Коленки

Петра приходит на занятия в юбке во вторник, потому что да, из одних брюк она выросла, другие — порваны, а на третьих То Чертово Пятно, которое она получила, оставив одежду под старой канистрой для воды. И да, на этот момент это всё, что у нее есть из брюк, потому что еще полгода назад она была мелкой девчонкой с крысиными косичками и в юбках до пола, но, сюрприз, костюм Спайди легче прятать не под юбкой. Так что… Петра приходит в юбке во вторник, и это даже не ее юбка, потому что ее юбки тетя Мэй убрала на чердак, как раз на то место, над которым, как оказалось, прохудилась крыша. — Да, — говорит Петра Гарри, — на мне юбка Мэй. Я не буду это объяснять. — Я вижу твои коленки! — почти в священном ужасе отвечает Гарри. — Я вижу твои коленки! И они… да не, всё такие же острые. — А ты сомневался? — фыркает Петра, двигаясь по коридору. — Ничуть, — кивает Гарри, идя следом за ней. — Что случилось с другими твоими юбками? С теми, которыми ты полы подметала, отбирая работу у уборщика. — Они ушли в прошлое вместе с очками и астмой, — хмыкает Петра, разворачиваясь и идя спиной вперед, что было отвратительной идеей, но об этом она узнает немного погодя. — Ты как будто разочарован? — В том, что мой друг — клевая девчонка, от которой придется скоро парней отгонять? — поднимает брови Гарри. — Зато мы случайно не влюбимся в одну девчонку, — улыбается ему Петра и… врезается спиной в кого-то. Этот кто-то сжимает на миг ее плечи, потом отпускает, отступая. “Паучье чутье?” — зовет Петра, оборачиваясь и глядя на Флэша — который на деле Юджин, но за озвучивание своего имени он может и ударить — Томпсона. — Привет, — хмыкает Петра. — Флэш?.. Томпсон смотрит на нее, хмурясь, его взгляд на миг прикипает к голым коленкам Петры и тут же поднимается почти испуганно строго на ее лицо. Это выглядит… довольно забавно. — Паркер, — говорит Томпсон. — Привет. Смотри… Он выдыхает, не продолжая, а потом почти сердито уходит по коридору. Гарри подходит к Петре и говорит: — Вау. Что это было? Четыре дня назад он наорал бы на тебя. — Сила голых коленок? — уточняет Петра, смотрит на свои коленки, которые на ее вкус выглядят слишком тощими. Гарри тоже смотрит на ее коленки, очень внимательно смотрит, а потом они дружно хмыкают: — Не-е-е. — Может, его на тренировке головой приложили? — пожимает плечами Петра. — Серьезно, мы будем обсуждать Флэша? — Мы можем обсудить домашку, — кивает Гарри. — И то, как я ее не сделал. Петра смотрит на Гарри, потому что она — Спайди, между прочим, спасает город, успевает сделать домашку и сделать свою часть работы по дому. — Ну… Пе-е-етра, — смотрит на нее грустно Гарри. — У нас есть пятнадцать минут и учебник, — сдается Петра. — И нет. Я не собираюсь давать тебе списывать. — Пятнадцать минут и учебник, — ворчит Гарри. — Ладно. Пошли. Между прочим, Гарри справляется всего за двенадцать минут, так что Петра имеет право на него ворчать — он мог сделать всё это дома, но ему было лень. Так что до обеда Петра находится в ворчливом настроении, которое не может нарушить даже Мэри-Джей, притащившая газету с хвалебной статьей Спайди. Статья, кстати, ужасна. — Ничего, — говорит Мэри-Джей. — Я напишу лучше. Нужно только взять интервью у самого Спайди… или самой? Слушайте, я сколько не смотрю, не могу понять, это парень или девушка. — Парень, — твердо сообщает Гарри. — Простите, девочки, но вы видели, как он дерется? Это парень. — Вау, — хмыкает Мэри-Джей. — Ты говоришь, что Спайдер — парень, из-за техники боя. — Которой нет, — ворчит Петра. — Серьезно. Большую часть боя Спайди паникует настолько откровенно, что мне ее жаль. — Петра думает, что это девушка, — улыбается Мэри-Джей. — Я не связываюсь с вами, — сообщает Гарри. — Не-а, нет. Я всё еще помню Трагедию Пятничного Фильма. Мэри-Джей возмущенно смотрит на него, но это возмущение настолько пронизано смехом, что даже Петра улыбается. А после обеда, на химии, Томпсон с задней парты пялится на нее. Петра точно знает, что это он, потому что взгляд Томпсона в свою спину она научилась определять классе во втором, когда тот еще не понял, что Петра девочка и регулярно заталкивал