Папочка говорит / Dad says

Драко едва дышал. Он не ответил на яростные крики Гарри и не открыл глаз. Гарри обездвижил его и аппарировал в Мунго, где Драко поспешно положили на каталку и увезли. — Мне нужно пойти с ним! — Вы его родственник? — спросил целитель. — Я… нет… я Гарри Поттер! — глупо сказал Гарри, но, похоже, это сработало. Гарри было разрешено оставаться рядом с Драко, пока целители изучали его, диагностируя проклятия и останавливая кровотечение. — Вы можете рассказать нам что-нибудь о нападавших? Это может помочь нам диагностировать использованные проклятия, — спросил целитель. Гарри объяснил все, что знал о Ловцах Пожирателей Смерти. — Он будет в порядке? — Он в критическом состоянии, — сказал целитель. Гарри вызвал патронус. — Скажи профессору МакГонагалл, что Драко Малфой ранен, и Скорпиус должен немедленно явиться в Мунго. — Его олень поскакал. Он быстро вызвал еще один, рассказав Рону о том, что произошло. Затем он стал ждать у кровати Драко, чувствуя себя плохо. Рон прибыл через десять минут с горящими веснушками на бледном лице. — Он в порядке? — Они еще не знают. — Я проинформировал авроров, они сейчас в его квартире, собирают улики, — сказал Рон. — Если они не поймают людей, которые сделали это, я поймаю, — яростно сказал Гарри. Рон обвил руку вокруг него, чтобы быстро обнять. — Ты уже послал за Скорпиусом? — Да, они, наверное, сейчас готовят портключ. Рон вздохнул и откинулся на спинку пластикового кресла для посетителей. — Что вообще произошло между тобой и Хорьком? Вы расстались? Всю неделю он был в полном упадке. Гарри озадаченно уставился на него. — Расстались? Мы не были… вместе. — Ладно, приятель, — явно неубедительно сказал Рон. — Мы не были вместе! А когда ты видел его на этой неделе? Рон посмотрел на него, как будто он придуривается. — У нас ведь еженедельная партия в шахматы. — Но меня там не было, чтобы вас судить. Рон рассмеялся. — Гарри, приятель… нам не нужен судья для шахмат. Это был заговор Хорька, чтобы заставить тебя проводить со мной побольше времени. —Что…? — То же самое с долбанной викториной в пабе с Дином и Луной. Думаешь, он хотел их видеть? — Я думал… ему было одиноко. — Ну да. Он ведь встречается со своими друзьями-маглами буквально каждый день. И ты знаешь, как тяжело ему было встретиться с Дином и Луной. Он сделал это для того, чтобы ты снова начал с нами тусоваться. Гарри уставился на Драко, который был окружен толстым пузырем исцеляющих заклинаний. — Я не… — он вдруг что-то понял. — Он всем вам отправил сов и сказал, чтобы вы оставили меня в покое на этой неделе? — Да, сказал, что тебе нужно немного личного пространства. Серьезно, что случилось? — Мы переспали. Тогда я испугался и исчез. Не раньше, чем сделал несколько неприятных замечаний о том, что он Пожиратель Смерти. Рон выглядел совершенно невпечатленным. — Классно, приятель. Именно то, что ему было нужно; почувствовать себя еще более неуверенно в своем прошлом. — Да, я знаю, окей? А потом я пошел на свидание с Блейзом Забини и понял, каким придурком я был, и когда я пошел извиняться, я нашел его таким! Рон скривился. — Что за ебаный пиздец. Гарри мрачно кивнул. Дверь открылась. Скорпиус промчался сквозь нее, выглядя крошечным и испуганным в синей пижаме. — Папа! Он остановился у кровати, его лицо изменилось, затем он повернулся к Гарри. — Он умрет, — сказал он. — Нет, они