Зеленый - цвет токсичности

Ворота с оглушительным треском захлопнулись за Пиком. Этот кучерявый гаденыш когда-то допрыгается, тут уж король мог пообещать. Казалось бы, чего там до Вару, но он портил отношения с другими клонами, выставляя обоих пиковых как последних сволочей, готовых товарищу вонзить нож в спину. Такой себе стереотипный злодей из детских книжек и мультфильмов. Солдаты при виде лидера бросили все дела, выстроились в шеренгу и отсалютовали ему. Одна из командующих выступила вперед. — Разрешите доложить, господин. — Валяй. — Проектирование и строительство боеголовка уже на этапе завершения. Однако нам требуются ресурсы, запасы водорода полностью истощены, их хватило только на одну единицу, — она пролистала что-то в планшетке.- Следующим этапом будет заключение инициирующего ядра в оболочку, после чего объект будет готов к использованию. — Сколько на это потребуется времени? — Около полутора недели, господин, плюс-минус четыре дня, если без происшествий. Но это только на самый маленький экземпляр, следующие образцы будут превышать массу в пять тонн, а это почти в два с половиной раза больше того, что имеется на данный момент. Пик задумчиво промычал. Значит, всего около двух тонн… Ну что же, для испытательного снаряда подойдет. — Покажи мне, что уже есть. Женщина кивнула и пригласила правителя проследовать за ней. Спуск в катакомбы был хорошо замаскирован от гражданских и находился недалеко от замка. То, что надо. В коридорах воняло сыростью вперемешку с чем-то приторным, а стены будто давили осознанием того, что сейчас ты находишься глубоко под землей. Но скоро эта духота закончилась, и вместо узкого тоннеля разрослось огромное помещение с глянцевыми серыми стенами. Прямо в центре находился пьедестал с округлым футляром, огороженный небольшим заборчиком. Где-то на потолке ревели вентиляции, свежий воздух в прямом смысле мог сдуть с ног, если стать прямиком под трубой. На пару секунд забило дыхание, Пик кашлянул. Конструкция на подставке выглядела как железный баскетбольный мяч. Клон обошел ее, рассматривая со всех сторон. — И что это? — Это ядро, господин. От него и начнется цепная реакция всего устройства. Между корпусом и ядром также будет прослойка из лития, она позволит усилить эффект в несколько раз. — Отлично. Ждите новые ресурсы завтра, — король развернулся и направился к выходу из бункера. На удивление, на улице было даже относительно светло и спокойно. Только ветер гулял между шпилями замка. Восьмой остановился и задрал голову вверх: тучи мерно сгущались где-то там, под самыми сводами Купола. От одной мысли про Купол прошибало неистовой злобой. Даже здесь, в собственном мире они не могли быть по-настоящему свободны, да, государства и все такое, но об одном упоминании этой непробиваемой херни клон до такого злился, что ярость постепенно переходила в холодное чувство мести глубоко внутри. Порой, ему приходили виденья о том, что могло бы быть, если бы Феликс не встал на сторону Создателя. Не было бы этого всего, зато была бы полная вольность в действиях, и никакой стены, что могла бы помешать. Именно с этими мыслями Пик посылал лазутчиков в другие королевства, именно с этими мыслями он отмечал на карте флажками порядок стран. Никто не в праве говорить ему, что делать, даже Куромаку, заносчивый и скучный по своей натуре. Когда очкарик выдвинул такое заявления, мол, вы подозрительные, и вообще, держитесь подальше, пиковый король тактично промолчал. Он подождет еще немного, потерпит, ему же не впервые. Но, кажется, трефу надо бы почаще прислушиваться к Данте: стоит опасаться терпеливых людей, они сжигают не корабли, а порты. «Братья» думают, что Пик объявит им войну? Клон не мог не улыбнуться этой наивности. Пусть и выглядела его улыбка как самый хищный оскал, его почти по-ребячески забавляли вся серьезность второго и трусливость шестого. Трефы могут думать, что хотят, им никто не может запретить. Ровно как и Пику. Король уже почти оказался в своих покоях. Этот день оказался слишком странным. Конечно, Вару