Uncle Andy

Аарон не чувствует ничего, как будто его завернули в мягкий хлопок или пузырчатую пленку, что является слоем между ним и суровой реальностью, окружающей его. Его девочки дома, обессиленные, с заплаканными лицами и в помятых пижамах. И Аарон никогда не думал, что он окажется здесь, в больнице, в подобном состоянии, после безумного звонка в 3 часа ночи из-за чертового наркомана с ножом. Он моргает и смотрит вверх, его мозг, наконец, регистрирует доктора, стоящего перед ним, с печально трясущейся головой, нервно заламывающим руки и с этим ужасным понимающим взглядом в глазах. Он подавляет назойливый приступ истерического смеха, потому что она... была последним человеком в его жизни, которого он мог потерять из-за насилия. После время ускоряется. Он подписывает бумаги и устраивает похороны. Его маленькие девочки целуют его на ночь, крепко прижимаются к его ногам, протягивают ему бутерброды и газировку от взрослых в другой комнате. Но в основном они вместе с выводком Мэтта и Дэн терроризируют местный парк или создают свой шедевр мелками и краской. Иногда он просыпается посреди ночи и тянется к ней, забывая в полусонном состоянии, что теперь он спит один. Он полагает, что похороны прекрасны. Кейтлин была так любима, и его постоянно поражало количество жизней, которые ей удалось затронуть за годы, что она проработала в больнице. А затем медленно Лисы начинают уходить прочь. Кевин и Тея уходят первыми, возвращаясь в свою команду. Кевин пропустил одну игру из-за похорон, но не мог заставить себя пропустить вторую. Рене прилетела специально на день, но ее отпуск тоже закончился. Она прижалась к Мэнди и Ребекке в аэропорту и посмотрела на него взглядом, давшим понять, что она всегда его поддержит. Следующей улетела Эллисон, оставив недавно забитые ею шкафы с дорогими банными принадлежностями, которые он никогда не купил бы себе. Мэтт и Дэн возвращаются в Пальметто. Дэн нервничает из-за того, что нынешние Лисы так долго остаются без лидера. Никто из них не является детьми боссов мафии, но у них есть схожие таланты, когда дело доходит до создания проблем. Мэтт же просто скучает по ним. Ники остается так долго, как только может, но у Эрика не получилось взять себе выходные, поэтому он остался совсем один в Германии с их новорожденным ребенком, а Аарон отказывается позволить своему кузену отложить свою жизнь из-за него снова. Нил и Эндрю пропускают две игры экси, но Аарон видит напряжение на лице Нила, пальцы, жаждущие клюшки, ноги, готовые к бегу. Аарон знает, что когда они уедут, останутся только он и его маленькие девочки. Он любит их отчаянно, больше, чем он когда-либо мог себе представить, но он не имеет ни малейшего представления, как их воспитывать. Его глаза открываются. Ему кажется, будто он не спал, но прошло несколько часов, и позднее утреннее солнце освещает пустое пространство рядом с ним. Меньше всего ему хочется подниматься с постели и спускаться вниз, но самолет Эндрю и Нила улетел в 6 утра, а внизу слишком тихо. Он вылезает из постели и натягивает халат, не потрудившись одеться нормально. Ему не нужно будет возвращаться на работу еще пару недель. В раковине грязная посуда, две кофейные кружки, три большие миски с остатками шоколадного мороженого, и Аарон внезапно испытывает желание свернуть шею брату за то, что он оставил это в качестве прощального подарка. В кофемашине еще есть немного кофе. Он был сварен несколько часов назад, и давно остыл, но Аарон наливает его в кружку и все равно выпивает. Из гостиной доносится приглушенное хихиканье, и Аарон бредёт туда, останавливаясь в дверном проеме, чтобы посмотреть на сцену перед ним. Повсюду разбросаны мелки. На кофейном столике стоят