еще не знают, — сказал Гарри. Он протянул руки, и Скорпиус забрался к нему на колени. — Что, если он умрет? — он спросил. — Он не умрет, — сказал Гарри, надеясь, что не лжет. Скорпиус уткнулся носом ему в плечо, пытаясь не заплакать. — Но что, если он умрет? — Он не умрет. И я позабочусь о тебе, пока ему не станет лучше, хорошо? Скорпиус кивнул и начал тихо плакать в рубашку Гарри. Гарри тихонько фыркнул и погладил его по волосам, сознавая, что Рон наблюдает за ним. — Нам нужно сообщить Еве, Нику и Флоре, — сказал Гарри. — Ты не можешь! — сказал Скорпиус, резко подняв заплаканное лицо и взглянув на Гарри. — Это противоречит Статуту! — Мне действительно наплевать на Статут, Скорпиус. Когда Драко проснется, я хочу, чтобы его друзья были здесь. И они будут за него беспокоиться. — Они отправят его обратно в Азкабан! — пронзительно сказал Скорпиус. — Мы не можем! — Приятель, брось это, — сказал Рон. — Скорпиус, дорогой, послушай меня, — сказал Гарри. — Позволь мне обо всем этом позаботиться. Завтра я пойду к министру и объясню обстоятельства. — К министру магии? — Да. — Если он скажет, что все в порядке, они ведь не смогут доставить папе неприятности, не так ли? — Нет. — Хорошо, — сказал Скорпиус. Он со слезами на глазах повернулся к Рону и протянул руку. — Здравствуйте, я Скорпиус Малфой. — Рон Уизли. Можешь звать меня Уизел*. — Мой отец однажды чуть не отравил вас, — сказал Скорпиус, нервно прижимаясь обратно в объятия Гарри. — Это была своего рода случайность, — неловко сказал Рон. — Зло не исправить, — сказал Скорпиус. — Хоре… Малф… твой отец не был злом, — сказал Рон. — Он был просто болваном. В любом случае, теперь мы друзья. — Вы друзья? — повторил Скорпиус. — Ага, — сказал Рон. — Он действительно хорош в шахматах! — защищаясь, добавил он. — Я ничего не говорил! — сказал Гарри. Они ждали в больнице еще час. Скорпиус то стоял очень близко к кровати, глядя на Драко, то сворачивался калачиком у Гарри на коленях. Он больше не плакал. Наконец, целитель сказал им, что состояние Драко стабильное и что этой ночью для него больше ничего не будет сделано. — Пойдем, — сказал Гарри Скорпиусу. — Ты можешь остаться у меня. Когда они вернулись на Площадь Гриммо, Гарри пошел на кухню и испек блины. — Полуночный завтрак, — сказал Скорпиус, когда Гарри поставил перед ним тарелку. — Когда случаются плохие вещи, — сказал Гарри. Скорпиус покачал головой. — Только иногда. Иногда просто потому, что папа счастлив. После этого Гарри стало трудно есть блины. Скорпиус не столкнулся с такой проблемой. Он съел каждый кусочек. Его манеры за столом были образцовыми. Закончив, он аккуратно положил столовые приборы на тарелку и уставился на свои сцепленные руки. — Генри Биггс сказал… Генри Биггс сказал, что ты хорошо относишься к нам только потому, что спишь с папой. На секунду Гарри подумал, что он ослышался. Но Скорпиус выглядел настолько несчастным, что он понял, что это не так. — Чем больше я слышу об этом Генри Биггсе, тем хуже я к нему отношусь, — слабо сказал Гарри. Скорпиус ничего не сказал. Он даже не взглянул на Гарри. — Скорпиус… — вздохнул Гарри. — Послушай. Между мной и твоим отцом не может быть ничего, что могло бы изменить тот факт, что я люблю тебя. Скорпиус положил голову на стол и зарыдал. Гарри никогда не слышал, чтобы он так плакал, и он инстинктивно знал, что Скорпиус не стал бы так плакать