кровать. Чтобы было не тесно. — Тоша! — Ашели толкнул его на постель, забрался следом и прижал к себе. — У тебя в спальне нет второй кровати, поэтому я лёг на диван. Не потому, что не хочу спать с тобой, а потому, что мне это просто в голову не пришло. Мне не будет неприятно, потому что я обожаю тебя касаться и ни за что от этого не откажусь. — Правда? — Тоша обвился вокруг него руками и ногами, и, когда Ашели кивнул, спросил, — ты сказал, что это, во-первых. А что, во-вторых? — А, во-вторых, насчёт других любовников. Даже не напрягайся. У меня за всю жизнь ментальный секс был только с тобой и с Эудо, а физический только с тем мурленцем. На этом всё. — В смысле всё? — опешил Антон. — Хочешь сказать, что у тебя за семьдесят лет было только три партнёра?       Тоша испугался. С одной стороны — это круто, а с другой — он почувствовал себя на фоне Ашели конченой шлюхой. — Мда, уж. Я, пожалуй, соглашусь, что мне лучше видеть твои заморочки воочию, — проворчал Ашели. — Мы уже говорили об этом. Глупо жалеть о том, что сделано. Ты правильно делаешь, что не жалеешь, а я по-прежнему не собираюсь тебя осуждать. И на этом точка, Тоша. Та история закончена, страница перевёрнута. Больше у тебя кроме меня никого не будет. — Идеально, меня полностью устраивает, — улыбнулся ему Антон. — Так всё-таки, почему только трое? Не то, что бы я против, просто странно. Ты столько лет один. Почему? — Особенности психики, — пожал плечами Ашели. — На Земле это называется демисексуальность. Знаешь, что это? — Нет, — качнул головой Тоша. — Что? — Это, когда сексуальное влечение возникает только в случае сильной эмоциональной привязанности. С тобой при первой встрече привязки ещё не было, но симпатия возникла сразу, и ты очень открыто потянулся мне навстречу, — он помолчал. — Поэтому с мурленцем было так сложно. Фактически невозможно. Мне пришлось выпить возбуждающий препарат. С такой особенностью невозможно завести любовника. Инопланетники меня будут бояться, я буду чувствовать их страх. А для ментального возбуждения, таблеток не существует, сам понимаешь, — Ашели хмыкнул. — Значит ули-ла тоже отпадают. Да и зачем себя заставлять, если не хочется? Незачем, — ответил он сам себе. — Так, что в этом плане можешь быть спокоен, изменять я никогда не стану. Не захочу и не смогу.       Ашели осторожным касанием губ прижался к Тошиной шее. Легко, как будто на пробу, обвёл языком кадык. Антон чувствовал, как быстро бьётся его сердце. — Нам не обязательно делать это прямо сейчас. С тобой я согласен на любую связь: физическую, ментальную, не важно. Главное, что это ты. — Я хочу сейчас, — выдохнул ему в шею Ашели, — и ты тоже хочешь.       Он чуть отстранился, стянул с себя нижнее бельё, а с Тоши полотенце и лёг сверху. Два обнажённых тела прижались друг к другу и переплелись. Ашели продолжил покрывать поцелуями лицо, втянул мочку уха и погладил пальцами висок. Антон подставлялся под эти такие долгожданные прикосновения. Сначала тоже нежно и плавно, а потом забылся и сорвался. Он впился в губы Ашели, смял их своими, даже чуть прикусывал, выпуская свои желания, делая то, чего так давно хотелось на протяжении многих лет. Ашели чуть напрягся под таким напором. — Всё в порядке? — с трудом оторвался от него Тоша. — Если тебе некомфортно так, то… — Мне хорошо, — выдохнул в губы Ашели. — Непривычно, странно, но хорошо.       Он улыбался, часто дышал, и Антон привычно замер под взглядом гипнотических серых глаз. Ашели снова поцеловал, на этот раз сам усиливая напор и страсть. Тоша расслабился и отдался во власть ощущений. Всё остальное теперь не важно. Он раздвинул ноги и оплёл их вокруг Ашели, прижимаясь сильнее, впечатываясь вплотную. Это именно то, что ему всегда было нужно: Ашели, только он, быть рядом с ним, под ним. Физически, ментально, эмоционально, как угодно.       