Только вместе/Only together

      У Северуса Снейпа был плохой день. В этом не было ничего удивительного, если вспомнить все те дни, которые он прожил до сих пор. Данные определённо показывали, что у него статистически более вероятно будет плохой день, чем хороший или даже просто хороший. Но даже с учётом этого, сегодня был очень-очень плохой день. Он вряд ли должен был удивляться, ведь было много всего накоплено и более чем достаточно предупреждений, более чем достаточно времени, чтобы исчезнуть и избежать этого жалкого фарса. Вместо этого он остался, по иронии судьбы, потому что верил в то, что Гермиона Грейнджер окажется настолько невыносимой, что сможет запугать Визенгамот. И вот теперь он женится на девушке вдвое моложе себя и к тому же на своей чёртовой студентке! Как только он смирился с тем, что бежать уже слишком поздно, он смирился и с тем, что в любом случае будет несчастен всю оставшуюся жизнь, он вполне может составить своему несчастью компанию. Северус женится на той несчастной строптивице, которую ему назначат, зная, что он также не способен любить её, как и она его. Они выполнят свой долг — он был бы хорошим отцом ребёнка, к которому будет относиться как минимум лучше, чем его отец, а потом они будут игнорировать друг друга, пока не разведутся. Это было совершенно элегантное решение. Это, с другой стороны, было пыткой. Тёмная туча нависла над ним с самого начала дня, но стала грозовой, когда он получил письмо из министерства. Гермиона Грейнджер. Из всех ведьм, с которыми он мог бы быть в паре, конечно, это была бы хорошая маленькая Гриффиндорка, как Гермиона Грейнджер, Золотая девочка Гриффиндора, как её окрестили газеты. Она была занозой в его боку на протяжении всей учёбы, и хотя они были вежливы с тех пор, как открылась его истинная роль в войне, они никогда не станут друзьями. Неоднократно он пытался запугать её, чтобы держать её в узде и не дать вмешаться в его планы, но она отказывалась сдаваться, всегда срывая каждое его движение и угрожая сломать его прикрытие. Потому что правда была в том, что он думал, что она была довольно умна. Гермиона Грейнджер была самой умной ученицей, которую он когда-либо учил, в одиночку справлялась с катастрофами, такими как Поттер и Уизли, и была самой яркой ведьмой своего возраста не только из-за своего остроумия, но и из-за своей способности освещать комнату, когда один из её Гриффиндорских идиотов заставлял её улыбаться. Да, у неё была ужасная неловкость, которую все подростки были прокляты терпеть. Но даже тогда было ясно, что она перерастёт это и превратится в очаровательную и могущественную ведьму. Он часто был в восторге от того, что ученик действительно обращал на него внимание, и хотел, чтобы он взрастил этот талант, вместо того, чтобы подавлять его, чтобы сохранить своё прикрытие. Это не означало, что она была идеальной — она была неприятной, высокомерной, упрямой, как мул, полной этой раздражающей гриффиндорской опрометчивости и невероятно раздражающей — но всё же замечательной студенткой, которая когда-нибудь станет женщиной, которую он сможет уважать, если не восхищаться. Так что Северусу пришлось научиться ненавидеть её, и теперь у него это так хорошо получалось, что он не был уверен, что сможет остановиться. Зная мисс Грейнджер, он знал, что она постарается сделать так, чтобы каждый из её браков был удачным, она не будет довольствоваться игнорированием друг друга в течение более чем двух десятилетий. Это означало, что ему придётся либо измениться ради неё, пока он не станет неузнаваемым, лгать себе и всему миру, чтобы сделать её счастливой, либо смотреть как сострадание покидает её глаза и появляется горечь, когда он причиняет ей боль снова и снова. Параллели с его предательством Лили были бы невыносимы, и это сломало бы крошечную человеческую часть его, оставленную безвозвратно. Это, конечно, заставило его задуматься о других мужьях своей будущей жены. Казалось, он был обречён делить каждую женщину, которая должна была быть его, с Поттером. Когда Гарри Поттер стоял на свидетельский трибуне и заявлял о невиновности Северуса, он пришёл в ярость из-за того, что снова обязан своей жизнью члену этой семьи. Чтобы добавить оскорбления к ране, мальчишка использовал воспоминания о том, что Северус почти умер, добравшись до него, чтобы очистить своё имя. Весь чёртов мир теперь знал его самые тёмные, самые глубокие секреты, поскольку Поттер даже не потрудился вырезать воспоминания, не имеющие отношения к делу. В одночасье он стал сенсацией всех газет. Трагическая история о неразделённой любви и искуплении Пожирателя Смерти взбудоражила публику, даже самые большие критики внезапно обожали его. Всё, чего он хотел, — это наконец-то заняться исследованием зелий, погрузиться