Рыже-серая история

Джуди оказалась в коридоре, по краям которого все двери были заперты, а в самом его конце виднелся свет из приоткрытой одинокой двери. Крольчиха шла медленно, чувствуя, что там, в конце этого коридора её ждет ответ на все вопросы. Наконец, она переступила порог и увидела большое пустое помещение, в центре стоял металлический стул с ремешками для лап, стол с различным перегонным оборудованием, тусклая одинокая лампочка, чей свет только и охватывал эти предметы, а рядом стояла: - Китти?! – остолбенела Хоппс. - Привет, Джу. – спокойно и с лёгкой улыбкой выдала та. – Ну вот, ты и достигла цели. - Что ты?.. Ты что здесь делаешь? – продолжала изумляться крольчиха. - Как и прежде, Джу. Делаю то, что умею. Делаю, чтобы выжить. - Что это там на столе? Кошка достала из своей сумочки на плече одну таблетку фиалкового цвета и с восторгом продемонстрировала её со всех сторон, покрутив в лапе. - Амфитамин, седьмая версия. Конечная и самая безупречная. Повышает рефлексы, ускоряет моторику, увеличивает болевой порог. Полный контроль над разумом и никакого одичания. Признай, это дорогого стоит. - Боже мой. – одними губами произнесла серая. - Моих мозгов хватило, чтоб создать самый гениальный препарат во всей медицине и фармакологии. Но, представь, не хватило, чтоб работать в центральной больнице Зверополиса. Очень иронично. - Боже мой, это всё ты. – чуть громче выдала зайка и шагнула вперёд. - Не совсем. – раздалось за спиной, после чего кто-то закрыл дверь в помещение и щёлкнул замком. Сбоку от двери с транквилизаторным пистолетом в лапе стоял: - Чарли?! – Джуди ещё никогда не была так обескуражена. - Вы всё ещё зовёте меня по имени, мисс Хоппс. – расплылся в улыбке Линкс. – А, вот я, так и не научился был взаимным. Но, прошу, не приближайтесь к моей подруге, иначе мне придётся выстрелить. - Всё в порядке, Чарли. – успокоила его Киссуини. – Джуди не такая. Я доверяю ей, как она мне когда-то. - Подруга? – крольчиха раздражённо посмотрела на рысь. – А, разве я не подруга? Почему ты с ней? - Я уже давно с ней, мисс Хоппс. До того, как устроился в полицию. До того, как познакомился с вами. Всё, что у меня есть это её дело и она сама. - Ты же полицейский. – чуть не плача выдала серая. – У тебя десятки коллег. Все тебя уважают и ценят. Ты хорошо справляешься с работой. Зачем она тебя, Чарли? – ещё никогда её уши так безвольно не растекались по спине от разочарования. - Нет, мисс Хоппс. Никому я не нужен и не важен. А всё самое лучшее я готов и могу делать лишь для неё. – он указал на засмущавшуюся кошку. – Для моей спасительницы. Весь мир сейчас рушился перед глазами Джуди. Самые милые звери, о которых не посмеешь и подумать что-то плохое, оказались циничными предателями. Сервал, из-за чьих лап дичали и страдали другие звери, и её помощник рысь, который не сводил пистолета с задубевшего тела крольчихи. - Можешь вести её. – сказала Китти. - Мисс Хоппс, вам придётся сесть на этот стул. – во взгляде Чарли не было мольбы, а только нежелание стрелять в зайку дротиком. Ко всему прочему Джуди стало страшно. Хладнокровие этих двоих поразило её в самое сердце и, похоже, что бы они ни задумали, они намеревались сделать это здесь и сейчас. - Да что с вами такое? – бедняга снова попыталась воззвать к совести. – Вы хоть видели одичавших? Они же теперь изгои до конца своих дней. - Не говори, чего не знаешь, Джу. – ответила кошка. – Все их поступки были бессознательными. Ну, потаскают их по судам, и что? Всё равно, они будут восстановлены в правах. - О пострадавших ты то же самое скажешь? Изувеченные, изуродованные на всю жизнь… - Вот именно. Посмотри на меня и успокойся. – кошка указала на свои шрамы. - Все живы и это главное. - А, Честер? Как же, твой жених? Ты, что же, забыла про своего енота? – Хоппс надеялась посильнее ударить по оппонентке. – Жаль, его нет с нами. Вот тогда бы ты посмотрела ему в глаза. - Наивная зайка. – издевательски произнесла Киссуини. - Ты хоть знаешь, через что прошёл этот бедный зверь. Он поборол одичание и не опустил лапы. Пока