и раньше подобное творил, да и сегодня вроде как простыми словечками обошелся, но было чувство чего-то неправильного. Да и плевать, черт этого валета знает. А еще говорят следить за ним, пятый отлично справляется и сам, помощь ему пока еще не требовалась. Слишком уж чудной. Пик задвинул тяжелые шторы, точно ширму. Сейчас его бесило все, даже простой свет. В покоях стало темно, хоть глаз выколи. Но так легче, привычнее. Нет этого противного яркого света Карточного Мира, который бьет в глаза отовсюду. Возможно, годы в пустоте дали о себе знать и теперь без тьмы было чувство, будто нет места даже правителю в его собственном королевстве. Так он и стоял посреди комнаты, точно вкопанный. Стоял и думал, а потом фыркнул и снял с себя кабуто* и откинул его куда-то в сторону, кажется, на кровать. Стянул устало наплечники и забросил их тоже подальше. Сейчас он уже все больше напоминал не короля великой Империи, а всего лишь подростка, самого обыкновенного, не наделенного никакой магией, не имеющего огромное количество поданных и амбициозных планов на них. А может, он им и являлся? Бред собачий. Юношеский запал и моторность приходилось все время тормозить, однажды от своей импульсивности он уже разбил нос Ромео, Феликс и трефы так взъелись на него, будто он не по лицу ударил черва, а кусок государства у него забрал. Но Пик был почти полностью уверен, что юшка из носу обидела бы подкаблучника намного больше, чем пропажа королевства. Может, от этого и стоит отталкиваться? Кто знает, но тщеславие всегда было и будет хорошим ключом к людям. Осталось только научиться им пользоваться. Но сегодня думать уже не хотелось от слова совсем, голова будто ватная, ей богу. Этот цирк во главе с Вару уже в который раз пробует нервы на прочность. Напоминает пытки каплей, когда постепенно сходишь с ума от воды, методично падающей на макушку. По итогу нескольких дней человек был уже не при себе, а иногда даже не доживал до конца. Забавная аналогия: если растянуть дни в месяцы, а воду превратить в пикового валета, то эффект будет еще более фееричным. Только в отличие от бедных узников, Пик не находился закопанным в землю и вполне себе мог «устранить константу раздражения». А вот как — это уже совсем другой вопрос. На этой ноте сознание попрощалось и тьма так хорошо убаюкала короля, что он сам не заметил, как уснул без задних ног. Часы монотонно отбили шесть вечера. Неприемлемо рано. *** Идиллия спокойствия и умиротворения была нарушена стуком в окно. В окно на восьмом этаже замка в полпятого утра. А потом короткая пауза и еще более настойчивый звук, будто кто-то барабанил кулаком по стеклу. Пик спросонья оторвал голову от подушки. В комнате все так же темно, часы толком не разглядеть. И снова стук. Остатки сна как рукой сняло. В ладони материализовалась секира, король медленно встал на ноги, подкрался к стеклу так тихо, как только мог. Сознание еще толком не отошло от грез, в глазах мыльная пелена. Как назло, заскрипело крепление на «юбке». Стук немного притих, будто этот кто-то тоже прислушался. Это мог быть кто-угодно, начиная от дезертиров и заканчивая диверсантами Курограда. Сейчас или никогда. Коротко выдохнув, пиковый резко отдернул шторы, направляя секиру на… Голубя. Обыкновенного белого голубя. Птица еще пару раз постучала клювом в стекло, наклонив голову. Красный глаз впивался будто прямо в душу. Убирать оружие король не спешил, только смущенно нахмурился. Что здесь может делать такая осведомленная птица, несмотря на то, что в Империи птиц как таковых нет? Он внимательно рассмотрел неожиданного гостя и заметил небольшую капсулу, пристегнутую на спину пернатому. Потянулся уже было к ручке окна, а потом с опаской снова сжал рукоять: с какой это стати кто-то будет слать голубей? Зонтик рассказывает все на собраниях, да и вряд-ли этот трус осмелиться отправить письмо, сам придет, если горит сильно. Куромаку обычно выходит на связь по видеофону, секунд эдак на двадцать, Феликс тоже не раз нахваливал изобретение кардинала. Вару? Нет, точно