в приятную депрессию с некоторой горечью и, возможно, алкоголизмом, добавленным для хорошей меры (сохранить семейные традиции и всё такое прочее) и позволить миру хоть раз разобраться со своими проблемами. Но нет, он должен был иметь дело с обожающими (бредовыми) фанатами, мастерами зелий, которые когда-то запятнали его имя, теперь преследующими его за «экспертное мнение», и спасителем волшебного мира, который имел странную одержимость дружбой с Северусом. Хотя он мог признать, что он не был отцом Гарри, и что даже его отец не был свиньёй, которой он был в школе к тому времени, когда он умер, ему никогда не понравится мальчик. Жестокая ирония заключается в том, что теперь, когда он выполнил свой долг перед мальчиком и должен быть свободен от всех без исключения невыносимых гриффиндорцев, он застрянет с Поттером на десятилетия вперёд. А ещё он окажется запертым в доме с близнецами Уизли. Несмотря на то, что они были безумно умными, их склонность к хаусу делала их головными болями в человеческом обличье. Они доставили ему достаточно проблем в классе, и он знал, что теперь без ограничений Хогвартса они превратились бы в кошмар (не то чтобы это их останавливало). Его лучший шанс выжить там — избегать. И Северус был никем, если не выжившим. Потом, конечно, были его старые товарищи. Как будто это было не так уж плохо, чтобы поселить его с Поттером и близнецами Уизли, он был вынужден сожительствовать с двумя высокопоставленными Пожирателями Смерти, оба из которых, вероятно, хотели его смерти. Некогда надменный павлин, теперь озлобленный, но не менее манипулятивный осёл, которым был Люциус Малфой, скорее всего, был в ярости из-за потери чистокровного статуса своей семьи и радовался тому, сколько политической власти он может накопить с помощью этого брака. Северусу придётся приглядывать за аристократом на случай, если его сочтут угрозой. Ему также придётся приглядывать и за женой (и тут Северус нахмурился). Родольфус был неизвестным элементом. Старший брат Лестрейндж был таким же замкнутым и молчаливым, как и сам Северус, что действительно впечатляло. Он совершил столько же злодеяний, сколько и его покойная жена, но никогда не наслаждался ими так, как она, просто исполняя свои обязанности бесстрастно и эффективно. Северус видел, как он убивал мужчин, женщин и детей, не моргнув глазом. Тем не менее, он яростно защищал своего младшего брата и часто работал, чтобы обуздать худшие импульсы Беллатрисы, скрывая результаты, в которых ему не удавалось уберечь её от гнева Тёмного Лорда. Вопрос был в другом: будет ли он считать магглорождённую жену и волшебников, с которыми делил её, своей семьёй? Если он это сделает, они будут в большей безопасности, чем когда-либо прежде, даже друг от друга. Если нет, то они умрут в течение недели. Северус мало доверял мерам, которые предпринимали идиоты, управляющие министерством. Пожиратели Смерти, такие как Родольфус, могли освободиться от любых магических ограничений, наложенных на них, как только они захотят. Возможно, они подыграют какое-то время, но вскоре примут меры. Министерству было глупо думать иначе, и Северус им ни капли не доверял, учитывая то, как они все вышли из этой безупречной чистоты. Он полагал, что он действительно доверяет Кингсли. Бывший аврор сражался внутри министерства с тех пор, как он себя помнил, укрепившись в маггловском мире, когда он тихо строил планы для Ордена и твёрдо сопротивлялся заразной коррупции в учреждении. Кингсли не был ни пешкой, как большинство членов Ордена, ни безрассудным гриффиндорцем, как Золотое Трио. В какой-то степени он был таким же неизвестным, как и Родольфус, но Северус научился доверять своим инстинктам и подкреплять их надёжными данными. Северус доверял Кингсли. Кингсли никогда не делал ни одного эгоистичного шага за всю свою карьеру, действовал только в интересах Ордена, никогда не был излишне жестоким, что Северус мог видеть, и показал себя верным союзником, как только имя Северуса было очищено. Следовательно, Северус был прав и будет продолжать доверять Кингсли. С двумя последними мужьями он мог справиться. Драко, вероятно, был вне себя от радости от брака, и мисс Грейнджер лучше было бы остерегаться, так как слизеринский принц будет чертовски склонен ухаживать за ней. Бедный мальчик был в заблуждении, что он хорошо скрывал свою влюблённость в школе, но это было также открыто, как и его одержимость Поттером. Он безрезультатно дёргал её за косички с самого начала своего обучения в Хогвартсе и, что неудивительно, ничего не добился. Это на какое-то время свело Люциуса с ума, пока он не превратил отсутствие взаимности у девушки в «момент для обучения» чистоте крови. Но Драко она всё равно нравилась. Северус надеялся, ради своего крестника, он ей