Папочка говорит / Dad says

Гермиона явно была беременна. — Мне очень жаль, что я не отвечал на письма, — неловко сказал Гарри. — Просто мне стало казаться, что мне нужно так много сказать, на что я не смогу ответить, не написав вам целый роман, и я просто… не был готов к этому. — Я ей так и сказал, — ответил Рон. — Вот почему я перестал тебе писать давным-давно. Но ты хорошо выглядишь, приятель, что происходит? Гарри пожал плечами. Рон и Гермиона переглянулись, и Гермиона сменила тему. В течение первых двух часов Рон и Гермиона информировали его обо всем, что он пропустил. А этого было много. В последний раз, когда они разговаривали несколько месяцев назад, Гарри без предупреждения ворвался в комнату, прошелся по их гостиной несколько раз и крикнул: «Перестаньте меня жалеть!», а затем стремительно удалился. Они отмахнулись от его извинений. — Ты был в депрессии, Гарри, — сказала Гермиона. — Я только хочу, чтобы ты позволил нам помочь тебе. Но в том-то и дело — Гарри не хотел быть тем, кому нужна помощь. Он хотел быть тем, кто помогает. — Я как бы зависал с Драко Малфоем, — сказал он. Рон и Гермиона посмотрели друг на друга. — Кингсли упоминал, — сказала Гермиона. — О. Гермиона работала в офисе Кингсли. Она собиралась стать министром магии однажды. Рон тем временем работал аврором. — Ну, это просто… с ним происходит что-то странное. — Я знал это! — сказал Рон. — Он что-то задумал! — Нет, — резко сказал Гарри. — Вообще-то он великолепен. Действительно отличается от того, каким был раньше. — Мы ведь говорим о Малфое, да? — Рон, не будь предвзятым, — сказала Гермиона. — Под конец он был нормальным, верно? Я должна сказать, Гарри, я думаю, что он пытался спасти тебя от Крэбба и Гойла в Выручай-Комнате. Помнишь, как он все время говорил им не убивать тебя? — Я не удивлюсь, — сказал Гарри, который все чаще вспоминал о своей истории с Малфоем в позитивном свете. Иногда ему приходилось напоминать себе, что Малфой действительно был ублюдком. Во всяком случае, дело в том, что с ним что-то не так. Он объяснил, что Малфой теряется в своих мыслях. К его удивлению, когда он закончил, заговорил Рон, а не Гермиона. — Расстройство мыслей, — сказал он. — Что? — Расстройство мыслей. Это часто наблюдается у бывших заключенных. Это из-за постоянного контакта с дементорами. Но обычно только у людей, которые пробыли в Азкабане около двадцати лет. — Малфой был таким молодым, когда попал в тюрьму, — грустно сказала Гермиона. — Да, это правда, — сказал Рон. — Вероятно, он был более восприимчив к этому. — Что такое расстройство мыслей? — Это ужасно, — трезво сказал Рон. — По сути, это когда твои мысли учатся следовать определенным путям. Здоровым людям может прийти в голову грустная мысль, а затем за ней следует счастливая. Но когда у тебя расстройство мыслей, ты теряешь доступ к положительным моментам. Ты попадаешь в своего рода логический тупик. — Так это похоже на… депрессию? — Немного, — сказал Рон. — Но не совсем. Это как крошечные психические срывы. Допустим, у тебя расстройство мыслей, и ты думаешь, что плохо справляешься со своей работой. Это приводит тебя прямо к Я плох во всем → меня уволят → меня никто не возьмет на работу → мои дети будут меня стыдиться → им было бы лучше, если бы я умер → я слишком трус для того, чтобы убить себя → Я плох во всем. И тогда ты снова возвращаешься к началу. Я слышал, как это описывается как бег по дому в попытках найти выход, но каждая дверь захлопывается, когда ты к ней приближаешься. — Так как же он вырывается из этого, когда Скорпиус разговаривает с ним? — С расстройством мыслей ты просто носишься