Ашели разорвал поцелуй и плавно сместился вдоль Тошиного тела ниже. Вновь побежали дорожки горячих поцелуев: по плечам, ключицам, спустились к животу. — Последние годы я довольно часто думал об этом, — Ашели ненадолго оторвался от выцеловывания. — О том, что хочу коснуться тебя вот так.       Он провёл ладонью вдоль Тошиной груди, спустился на бедро, скользнул пальцами на левую половинку задницы и сжал. Антон выгнулся вслед за его рукой и согнул ноги в коленях. — Хочу тебя, — выдохнул он.       По всему телу шли сладкие волны желания и удовольствия. Антон почувствовал, как пальцы Ашели скользнули по ложбинке. Острое желание приласкать самому внезапно перекрыло всё остальное. Он выскользнул из-под Ашели, толкнул его на спину и устроился между ног. — Хочу, чтобы тебе было хорошо.       Тоша склонился ниже и облизнулся от фантомного ощущения удовольствия. Тёмная кожа и на контрасте его светлые пальцы. Смотрелось завораживающе. Антон уже знал, какой будет его следующая картина. Вот только кроме Ашели её точно никто не увидит. Тоша медленно провёл языком от основания до головки и услышал громкий судорожный вдох. Он поднял голову и увидел, что Ашели приподнялся на локтях и смотрит на него, не отрываясь. На секунду вдруг мелькнуло гнездо, но тут же исчезло, и вернулась спальня. Серый цвет вышел из радужной оболочки и затопил всю склеру. Краснота совсем пропала. Антон сам застонал от такой возбуждающей красоты. Он вернулся к своему занятию. Чуть надавил языком на углубление в головке, потом облизал по кругу. На поверхность выступила капля естественной смазки насыщенного серого цвета. Тоша тут же слизнул её. Смазка чуть горчила, и это было великолепно. Как заядлый любитель кофе, Антон обожал все оттенки горечи.       Он вновь облизнулся и насадился ртом до основания, пропуская член в горло. Рука Ашели тут же легла ему на макушку, а Тоша подумал, что хотел бы, чтобы тот сам задал ритм. Его желание осуществилось мгновенно. Вторая рука тоже опустилась сверху, и они обе стали двигать его голову вверх-вниз. Антон с наслаждением отдался этому контролю и, повинуясь движению, лишь успевал ласкать ствол языком. Своей рукой он касался живота Ашели — то гладил, то с силой сжимал кожу.       Бёдра под ним резко дёрнулись и начали двигаться навстречу его рту. Ашели протяжно простонал, падая на спину и резко отстранил голову Тоши от себя. Он потянул его за руку, подмял под себя и впился в губы, потираясь при этом членом о член. Антон стонал и пытался выгибаться, но Ашели прижал его к кровати своим телом, а руками прижал руки к подушке и не давал двигаться. Это ощущение подчинённости и неспособности сопротивляться, нежелание сопротивляться кружили голову и распаляли ещё сильнее. Тоша подумал, что, наверное, ему бы понравились игры с наручниками, связыванием и тому подобными вещами. — Не сегодня, карамелька, — хохотнул Ашели, отрываясь от губ и облизывая ухо по контуру. — Но раз ты хочешь, то мы обязательно попробуем.       Антон почувствовал, как два пальца скользнули внутрь и осторожно и бережно покружили. Вслед за ними добавился и третий. Ашели отстранился, приставил член ко входу и надавил. Они оба смотрели, как их тела в этот момент сливаются воедино. Плавный рывок, стон Ашели, частое Тошино дыхание — лучше и быть не может. Антон дёрнул Ашели, роняя обратно на себя. — Иди ко мне! Ещё ближе, очень близко, — зашептал он в губы. — Я теперь всегда буду максимально близко к тебе, — отозвался Ашели.       Он снова прижал Тошины руки к подушке и начал движение. Антон двигался ему на встречу, нетерпеливо подмахивая и вынуждая ускориться. — Если ты продолжишь в том же духе, то всё закончится слишком быстро, — Ашели прижал его бёдра к кровати. — Ну и что? — Тоша легко куснул его за губу. — Ты обещал мне вечность!       