понравится. Гойл был немного удивлён. Сын Пожирателя Смерти вряд ли был тем, кем он представлял себе идеальную пару Грейнджер. Как у этого болвана хватило сил, чтобы быть наравне со всеми? По крайней мере, идиота легко держали бы под контролем его жена, Малфой или сам Северус. Честно говоря, Северус не видел причины видеться со своей будущей женой или остальной частью их «семьи» до ужасной церемонии или всякий раз, когда они должны были вместе переехать. Этот план рухнул у него на глазах, когда на пороге появился Гарри Поттер с вызовом. Какая наглость у этой парочки! Его притащили на пытку в раздражающе причудливое кафе (которое, как он заметил, находилось недалеко от старой штаб-квартиры — было хорошо знать, где живёт его новая жена, предположил он) под угрозой того, что Поттер даст его адрес Рите Скитер. Это была странная слизеринская угроза, к которой он испытывал не только презрение, но и уважение. Пока Северус стоял там, взволнованный тем, что его одолел гриффиндорец, Поттер просто безмятежно улыбнулся и сказал: — Тогда пойдём, профессор? — и это было именно так. Прошло уже два года с тех пор, как он видел большинство присутствующих, за исключением Кингсли, Поттера и Драко. В последний раз, когда он был так близко к Гермионе Грейнджер, достаточно близко, чтобы полюбоваться россыпью веснушек на её щеках и огнём в глазах, он лежал, умирая, в Визжащей Хижине. К тому времени Грейнджер уже больше года находилась в бегах, и это действительно было видно. Она была тощей и бледной от недоедания, волосы были сухими и жёсткими, словно взывали о пище, а глаза впали, как у трупа, которым, как он думал, она вот-вот станет. Она выглядела ужасно. Ведьма, которую он встретил в кафе, была совсем другой. Гермиона Джин Грейнджер была второй самой красивой женщиной, которую он когда-либо встречал (и он невероятно старался не думать о ведьме, которая занимала первое место), с её подпрыгивающими кудрями, острым умом и ослепительной улыбкой. Несмотря на то, что она явно нервничала, она была удивительно способна взять на себя командование ими всеми, когда это было необходимо. Она проигнорировала напряжённую атмосферу, в которой оказалась (что было ошибкой Поттера, большое спасибо), и была вежлива и даже дружелюбна с каждым из них. Было ясно, что, хотя она не будет играть в фаворитов с остальными, она уже глубоко заботилась о Поттере - он будет её настоящим мужем, в то время как они будут умолять об обрывках её внимания. Северус не стал бы умолять, он так долго прожил без семьи и привязанности, и он мог бы сделать то же самое до конца своей жизни. Когда они прибыли в поместье Грейнджеров после того, как Грейнджер и Лестрейндж отправились в его библиотеку (куда остальных не пригласили), Северус с радостью понял, что дом и территория достаточно просторны, чтобы он мог избегать жены и её другого мужа в течение нескольких дней без особых усилий. Они начали с разведки периметра, каждый передавал свою магию оберегали, поскольку Лестрейндж сослался на удобные тексты, которые он подарил ей, чтобы они могли использовать их для усиления защиты в будущем. Затем Северусу пришлось стиснуть зубы, так как Грейнджер приняла бесчисленные меры предосторожности на территории для отродья Люпина. Как раз в тот момент, когда он думал, что избавился от Мародёров навсегда, он должен был быть заперт в доме не с одним, а с двумя их адскими отродьями! Наконец Грейнджер провела их через величественный, но уютный дом, мимо уютных гостиных и богато украшенной столовой, вниз по двум лестничным пролётам и по унылому холлу нижнего этажа к тяжёлой деревянной двери. Сдерживающие и защитные заклинания, наложенные на дверь, были ощутимы с другого конца холла. Он бросил на неё вопросительный взгляд, который остался без ответа, что бы там ни играла мисс Грейнджер, должно быть, это было опасно требовать такой работы с заклинаниями. Остальные трое оставили его там с инструкциями, как найти их на верхних уровнях, когда он закончит. После их ухода он принялся за работу по составлению каталога оборудования, которое уже было установлено, и того, какие ингредиенты были собраны в лаборатории, выясняя, что можно найти в собственных запасах, чтобы заполнить пробелы. Он был приятно удивлён, обнаружив, что лаборатория была хорошо оборудована для большинства работ с зельями, включая экспериментальные, и ему не нужно было ничего добавлять. Ему не потребовалось много времени, чтобы разобраться во всём, и он действительно не хотел присоединяться к остальным до тех пор, пока ему это не понадобится, поэтому он вернулся в дальний угол лаборатории, где заметил несколько заметок, оставленных Грейнджер. На первый взгляд это было похоже на разглагольствования о заклинаниях памяти, которые обычно использовались