по замкнутому кругу в поисках выхода. Единственный выход — если кто-то откроет дверь. Если кто-то скажет что-то, что нарушит цепь. — В этом есть смысл. Ева, Флора и Скорпиус заставляли Малфоя почувствовать себя любимым, поэтому, когда они напоминали ему о своем присутствии, они вытаскивали его из себя. Гарри хотел иметь возможность это сделать. — Это действительно серьезно, Гарри, — сказал Рон. — Я слышал о людях, впадающих в постоянное кататоническое состояние из-за этого. — Это ужасно, — сказала Гермиона. — Бедный Малфой. Должна сказать, я считаю, что это действительно несправедливо, то, как с ним обращались. Они полностью отказались от поиска убийц Нарциссы. — Его маму убили? — спросил Гарри. Рон и Гермиона раздраженно вскрикнули. — Честно, Гарри, когда ты в последний раз брал в руки газету? — Наверное, где-то в… 1998 году? — Нарцисса была убита много лет назад. — Пока Драко был в тюрьме, — сказала Гермиона. — Мы не знаем, были ли это старые сторонники Волдеморта или Ловцы Пожирателей Смерти. — Ловцы Пожирателей Смерти? — Да. Бдители, которые избивают старых сторонников Волдеморта. — Разве авроры не должны их останавливать? — горячо спросил Гарри. — Да, ну, это не то чтобы главный приоритет для них, не так ли? — сказал Рон. Он, должно быть, уловил грозное выражение на лице Гарри, потому поспешил продолжить. — Я не говорю, что это правильно! — Значит, это, должно быть, тот, кто охотился за Малфоем. Судя по всему, прошлой весной они чуть не убили его. — Я хочу его увидеть, — сказал Рон. — Что? — Я хочу посмотреть, действительно ли это расстройство мыслей, и насколько все плохо. Мне нужно с ним поговорить. Возьми меня с собой в следующий раз. — Приятель, я не знаю, хорошая ли это идея… — Нет, Гарри, он прав, — сказала Гермиона. — Рон может помочь. — Да, хорошо, — сказал Гарри, но у него было плохое предчувствие, что Малфой не оценит помощь из этого конкретного источника. Малфой, У меня странная просьба. Не мог бы ты встретиться с Роном? Он думает, что сможет помочь с тем, что происходит, когда ты отключаешься. Я знаю, что тебя разозлит то, что я предлагаю. Просто подумай об этом, ладно? Г. Поттер Поттер, Я у тебя в долгу. Если ты хочешь, чтобы я встретился с Уизли, я это сделаю. Искренне, Д. Малфой Гарри не знал, что с этим делать. В конце концов, это «искренне» заставило его решиться. Он знал, что одобрение Малфоя имеет большое значение, поэтому он предположил, что Малфой искренен в своем желании встретиться с Роном. — Хорек, — сказал Рон, когда шагнул через камин в квартиру Малфоя. Малфой приподнял брови. — Ласка. [«Уизел» с англ.] — Знаете, в параллельной вселенной это могли бы быть восхитительные прозвища, — сказал Гарри. Рон и Малфой впились в него взглядом. — Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, — ледяным тоном сказал Малфой. Рон сел. — Итак. Малфой, Рон обещал не поднимать тему войны, — сказал Гарри. — Хотя все еще может быть, если ты остался таким же довоенным мерзавцем, — сказал Рон. — Понятно, — сказал Малфой. — И какое обещание ты требуешь от меня, чтобы это не закончилось катастрофой? — Никакого, — сказал Гарри. — Я знаю, что ты не собираешься злить его. Малфой был доволен. Рон издал возмущенный звук. — Ты доверяешь ему больше, чем мне? — Я очень заслуживающий доверия, Уизел, — сказал Малфой. — Ты только попробуй. Расскажи мне все свои маленькие секреты. Гарри бросил на него предупреждающий взгляд, и Малфой откинулся на подушки сиденья с самодовольной улыбкой. — Итак, Уизел. Это была твоя идея. Продолжай. Рон глубоко вздохнул. — Гарри рассказал нам о том, как ты иногда «теряешься