После этого движения Ашели ускорились. Он резко и глубоко трахал Тошу. Снова ненадолго промелькнуло и пропало гнездо. Антон чувствовал, как на него накатывает волна удовольствия, готовая вот вот взорваться, а Ашели зачастил ещё сильнее и безумнее. Тоша двигался ему навстречу, хаотично двигая бёдрами и чувствовал ещё и безграничное счастье. Как будто сбылись все желания разом. В порыве чувств он прижался к Ашели ещё сильнее, сильнее сдавил руками и ногами. В этот момент Ашели вновь захватил его губы, вставил член максимально резко, глубоко, а затем попытался выйти, начиная содрогаться в оргазме. Антон не отпустил его, продолжая прижимать к себе и тоже кончая. Ашели положил ему руку на член и, лаская, помог закончить этот процесс максимально сладко.       Они так и лежали на кровати обнявшись, лишь перекатились на бок лицом друг к другу. Опавший член выскользнул из задницы, и сперма потекла наружу. — Ты не любишь, когда в тебя кончают, — констатировал факт Ашели, — я хотел выйти. — С тобой люблю. С тобой я всё люблю! Как ты? — Тоша чуть замялся. — Лучше, чем с мурленцем? — Да ты с ума сошёл! — Ашели порывисто прижал его к себе. — Мурленец подставился и стоял, не двигаясь и трясясь от страха, а я наглотался возбуждающих препаратов. Это нельзя сравнивать. Забудь о нём, — он ласково погладил Антона по волосам. — Я уже забыл. Я и не помнил по сути, просто тело, эксперимент. А тебя я люблю. С тобой мне хорошо, как никогда и ни с кем. Да, лучше чем с Эудо, я чувствую, что ты об этом сейчас подумал. Он был достаточно сдержанным в проявлении эмоций и абсолютно закрытым. — Прости! Никогда не был ревнивым, а вот однако ж, — покачал головой Антон. — Ревнивый собственник, — фыркнул Ашели. — Я не дам тебе повода сомневаться во мне. — Знаешь, я бы хотел научиться летать, — Антон приподнялся на локте и азартно заговорил. — Я понимаю, что в почти тридцать лет идти куда-то учиться профессионально уже поздновато, но возможно есть какое-нибудь частное обучение? Хотя бы для личного перемещения на маааленьком космолётике. Космос и небо — это моя следующая по величине любовь, сразу после тебя! — Ты научишься всему, чему захочешь. Тоша, у ули-ла нет такого понятия, как возраст. Вернее, номинально, конечно, есть, но им мало кто заморачивается. Ты можешь встретить студента и двадцати лет, и двухсот, и больше. Когда у тебя неограниченное количество времени, многие хотят попробовать разные специальности и поступают на учёбу в разном возрасте. — Круто! — у Антона загорелись глаза, но он тут же засомневался. — А меня примут учиться на Ули-Ун? — Если захочешь, то добьёшься. В том смысле, что единственная причина, по которой тебя могут не принять — это пробелы в знаниях. Уверен, что они будут. Но что мешает тебе подготовиться? Спешить некуда. Я помогу всем, чем смогу, а если чем-то не смогу, то всегда можно нанять преподавателя. Всё осуществимо. — Спасибо! — Антон снова упал на подушку и прижался к Ашели. — Я хочу поговорить о фоновой связи. Хочу, чтобы ты понял. А то я тут ещё о наручниках думал во время секса, — хихикнул он. — Я не призываю тебя к тому, чтобы ты контролировал каждый мой шаг и постоянно указывал, что мне делать. Я, знаешь ли, подрос с момента нашей первой встречи и стал вполне себе самостоятельным и независимым. — Я знаю, — серьёзно кивнул Ашели, — поэтому и удивился такому твоему желанию. Но я уже понял. Тебе необходимо ощущение надёжности и защищённости; знание, что, в любой сложной ситуации где бы ты ни был, ты можешь обратиться за помощью, даже, если ты этого и не сделаешь; уверенность, что напускной гонор и внутренние заморочки не станут теми факторами, которые разрушат наши отношения недопониманием. До этого твоя