для улучшения способности вспоминать информацию в данной ситуации или во времени. Небрежно написанные записи затем перешли на зелья, улучшающие память. Очевидно, маленькая всезнайка думала, что она недостаточно знала, и чувствовала, что ей нужно магическим образом расширить свой разум, чтобы сделать это. Только когда он прочитал всё более панические заметки о заклинаниях и зельях для восстановления разума и памяти, он понял, что её мотивы могут быть не такими поверхностными. - Недостаточно сильное, - пробормотал он себе под нос. Зелье, о котором идёт речь, было одним из самых сильных восстанавливающих зелий в мире, если бы оно не было достаточно сильным, что было бы? Подозрительно прищурившись, он пробежался по списку жертв, которых Грейнджер, возможно, пытается вылечить, это не был особенно длинный список. Лонгботтомы погибли во время первой волны чумы, и, насколько он знал, ни у кого из друзей Грейнджер или других членов Ордена не было проблем с памятью. Это стоило исследовать, по крайней мере, так ему подсказывали его инстинкты. Собирая записи, он решил взять их с собой, чтобы просмотреть на досуге, и обнаружил среди остальных одну страницу о чарах, изменяющих память. Он работал подобно Obliviate, но вместо того, чтобы просто удалить воспоминания, он также имплантировал новые. В зависимости от силы наложенного заклинания, эффект исчезнет в течение шести месяцев, или девяти, если заклинатель был особенно силён. Интересно, что внизу был небольшой комментарий, который просто гласил: - Как я сделала это с помощью Obliviate? Северусу показалось, что настоящий вопрос, на который она хотела получить ответ, был: - Как мне это исправить? Он снова был поражён силой, которой могла обладать мисс Грейнджер, он не думал, что даже Тёмный Лорд или Альбус обладают силой для такого подвига. Возможно, Поттер и сделал бы это, но глупому мальчишке не хватало хитрости. Спрятав украденные вещи в множестве тканей, Северус направился в семейное крыло, чтобы сообщить невесте о своём отбытии, составив карту дома по пути. Он нашёл её с тем, кто из близнецов Уизли сопровождал их в главной спальне, которая, должно быть, когда-то принадлежала хозяину поместья. Комната, очевидно, была недавно отделана, тёплые жёлтые стены дополнялись успокаивающими синими шторами и милой тёмно-розовой мебелью и акцентами. Она была очень женственной и мягкой, но не такой юной, как можно было бы ожидать. Северус всё ещё презрительно ухмылялся над яркой атмосферой комнаты, ещё больше скривив лицо, когда увидел, как пара стояла. Уизли крепко прижал Грейнджер к себе, обхватив обеими руками за талию и чуть ниже того, что позволяли приличия, её руки обвились вокруг его шеи, когда она улыбнулась ему. Они даже не были женаты и всем им было уже невыносимо находиться рядом! Северус резко откашлялся, не обращая внимания на странное ощущение в животе, когда ослепительные глаза мисс Грейнджер остановились на нём с большей теплотой, чем он он ожидал. Оторвавшись от своего молодого жениха, она подошла к нему. Они стояли прямо за дверью, которая, как он предположил, была её спальней, Уизли осторожно наблюдал с другой стороны комнаты, явно не впечатлённый тем, что их прерывают. Герми... мисс Грейнджер с любопытством посмотрела на него сквозь длинные ресницы. - Всё в порядке, профессор? - спросила она. - Я провёл полную инвентаризацию и предоставлю то, что мне нужно, из моих собственных запасов. Ваши собственные были... адекватными. - По правде говоря, её лаборатория была образцовой, и только такой продвинутый мастер зелий, как он, мог требовать чего-то большего. Однако он не собирался повышать её эго, говоря это. - Не хотите ли вы выбрать спальню, пока вы здесь? - робко предложила она. - Нет... Спасибо, мисс Грейнджер, но я должен вернуться к своей работе, прежде чем эта глупая договорённость задержит меня на следующую неделю, - сказал он неестественно. Северус проигнорировал, насколько неправильным выглядело её удручённое выражение лица. Чего ожидала девушка? Чтобы он над ней поиздевался? - Я просто займу ту комнату, которая останется. - О. Думаю, тогда я увижу вас завтра, профессор, - пробормотала она, сосредотачиваясь на его подбородке, а не на глазах. - Действительно, - согласился Северус с немалым отвращением. Они оба стояли так неприятно долго, не зная, как действовать в их новой динамике. Когда он больше не мог выносить напряжения, Северус повернулся, чтобы уйти. Не успел он развернуться на девяносто градусов, как резко повернулся назад и движением, удивившим их обоих, взял руку мисс Грейнджер и запечатлел на ней долгий поцелуй. Не обращая внимания на головокружительный танец, в который пустилось его магическое ядро при кратком контакте, он унёсся прочь. - Что это, чёрт возьми, было?