не в его стиле, он бы вломился сюда, как к себе домой или позвонил бы в три ночи, сдались ему эти письма. Про бубновых и думать нечего, остается только Ромео. Пик страдальчески простонал: вспомнишь солнце, вот и лучик. Ну вот и что ему надо? Из всех остальных, больше седьмого бесили только пятый и второй. Уже предвкушая полный бред, он раздраженно открыл окно и впустил голубя. Птица аккуратно переступила порожек и отряхнулась от начинающегося на улице дождя. По щелчку пальцев короля, на потолке зажглась люстра. Он откинул волосы назад и наклонился, чтобы снять ремешки. Как только футляр из кожи оказалась в ладони, голубь вспорхнул и улетел в окно, а рогатый так и остался смотреть ему вслед. Очнувшись, он снова затворил шторы и проклял этот день. Что дальше, вторжение инопланетян, или, может, появится Создатель? Нет, ну это уже совсем все грани абсурда переходит. С таким осторожнее надо быть. Отличное утро, ничего не скажешь. Клон осторожно открыл футляр и достал небольшой клочок бумаги, заботливо перевязанный фиолетово-пурпурным бантом. Даже в этих мелочах Ромео стремился сделать все как можно вычурнее, чтобы от пафоса блевать хотелось. И Пика еще странным называют. Ленточку он выкинул к чертям и торопливо развернул письмо, уже морально готовясь к худшему. В полутьме глаза засветились чуть ярче, оживленно бегая от строчки к строчке. Несколько мгновений стояла тишина. Сначала показалось, что ересь какая-то. Но перечитав еще пару раз, становилось все более понятно. Этот кретин шутит что-ли? “ Здравствуй, дорогой Пик! Уж не знаю, как быстро мой крылатый гонец добрался к тебе, но спешить не к чему, я полагаю, верно? Дело и не первой необходимости. Знаешь, в последнее время что-то на собраниях становится неспокойно, да и ты нервничаешь из разу в раз. Такая атмосфера не пойдет никому во благо. Как насчет немного расслабиться и дать себе отдохнуть, поразмыслить обо всем происходящем? Я приглашаю тебя составить мне компанию на вечер 15 числа, около шести вечера по времени всего Карточного Мира. О, я знаю, о чем ты можешь подумать, читая это, но никакого подтекста я в эти строки не вкладывал, уж поверь. Это просто встреча двух братьев, если таковыми можно нас считать. С нетерпением буду ожидать тебя. От Ромео.» Еще раз прочитав послание, клон скомкал его и выкинул в камин. Не похоже на короля червей. Обычно беззаботный, витающий где-то далеко в облаках, он сам обратился с таким предложением. Либо Ромео подменили, либо ему надоели девушки, одно из двух. Но если посмотреть на это сквозь призму объективности? Легкомысленный и тщедушный, он кажется глупцом на первый взгляд. Но поверхностное впечатление обманчиво. Уже далеко не один раз Пик ловил себя на мысли, что Ромео ничуть не хуже него разбирается в литературе, искусстве в целом и обладает таким словарным запасом, что если совместить Вару, Феликса и Габриэля, то все равно они не дотянут до уровня подкаблучника. Но даже не взирая на весь этот багаж знаний, его увлеченность прекрасным полом занимала слишком много места. И все же, что он хочет от пикового — не ясно. Тем временем, часы объявили пять утра. До подъема оставалось еще около трех часов, но спать не хотелось совсем, выспался уже. Секира, опирающаяся на изголовье кровати, исчезла по ненадобности. Сегодня на шесть вечера, хм. В таком случае, если все успеть сделать до пяти, то Пик, возможно, и будет любезен навестить принца Вероны. В конце концов, что ему терять? Слабый морально, седьмой не сможет ровным счетом ничего, а любопытство подначивало на эту встречу. Восьмой еще минут десять метался в раздумьях, пока не решил. Он все-таки пойдет, только из чистого интереса. Но больше никогда в жизни такой дурью, как посещение других королевств не в политических целях, он маяться не будет. Своих дел по горло, еще чужое нытье выслушивать король не собирался. Так и начался день. Спустя полчаса банных процедур, он тихо выполз из покоев, закрывая их на ключ. Убирался у себя Пик всегда сам, нечего в его вещах