Я рядом, брат...

Локи распахнул веки через пару часов зыбкого сна, а может обморока, определить точно он так и не смог. Легче не стало не на йоту. Голова раскалывалась, а тело пульсировало от острой всепоглощающей боли. Он чувствовал, как горячая кровь, вытекая из ран, пропитывает бинты и впитывается в диван. Не лучшей идеей было просто наложить повязку без швов, но трикстер понимал, что его брат вряд ли бы смог это сделать. Локи медленно повернул голову вбок. Тор так и заснул, сидя на полу и сжимая пальцы брата, только голову опустил на край дивана. Он выглядел очень уставшим, а все доспехи были покрыты багровыми разводами. Бог Лжи попытался сглотнуть вязкую слюну, но ничего не вышло. Волна боли снова накрыла измученный организм, заставив Локи глухо застонать. — Локи? — Тор проснулся и с беспокойством взглянул на белое, как снег, лицо брата. — Тебе больно? Что я могу сделать? — Воды… — прохрипел Локи, с мольбой глядя на брата. Громовержец встал с пола и бросился к небольшому отсеку с продовольствием в хвостовой части челнока. У них была пара бутылок чистой воды и несколько пакетов сухого питания. Но экономить на брате было нельзя. Налив полстакана живительной влаги, он вернулся к брату. Локи не спал. Его взгляд был устремлен вверх, потрескавшиеся губы слегка дрожали, пальцы тоже. Тор поставил стакан на тумбу у диванчика и наклонился к брату, дотрагиваясь до лба, отмечая, что у Локи был сильный жар. — Я помогу сесть, — громовержец аккуратно просунул руку под шею брата, а другую держал так, чтобы за нее мог взяться Локи. Закусив губу и зажмурившись, Бог Лжи приподнялся, цепляясь слабыми пальцами за предплечья брата. Комната завертелась перед глазами, а к горлу подступила тошнота. — Тшшш, — Тор погладил брата по щеке и потянулся за стаканом. — Маленькими глотками, — громовержец поднес тару к сухим губам и слегка наклонил. Локи сделал маленький глоток и тут же закашлялся. По подбородку потекла тонкая струйка крови и слюны. — Все хорошо, все хорошо, давай еще разок, — Тор стер большим пальцем кровавую дорожку и снова подал брату стакан. Локи с трудом заставил себя сделать еще глоток, и этот раз был действительно куда лучше. По горлу заструилась холодная жидкость, немного притупляя боль во всем теле. Трикстер отпил еще немного и аккуратно кивнул брату, благодаря. — Молодец, — громовержец отставил стакан обратно и провел ладонью по спустившимся черным локонам. — Может еще поспишь? Локи кивнул, и Тор уложил его обратно, снова накрывая своим плащом. — Куда мы летим? — прошептал трикстер. — На Землю, — Тор увидел, как брат немного приподнял бровь. — Они тебя не тронут, я не позволю. — ответил на немое возражение Бог Грома. — Ты всегда так говоришь, — губы растянулись в слабой благодарной улыбке. — Не думаю, что ты сможешь что-то сделать, против команды разъяренных супергероев… — легкие скрутило сильным спазмом, от чего Локи глухо закашлялся, пачкая красный плащ брата еще более багровыми пятнами. — Что с этим можно сделать? — перевел тему громовержец, указывая на кровавые следы. — Думаю… — Локи на секунду остановился, переводя дыхание и справляясь с головокружением. — Внутренние кровотечение. Ты ничего с этим не сделаешь. — Сколько у нас времени, брат? — Тор сжал кулаки, готовясь услышать вердикт. — Сутки, может, двое. Тяжелый удар громовержца опустился на поверхность небольшого стола, находящегося неподалеку от дивана. Если верить мониторам на приборной панели корабля, лететь им надо было еще двадцать часов. — Это посудина может двигать быстрее! — Тор взвыл, пытаясь найти хоть что-то, что может помочь им добраться до помощи побыстрее. — Тор! — вскрикнул маг. Громовержец бросился к брату, который судорожно цеплялся пальцами за край диванчика. — Эй, эй, эй, — Тор попытался дотронуться до Локи, но пальцы обожгла острая боль. Только сейчас Бог Грома заметил, что кожа брата стала покрываться синими пятнами. — Моя магия! — Локи прогнулся в пояснице, вскрикивая. — Она исчезает! — по рукам потянулась черная паутинка вен, резко контрастирующая на начинающей