я искала его, он искал Вульфганга и его логово. Он помогал мне всем, чем мог. – длительное молчание подсказывало, что неприятели задеты за живое. – А ещё, он рассказал мне, как сильно тебя любил. На пару секунд у Китти было такое выражение, будто она готова отказаться от задуманного, но после подняла хитрые глаза и сказала: - Но ведь я тоже рассказывала тебе, как его люблю. - Да, только это было враньё. - Вот! Вот, поэтому ты сейчас здесь, наивная зайка. Тебя подвели к одному вранью, чтобы ты его отвергла, но тут же проглотила второе. Вот, поэтому ты проиграла. Глаза сервала загорелись ликованием, но это было продиктовано не тем, что героиня Зверополиса попалась в её капкан. Серая понимала, что деморализовать противников не удалось, и что у безумной кошки припрятан какой-то козырь в рукаве. - Твой выход, любимый! – крикнула Киссуини куда-то в темноту помещения. Хоппс начала растворяться в пространстве поняв, кто сейчас выйдет ей навстречу. Несчастный, изувеченный, всеми брошенный. Это был он. - Честер. – казалось, это было последнее слово крольчихи перед тем, как умереть. И не было в нём ни страха, ни ошеломления. Больше не оставалось сил ни для каких эмоций. - Здравствуй, Джуди. – в голосе Кунера читалось глубокое сожаление. – Вот он я. - Живой и почти здоровый. – бодро подтвердила Китти. – И, между прочим, всё такой же любимый. Так что, я не врунья, Джу. Все трое зверей выстроились перед бедной зайкой, которая не могла пошевелить ни единым мускулом. Сервал стояла посередине, как лидер этой бандитской троицы. Рысь и енот всем своим видом просили прощения у обманутой. Кошка же продолжала источать самодовольство и ликование. - Знаю, ты никогда не простишь нас, Джуди. – взял слово Честер. – Такой чудовищной лжи нет никаких оправданий. Но позволь всем нам рассказать тебе правду. Ты единственная, кто заслуживает всё узнать. - Мы все были никем, мисс Хоппс. – продолжил Чарли. – Родились и выросли в нищете, потеряли всех родных, жили одним днём… Вы самый лучший пример того, как нужно жить по-честному и всего добиться. Никто из нас не смог бы так же. Жизнь подарила нам лишь один шанс на лучшую жизнь. – и рысь тепло посмотрел на стоящую слева от себя Китти. - Спасибо, мой котёнок. – разомлела кошка, потрепав его по щеке. – Не суди нас строго, Джу. Многие звери совершают куда более жестокие и циничные поступки ради личной выгоды. Просто их действия вписываются в рамки закона, а наши нет. Ты ещё так молода, крошка Джу. Жаль, что именно тебя мы выбрали нашим проводником в лучшую жизнь. – на секунду кошка оставила свой цинизм, понимая зайкино ошеломление. – Это звучит жестоко, но, согласись, игра стоит свеч. Теперь у меня есть братик и возлюбленный. – она ласково ухватилась за лапы своих любимых зверей. – А ещё, у нас есть свой семейный бизнес. Мы через многое прошли, крошка. И, хочешь ты или нет, мы заслужили всё это. Хоппс начинала потихоньку отмирать. Наконец, зашевелились глаза, которые источали ненависть. Бессильная злоба заставляла маленькие серые кулачки сжиматься до боли. Инстинкты взывали вцепиться в глотки этих предателей, которые обманули её доверие и использовали для своих безумных целей. - Я не одобряю первобытные методы Барашкис. – продолжала Киссуини. – Мне искренне стыдно, что мои первые версии амфитамина вызывали такой же синдром одичания. За свою жизнь я насмотрелась на выродков, которых будто вообще не касалась эволюция. Так что, одичание я презираю. Но, знаешь Джу, есть такая вещь, как жажда конфликта, которая совершенно неисчерпаема и не подвластна никакой эволюции. Это то, что я вижу каждый день с самого рождения, и то, на чём миллионы зверей делают себе и деньги, и славу, и всю жизнь целиком. Вот и я однажды перестала быть жертвой конфликта и стала его покровителем. Китти подошла к металлическому стулу, прикреплённому к полу болтами. - Боюсь, тебе придётся сесть сюда, зайка. – кошка продолжала говорить с крольчихой, как с несмышлёной школьницей, несмотря на одинаковый возраст. – Ведите её. Хоппс поняла, что не в состоянии