ковыряться. Что ни говори, а личное пространство играет слишком важную роль. Он тихо спустился на этаж ниже, воровато оглядываясь по сторонам. В такую рань не спала разве что ночная смена стражи. Два стражника на крыло, и в итоге по четыре стражника на этаж, а на весь замок тридцать два. И ни одному из них правитель не попался на глаза. Как будто возникал из тени и в нее же уходил. Так он добрался до канцелярии. Чем меньше глаз его видит, тем лучше. А на столе уже возвышались новые горы документов и прочих бумаг. Клон хрустнул пальцами и шеей — его ждут долгие часы нуднейшей рутины. Он заперся в кабинете и не выходил на протяжении пяти часов. Несколько раз служанка подходила к дверям и робко спрашивала, не угодно ли чего императору, но в ответ либо молчание, либо «вежливая» просьба удалиться восвояси. От долгого чтения мелких цифр до ужаса разболелись глаза, тело будто застыло и больше никогда не сможет сдвинуться с места. Кое-как выбравшись из-за стола, Пик начал мерить шагами комнату. Бумаг и не убавлялось вовсе, такими темпами он и через лет сто отсюда не выберется. Желудок резко свело спазмом, а внутри как-будто выкачали все органы и не осталось толком ничего. Чувство пустоты в легких, солнечном сплетении, даже в голове преследовало с самого его пробуждения. Точно. Король не ел ничего уже почти сутки, все дела да собрания. Совсем про себя забыл. Краем глаза он уловил свое отражение в окне. Развернулся и недовольно цокнул, оценивая внешний вид. В большинстве случаев, ему плевать было с восьмого этажа, как он там выглядит и что о нем думают, но сегодня все с самого утра пошло наперекосяк. Император взъерошил и без того лохматые волосы, немного похмурился, а потом резко расплылся в улыбке человека, который съел целый лимон и которому рассказали смешную шутку. И снова напустил каменное лицо. Актер из него так себе и корчить особо довольного жизнью никто не собирался. Уж простите, он же абсолютное зло, какие улыбки могут быть, вы что. Тьфу, да чтоб этот мудак себе еще и вторую ногу сломал… В обеденном зале было настолько тихо, что когда император пододвинул стул, будто гром среди ясного неба ударил. Привычка питаться как попало выработала в прислуге такую молниеносность, что и пяти минут ожидания не прошло, как на столе уже стояли чашка и молочник. Пик мрачно перемешал кофе и отпил немного. Всегда сам один, он трапезничал со своими мыслями и вряд-ли мог пожаловаться на это. Стол для тридцати всегда будет накрыт на одного. Спустя еще минут десять молоденький швейцар принес…тарелку жареных пельменей. Да, за то короткое время, пока клон был в реальном мире, он не успел попробовать многого (спасибо Феликсу), но до чего же его удивило это примитивное изделие из теста и мяса. Еду восьмой всегда считал чисто технической процедурой и не мог понять, почему у четвертого и шестого так поднималось настроение при виде чего-то съестного. А от одного воспоминания, с каким удовольствием Вару лопал смалец с черным хлебом, вообще комок поперек горла становился. Кое-как доев остальное и наскоро допив кофе, Пик сдержался, чтобы не вылететь из обеденного зала, а быстрой ходьбой покинул его. В кабинете так и остались недописанный протокол и еще тонны бумаг. Солнце стояло в самом зените, когда работа была выполнена. Уставший и злой, король уже ничего не хотел. Верона находилась на западе, а туда около трех часов пути. Циферблат показывал два после полудня. Оставалось только подготовиться к неизвестно чему и можно было выдвигаться. Если ехать без остановок, то добраться можно и где-то за два с половиной часа, а того и быстрее. Время посетить салон. Помещение приветствовало обычным холодом и запахом машинного масла. От яркого света снаружи по металлу скакали блики. Пик щелкнул выключателем. Блеклый свет неоновых ламп осветил личную мастерскую и гараж короля по совместительству. Полки, заставленные коробками с инструментами, отдельные детали, валяющиеся где попало. Посреди всего этого хаоса стоял Харли-Девидсон 1997* года, от одного вида которого