перед ним, если бы Гарри не сказал ему, что любит его. Он никогда бы не позволил себе этого. Гарри обошел стол и подошел к Скорпиусу. В тот момент, когда Скорпиус почувствовал Гарри, он растворился в его объятиях. — Я… я не хочу идти в приют для сирот войны, — сказал он между громкими, хриплыми рыданиями. Гарри взял его и отнес на диван. — С твоим папой все будет в порядке, — сказал он, целуя Скорпиуса в макушку. — Но если нет, ты можешь жить со мной. — Ты обещаешь? — Обещаю. Хотя ты еще мог бы жить с Ником и Флорой или с Евой. У тебя так много людей, которые любят тебя, Скорпиус. Так много людей, которые хотели бы позаботиться о тебе. — Но я мог бы жить с тобой? Ты обещаешь? — Обещаю. Хочешь пожать руки? Скорпиус кивнул. Гарри протянул руку. Это было неловко, учитывая то, как Скорпиус сидел в его объятиях. — Я обещаю, что ты сможешь жить со мной. Я обещаю позаботиться о тебе, — сказал он. Скорпиус взял его руку и пожал ее. — Спасибо, — сказал он. На Площади Гриммо появилась небольшая аккуратная спальня, оформленная в цветах Рейвенкло. Гарри уложил Скорпиуса и оставил дверь открытой. — Гарри? — сказал Скорпиус, когда Гарри собирался уходить. — Да? — Я тоже тебя люблю. Гарри вернулся и поцеловал его в лоб, прежде чем отправиться в свою спальню. Ему нужно было послать сову. На следующее утро Драко все еще был без сознания. Его переодели в просторную больничную рубашку и сильно перебинтовали. — Вот его личные вещи, — сказал целитель, протягивая Гарри аккуратную стопку одежды, бумажник и ключи. — Я сохраню их в безопасности, — сказал Гарри, собираясь убрать их в свою мантию, пока что-то не привлекло его внимание — шорох во внутреннем кармане куртки. Гарри достал найденное письмо. Оно было немного скомканным и написано очень знакомым почерком. Почерком Гарри. Оглянувшись, чтобы убедиться, что никто не смотрит, он развернул его. Малфой, Андромеда дала нам согласие! Я заберу Скорпиуса завтра в десять. Возможно, я совершенно неправ, но похоже, ты считаешь, что разрушаешь жизнь Скорпиусу. По-моему, имеет смысл беспокоиться об этом, потому что (по крайней мере, с моей точки зрения) твой отец испортил твою. Но я вырос без отца и отдал бы все, чтобы меня любили так, как ты любишь Скорпиуса. Я знаю, ты думаешь, что ему было бы лучше без тебя. Обещаю, это не так. Прошу прощения, если я переусердствовал, сказав все это. Я просто подумал, что тебе следует знать, что ты понятия не имеешь, как Скорпиусу повезло с тобой. Ты замечательный отец. Г. Поттер Что-то сжимало его горло. Драко никогда не упоминал об этом письме и не отвечал на него. Нет, просто держал в кармане. Месяцами. Он снова сложил его и убрал. — Пошли, дорогой, — сказал он Скорпиусу. — Мы идем в министерство. Гарри крепко держал Скорпиуса за руку, пробиваясь сквозь толпы заинтересованных зевак в атриуме. — Это Тедди Люпин? — спросила ведьма, блаженно улыбаясь Скорпиусу. — Нет, это Скорпиус Малфой, — сказал Гарри, притягивая Скорпиуса ближе. — О, как… как мило, — сказала ведьма. — Извините, мы торопимся, — сказал Гарри. Гермиона ждала их у кабинета Кингсли. — Привет, — сказала она. — Ты, должно быть, Скорпиус. Я Гермиона. — Гермиона Грейнджер, — выдохнул Скорпиус, потрясенный. — Да. Конечно, я слышала о тебе все от Гарри и Рона. Мне очень жаль твоего отца. Скорпиус, казалось, не мог подобрать слов. Гермиона повернулась к Гарри. — Я