Папочка говорит / Dad says

— Магия, — сказала Ева, глядя на шкаф, который Гарри поджег, а затем потушил. — Ебучая магия. — Вот почему твои книги никогда не бывают тяжелыми, Скорп? — спросила Фрэн. Скорпиус кивнул. — Это называется стихийной магией. Гарри засмеялся. — Твоя стихийная магия делает книги легче? Ты действительно рейвенкловец. — Но почему Драко не сказал нам об этом раньше? — спросил Ник. — Это незаконно. Они бы отправили его обратно в тюрьму. — В тюрьму для волшебников, — слабо сказала Ева. — Так как же вы нам рассказываете все это? Разве они не отправят вас в тюрьму? — спросил Ник. — Гарри — герой войны, — сказал Скорпиус. — Э-э, — сказал Гарри, когда Ник и Флора уставились на него. Ева по-прежнему смотрела на шкаф, который Гарри зачаровывал. — Но, а Драко в порядке? — спросила Флора. — Ты сказал, что на него снова совершили нападение. — Конечно, с ним все в порядке, — сказала Ева. — У него есть магия! — Ну. Магия не может решить все проблемы. И люди, которые напали на него, тоже использовали магию. — Драко всегда говорил, что люди, которые нападают на него, были врагами из тюрьмы, — сказал Ник. — Из волшебной тюрьмы, — сказала Ева. — Не совсем. Драко… вроде как сражался не на той стороне войны. — Так вы, значит, были врагами? — спросил Ник. — Нет… не то чтобы. — Вы были врагами, — сказал Скорпиус. — Он сломал тебе нос. — Да, ну, мы не были… близки. — Ты проклял его. Вот почему у папы эти шрамы на груди. Гарри почувствовал себя крайне неудобно. — Так значит это был ты? — спросил Ник враждебным голосом. — Эти шрамы чертовски ужасны! — Следи за языком, — сказала Флора. — Я не знал, что делало это заклинание! И он первым проклял меня! — Он сказал нам, что эти шрамы ему достались из тюремной драки на ножах! — Послушайте, это было сложно! Нам было шестнадцать… — Погоди, — сказала Ева. — Это случилось в школе? — Да. — В той же школе, что сейчас посещает наш Скорпиус? — Школа не виновата… — Что это за чертова школа для волшебников-психопатов? Это небезопасно! — Хогвартс — лучшее место в мире, — сказал Скорпиус. — Но Драко в порядке? — снова спросила Флора. — Он… я не знаю, — признал Гарри. — Но я хотел, чтобы вы, ребята, смогли навестить его в больнице. — В больнице для волшебников, — сказала Ева. Она продолжала это делать, когда они прибыли в Мунго. — Волшебные врачи, — сказала она. — Их называют целителями. — Волшебная медицина. — Это больше похоже на зелья... знаете что, это неважно. Но Драко все еще был без сознания. Целительница объяснила что они держали его в стазисе, пока пытались выяснить, как закрыть его раны. По ее словам, они продолжали открываться заново. Фрэн и Энди казались совершенно счастливыми смириться с внезапным появлением магии, но Ник, Ева и Флора были явно слишком расстроены видом окровавленных повязок Драко, чтобы заметить заклинания, которыми он был окружен. Прошла неделя, а Драко так и не очнулся. Гарри и Скорпиус проводили в больнице весь день. К ним часто присоединялись друзья Драко, а иногда Рон или Гермиона. Скорпиус был абсолютно косноязычен всякий раз, когда Гермиона была рядом, и краснел, если она хоть раз смотрела на него. — Ты хочешь, чтобы пришли Антея и Титус? — спросил его Гарри. — Не думаю, что Антея позволит им пропускать школу. — Может, они приедут на рождественские каникулы, — сказал Гарри. Скорпиус недовольно кивнул. Гарри знал, о чем они оба думали — что, если Драко к тому времени не станет лучше, то, скорее всего, он умрет. Но в конце концов целители объявили, что выведут Драко из стазиса. — Это значит, что он вне опасности? — Мы так думаем, — сказала целительница. — Хотя он все равно будет очень слаб. На следующее утро Гарри, Скорпиус, Ник, Флора и Ева собрались вокруг кровати Драко. Целительница сняла заклинания, удерживавшие его без сознания, и он начал шевелиться. — Папа, — выдохнул Скорпиус. Драко повернул голову и открыл глаза. — Скорпиус, — прошептал он. — Папа, папа, ты в порядке, — сказал Скорпиус. Драко улыбнулся и заснул. Через несколько часов он снова проснулся. — Скорпиус, — сказал он. — Привет, пап. — Сколько ты пропустил в школе? — Чуть больше недели, — сказал Скорпиус. — Неделя? — вздрогнул Драко. Он попытался сесть, но затем вздрогнул и