у заядлых байкеров челюсть бы поздоровалась с полом. Маленькая гордость клона. Да, здесь восьмой чувствовал себя максимально свободно от всех этих обязанностей и проблем, здесь можно было дать волю своему «я». Однако сейчас уже не было времени возиться с новыми турбинами, сделанными самим клоном еще недели две назад, пора было выдвигаться. Чем скорее все начнется, тем скорее и закончится. Пик быстро поменял тяжелые наплечники и нагрудник на легкую кожаную куртку, а кабуто на мотоциклетный шлем. «Юбка» была аккуратно сложена на небольшом столике и парень остался в рваных джинсах. Не хватало еще поцарапать доспехами это сокровище. Перчатки было решено не снимать. Он аккуратно вывез мотоцикл из салона и захлопнул ворота в помещение. Находилось оно на подвальном этаже замка, доступа куда не имел никто, кроме императора. Конечно, много всяких слухов ходило насчет того, что же скрывается под землей. Кто-то говорил, что нулевой этаж — это тайные лаборатории, в которых происходили жуткие вещи, кто-то утверждал, что на самом деле ничего там нет, и подвал всего лишь выдумка. Но до чего же уморительно слушать все эти догадки, зная правду. Рассказывать ее никто не спешил, пусть уж какая-то потеха будет, да и репутацию это нисколько не портило. Восьмой сел за руль как можно удобнее: впереди ждали несколько часов, в течение которых можно было забыться и отдаться скорости. Он резко провернул ручку руля на себя, заревел мотор и заклубился дым. Когда пелена рассеялась, от мотоцикла и его водителя не осталось и следа. Набирая скорость в тоннеле под землей, Пик в который раз жалел о том, что этот мир всего лишь ловушка. Фонари смазанными пятнами мелькали на периферии зрения, а яркий свет Ничьей земли становился с каждой секундой все ближе. Белое пространство казалось не таким уж и белым сквозь тонированное стекло. Кроме гула мотора и скрежета деталей, особых звуков Карточный мир не мог предложить. Молнией круизер вырвался в необъятные просторы. Ехать в такой тишине было неуютно даже для пикового. Он переключил пару рычажков и провернул энкодер* на максимум, прокрутил пару треков. Рок всегда скрашивал даже самые ужасные дни, сегодняшний не исключение. Король взглянул на компас: сейчас он двигался больше на север, чем на запад, стоит немного сменить курс. Клон еще немного поднажал на газ, ветер растрепал торчащие из-под шлема волосы с новой силой. Поездка становилась все менее противной и, вот сюрприз, начинала нравится. Розовая страна появилась на горизонте где-то спустя два часа пути. Уже издалека было похоже, что ее правитель ничуть не заботится насчет обороны или еще какой-нибудь важной составляющей части внешней политики. А мысли стали все больше сгущаться около предстоящего вечера. Внутри нарастало желание просто послать все это к чертям, развернуться и уехать бороздить просторы Мира до скончания времен. Но Пик пересилил себя и потихоньку сбавил скорость. Вот он уже около главных ворот Вероны. Полностью остановившись, восьмой разочаровано вздохнул. Если даже сквозь стекло все выглядело таким ядерным, то снимать шлем означало добровольно ослепнуть от буйства розовых оттенков. Он задумчиво стучал по ручке руля. Чем руководствовался Ромео при создании своего государства — одному Создателю известно. Возможно, в плане Верону и Фелицию надо будет поменять местами, но это еще не точно. Все-таки, червовые это сплошные подводные камни, ожидать можно чего угодно. Из-за одного столба ворот выглянула девушка, а за ней еще две. Любопытные по своей натуре, веронийки с интересом рассматривали мотоциклиста. Пока он не повернул голову в их сторону. С тихим «ой!» они спрятались обратно, но потом одна из них несмело вышла вперед, все еще не решаясь подойти ближе, чем на два метра. — Извините, вы же и есть тот самый гость, о котором нас предупреждал принц Ромео? — голос ее чуть дрожал. Пик молча кивнул. Девушка облегченно вздохнула. — В таком случае, позвольте провести вас к дворцу Его Величества. Он ожидает Вас в игральном зале. Свой транспорт