еще три чаши, наполовину наполненные хлопьями. Три светлых головы склонились над одним листом бумаги. Две самые маленькие прижимают руки ко рту, чтобы молчать, в то время как чуть больший рисует то, что Аарон не видит. — Хорошо, какой цвет мне теперь использовать? — спрашивает Эндрю. — Оранжевый, — шепчет Мэнди. — Нет, выбери другой. Я уже использовал оранжевый, — говорит Эндрю. — Но он самый любимый! — протестует Ребекка. Она указывает на фотографию в рамке с изображением Лисов и Лисиц с их последнего университетского чемпионата. — Видишь? — Но если вы истратите весь оранжевый сейчас, вам придется истратить также и остальные мелки, прежде, чем мы сможем купить вам новую коробку. И вы не сможете использовать оранжевый в течение очень долгого времени. Лучше рисовать всеми понемногу, — серьезно говорит Эндрю. Аарон задается вопросом, когда Эндрю стал казаться таким счастливым и расслабленным и почему он не заметил этого раньше. — Эй, ваш папа проснулся, — мягко подталкивает Эндрю. Аарон входит в гостиную и садится на диван, и несколько мгновений спустя его стискивают два крошечных пятилетних ребенка. — Смотри, папа! — Мэнди поднимает листок бумаги. — Мы нарисовали новый дом, в котором теперь живёт мама! Аарон крепко обнимает своих девочек и смотрит на бумагу. Он видит буйство оранжевых и фиолетовых цветов, окружающих маленький зеленый дом, прежде чем его глаза наполняются слезами, и все размывается. — Кто вам рассказал о мамином доме? — мягко спрашивает он. — Тетя Рене. Она сказала, что мама скучает по нам, но она также готовит нам идеальный дом, — Ребекка прижалась к груди Аарона и посмотрела на него. — Что ты здесь делаешь? — резко спрашивает он Эндрю. — Я думал, ты уехал сегодня утром. — Нил уехал сегодня рано утром, — поправляет его Эндрю. — Я не такой наркоман, как он. — Но твоя команда, — возражает Аарон. — Придется обойтись без меня, — твердо говорит Эндрю. — Я все равно собирался уйти на пенсию в конце этого сезона. Моя замена не так хороша, как я, но я научил ее всему, что знаю. Я им не нужен для победы. — Эндрю, ты не можешь просто бросить все ради меня, — говорит Аарон, слишком крепко обнимая своих девочек. Мэнди корчится, пока он не отпускает ее, и она подбегает к Эндрю. — Эй, мелкая, — подмигивает ей Эндрю, и он выглядит таким мягким, что Аарон едва дышит. — Ты можешь сказать своему папе то, что я сказал вам сегодня утром? — Дядя Энди прошел все эти социальные классы, и теперь ему нужна его... его... — Мэнди прерывается и шепчет что-то Эндрю на ухо. Эндрю шепчет в ответ, а затем она продолжает. — Его прак-ти-ка, — осторожно произносит она. — Я уже разговаривал с агентством здесь, в Колумбии, и у них есть для меня место, — говорит Эндрю. — Я могу найти себе жильё, если тебе неудобно, но я хочу быть здесь. — А что насчет Нила? — спрашивает Аарон. — Мы и раньше были на большом расстоянии, это отстой, но после того, как плей-офф закончится, он переедет сюда на лето, а осенью мы придумаем новый план, — Эндрю поднимает Мэнди и позволяет ей обнять его шею и поцеловать в щеку. Он снова шепчет Мэнди на ухо. — Дядя Энди говорит, что хочет быть здесь, потому что любит нас, — объявляет Мэнди. Она прислушивается еще несколько секунд. — Он больше не хочет отталкивать тебя. Аарон закрывает глаза от слез. Он прячет лицо в плече Ребекки и отчаянно скучает по Кейтлин. Он шепчет дочери на ухо. — Папа сказал хорошо, — практически кричит Ребекка. — Он хочет, чтобы ты остался, дядя Энди! Аарон шепчет последнее. Ребекка усмехается и слезает с колен Аарона. Она идет, и вместе со своей сестрой обнимает Эндрю. Она шепчет дяде на ухо, и Аарон точно знает, что она говорит. Папа говорит, что тоже любит тебя.