сопротивляться. Лёгкое касание за предплечье заставило серую послушно пройти несколько шагов до стула, сесть в него и отрешённо наблюдать, как ремешки затягивают на зайкиных лапах те самые лапы, которые недавно обнимали и гладили её саму. Она разомкнула стиснутые от обиды челюсти и вновь спросила енота и рысь: - Почему вы с ней? Зачем делаете это всё? – бедняжка окончательно потеряла самообладание. Она и не представляла, что когда-нибудь будет так чудовищно обманута. Никогда ещё по ней не ударяли так больно. И теперь, оценив всю степень жестокости и предательства, она понимала, что как бы эти звери искренне не извинялись и не раскаивались, они сделают с ней всё, что задумали. Крольчихе стало ещё страшнее от неизбежности и беспомощного состояния, будучи связанной по лапам на недвижимом стуле. Закончив с ремешками Чарли поднял с пола какие-то предметы. - Это был я, мисс Хоппс. – виновато произнёс Линкс, показывая серой маску с респиратором, металлические ходули и чёрный балахон. – Я играл роль злодея по имени Вульфганг. Это я отравил Блэка экспериментальным раствором из горлодёров, сделав из него агрессивного грубияна, которому пришлось заминать дело после моих анонимных компрометирующих писем. - Ты шантажировал его? - Пришлось. Он единственный, кто по-настоящему стремился выйти на нас. И однажды я разбавил его кофе раствором, который долгие месяцы содержится в крови и оказывает пассивное действие. Киссуини, всё это время копавшаяся за столом, подняла вверх маленький пузырёк и, потрясая им, произнесла: - Как ты уже поняла, и это моих лап дело. Стоило нам донести на Блэка куда следует, и целая комиссия примчалась бы забирать у него анализ крови. Его сразу же признали бы одичавшим, а к таковым теперь вся общественность относится с крайним пренебрежением. Даже твои коллеги поспешили бы прогнать его пинками, лишь бы не марать свою репутацию. К тому же, образ злодея полностью срисован с Блэка. Тот же рост, комплекция, походка… Ты хорошо отыграл, мой котёнок. - А той ночью на складах в Паркингтоне… - вспомнила крольчиха, обращаясь к рыси. – Ты ведь просто заговаривал мне зубы. - Не только. Я помог вам крепко заснуть с помощью хлороформа. – вновь состроил невинную мордашку Линкс. – Кстати, особой роли та самая лачуга не представляла. Это, скорее, была проверка наших компаньонов на верность. - Пожалуй, тоже поделюсь с тобой секретиками, Джу. – Китти отвлеклась от перегонных приспособлений на столе, чтобы перехватить эстафету. – Дирт и Хорьковиц обеспечивали нас в лице бедняка-енота кое-какими предметами и продуктами, а взамен получали мой амфитамин в таблетках. Но очень скоро им стало мало, и они решили нас обокрасть. У тебя, прямо-таки, чуйка на злоумышленников, зайка. Вычислила грабителей ещё раньше, чем Чарли. Я даже рада, что полиция накрыла их, хотя и вместе с нашим убежищем. И, вот ещё что. – продолжала Киссуини. - Как ты думаешь, каким образом двухметровый злодей в чёрной рясе, оказавшись внутри бункера, из которого нет выхода, внезапно берёт и исчезает? Хоппс ранее догадывалась, что подземный лаз здесь не причём. Но сейчас убедилась в этом окончательно. - Дело в том, моя дорогая, - продолжала издеваться кошка. – Что ни один из этих одиннадцати болванов, прибывших в тропический лес, не заметил, что из леса их возвращалось уже двенадцать. Всё-таки, иногда неплохо быть маленьким и неприметным зверем. - Не такой уж я и маленький. – заулыбался рысь своей сестрице. – А та норка, ведущая на поверхность, всё-таки сыграла свою роль. В ней я и спрятал свой злодейский костюм. - И те остолопы, что остались обыскивать бункер даже не сумели его найти. А вы с Уайлдом, видимо, на почве своих душевных переживаний, про эту самую нору даже и не вспомнили. Я права? Всегда считала тебя везунчиком, мой котёнок. - Спасибо, сестрица. - Ах! – воскликнула Киссуини. – Я чуть не забыла про тебя, Честер. Молчавший до этого Кунер подошёл к возлюбленной поближе. - Как ты понимаешь, крошка Джу, никто не ломал шею моему енотику. Но догадайся, кто же констатировал его смерть прямо из