в своей голове». Не мог бы ты описать, что он имел в виду? Гарри ожидал, что Малфой откажется отвечать, но тот сказал быстро и вежливо. — Мысль сбивает меня с толку, и я не могу выбраться. Рон кивнул. — И ты попадешь в ловушку, пока… — Скорпиус или один из моих друзей не дозовется меня из этого. — Как ты думаешь, почему это происходит? — Я не знаю. — Сколько длился самый продолжительный эпизод? — Несколько часов. Рон посмотрел на него, и Малфой фыркнул. — Может, двенадцать. Не больше шестнадцати. — Шестнадцать часов? — в ужасе повторил Гарри. Малфой пожал плечами. — Скорпиус ушел на ночевку. Я решил просмотреть несколько старых писем; это было глупо с моей стороны. — Я думаю, ты страдаешь от расстройства мыслей, — сказал Рон. — Это то, что мы часто наблюдаем в моей работе. Гарри видел, как Малфой сопротивляется шутить о работе Рона. После короткой паузы Малфой как всегда вежливо спросил: — И что это может быть? — Я аврор. Мы видим, что люди, длительное время подвергавшиеся воздействию дементоров, сильно страдали от расстройства мыслей. Малфой скрестил ноги, но ничего не сказал. — Это может быть очень серьезно, — сказал Рон. — Есть ли лекарство от этого? — спросил Малфой. Он спросил небрежно, но при этом теребил потертый край дивана. — Лечение. Важно посещать целителя разума. — Это не вариант для меня, — скучающе сказал Малфой. — Что ты имеешь в виду? — вспыхнул Гарри. Малфой пожал плечами. — Именно то, что я сказал. Этого не произойдет, так что брось это. В любом случае, это не имеет большого значения, Ева и Флора всегда рядом, чтобы вытащить меня из этого. — Ты провел шесть месяцев с перевязанной рукой, потому что гиппогриф на тебя не так посмотрел, но ты не пойдешь к целителю разума, когда твой разум буквально разрушается? — Гарри, полегче, — сказал Рон. — Может, я притворяюсь, Поттер, — сказал Малфой, больше похожий на себя в школе, чем когда-либо за долгое-долгое время. — Завались ты уже, Малфой, со своей этой многострадальной чушью. Подумай о Скорпиусе! Малфой бросил на него испепеляющий взгляд, затем повернулся к Рону. — Чай, Уизел? Рон кивнул, и Малфой грациозно выбежал из комнаты. — Прости, Рон, я не знаю, почему он такой трудный… — Он не может себе этого позволить, — тихо сказал Рон. — Что? — Он не может позволить себе пойти к целителю разума. Вот почему он так реагирует. — Откуда ты знаешь? Рон оглядел комнату, и Гарри впервые заметил, насколько она дешева и запущена. — Я просто знаю, — сказал Рон. — Ну, это не проблема, я просто… — Не смей предлагать за него заплатить, — сказал Рон. — Почему нет? Рон вздохнул. — Потому что — и я не могу поверить, что говорю это, как будто меня это волнует — это заставит его чувствовать себя дерьмом. Поверь мне. Если хочешь с ним подружиться, не предлагай платить за вещи. Гарри начал спорить, но затем сдался. Он знал, что Рон прав. Рону платили приличную зарплату в качестве аврора, что уменьшило финансовую напряженность между ними, но он не мог отрицать, что Рон знал, о чем говорил, когда дело касалось экономического неравенства в дружеских отношениях. Малфой вернулся с тремя кружками чая. — Есть вещи, которые ты можешь делать самостоятельно, без целителя разума, — сказал Рон. — О, мы все еще об этом? Я думал, мы двинулись дальше, — сказал Малфой. — Тебе может помочь сломать логику выписывание своего мыслительного процесса. И нужно избегать разговоров на острые темы, кроме как с людьми, которые, как ты знаешь, могут до тебя докричаться, когда ты впадаешь в зацикленный образ. — Тогда это будет никто, — сказал Малфой. Рон удивленно взглянул на него. — Я вряд ли могу поговорить