"Тупой вомбат!"

Фальшивые документы полетели в огонь, а из тайника вынуты настоящие. В австралийском спецназе у Роллинза еще остались кое-какие связи и через два дня он уже вдыхал родной воздух, правда, несколько испорченный привкусом гари. Никаких особых формальностей, задушевных бесед после долгой разлуки, успел только глотнуть "четыре икса" (2), пока на него вешали обязательный GPS-маяк, и в бой. Вооружившись топориком, лопатой и РЛО (3), он сел в волонтерский пикап с остальной бригадой добровольцев и они покатили в охваченный пламенем буш. Видеть как горят эвкалиптовые деревья было невыносимо. И в физическом плане тоже — глаза резало так сильно, что невозможно было их держать открытыми без маски. В его команде было три девушки, все из одного приюта для бездомных кошек, и он — единственный с военной подготовкой в этом цветнике. Однако, стоило им въехать в задымленную лесополосу, сразу стало понятно, что Роллинз очень долго не был на родине и еще дольше не занимался гражданскими операциями. К счастью, его компаньонки, успевшие прилично набить руку, резво взяли дело в свои руки, организуя поиски, а рослый спецназовец использовался ими в качестве грубой силы: "подкопай траншею там", "пролей этот участок вот так", "вырубай просеку для отступления отсюда и до обеда". В их задачу входило именно спасение животных. Но чем дальше они заходили в буш, тем плотнее их обнимал дым и приходилось работать пожарными тоже. Уже настал момент, когда Джек понял, что больше не может украдкой блевать от концентрации жженого эвкалипта, как вдруг они услышали весьма странный звук. — Это большой вомбат!— радостно сообщила одна из девушек и указала рукой куда-то в дым. Приглядевшись, Роллинз различил силуэт толстого коренастого зверя, сидевшего на небольшом холмике, в котором зияла громадная дыра. Похожий на мелкого медведя и огромного хомяка сразу, он был непривычно чёрен, хотя, возможно, это просто копоть. И будет лучше, если это именно она, а не ожоги четвертой степени. Зверь совершенно не испугался, когда человек подошел к холму. Вместо этого наглая морда недовольно заворчала и попыталась тяпнуть за перчатку. — Эй, ну ты и бука, — буркнул Роллинc, не меняясь в лице. После отмороженного Актива и не менее ебанутого Рамлоу, неуклюжие вомбаты, пусть и очень сердитые, ему не страшны. Вспоминать своего начальника было... больно. Буквально за час до его вылета в новостях прошло сообщение о теракте. Очевидцу удалось заснять взрыв, заснять гибель Рамлоу. Он знал что это случится. Скорее даже не так — он знал, что к этому все идет. Нельзя обвешаться взрывчаткой и надеяться, что пронесет. — Да не мешай ты! — пока Роллинз пытался заглянуть внутрь, вомбат недовольно ворчал, отталкивая его от норы. — Дай посмотреть! Мама в детстве рассказывала маленькому Джеку про храброго Мистера Воба, спасавшего зверят от пожара. Нагнувшись к норе, он различил внутри перепуганных животных. Мама никогда его не обманывала... — Так, парни, вы хорошо спрятались от огня, — он протянул руку и одно за другим стал вытаскивать животных. — Но теперь тут небезопасно. Из норы были извлечены две перепуганные коалы и один сумчатый поссум, укомплектованный детенышами. Все трое, вместе с "боезапасом", выглядели на удивление целыми, только вялыми от нехватки кислорода. Животные тут же перекочевали к девушкам, но оставался еще недовольный вомбат. Зверь слишком крупный, а напарницы и так уже были нагружены. Пришлось брать сердитого на себя. — Приятель, иди сюда, — Роллинз присел на корточки и поманил его кусочком морковки. Животные в пожаре ведут себя одинаково — они вялые, напуганные до ступора и обезвоженные, а оттого податливые. Но этот чертов зверь оказался упрямым сукиным сыном. Цапнув все таки Роллинза за перчатку, он со всей своей вомбачьей грацией устремился вглубь буша, охваченного огнем. Локализованный, было, пожар вновь набрал силу и начал подбираться к машине волонтеров. — Уносите пострадавших, а я за этим!— крикнул Джек и ринулся в самое пекло. Стена огня отрезала беглецу путь к отступлению и вомбату пришлось развернуться. Если бы Роллинз не был австралийцем, он бы подумал, что с этим парнем что-то не так. Вместо того, чтобы начать в панике метаться, вомбат остановился и уставился на него. Джек уставился на него в ответ и сразу заметил, что спаситель маленьких коал и пучеглазых летяг сильно пострадал от огня: мордочка и передние лапки были почти лишены шерсти и на их месте вздувались отвратительные, сочащиеся сукровицей волдыри. — Вот так, иди сюда, — язык едва слушался Джека, жар опалял легкие при каждом вдохе, и страшно чесался нос, но он старался двигаться неспешно, говорить плавно и ласково, успокаивая взволнованное животное. Вомбат посмотрел на него, как на идиота, фыркнул и попытался проскользнуть между ног, но Роллинз ожидал чего-то такого и перехватил толстую тушку под животом, забросил брыкающегося негодяя себе на грудь башкой вниз и побежал прочь от подступающего жара. Огонь уже почти добрался до просеки и окружил машину. Девочки храбро дождались, пока Джек забросил свою надсадно вопящую ношу в кузов и пикап помчался прочь от стихии. Работы в реабилитационном центре, превратившийся и в полевой госпиталь, было навалом. Больше всех поступало коал и кенгуру, более мелкие животные просто сгорали дотла, а сколько погибло птиц и насекомых — вообще никаким подсчетам не поддавалось. Всю дорогу до лагеря вомбат методично поедал сапог Роллинза, и когда глава центра сообщила, что им некуда деть громадного сумчатого пидораса, бывший гидровец даже не сомневался, что последует далее. — Может вы его возьмете на передержку? — в глазах женщины, чем-то неуловимо напоминающей родича любителя пожевать чужую одежду, мелькнула надежда. Покосившись на перебинтованный розовенькими повязками "подарочек" и получив очередной "кусь", Роллинз страдальчески закатил глаза. — Я живу в мотеле, — напомнил он, не веря в удачу. — Это ничего, мы дадим вам антибиотики и бинты. Ну, он ведь и не верил.