Папочка говорит / Dad says

Когда Гарри вернулся на Площадь Гриммо, он был ошеломлен тем, что в каждой комнате стояли огромные, но со вкусом оформленные хрустальные вазы с цветами. Шторы тоже изменились. Теперь они были из однотонного шелка — толстого, богатого шелка разных цветов. Золотисто-желтые в гостиной, зеленый шелк в библиотеке, темно-красный в столовой. Гарри прогуливался по своему дому при свечах, любуясь им. На следующий день он получил письмо от Малфоя. Его доставил Хогарт, а не камин, как их письма до этого. Гарри немного встревожился, когда открывал его, будучи уверенным, что Малфой отчитает его за то, что произошло на кухне, но в нем не упоминалось об этом. Поттер, Спасибо, что пришел вчера вечером, ты осчастливил Скорпиуса. В очередной раз. В твоем доме должен быть винный погреб, если ты об этом попросишь. Посмотрим, подарит ли он тебе бутылку Chateau Perrault на вечеринку Евы, ей бы оно понравилось. Подробности насчет пятницы на обороте. Не думай, что ты обязан прийти, если не хочешь. С благодарностью, Д. Малфой В его доме действительно был винный погреб, и Гарри выбрал бутылку Chateau Perrault, как и предложил Малфой. Он явно нервничал перед сырно-винной вечеринкой Евы, хотя знал, что друзья Малфоя не были аристократами. Но ведь он пришел на вечер кино из-за Скорпиуса, не так ли? Он просто тусовался с Малфоем и его друзьями. По своей воле. Тем не менее, ему даже не приходило в голову не пойти. Отчасти это было потому, что он искренне боялся Евы, но в основном это было из-за того, что он ни с кем не разговаривал с вечера кино. Он шел по Косому переулку в своей мантии, чувствуя себя немного бесполезным, скитался по своему еще более красивому дому, а днем ​​немного летал. Обычно этого было достаточно, чтобы утомить его, но в пятницу он понял, что действительно хочет поговорить с людьми. Конечно, помогало то, что друзья Малфоя не считали его Избранным. Квартира Евы была намного больше, чем квартира Малфоя, и была забита людьми. Она впустила его с визгом и пришла в восторг от принесенного им вина. Выяснилось, что она собирала бутылки с необычными этикетками, и Chateau Perrault с его замысловатым сказочным узором, безусловно, подходила. Ева оставила его рядом с Ником и принялась кружить по своей вечеринке. — Где Флора? — спросил Гарри. — Она дома с детьми. Скорпиус тоже, — сказал Ник. — Верно. — Мы действительно будем скучать по Скорпиусу. Он ведь уже скоро уезжает, да? — Да, — сказал Гарри. Август приближался к концу, и Скорпиус скоро сядет на Хогвартс-экспресс. — Мы все так за него беспокоимся. — Он заведет себе друзей, — успокаивающе сказал Гарри. — Не за Скорпиуса. За Драко. Он выдвинул подбородок в направлении угла комнаты, где Малфой вежливо улыбался оживленному молодому человеку в джинсовой куртке. Молодой человек, казалось, был совершенно очарован Малфоем, который выглядел изящно красивым в белой рубашке с закатанными рукавами и распущенными волосами вокруг лица. Синяк на скуле как-то только добавлял ему привлекательности. — О, — сказал Гарри. Ник был крупным парнем, но у него были мягкие глаза, которые он обратил в сторону Гарри. — Слушай… ты ведь знал его раньше… — Похоже, он уже сказал вам все, что нужно знать, — твердо сказал Гарри. Он не собирался повторять одну и ту же ошибку дважды. — Если ты хочешь знать, чем он занимался, спроси его сам. — Нет, я знаю. Просто… эти люди, которые продолжают нападать на него… ты знаешь, кто они? Он всегда настаивает на том, что мы не можем сообщить в полицию, но после прошлой весны… — Что случилось прошлой весной? — Они оставили его умирать. Он спрятал Скорпиуса в шкафу или что-то в этом роде, не знаю, как они его не нашли, потому что вся квартира была разгромлена. Но если бы Скорпиуса не было рядом, чтобы вызвать скорую, когда они ушли… На другом конце комнаты молодой человек в джинсовой куртке вопросительно прикоснулся к Темной Метке Малфоя. Малфой