со своим одиннадцатилетним сыном обо всем этом. А мои друзья — маглы. — Значит, вы с Гарри все еще смертельные враги? — спросил Рон. Малфой отхлебнул чай, наблюдая за Гарри, но ничего не ответил. — Мы друзья, по крайней мере, когда пьяны, — сказал Гарри. Малфой засмеялся. — Поистине странно представлять, что вы двое напивались вместе, — сказал Рон. — Зачем же представлять? Пойдем в паб, — сказал Малфой. Рон прищурился. — Я предлагаю это, чтобы снова отравить тебя, Уизел, — сказал Малфой. — Закончить, так сказать, работу. — Заткнись, Хорек. — Боишься? — Конечно нет! — Может, тебя пугают маглы. — Малфой, не выбешивай Рона. Выражение лица Малфоя напряглось. — Неважно. Это была глупая идея. Прошу прощения за предложение; я понимаю, что у Уизли есть очень веские причины не хотеть со мной выпить. — Он встал, поднял еще полные кружки Рона и Гарри. — Спасибо за совет, я ценю это. Рон посмотрел на Малфоя, как будто у него выросла вторая голова, затем повернулся к Гарри. — Он в порядке? — он прошептал. — Ага, — сказал Гарри. — Он просто больше не болван. Малфой прошел на кухню. — Ты не шутил, — сказал Рон. — Нет. — Я думал, что тебя, я не знаю, ввела в заблуждение его внешность или что-то в этом роде. — Ну, отчасти. — Он поблагодарил меня. Он хочет пойти в паб? — Честно говоря, я очень хочу пойти в паб, — сказал Гарри. Рон покачал головой, выглядя слегка ошеломленным. — Ну что ж, нахуй это все, — сказал он. — Пойдем с Малфоем в паб. Малфой не расслабился, когда ему сказали, что они решили выпить с ним. Во всяком случае, он казался более напряженным, когда повел их в тихий магловский паб ниже по улице и купил им порцию выпивки. — Квиддич, — сказал Гарри. Губы Малфоя дернулись. — Квиддич ликвидирует разрыв между нами, Поттер? Это твое предложение? — Да. — Хм, ладно. Любимая команда, Уизел? Нет, подожди, дай угадаю. Гарри был прав. Квиддич оказался богатой темой, и вскоре Рон и Малфой весело спорили о Чадли Кэннонс. С этого момента они начали говорить о культуре маглов, Рон не мог поверить, что Малфой так много о ней знал. Малфой оплачивал выпивку раунд за раундом, потому что он был единственным, у кого были магловские деньги, и чем больше пил Рон, тем больше его впечатляло то, как легко Малфой обращается с незнакомыми монетами. Гарри откинулся назад на сиденье, чувствуя что-то близкое к удовлетворению, когда Малфой объяснял Интернет Рону. — Так что же делает эта функция «poking» на Facebook…? — спросил Рон. Малфой резко расширил глаза. Гарри лениво задумался, пробовал ли Малфой когда-нибудь нанести подводку для глаз. — Никто не знает наверняка, Уизел. Но почти наверняка это сексуально. Иногда Гарри подслушивал, как Малфой рассказывал Рону абсурдную ложь о магловской культуре, и ему приходилось вмешиваться. — Рон, не слушай его. Маглам не нужно брать электрические таблетки, чтобы заряжать свои телефоны. — О, разве нет? — невинно спросил Малфой. — Я, должно быть, неправильно понял; прости, Уизел. — Знаешь, ты ненадежный мерзавец, — сказал Рон. — Гарри верит, что я не буду бесить тебя, — самодовольно сказал Малфой. — Ты только что назвал меня Гарри! Малфой выглядел удрученным. — Это из-за Скорпиуса — он всегда называет тебя Гарри, он передает мне свои дурные привычки…! — Нет проблем, Драко, — сказал Гарри. Малфой сердито посмотрел на него. — Блять, — сказал Рон. — Вы двое и вправду друзья, да? — Я никогда не буду дружить с Поттером, — сказал Малфой, задрав нос в воздух. — Да, мы ненавидим друг друга, — согласился Гарри. — Принеси нам еще выпить, Малфой? — Ты пьяница. Что принести? К тому времени, как Рон сказал, что ему пора