синеть коже. — Нет… Не касайся меня! — остановил очередную попытку громовержца Бог Коварства. Раны начали кровоточить с новой силой, заставляя Тора начать молиться, чтобы они успели. Локи был очень слаб и едва сейчас был похож на живого человека, а не на свежий труп. Его тело разрушалось, остатки магии зелеными искрами срывались с пальцев, покидая тело, а паутина вен с каждой минутой захватывала все большую площадь измученного тела. — Только не… не уходи, — Локи с мольбой взглянул на брата, который хотел отойти к приборной панели. — Не уйду, не уйду, — прошептал Тор. Он несмело дотронулся до волос брата, но не почувствовав боли, начал медленно поглаживать. — Все хорошо. Скоро мы будем на Земле, тебе там помогут, — как в бреду, шептал громовержец. — А потом мы пойдем с тобой в ближайшую забегаловку, и я куплю тебе кофе. Напиток Богов, клянусь. — Бог Грома не знал, слышит ли его Локи, но не мог перестать говорить. Брат рядом с ним мелко дрожал от озноба и боли, иногда немного поскуливая. Его глаза были закрыты, но он не позволял липкой тьме захватить его разум, будучи уверенным в том, что если он сейчас позволит себе заснуть, вряд ли сможет проснуться. Приборная панель тихонько запищала, заставив обоих мужчин обратить на себя внимание. — Я на минуту отойду, — Тор поднялся с пола и побрел к мониторам. По полупрозрачным экранам бегали яркие огоньки, менялись столбики диаграмм, то возрастая, то снова падая. — Что тебе от меня надо? — как-то обреченно прошептал Бог Грома, пытаясь разобраться в показаниях приборов. Но потом его взгляд упал на индикатор количества топлива. — Замечательно! — громовержец вскинул руки вверх и схватился за голову. Топлива едва хватало на оставшийся путь. — Что там? — раздался тихий вопрос, заставивший Тора оторваться от размышлений. — Топливо, — коротко ответил громовержец. — Нельзя увеличивать скорость, это может привести к тому, что мы останемся здесь навсегда. Проклятье! Локи ничего не ответил, да ему было и нечего сказать. Он чувствовал цепкие пальцы смерти на своем горле, вряд ли бы тот час, который они могли бы выиграть, увеличив скорость, спас бы ему жизнь. За этими размышлениями трикстер не заметил, как рука брата снова вернулась на его голову. — Может поспишь еще? — предложил громовержец, но Локи отрицательно покачал головой, тут же пожалев об этом действие. Из носа потекла тонкая струйка крови, которую незамедлительно промакнул остатком бинта Тор. — Надо сменить повязку, — констатировал громовержец, заметив на своем плаще темное багровое пятно. — Не думаю… Что мне хватит сил… Встать, — голос Бога Лжи был слабым и хриплым, каждое слово вызывало боль и неконтролируемые приступы кашля, разрывающие легкие на части. Поэтому Локи говорил медленно, делая долгие паузы между словами, а то и слогами. Тор лишь как-тот слабо кивнул, чувствуя нарастающую панику. Он был абсолютно бессилен, временами ему казалось, что он просто продлевает агонию брата, а не помогает ему. — Это не так, — парировал трикстер. — Что? — выныривая из своих мыслей, спросил Тор. — Ты делаешь всё, что можешь. Твоей вины нет в том, что я ранен! — Ты с каких пор мысли читаешь? — слегка улыбнулся громовержец, заставив слабо улыбнуться и Локи. — Может еще воды? Локи потряс головой и вдруг тихо и как-то неуверенно попросил брата, поднимая на него невероятно зеленые глаза: — Спой мне. — Я… — громовержец хотел было пошутить про то, что его голосом только врагов распугивать, но вовремя прикусил язык. Взгляд зеленых глаз был настолько чистым и безгранично любящим, что Тор не смог отказать. — Хорошо. Бог Грома стал тихо нашептывать старинную колыбельную, которую им всегда пела Фригга, когда братья были еще детьми. Из уст Тора она звучала менее мелодично, чем из уст матери, но Локи показалось, что ничего красивее он в жизни не слышал. Слова колыбельной убаюкивали и будто бы уносили боль из умирающего тела, заменяя их ощущением покоя. Цепляться за реальность с каждой секундой становилось все сложнее, и Локи сдался, отдавая душу на растерзание беспокойному сну.