ответил ему, и лицо молодого человека стало мрачным. — Это пиздец, — сказал Гарри. — Это ужасно, — сказал Ник. — Я просто подумал, что ты можешь знать об этом больше. Гарри знал об этом больше, но это почти не имело значения. Существовал целый мир людей, которые считали, что Малфой легко отделался, и любой из них мог ворваться в его квартиру, чтобы убедиться, что он получит заслуженное наказание. — Не знаю, — сказал Гарри. — Хотел бы я знать. — Ну, это была просто мысль. — Ник вздохнул. — Бля, он бы так разозлился, если бы узнал, что я говорю с тобой об этом. Он очень нервничал из-за того, что мы с тобой встретимся. — Действительно? Почему? Ник пожал плечами. — Чувство вины убивает его, понимаешь? Он хочет загладить свою вину, но не хочет прощения. Или выглядеть так, будто он думает, что заслуживает прощения. Лично я считаю, что это все чушь. Гарри подумал о Люпине и Тонкс, неподвижно лежащих в Большом зале, и о том, как неестественно он чувствовал себя рядом с Тедди. Как часто он прикусывал язык, уверенный, что Тедди обижался на него за их смерть. — Да, чувство вины — это отстой, — сказал он. — Хей-хо. Я собираюсь выпить. Хочешь? — Нет, мне нормально, — сказал Гарри. Малфой закончил рассказывать о своей Темной Метке (Гарри удивился, насколько подробным было его магловское прикрытие), и молодой человек в джинсовой куртке потянулся, чтобы прикоснуться к синяку на его лице. Малфой замер, а затем молодой человек поднялся на ноги и направился в сторону кухни. Гарри пробился к Малфою сквозь толпу людей и прислонился к столу рядом с ним. — О, слава богу, — сказал Малфой. — Этот парень серьезно считает, что скоро умру. — Не в твоем вкусе? Малфой вздрогнул. — Он сказал, что видел по моим глазам, что я страдал, — сказал он с усмешкой. Гарри не стал отмечать, что это правда — в глазах Малфоя было что-то оскорбленное. — Где только его Ева откопала. — По крайней мере, он хорошо выглядит. — О, Боже, он возвращается… Молодой человек вернулся с двумя бокалами вина. Он протянул один Малфою с выражением тошнотворной жалости. — Я думаю, что с твоей стороны было действительно смело поделиться этой информацией, — сказал он Малфою. Малфой выглядел так, будто всерьез подумывал что-нибудь ударить. — Было бы нечестно не упомянуть об этом, — сказал он сквозь зубы. — Привет, я Гарри, — сказал Гарри, протягивая руку. — Джед, — сказал молодой человек, быстро встряхнув его руку и снова повернув свой смягченный взгляд к Малфою. — Ты, должно быть, чувствуешь себя уязвимым сейчас, — сказал он. Он говорил так, как будто Малфой был маленьким ребенком. — Уверяю тебя, со мной все в порядке, — сказал Малфой. — Такой храбрый, — пробормотал Джед. У Гарри действительно не было времени думать. Он просто делал то, что считал правильным. Он взял Малфоя за руку, переплел их пальцы и поцеловал его суставы. — Ты правда храбрый, дорогой, — сказал он. Малфой, надо отдать ему должное, почти сразу овладел своим лицом. — Спасибо, любовь моя, — сказал он довольно многозначительно. — О, так вы двое… — сказал Джед. — Да, — сказал Гарри, обнимая Малфоя за талию. Талия была очень хороша. — Извини, я не знал, — сказал Джед. — Все в порядке, — сказал Гарри. — Похоже, ммм, там мой друг, — сказал Джед и поспешил прочь. — Я, конечно, знал, что ты любишь спасать людей, но не думал, что ты притворишься геем, чтобы прийти мне на помощь, — легко сказал Малфой, высвобождаясь из хватки Гарри. — О. Ну. На самом деле я не притворялся. — Что ты имеешь в виду? — спросил Малфой внезапно резким голосом. — Я немного гей. Я думаю. То есть, я определенно точно гей. — Ты не выглядишь таким уж уверенным. — У меня не было возможности поэкспериментировать. Довольно сложно это устроить, учитывая прессу. — Хм, — сказал Малфой, задумчиво глядя на него. — Девственный Гарри Поттер. Ты и вправду приносишь себя в жертву. — Я не девственник! — Ах да, я забыл. Джиневра. Но, знаешь