машины скорой помощи? – злорадству и самодовольству злодейки не было предела. – Верно! Маленькая и неприметная мед сестричка по имени Китти. Отчаявшаяся и беспомощная Джуди с каждой новой секундой всё больше осознавала бесполезность всех своих действий. По сути, она не только не сделала ничего для поимки преступников, но и, в каком-то смысле, даже помогла им. Теперь, когда её связали по лапам, захотелось двигаться, напрягать каждый мускул от переизбытка нахлынувших чувств. - А, ты? Не хочешь поделиться, Кунер? – злобно процедила серая. – Есть в тебя хоть что-то настоящее? - Да, например, вот это. – Киссуини указала на перебинтованную лапу енота. – Твой психованный лис чуть не лишил его конечности. Надеюсь, ты хоть не жалеешь, что кинула его? Он ведь даже по имени тебя не называл. Настолько ты низка для него. - Не терзай её, Китти. – разрежал обстановку енот, готовый покаяться перед скованной беднягой. – Мне пришлось лгать тебе, Джуди. Но это не просто моя роль. Это моя жизнь. Хоппс не хотелось ему верить, но больше всего ей не верилось, что сейчас он способен лгать. - Это всё правда, Джуди. Я был первым испытателем препарата. Самой грубой его версии, из-за которой пострадали многие звери. Из-за которой досталось и моей Китти и мне самому. Из-за которой, почти полгода вычеркнуты из моей жизни. Но это было моё решение. - Ты добровольно на это согласился? Чушь! – в сердцах ругнулась крольчиха, заставляя себя не верить. - Нет, Джуди, всё так и было. Не знаю, на что готов твой Ник ради тебя, но ради Китти я был готов на всё. И когда спустя полгода мы нашли друг друга, изувеченные и, всё такие же, никому не нужные, первое, что произошло… - Мы обнялись. – закончила кошка. – Обнялись и принялись извиняться за свои поступки. Потому что наша любовь всё стерпела и не покинула нас. – сейчас она выглядела предельно серьёзно, и не было в её голосе ни капли сарказма или насмешки. - Я не верю. Так не может быть. – Джуди хотелось, как угодно противодействовать неприятелям. Она зажмурилась и беспорядочно отрицательно мотала головой. - Поверишь, крошка Джу. И всё поймёшь. – Киссуини сменила тон на привычный. – Но только не сейчас. А, где-нибудь, через полгода. Сердце у зайки замерло. Злодейка собиралась накачать её своим амфитамином. Самой первой и самой страшной его версией, которая превращает зверя в одичавшего безумца, готового преследовать и терзать всех без разбора до полного изнеможения. Для поборницы порядка нет ничего страшнее, чем обратиться в такое существо. Китти наполнила полный шприц из ампулы своим дьявольским зельем и многозначительно прислонила его к своему носу. - Поверишь и поймёшь, крошка. После укола последние события выветрятся из твоей головы, и нас ты даже не будешь помнить. Только если найдётся добрый зверь, который вернёт тебя к реальности и поддержит, когда все отвернутся. Честер прошёл через это. И сейчас вместе со мной он счастлив. – кошка со шприцем в лапе подошла вплотную к крольчихе. – И мне безумно интересно, сможет ли героиня всего Зверополиса, самый законопослушный и миролюбивый зверь через это пройти? Лапа со шприцем потянулась к зайкиной шее. До неотвратимого поступка оставались считанные секунды. Это был тот самый момент, когда вся жизнь проносится перед глазами до своего неизбежного завершения. А в данном случае, до катастрофического искажения. Внезапно, запертая дверь за спинами злодеев была вышиблена могучим плечом лейтенанта Блэка, который с чудовищным рыком устремился в лобовую атаку. Через секунду распахнулась и вторая дверь в помещение, откуда выглянула лапа с электрошоковым пистолетом, а за нею и сам Николас Уайлд. Пользуясь коротким замешательством своих противников, полицейские сумели нанести точные удары по ним. Лис выстрелил в грудь нападавшему еноту и, зажав спуск на пистолете, заставил того биться в конвульсиях от постоянного электрического разряда. Волк же с разбегу налетел на замешкавшуюся рысь, протаранив им стол, разнося вдребезги кошкино перегонное оборудование и впечатывая более слабого зверя в пол. У