можете оставить вот здесь, — веронийка указала на небольшую стоянку, невесть для чего вообще придуманную. Игральный зал, серьезно? Внутри сначала вспыхнула тревога и ревнивое нежелание оставаться здесь, но другого выхода не было. Пик припарковал круизер и еще раз оглянулся на него: своим темным корпусом на фоне светлой Вероны он выделялся не хуже своего хозяина. Дворец седьмого находился прямо в центре, окруженный пышными садами роз и прочих цветов. На площади собралось множество жительниц королевства, отовсюду слышался шепот и хихиканье, девушки кокетливо моргали и прикрывали рты. Снимать шлем уж точно не стоило. Под такое внимательное сопровождение веронийка и клон оказались уже в стенах замка. Побыстрее уже оказаться бы внутри. Собою резиденция Ромео представляла дворец викторианской эпохи, такой же вычурный, как и его владелец. Знамена, трон, который нынче пустует, и огромный тронный зал. Пик посмотрел под ноги, лишь бы не видеть этой вульгарности, но не тут то было. Плитка здесь была еще хуже. Спасибо, что не розовая. Девушка завела короля в один из едва заметных коридоров, выглядящий не так вызывающе, как все остальное. Немного побродив, они вышли на черную стеклянную дверь со знаком червы по середине. — Дальше мне не позволено, принц уже ожидает вас в VIP ложе, — веронийка почтительно кивнула и поспешила удалиться. Мотоциклист остался один здесь, а за дверями — сущий кошмар. Он все-таки снял шлем и, как оказалось, ставни были темно-пурпурными, а не черными. Ну что же, была не была. Пик распахнул двери и его глазам предоставилась просто обескураживающая картина. Можно было ожидать чего угодно, но никак ни этого. Сконфуженно он зашел внутрь. Мягко говоря, пиковый охуел. Темное помещение с неоновой розовой подсветкой, вдоль стен все заставлено автоматами, пять или шесть игральных столов с парой крупье у каждого, барная стойка прямо напротив входа. Стены сплошь увешаны плакатами, на некоторых из них красовались полуобнаженные веронийки. За одним из столиков как раз шла особо оживленная игра, гремели кости и громкими взрывами раздавался хохот, официанты только успевали освежать стремительно пустеющие бокалы. Казалось, что на Пика и внимания даже никто не обратил. Может, оно и к лучшему. Так он и стоял, растерянно оглядываясь и держа шлем в руках. Но потом на глаза попалась лестница, ведущая на второй этаж. Около нее стояли две девушки короткими стрижками. Что-то вроде местных вышибал или что? «Охрана», завидев Пика, отошла и жестом пригласила наверх. Сверху было тише и музыка с первого этажа сюда почти не долетала. Длинный коридор, куча дверей. Но только из-за одной слышались голоса. Недолго думая, восьмой постучался. Послышалось расслабленное «входи». За столом, чуть поменьше тех, что были внизу, сидел Ромео, закинув ногу на ногу. Напротив сидела одна из крупье, задумчиво тасуя карты. Кажется, до этого они о чем-то разговаривали. На червовом была, как ни странно, его одежда из реального мира. Девушка, завидев гостя, торопливо поднялась и стала около колеса рулетки, на ходу поправляя жилетку. — Честно говоря, я думал, что ты не придешь, — седьмой немного отпил из бокала и указал на место напротив себя, — присаживайся, а то стоишь как неродной. Вино, шампанское? Или что-нибудь покрепче? Знаешь, у меня есть отличный коньяк пятилетней выдержки… Пик почти не вслушивался в болтовню Ромео, а просто сел по другую сторону стола. Только сейчас он заметил, что на поле у обоих королей было несколько стеков фишек. Значит, намечалась игра, о которой и речи не шло. Принц уловил внимательный взгляд и умолк, сначала в недоумении, а потом хмыкнул. — Не переживай, дорогой, это все за счет заведения, в конце концов, я ведь пригласил тебя не для того, чтобы состояния зарабатывать. — Тогда что тебе от меня нужно? Напиться как свинья особо ума иметь не надо, и сам справишься. Никогда ничего не бывает просто так. — Как бы сказал наш друг Данте, труднее всего спорить с подозрениями, когда они абсолютно беспочвенны. Крупье пододвинула