думаю, что это прекрасная идея, Гарри. Не могу поверить, что не подумала об этом раньше. Я уже написала проект поправки. — Но я только вчера вечером отправил тебе сову об этом! — Ну пока все очень сыро. На самом деле, всего несколько заметок, — сказала Гермиона, доставая огромную пачку бумаги. Гарри засмеялся и покачал головой. — Я скучал по тебе, — сказал он. Кингсли сидел за своим столом. Он не выглядел удивленным, увидев их. — Ходили слухи, что ты рвал и метал, — сказал он Гарри. Он повернулся к Скорпиусу. — Мистер Малфой, я полагаю? — Скорпиус. Здравствуйте, — сказал Скорпиус. — Приятно познакомиться, Скорпиус. Я Кингсли. Мне было жаль услышать о твоем отце. Как он сегодня? — Они все еще пытаются выяснить, какие заклинания использовали нападавшие, — сказал Гарри. Кингсли серьезно кивнул. — Чем могу помочь, Гарри? Гермиона? — Я просто сообщаю тебе, что собираюсь привести друзей-маглов Драко в Мунго. Пятерых из них. — Гарри… — Я не спрашиваю, Кингсли. Я говорю тебе. Если бы ты поставил Драко под защиту министерства, когда я тебя просил, этого бы не случилось. — Статут… — Это то, о чем мы хотели поговорить, — вмешалась Гермиона. — Мы хотели бы предложить поправку к Статуту о секретности, чтобы облегчить взаимодействие маглов и волшебников. Согласно новому законодательству, ведьма или волшебник смогут подавать заявления об исключениях из Статута на основании личных отношений. — Она положила стопку бумаг на стол Кингсли. — Он будет функционировать наподобие иммиграционной системы маглов. — Означает ли это, что мы можем рассказать Еве, Нику и Флоре о Хогвартсе? — спросил Скорпиус. — Мы им скажем, несмотря ни на что, — прорычал Гарри. — Да, что ж, — сказала Гермиона слегка нервно, — при обычных обстоятельствах была бы процедура подачи заявления… — Только попробуйте засадить меня в Азкабан. Только попробуйте, — сказал Гарри. — Гарри, — сказал Кингсли. — Не нужно подстрекать. Ты, конечно, можешь сообщить друзьям мистера Малфоя о его положении в волшебном мире, учитывая обстоятельства. Я отправлю документы в Мунго. Что касается поправки, меня сама эта идея заинтриговала. Не забывай, что я довольно долго жил в мире маглов, во время войны. Я хорошо помню трудности, которые Статут накладывал на налаживание там значимых связей. — Верно. Ну… хорошо, — сказал Гарри, который заранее был готов к бою. Скорпиус подошел к столу и взял Кингсли за руку обеими своими. — Вы не представляете, как сильно этого хотел мой отец. Даже если бы он… это сделало бы его счастливым. Спасибо. Гарри не уставал смотреть, как Скорпиус разоружает людей. Когда они прощались с Гермионой, Скорпиус сильно покраснел и что-то сказал тихим голосом. — Что такое? — любезно спросила Гермиона. — Вы бы… позволили бы мне написать вам письмо? Вам не придется отвечать. Обещаю, я вас не побеспокою. Только папа всегда говорил, что вы самая умная ведьма, которую он когда-либо встречал, а я… Гермиона сама стала ярко-красной. — О! Это… неожиданно, — сказала она. — Конечно, ты можешь написать мне. Я люблю получать почту. Она нацарапала свой адрес на листе бумаги и отдала Скорпиусу, который благоговейно сложил его, как будто это было бесценное сокровище. — Пошли, Скорпиус, — сказал Гарри. — Давай расскажем твоим друзьям, что ты волшебник. Скорпиус вздохнул. — Ева будет в бешенстве, — сказал он. _____ *прим.пер. уизел — еще переводится как «ласка»