ли, мужчины так отличаются, что если ты не был ни с одним… — Помнишь Джастина Финч-Флетчли? Малфой приподнял брови. — Он гей? — Ага. В любом случае, я хочу сказать, что я не девственник в любом смысле этого слова. — Принято, — сказал Малфой, ухмыляясь в бокал с вином. Затем он закрыл лицо рукой и засмеялся. — Что? — Я только что вспомнил, как Финч-Флетчли однажды пытался меня поцеловать. На втором курсе. После того, как ты натравил на него ту грязную большую змею. — Я не натравливал на него змею! — О да, конечно, натравил, — лукаво сказал Малфой. — Несомненно. Гарри почувствовал, что краснеет. — А что насчет тебя? Ты встречался с кем-нибудь в Хогвартсе? Глаза Малфоя потускнели. — Да. — С кем? Малфой заколебался, прежде чем ответить. Затем: — Блейз Забини. — Блейз! Я натыкаюсь на него время от времени. Он очень хорошо выглядит, да? Малфой ничего не сказал. — Это было… серьезно? — спросил Гарри. — Не для него, — сказал Малфой, слегка постукивая пальцами по столу. — О. Мне жаль. — Господи, эта вечеринка такая скучная. Слушай, не хочешь потрахаться? Я могу увести тебя отсюда. Что-то в голове у Гарри закружилось. — Я… что? — Здесь поблизости есть хороший гей-клуб. Магловский. Никто не побежит к Рите Скитер, если окажется, что твой член вяленький, Избранный. — О. Э-э. На самом деле я одет не для клуба. — Если это единственное, что тебя беспокоит, то пойдем. Мы волшебники, Поттер. Когда они вышли на улицу, Малфой наложил на себя несколько заклятий, сделав свои джинсы более темными и облегающими. Он расстегнул рубашку и растрепал волосы. Гарри навязчиво наблюдал за ним. Слушай, не хочешь потрахаться? Я могу увести тебя отсюда. Блять. Ему нравился Драко Малфой. Ему действительно очень нравился Драко Малфой. Малфой наложил несколько заклинаний и на Гарри, затем вздохнул. — Это преступление — иметь деньги и одеваться так, как ты, — сказал он. — Я не очень хорошо умею ходить по магазинам, — признался Гарри. — Да уж, это я вижу, — сказал Малфой. — Ну, пошли. И он аппарировал их обоих прямо в середину танцпола. Гарри был бы обеспокоен Статутом о секретности, если бы Малфой явно не был в курсе того, насколько тут все пьяны. Никто и глазом не моргнул при их внезапном появлении. — Хочешь выпить? — крикнул Малфой сквозь рев музыки. Гарри кивнул, и они направились сквозь плотную толпу к бару. Гарри и раньше бывал в гей-клубах, но никогда в клубах, где клиентура была такой великолепной. Он чувствовал себя совершенно не на своем месте. Однако Малфой был явно в своей стихии. Он обаятельно улыбнулся бармену и забрал серию шотов. — Расслабься, — крикнул он Гарри, и каждый взял по три. Малфой наклонился вперед, и на какую-то безумную секунду Гарри подумал, что он собирается его поцеловать. Но он только прислонился к уху Гарри. — Удачной охоты, — сказал он и исчез в толпе. Гарри пошел на танцпол и бесцельно шатался. Он не был хорош в таких делах. Он знал, что выглядел как идиот, когда танцевал. Он не мог отрицать, что мысль о возвращении домой с кем-то (с Малфоем, бесполезно подсказал ему мозг) была привлекательной, но он понятия не имел, как это сделать. Примерно через пятнадцать минут он заметил Малфоя. Он был прижат к стене, одной длинной ногой он обвивался вокруг мужских бедер, глаза закрыты, когда мужчина посасывал его шею. Что ж, это был образ, который Гарри никогда бы не смог развидеть. Мужчина прижимался к Малфою, который выглядел как в бреду от удовольствия, и Гарри решил, что ему нужно остыть. Он пошел в туалет, который был пустым и приятно тихим. — Блять, — сказал он своему отражению. Он наклонился над раковиной и плеснул на лицо холодной водой. Это глупо, сказал он себе. Я просто пьян. На самом деле он мне не нравится. Я имею в виду, больше, чем кто-либо другой. Наверное, всем он немного нравится. Дверь открылась, и вошел сам Малфой с широкими зрачками и розовыми губами. — Нашел кого-нибудь? — спросил он. — На самом