домой, все они были уже совсем навеселе. — Ну, я собираюсь в клуб, — объявил Малфой. — Ты ходишь в клуб в одиночку? — спросил Рон. — Да, — сказал Малфой, многозначительно наклоняясь к уху Рона. — Но я никогда не ухожу один. — Отъебисьотменя! — Я пойду с тобой, Малфой, — сказал Гарри. — Ты неподобающе одет, ты не пойдешь. — Как бы то ни было, просто заколдуй мою одежду, как в прошлый раз. — Прошлый раз? — пробормотал Рон. Когда они вышли на улицу, Рон обнял Гарри на прощание. — Ты все еще болван, — сказал он Малфою. — Я не могу сказать тебе, кто ты, потому что Гарри верит, что я не буду бесить тебя. Но я уверяю, что мои мысли насчет тебя остаются крайне бесячими. Рон рассмеялся и аппарировал. — Ладно, а теперь надо исправить катастрофу, которую ты называешь чувством стиля, — сказал Малфой, наложив на Гарри несколько заклятий. — Эй! Куда подевалась моя толстовка? — Ой, извини, я подумал, что ты, должно быть, по ошибке надел ее. Боюсь, я испарил ее, как жаль. — Ты такой придурок, — сказал Гарри, ударив плечом Малфоя, который ухмыльнулся. Было странно, как легко было сказать, что Малфой наслаждался проведенным временем. С Роном. — Тебе лучше, когда он рядом, — сказал Малфой. — Что ты имеешь в виду? Малфой склонил голову и задумчиво посмотрел на Гарри. — Ты как будто что ли, я не знаю, оживаешь. Тебе нужно видеться с ним чаще. Гарри нахмурился. — Я вижусь с ним. — Когда ты ходил в туалет, он сказал, что он видит тебя дай бог три раза в год. — Малфой провел рукой по затылку. — Просто… не стоит недооценивать старых друзей, понимаешь? Тебе повезло, что они есть. Не в первый раз Гарри задавался вопросом, что случилось со всеми друзьями Малфоя из Слизерина. Крэбб был мертв, а Гойл все еще сидел в тюрьме, но что насчет остальных? Панси и Блейз, и все остальные слизеринцы, которые смеялись над шутками Малфоя и восхищались всем, что он делал? — Драко, — начал он, но Малфой покачал головой, как будто пытался вылить воду из ушей, схватил Гарри за локоть и аппарировал их в клуб. Как и прежде, Малфой купил им серию шотов. (Гарри должен был начать таскать с собой магловские деньги, решил он. Было неправильно, что Малфой за все платил, особенно если Рон был прав насчет его финансов.) Когда они выпили шоты, Малфой прижался лицом к уху Гарри. Гарри вздрогнул. — Назови мне самого крутого парня, которого ты видишь, и я добуду его для тебя, — сказал Малфой, прикасаясь губами к уху Гарри при некоторых словах. Гарри откинулся назад, чтобы посмотреть на Малфоя, который бесстрастно оглядел толпу. Даже если бы он не был красивым, Гарри бы захотелось съесть его ложкой. Но да, он был чертовски красив. — Эээ, тот парень, — сказал Гарри, указывая на симпатичного парня через комнату. — Тебе и вправду нравятся блондины, — сказал Малфой. Гарри был слишком смущен, чтобы ответить. Малфой взял его за запястье, и это было как в последний раз. Малфой шепотом поговорил с парнем, который затем подошел и обнял Гарри за талию. — Что он тебе сказал? — спросил Гарри, когда они вернулись в квартиру парня (его звали Эван). Ему в голову пришла неприятная мысль. Что, если Малфой использовал магию, чтобы заставить людей пойти домой с Гарри? Он хотел думать, что Малфой никогда не сделает что-то подобное, но он был Пожирателем смерти… — Что ты застенчив, но я тебе понравился, — сказал Эван. — И что если я сделаю что-нибудь, что тебе не понравится, он убьет меня. — Что? Эван улыбнулся и поцеловал его. — Он сказал мне позаботиться о тебе, — сказал он. — Но почему ты согласился? Эван рассмеялся. — Приятель, ты только посмотри на себя, — сказал Эван. — А кто бы не стал?