кошки так же за одно мгновение перед глазами порушились все планы и мечты на будущее. Всё её хладнокровие и коварство, как лапой смахнуло. Шприц выпал из ослабшей безвольной лапы. Она замерла от осознания, что просчиталась и для неё всё кончено. А крольчиха тем временем наслаждалась этим мгновением. Всем тем сумасшедшим действом, бушевавшем вокруг неё, и которое складывалось в её пользу. Осознанием того, что противник потерпел поражение. А в особенности, кошкиным смятением и видом её бегающих глаз и дрожащих конечностей. Вдавливая брыкающегося Линкса в пол, Блэк сумел порвать когтем один из ремешков на передней лапе у Хоппс, которая этой свободной лапой поторопилась расстегнуть и остальные. Киссуини наконец вышла из оцепенения и бросилась к распахнутой двери. Уайлд перестал мучить Кунера разрядом, передав его в цепкие лапы лейтенанта, которому предстояло удерживать сразу двоих, а сам кинулся за кошкой. В отчаянном прыжке лис успел зацепиться лишь за сумочку Китти, которая слетела с плеча хозяйки, упала на пол и рассыпала горсть фиолетовых таблеток, являвшимися гордостью своей создательницы. Крольчиха полностью освободилась от пут, выхватила у извивающейся рыси транквилизаторный пистолет и выстрелила вслед убегающей по коридору противнице. Но, увы, промах. Рыжий не раздумывая устремился вдогонку, но и его потугам не суждено было увенчаться успехом. Кошка удалялась с невероятной скоростью. - Кажется, она приняла свой амфитамин. – тревожно обратилась к волку Джуди, помогая ему сковать неприятелей. – Нику её не догнать. Кунер и Линкс не оставляли попыток вырваться. Лёжа на животах с лапами за спиной они оба рычали, матерились и сопротивлялись, как могли. Только что были сорваны все маски, а истинная сущность енота и рыси стала видна полицейским во всей красе. Хоппс пришлось наградить обоих зарядом спрея из своего баллончика, чтобы Блэку было полегче надевать на них налапники. Но самое страшное оружие против проклятой троицы было доверено Уайлду, который, хоть и воспользовался им, как следует и вовремя, но умудрился потерять во время погони за Киссуини. - Ой. Похоже, это Ник оборонил. – Джуди подняла с пола диктофон. Но это была вовсе не ручка в форме морковки, а специальное полицейское звукозаписывающее устройство, рассчитанное на длительные записи. Весьма длительные и содержательные откровения противников как раз были на него записаны от начала и до конца. – С диктофоном всё в порядке. - А я знал, что ты единственная, перед кем у них развяжутся языки. – сообщил волк крольчихе. Он решил не церемониться и, ко всему прочему, заткнул обоим зверям пасти кляпами. – Поздно уже глотки драть, господа. А с тобой, Линкс, я потом обязательно потолкую, если так хочешь. - Вы их крепко держите, лейтенант? - А куда они денутся? - Я тогда позвоню в департамент. И попытаюсь найти Ника. - Давай. Беги уже за своим рыжиком. Хоппс поспешила на улицу, высматривая дорожку из кошачьих и лисьих следов, которую уже по полной заносило снегом. Зайка быстро связалась с Когтяузером и сообщила свои координаты, не переставая тяжело бежать, глубоко проваливаться в зимнее белое покрывало и надеясь не сбиться с пути. Но более всего пугало то, что под действием своего дьявольского препарата кошка вполне смогла бы дать отпор, и что, возможно, её любимый рыжик сейчас нуждается в помощи. Джуди проскакала вприпрыжку по снегу метров двести, после чего все её опасения развеялись. Она увидела уложенную на лопатки кричащую, визжащую и плюющуюся Китти и нависшего сверху над нею Ника, который крепко удерживал все её лапы. Крольчиха на секунду вспомнила саму себя в похожем положении неделю назад. - Давай помогу. – серая и рыжий вместе заковали в налапники свою последнюю противницу. Только что эта злыдня имела возможность скрыться далеко и надолго. Но удача сегодня благоволила не ей, а тем двум партнёрам, что вели её к лейтенанту, чтобы вместе дожидаться приезда сотрудников. Они не обращали внимания на матерки и проклятия в свой адрес, как и не могли оторвать влюблённого взгляда друг от друга.