деле эта сцена не для меня, — сказал Гарри. Малфой закатил глаза. — Ты безнадежен. Я тебе помогу. Он схватил Гарри за бицепс и потащил к двери. — Ты укажешь на самого крутого парня, которого увидишь, и я тебе его достану. Окей? Ты самый крутой парень, которого я видел, подумал Гарри. — Зачем ты это делаешь? — спросил он вместо этого. Лицо Малфоя исказилось. — Поттер, я в долгу перед тобой примерно на миллион лет. По крайней мере, я могу найти кого-нибудь, кого ты можешь трахнуть. — Это… немного зловеще, Малфой. — Да, ну, это я. Зловещий Драко Малфой, всегда замышляющий что-то отвратительное, — мрачно сказал Малфой. — А теперь пошли. Кто в твоем вкусе? — Блондины, — не задумываясь, сказал Гарри. Малфой засмеялся. — Нам действительно тут классно. Отлично. Следуй за мной, Поттер. Я найду тебе такого хорошенького блондина. И он это сделал. Он провел их через толпу к красивому блондину, прошептал ему на ухо и указал на Гарри. Светловолосый мужчина жадно улыбнулся и кивнул. В следующую минуту он танцевал с Гарри, его руки лежали на талии Гарри, его губы касались его уха. — Привет, — сказал он. — Ты очень милый. Они вернулись в квартиру того парня. Его звали Кевин. Он был хорош. Он заварил Гарри чашку чая после того, как они занялись сексом, и спросил, не хочет ли Гарри переночевать. — Мне лучше вернуться, — сказал Гарри. — Как хочешь, — сказал Кевин. Гарри вернулся на Площадь Гриммо, где теперь, по всей видимости, была огромная и идеально ухоженная лужайка перед домом, и лег спать, решительно не думая о Драко чертовом Малфое. Следующие несколько дней Гарри мрачно читал письма из своей стопки на обеденном столе. Дом разложил их по порядку на серебряных подносах, о которых он не знал. Дорогой Гарри, писала Гермиона. Джордж говорит, что видел тебя на днях. Я так рада, что ты вышел из дома, хотя он говорит, что ты мало говорил и долго не задерживался. Я ужасно по тебе скучаю. Прошу прощения, если я застала тебя врасплох своим последним письмом. Мы бы очень хотели, чтобы ты был крестным отцом, но, конечно, мы понимаем, если это для тебя слишком. Не знаю, читал ли ты его вообще. Ты в курсе, что мы не общались уже четыре месяца? С любовью, Гермиона Крестный отец, подумал Гарри, роясь в пачке писем, крестный отец? Гермиона была беременна? Она была, как выяснилось, когда он прочитал ее последние несколько писем. Я такой дерьмовый друг, подумал он. Он обязан будет написать действительно длинное письмо, чтобы все это исправить. Но у него не было сил. Так что он просто отложил это. Он забросил полеты. Драко Малфой навел в его голове абсолютный беспорядок. Не имело значения то, что Скорпиус очаровательный малый. Он не будет больше проводить время с Малфоями. Не будет. Следующее письмо Скорпиуса пришло на следующий день. Дорогой Гарри, Было так приятно видеть тебя на вечере кино. Надеюсь, ты придешь на следующий, потому что он мой последний перед тем, как я поеду в Хогвартс. Я выбрал Jules et Jim, французский фильм, который нравился моей маме. Знаешь, я бегло говорю по-французски. Мы с мамой жили в Париже до ее смерти. Я мало что помню, но люблю смотреть французские фильмы. Я надеюсь, ты придешь. Папа говорит, что ты, наверное, слишком занят, и мне не стоит много от тебя ожидать. Меня тошнило этим утром (это было ОТВРАТИТЕЛЬНО). Папа говорит, что это потому, что я нервничаю из-за Хогвартса. Да, но это не совсем так. Я боюсь, что с ним что-нибудь случится, пока меня не будет. Боюсь, что больше не увижу его. Папа говорит, что жаловаться эгоистично, а принятие — это мудрость. Если с ним что-нибудь случится, мне просто придется с этим смириться. Хогарт клюет мой пергамент, чтобы я перестал писать. Ой! Я никогда не благодарил тебя за него. СПАСИБО. Это лучший подарок, который мне когда-либо делали, и это даже не мой день рождения! Спасибо, Спасибо. С увожением, Скорпиус Гарри долго смотрел на письмо, слезы застилали ему глаза. В