к пиковому бокал с шампанским и снова уткнулась в карты, он, однако пить не спешил. Скрестил руки на груди и откинулся на жесткую спинку дивана. Все еще стоило быть предельно осторожным. Даже если это такая размазня, как червовый король. — И о чем ты хотел…поговорить? — каждое слово будто резало воздух, тон восьмого почти спускался до рыка, но он старался не допустить этого. Ромео поставил фужер на стол и чуть наклонился вперед. — Вот это уже другое дело. Ты предпочитаешь европейскую рулетку или американскую? — Европейскую. Меньше выгоды для казино, — рогатый замешкался: откуда он вообще знает что такое рулетка, а уж тем более ее подвиды? Никогда в жизни он не садился за игральный стол, да и Создателя вряд-ли в такие места пустили бы. Но отмахнув ненужные суждения, он взял одну из своих фишек. В свете ламп она блестела ядовито-зеленым, как будто выкрашенная чем-то. Крупье объявила о начале приема ставок. Смело Пик выдвинул четыре фишки. — Ставлю на черное. — Предсказуемо. Пять на красное, — вальяжно седьмой выставил вперед ставку, точно сытый кот, а потом перевел любопытный взгляд на собеседника. — Знаешь, в последнее время я заметил, что Куро все больше нервничает и разбрасывается…резкими выражениями. Ничего об этом не знаешь? — Сдался мне он, своих проблем предостаточно. Заносчивым этот козел всегда был и будет, особенно когда что-то идет не по его плану. Девушка приняла ставки и выбросила шарик в колесо. Диалог прервался, оба короля наблюдали за тем, как постепенно замедляется черно-красный вихрь. Черное. Пик криво ухмыльнулся, забирая выигрыш. А вот принц не сильно расстроился, только улыбнулся шире. Ему нечего терять, зато вечер уж точно обещал быть насыщенным. Конечно Ромео знал, на какой риск идет, приглашая пикового короля посетить Верону. Однако других вариантов просто не существовало. Заяви правитель розовой страны о своем приезде в Империю, его бы и на пушечный выстрел не подпустили. А тут он в своей стихии, и держал все более менее под контролем. Черные масти всегда были непросты в общении: кто-то слишком занудный и черствый, а кто-то просто неразговорчив. Но стоило отдать должное трефам — при всей присущей им расчетливости, их можно было хорошенько разжалобить и выйти на весьма продуктивный разговор. А вот с пиковыми все обстояло куда сложнее. Эгоистичные и упрямые, вряд-ли хоть один из них примет свои ошибки. Даже дама у них комок сплошного цинизма и грубости. Каждый раз, когда принц вспоминал Эмму, губы как-то сами поджимались от брезгливости. Девушки ее возраста не должны так грубить старшим по чину, и вообще грубить. Ей явно следовало брать пример с Хелен. Вежливая, воспитанная и вообще un dono dal cielo*, а не дама. Но в окружении имперцев иного воспитания Эмме было не дано. Раз за разом крутилось колесо, все больше фишек выходило в ставки. Удивительно, как удача повернулась к восьмому. Стеки на его стороне увеличивались, а сам он обретал все более довольный вид, хотя был еще несловоохотлив. Во время очередной ставки, рогатый потупился в стол, а потом перевел взгляд на Ромео. — С чего бы вдруг такая приязнь? Не ты ли поддакивал Куромаку, когда он без зазрения совести окрестил меня абсолютным злом? Задобрить хочешь, или как? — в то время как веронский принц осушил уже три фужера, Пик не допил и первого. Удивленно седьмой поставил бокал и скрестил руки в замок. С таким настроем дела не будет. — Дорогой мой, неужто вам неизвестно, что люди имеют свойство меняться? — Не в такой короткий срок. — И все же. Ты чересчур недоверчив и осторожен к окружающим. Эту фразу восьмой проигнорировал, в один глоток допивая шампанское. Впервые за все его существование возникло сильное желание напиться до беспамятства. Но он знал, к чему это может привести. Так, слово за словом но король червей смог разговорить непутевого собеседника. После уже второй порции игристого чувство настороженности почти улетучилось, оставляя после себя только неприятный осадок. Как оказалось, Ромео был куда более приятным, чем думалось