снова рухнул на подушки. — О, не будь таким засранцем, Драко, — сказала Ева. Драко нахмурился. — Я сплю, — сказал он и снова заснул. Через полчаса он снова открыл глаза. — Где я? — В Святом Мунго, — сказала Флора. — Почему я не могу проснуться? — сказал он больше себе, чем кому-либо другому. — Ты не спишь, — сказал Гарри. — Я рассказал им о магии. — Гарри? — Привет. Приятно видеть, как ты просыпаешься. Драко смотрел на него, как будто он все еще спал. — Ты им рассказал, — сказал он. — Ага. — Не могу поверить, что ты не сказал нам, что ты чертов волшебник, Драко. Это новый уровень секретности, — сказала Ева. — Помнишь, как ты разозлился, когда я не сказала тебе, что трахнула горячего Джереми из Старбакса? — Гарри, — настойчиво сказал Драко. — Ты сказал им… ты рассказал им о… знаешь ли ты… они знают… Выражение его лица стало пустым. — Папа, — сказал Скорпиус. — Это Скорпиус. Ты в Святом Мунго. Папа. Драко моргнул, протянул руку и погладил Скорпиуса по подбородку. — Ты не должен пропускать школу, дорогой, — сказал он. — Ты практически умер! — сказал Гарри. — Не будь таким мелодраматичным, — пробормотал Драко. — Скорпиус, дорогой, я так тебя люблю. — Я тоже тебя люблю. Я был напуган. — Мы все так волновались, — сказал Ник. Драко повернулся, чтобы посмотреть на него, и выражение его лица снова стало пустым. — Давайте дадим им немного времени, — сказал Гарри, когда Скорпиус начал дозываться отца. — Пойдемте. Ева, Ник и Флора последовали за ним из комнаты. Гарри был почти уверен, что знает, что расстраивает Драко. — Вы знаете, что Драко говорил вам, что состоит в банде сторонников превосходства белых? Они кивнули. — Дело не в превосходстве белых. Это было волшебное превосходство. Он предвзято относился к людям без магии. Группировка, в которую он входил — и, кстати, у него не было особого выбора, я полагаю, провозглашала идеалы вроде как убить или быть убитым — они нападали на маглов. Людей без магии. Как вы, ребята. Флора тихонько рассмеялась. — Мы всегда знали, что это что-то вроде этого, — сказала она. — Что? — Что бы это ни было, он ненавидел таких, как мы. Мы могли сказать это, просто по тому, что он говорил. Особенно сначала. — Он все время извинялся, — сказал Ник. — Этим странным, чрезмерным образом. — Мы думали, что это связано с классовым различием, — сказала Ева. — Бедный Драко, — сказала Флора. — Он, должно быть, думает, что мы его больше не любим. — Он гребаный идиот, — сказала Ева. — Он всегда был долбаным идиотом. Ладно, давайте скажем ему, что нам все равно, каким он был уродом десять лет назад. Гарри не пошел с ними. Он сидел в коридоре и ждал. Наконец Флора высунулась из двери. — Все в порядке, — радостно сказала она. — Ты можешь войти сейчас. Драко лежал на подушках. Скорпиус забрался к нему в постель, Драко уперся подбородком ему в голову. Они оба выглядели слегка ошеломленными и продолжали смеяться, хотя смех Драко быстро сменился болезненным вздрагиванием. — … Так что насчет Деда Мороза? — спрашивала Ева. — Он не настоящий, — сказал Драко. — А вампиры? — Настоящие. Но не как в «Сумерках». К несчастью. — Зубная фея? — Не существует. — Единороги? — Существуют. Игра продолжалась до тех пор, пока не пришел целитель и не сказал им, что часы посещения истекли. — Мы вернемся завтра, — сказал Гарри. Драко кивнул. Похоже, ему было трудно смотреть Гарри в глаза. — Я так рад, что с тобой все в порядке, — сказал Гарри так, чтобы никто не услышал. — Ты и понятия не имеешь насколько. Драко издал нежный звук, будто пытался рассмеяться, не причинив себе вреда. — Вы все такие блядски драматичные. Я в порядке. Гарри закатил глаза. — На самом деле довольно сложно приспособиться к мысли, что ты стоический-тип-страдающий-в-молчании. Я всю жизнь считал тебя ипохондриком. — Тот гиппогриф практически оторвал мне руку! — А что насчёт этого? — Гарри указал на повязку на ране, покрывающую все тело Драко. — Что насчет этого? Ничего особенного. Хуйня по сравнению с Клювокрылом. Той ночью Гарри снова приготовил полуночный завтрак. Иногда это просто потому, что я счастлив, объяснил он. Скорпиус ухмыльнулся ему, но только после того, как он тщательно прожевал и проглотил свою еду. В конце концов, он был Малфоем. Гарри и Скорпиус