конце концов он поднялся на ноги и нашел свою лучшую мантию. Он не совсем понимал, что делает; он знал только, что ярость толкает его в каком-то направлении, и он следовал за ней слепо, следовал за своим гневом, пока не оказался в Министерстве, и люди толпились вокруг него, репортеры фотографировали его, но он не останавливался, чтобы поговорить с кем-нибудь из них. Он пробирался мимо секретарей и заместителей секретарей, пока не добрался до кабинета Кингсли Шеклболта. — Мистер Поттер! — воскликнул секретарь. — У вас назначена встреча? — Нет. Это срочно. На его счастье, секретарь все сразу понял и проводил в кабинет Кингсли. — Гарри, — сказал Кингсли. — Какой чудесный сюрприз… — Почему люди нападают на Пожирателей смерти? — Прости? — Драко Малфой неоднократно подвергался нападениям с тех пор, как вышел из тюрьмы. — Гарри, присядь. — Нет! Ты знал об этом? — Да, у нас было несколько отчетов. Кажется, я помню один от мистера Малфоя пять или шесть лет назад. С тех пор ничего. — И? Что произошло, когда он сообщил об этом? Нападавших поймали? — Гарри… ты же знаешь, какой беспорядок творился в Аврорате после реконструкции. Я уверен, что они добрались до его заявления, как только смогли, но к тому времени след, вероятно, уже остыл. — Значит, никто ничего не сделал. — Пожалуйста, присядь. — Они чуть не убили его прошлой весной. Его сын не хочет идти в Хогвартс, потому что боится, что Малфоя убьют, пока его не будет! Кингсли наблюдал за ним поверх сведенных кончиков пальцев. — Гарри, ты, кажется, слишком уж заинтересован в деле мистера Малфоя. — Я просто хочу, чтобы справедливость восторжествовала! — Некоторые утверждают, что справедливость восторжествовала. У людей есть веские причины ненавидеть Пожирателей смерти. Гарри сердито посмотрел на него. — Ты так считаешь? Он заслуживает того, что получает, потому что, когда ему было шестнадцать, он присоединился к той же шайке, что и его отец? Кингсли вздохнул. — Нет, конечно, нет, Гарри. Я просто пытаюсь осмыслить твой визит. Я пытался заполучить тебя два года, но безуспешно. Гермиона Грейнджер говорит, что не получала от тебя никаких известий. Ты игнорируешь всех сов, отклоняешь все сообщения по камину, и теперь ты приходишь в ярость из-за… прав Пожирателей Смерти? Согласись, это неожиданно. Гарри сел. — Это несправедливо, — сказал Гарри. — Война окончена. Все кончено. Люди не должны убивать друг друга. — Убийства не прекращаются, когда заканчиваются войны, Гарри. И я боюсь, что всегда найдутся люди, которые хотели бы убить мистера Малфоя. — Он совсем другой человек, чем был тогда! — Ты проводил с ним время? — Я… немного. Кингсли улыбнулся. — Я изучу нападения на Пожирателей Смерти, Гарри. Но я ничего не могу обещать. — Я бы хотел, чтобы Малфой пользовался защитой Министерства. Кингсли засмеялся. — О, — сказал он, увидев выражение лица Гарри. — Ты серьезно. — Конечно, я серьезно! — Гарри, я не могу этого сделать. Во-первых, мистер Малфой не сообщал о нападениях последние шесть лет. Если произойдет что-то еще, и он сообщит об этом, я, конечно, сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. — К тому времени будет уже слишком поздно! — Это лучшее, что я могу сделать, Гарри, мне очень жаль. Лучшее, что он мог бы сделать, возмущенно думал Гарри, бродя по новым комнатам на Площади Гриммо. Теперь там была портретная галерея, и что-то похожее на небольшой частный оперный театр. Ничего из этого не улучшило его настроения, но отвлекло. К моменту начала вечера кино он нервничал больше, чем когда-либо. Он послал Скорпиусу быстрый ответ, заверив его, что будет там, и ничего не получил в ответ. Он все время думал о Малфое, прижатом к стене клуба, обхватывающего ногой бедро какого-то парня. Потом он думал о грустном письме Скорпиуса, о людях, которые оставили Малфоя умирать прошлой весной, и что-то в его грудной клетке болезненно сжималось. Все это сильно сбивало с толку.