сначала. Обычно, хватало одного только появления этого дурака на съезде, как лидера уже по самые кончики «рогов» пробирал испанский стыд. Они продолжали играть в рулетку, заводя разговор об экономике и тому подобных государственных делах. Седьмой из всех сил пытался сделать умный вид, когда речь заходила о правлении, но выходило как-то средне, и он сменил течение разговора в более выгодное русло — межличностные отношения клонов, отчасти слабое место нелюдимого Пика. Он сначала отпирался и все хотел соскочить, даже сорвался на грубость и шипение, но потом в итоге сдался и взял обещание не возвращаться к этой теме никогда. Сложно сказать, какие чувства и мысли были вообще в голове мотоциклиста. С каменным лицом он вертел в пальцах фишку, становясь самим собой — грубым, черствым и неприветливым. Ах, все старания черва коту под хвост. На первый взгляд. Пьяный от шампанского, восьмой прекрасно держался при здравом рассудке, забавная особенность организма. Ромео чуть с виноватым лицом попросил крупье «принести закуски». Девушка кивнула и удалилась из комнаты. Они остались вдвоем. Все планы как-будто улетучились из головы, перекати-поле носилось ветром по просторам черепушки принца. Черт. — Ты спрашивал насчет Куромаку. Честно, у меня есть предположения, что с ним. Паранойя ест его живьем и обгладывает косточки, — неожиданно подал голос Пик. Ни тени шутки или издевки. — Думаешь? Такие, как наш дорогой треф, эмоциям так просто не дадутся. А если и так, то должно быть это длится уже о-очень долго, — Кудрявый засомневался в правильности своих слов. Серый кардинал принадлежал к тому типу людей, которые всегда предполагают худшее, редко веря в светлый исход событий. Да и был он одним из немногих, кто в состоянии трезво оценить ситуацию, не поддаваясь шквалу эмоций. — А ты не видишь? Хоть одно неправильное слово со стороны и начнется настоящее месиво. Вы привыкли видеть в нем того, кто решит ваши проблемы по щелчку пальца. Взять того же Феликса и обмен технологиями. Как думаешь, много выгоды будет с этой истерички? Нет. Зато есть отличный способ внедрить технологии Курограда в другие страны. Куромаку — корыстный и умный. И вы ему доверяете. А мне не доверяет никто, тем более этот мудак. И вы охотно поверили, что я злодей, стоило только Куро заикнуться об этом. Да при первой же возможности он воткнет кинжал в спину кому-нибудь из вас, про себя вообще молчу. В комнате стало очень тихо. Пик смахнул челку со лба и выжидающе уставился на седьмого. Тот в свою очередь нервно мял края пиджака, глядя куда-то перед собой. Ромео однозначно потребуется много времени, чтобы полностью осознать услышанное. И правда, на ум приходил образ счастливого Феликса, который хвастался новенькими грузовиками от «Kuromecha» и был крайне доволен результатом обмена. Но что же он отдал серому кардиналу — непонятно, четвертый всегда отмахивался, что это пустяки и снова возвращался к технике. Пока правитель розовой страны отстранено кусал губу, в голове пикового лихорадочно закрутились шестеренки. Особого вреда этот слюнтяй принести не может, однако он в хороших ладах с валетом червей, а значит, сможет оказать на него влияние. Все гениальное просто. Осталось только понять, что конкретно требовалось от Феликса, но об этом не сейчас. Либо же, можно воспользоваться моментом. — Я догадываюсь, о чем ты думаешь, — и без того хриплый от криков голос имперца дошел почти до шепота. — Ты думаешь, что прямо сейчас я пытаюсь обмануть тебя, так? Но на самом деле я просто показал тебе другую сторону медали. Противоположную точку зрения, которую он выдает за злые умыслы и желание подчинить. Однако теперь ты видел все без линз Куромаку. Знаешь, было бы полезно поразмышлять над тем, что я сказал тебе. От этого тона по спине седьмого пробежались мурашки. Он кивнул и вжался в спинку дивана, даже не замечая этого. Пик поднялся, хрустнул шеей и забрал шлем. Уже около дверей он повернулся, еще раз окинув презрительным взглядом короля червей и ушел, оставив Ромео в смятении.