продолжали навещать Драко каждый день. У Драко не было возможности как следует поговорить, но Гарри не возражал. Было приятно просто сидеть в комнате и смотреть, как Драко намеренно проигрывает в шахматах своему сыну. Скорпиус был невыносимо самодовольным победителем. Это был один из немногих случаев, когда он напоминал Гарри о том, как Малфой учился в школе. Эффект был странно трогательным. Но примерно через три дня Скорпиус заснул, когда они его посещали. Его голова лежала на коленях Гарри, ножки скрутились на жестком пластиковом стуле, и Гарри положил руку на белокурую голову Скорпиуса. Наступило долгое молчание. Драко разрушил его. — Я знал, что ты его возьмешь. Его голос был мягким и задумчивым. — Ты его отец, — сказал Гарри. — Ты все, чего он хочет. — Ммм, — сказал Драко. — Я тут подумал, — сказал Гарри, чувствуя себя храбрым. — Я думаю, тебе стоит переехать со мной на Площадь Гриммо. Драко приподнял брови. — Прости? — На прошлой неделе я защитил его Фиделиусом. Рон — хранитель тайны. Там ты будешь в безопасности. — Мне не нужна твоя защита, Поттер. Теперь, когда мои друзья знают о волшебном мире, я могу просто снять квартиру и сам наложить на нее Фиделиус. — Я знаю. Или министерство предоставит вам двоим убежище, пока не найдут людей, которые на тебя напали. — Ага. И тебе не нужно принимать нас, как маленьких детей-нищих. — Мне было так чертовски одиноко без вас, Драко. Драко моргнул и сглотнул. — Я знаю, — сказал он. — Я… слушай, просто подумай об этом. Я люблю Скорпиуса. Так здорово, что он у меня есть. Это… ты сделаешь мне одолжение таким образом. Драко молчал так долго, что Гарри собирался отказаться от своего предложения. — Мы будем платить арендную плату, — сказал он наконец. Гарри поморщился. — Это обязательно? Честно, я ведь очень богат. — Да. Арендная плата, или сделка отменяется. — Ладно. Но я сам определю сумму, и она не будет соответствовать текущим ценам на жилье в Лондоне. — Ладно. Но тебе нельзя баловать Скорпиуса. Гарри усмехнулся. — Я не могу этого обещать. Может, у меня будет ежемесячная сумма на подарки или что-то в этом роде. — Это такая плохая идея, — грустно сказал Драко. Гарри встретился с ним взглядом. — Я действительно так не думаю. Драко отвернулся. — Как прошло твое свидание с Блейзом? — легко спросил он. — Довольно поучительно. Он все еще любит тебя, ты знал? — Что? — Ага. Он все свидание потратил на то, чтобы выпытать информацию о тебе. Драко пожал плечами. — Это ничего не значит. Он всегда был любопытным ублюдком. — Поверь мне. Это было больше, чем любопытство. — Гарри замолчал, стараясь не думать о болезненном скручивании в животе. — Ты бы хотел быть с ним, если бы он был готов к этому? Драко покачал головой. — Нет. На самом деле, он никогда не подходил мне. Во рту у Гарри пересохло. — А кто… кто бы подошел? Драко завозился со своим больничным одеялом. — Честно, не уверен, что для меня найдется подходящий человек. — А для меня есть один, — сказал Гарри. Драко пристально посмотрел на него, и Гарри открыл рот, чтобы продолжить… Скорпиус сел, протирая глаза. — Который сейчас час? — спросил он. — Пора спать, — сказал Драко. — А завтра ты возвращаешься в Хогвартс. — Это не честно! Я хочу быть здесь с тобой! — Я в порядке. Так говорят даже целители. — Я не хочу, чтобы ты оставался один, — сказал Скорпиус. — Он не будет один, — сказал Гарри. Скорпиус протестовал не так сильно, как Гарри ожидал. Было очевидно, что если Драко что-то решит, убедить его в обратном не было никакой возможности, и Скорпиус понимал тщетность разногласий. На следующий день был подготовлен портключ, Гарри оставил Драко и Скорпиуса наедине, чтобы они могли попрощаться, и, прежде чем он это понял, он попрощался со Скорпиусом сам. — Папа говорит, что мы переедем к тебе, — сказал Скорпиус. — Если ты не против, — сказал Гарри. — Конечно, я не против! — Скорпиус сделал паузу, внезапно посерьезнев. — Ты позаботишься о нем, да? — Да, — сказал Гарри, соответствуя его серьезности. — Я о нем прекрасно позабочусь. Скорпиус торжественно кивнул. — Это хорошо, — сказал он. — Увидимся на Рождество, Гарри. Можно мне пригласить Антею и Тита? — Конечно. Скорпиус положил руку на портключ (старая банка из-под колы) и исчез.