ее в шкафчик, потому что мог. — Ты чего ерзаешь? — спрашивает Гарри. — Да так, — хмурится Петра, потому что не знает, как объяснить другу, что ее напрягает взгляд Томпсона. Нет, паучье чутье от этого взгляда не бьет в набат, но… Петра почему-то не хочет узнавать, до чего додумается Томпсон, потому что… это Томпсон! Серьезно, он — футболист и школьный хулиган, она не хочет знать, какие мысли водятся в его голове. Вот только... если не поговорить, может стать только хуже. Так что хотя бы выслушать придется. И да, она — Спайди, она может дать ногой в челюсть, если что. И да, Томпсон подходит сразу после химии. Он хмуро смотрит на то, как Петра перекладывает учебники в шкафчике, вздыхает и говорит: — Паркер. — Мне не понравится, что ты скажешь? — уточняет Петра. — Не уверен, — честно отвечает Томпсон. — Тут какое дело… я знаю, что умные девчонки любят умных парней, но… ты еще и милая, и языкастая, и… ну… Петра смотрит на него почти со священным ужасом, потому что это звучит дико странно — чтобы Флэш Томпсон, который мутил со старшеклассницей в прошлом месяце, вдруг подошел к ней, чтобы предложить… Нет. Нет, определенно нет. — Ну чего ты так на меня смотришь? — хмурится Томпсон. — Не умею я красиво. Зато могу пообещать, что тебя никто не тронет. А я… готов только за ручку… ну, сначала. А потом только если сама решишься. Я могу цветы дарить. И в кино… или ты библиотеки любишь? Музеи? Не люблю музеи, но… — Флэш, — обрывает Петра. — Погоди. Ты сейчас предлагаешь стать твоей девушкой? — Ну да, — пожимает плечами Томпсон и понимает: — Я этого не сказал. Я репетировал!.. Но забыл. Просто… ты сегодня в юбке пришла, и я понял, что надо сейчас подойти, потому что… ну, коленки у тебя красивые. Петра смотрит на свои коленки, переводит взгляд на смущенно отвернувшегося Томпсона, спрашивает: — Так ты не сегодня обратил на меня внимание? — К тебе просто не подойдешь, — вздыхает Томпсон. — Ты же вечно с Осборном. Я понимаю. Он красивый, богатый. — Друг, — улыбается Петра. Почему-то внутри становится тепло. Она… нравится Томпсону… Флэшу… она ему нравится. И это глупо, да-да, безумно глупо, но… очень приятно. — Друг? — смотрит на нее с воодушевлением Флэш и тут же осекается. — А ты… ну, может, тебе девочки нравятся? — Да я как-то об этом не думала, — хмыкает Петра. — А если окажется, что да, мне нравятся девочки? — Кхм, — покрасневший Флэш смотрит строго вверх. Петра закусыват губу, разглядывая его, а потом говорит: — Я не умею… встречаться. Я буду ужасной парой. Я вечно исчезаю, не объяснив, куда. У меня паранойя и тяжелая рука. И я… — Я не приглашу тебя домой, — перебивает Флэш. — Я… тупой иногда. И я буду спрашивать тебя обо всём. И, наверное, буду просить списать домашку. — О, — говорит Петра. — Да, — кивает Флэш. — Так что… дать тебе время подумать? — Да нет, — хмыкает Петра. — И… что теперь? — Я сделаю так, чтобы на твои коленки перестали пялиться, — твердо сообщает Флэш. — Прости, просто... — Я поняла, — кивает Петра, которую всё это больше смешит, чем возмущает. — Ну, действуй? Флэш снимает свою спортивную куртку и накидывает на плечи Петры, потом протягивает руку и говорит: — У нас дальше математика? — Ага, — улыбается Петра. Ее ладонь в ладони Флэша ощущается крошечной. — Какого..? — выдыхает рядом Гарри. — Наконец-то! — фыркает Мэри-Джейн. — Пойдем, Осборн, я объясню тебе, почему мальчикам нравятся девочки, даже если ты считаешь этих девочек почти сестрами. Петра смеется. Флэш смотрит на нее с легким беспокойством, но успокаивается и спокойно идет с ней по коридору. — Ты же понимаешь, что я не буду постоянно таскать твою куртку? — спрашивает Петра. — Ага, — кивает Флэш. Петре всё еще немного смешно. Она понятия не имеет, как втиснет в свое плотное расписание еще и отношения с Флэшем, но… Ей шестнадцать. Она не хочет пропустить… всё это. — Нет, ну чего они все пялятся-то? — ворчит тихо Флэш, большим пальцем поглаживая ладонь невольно стиснувшую пальцы Петры. И как-то… спокойней. Им шестнадцать. Можно на миг поверить, что всё будет хорошо и смерти нет. Можно. — Видимо, у меня клевые коленки, — хмыкает Петра. Флэш с ней не спорит.