жизнь была спонтанной и шла туда, куда ветер подует. Без твёрдой почвы под ногами. Ты живёшь так всю жизнь, но на самом деле ты не любишь сюрпризы и предпочёл бы чёткий план и распорядок. Ты знаешь об этом, Антош? Не знаешь, — сам себе ответил Ашели. — Самые счастливые твои моменты — это утренний кофе. Как бы ты себя ни чувствовал, какой бы ни была погода, ты идёшь по утрам на крышу пить кофе. Именно эта нерушимая стабильность даёт тебе сил идти дальше. Маленький, но жизненно важный штришок. — Никогда об этом не задумывался, — Антон размышлял и вспоминал. — Понимать свои потребности — очень полезная штука, чтобы быть в гармонии с самим собой. Только не подумай, что я пытаюсь тебе что-то внушить! — занервничал Ашели. — Постоянная фоновая связь — будет твоей поддержкой, но ни в коем случае не контролем и принуждением. Я не стану этого делать никогда. Нет, — тут же поправился он, — стану. В том случае, если тебе будет угрожать опасность, и времени на обсуждение не будет. — Хорошо, — легко согласился Тоша. — Не доверяй так безоглядно больше никому, пожалуйста, — тихо попросил Ашели. — Ты вырос, действительно стал самостоятельным и независимым, но инстинкт самосохранения так и не приобрёл. Как насчёт военной академии? — неожиданно спросил он. — Военной? — изумился Антон. — Ты нашёл в моей голове что-то указывающее, что мне стоит стать военным? Где я, и где армия! — Нет, я нашёл, что ты хочешь стабильности и стать пилотом. В военной академии есть лётное отделение. Там тебя научат летать не только на маленьких космолётиках, а вообще на всём, что может летать. А ещё там учат боёвке и самообороне, мне было бы спокойнее зная, что ты можешь дать отпор. Учёба там не означает, что после ты обязан идти в армию. — Звучит интересно, — это было странно и внезапно, но Тоше действительно так казалось. — Правда интересно! Мне бы и в голову такое не пришло переквалифицироваться из художника в военного пилота? Это кажется нереальным. — Не спеши, обдумай всё хорошо. Тебе больше не нужно искать зацепки и ставить цели, лишь бы были. — Хорошо, — кивнул Антон. — Я смогу летать! Круто! — Он откинулся на кровать, раскинул руки в стороны и растопырил пальцы, — жжж, — и засмеялся.       Ашели с улыбкой смотрел на него, поймал одну руку и поцеловал в ладонь. — Кстати! — Тоша прекратил дурачиться. — Мне мерещилось гнездо во время секса. Это что было?       Едва он спросил, как они переместились в него. — Гнездо! — Ашели фыркнул. — Ты обозвал место гармонии гнездом! Но мне нравится. Тебе не мерещилось. Мне было сложно удержаться в сознании, ведь секс у ули-ла неразрывно связан с ментальным слиянием, это происходит само собой на автомате. Поэтому я всё время проваливался сюда и тебя тянул за собой. Сложно так сразу перестроиться. — Не заморачивайся, было классно! — Антон огляделся вокруг и чуть поморщился увидев полог, разрисованный галактами. — А можно здесь ремонт сделать? Обои переклеить? — он засмеялся. — Я больше не одержим деньгами. К бедности тоже не готов вернуться, но и разбогатеть однозначно теперь не является смыслом жизни. Знаешь, я, когда квартиру и машину купил, не знал, на что мне тратиться дальше.       Обстановка тут же поменялась. Зелёные подушки сменили цвет на голубой. На одной из них появилось изображение солнца, на других облака. Зелёный полог стал чёрным, и на нём засияли серебристые звёзды. — Так лучше? — спросил Ашели, оглядев своё творение. — Идеально! Гармоничнее некуда. — Есть куда, — Ашели чмокнул Тошу в нос, вернул в сознание и притянул к себе. — Иди ко мне.       Антон с удовольствием прижался и положил голову на плечо. Засыпая, он думал о том, что предыдущие годы были разными, порой не такими уж и плохими, но все они не шли ни в какое сравнение даже с одним днём рядом с Ашели.