Охотники за нечистью. Часть 3.3. Прошлое

      Прошло несколько дней. Ребята часто созваниваются друг с другом и узнают, как дела. Ощущения, что они так далеко друг от друга особо и нет, ведь они всегда на связи. Алиса и Ник были на своих соревнованиях, Дима на своих и параллельно крутил роман с девушкой Катей, Адам и Яна продолжали сбегать из дома от пьяного злого отца, который привычно будет на них орать и распускать руки. Томми часто прятал друзей в своей комнате, когда пьяный отец искал их, а когда он успокаивается и забывает обо всём, близнецы уже выходят из укрытия своего ангела-хранителя, как Яна его называет. Поздний вечер. Отец привычно выпивал, близнецы решили сбежать. Адам ушёл на ночную прогулку за гаражами, а Яна решила переночевать у своего возлюбленного. Адам часто сбегал ночью из дома и шатался по дворам, он привык не спать ночами. Ночевал чаще всего у Сумерек, но когда они уехали, ночевать придётся всё-таки дома, только заходить надо через окно, чтобы отец не заметил. Яна же пряталась в шкафу в комнате, где и спала. Спать на кровати одной, когда за стенкой ходит пьяный приёмный отец, очень страшно. Томми предложил ей ночевать у него, и пригласил к себе, Яна без раздумий согласилась. Саундтрек: Сектор Газа — Лирика Адам ушёл на прогулку и ждал, пока отец заснёт и угомонится, а Яна решила не ждать, а уйти ночевать к Томми. — Привет ещё раз — Яна тихо зашла в квартиру. Томми закрыл за ней дверь. — Да… Привет… — Томми почему-то нервничал, конечно, если с ним будет вместе ночевать его любимая девушка, — Отец так и пьёт? — Да. Я уже больше не хочу спать в шкафу. Надеюсь, что к тебе посреди ночи не завалится сегодня. — В те разы не заваливался, только моих родителей тревожил. Если вдруг они снова будут спрашивать и искать, я тебя спрячу. — Спасибо за помощь. — Давай провожу тебя до комнаты — Томми взял Яну за руку и повёл в свою комнату. Было поздно, родители уже спали, поэтому паре стоит вести себя тихо. Комната была небольшая, большую часть занимали кровать и шкаф. — О, я смотрю, ты с музыкой засыпаешь — Яна обратила внимание на магнитофон, из которого очень тихо еле слышно играла музыка. — Да, иногда просто не могу уснуть, и музыка помогает. Попросил у Адама его кассеты. Завтра ему верну. В целости и сохранности. — Да, для него они очень дороги. Надеюсь, что он хотя бы придёт домой, а не станет спать во дворе или в подъезде — Яна подошла к окну, уставившись в небо, — Столько звёзд… — Красиво, правда? — Томми подошёл к Яне и тоже посмотрел в небо. — Ага, луна такая яркая. — И красивая. Как ты. Яна перевела взгляд на Томми, а Томми посмотрел на неё, любуясь её красотой. — Ты со мною забудь обо всем. Эта ночь нам покажется сном. Я возьму тебя и прижму как родную дочь — напевал Юрий Клинских из магнитофона, Яна и Томми продолжали смотреть друг на друга, яркий лунный свет освещает комнату. Подростки сами потянулись друг к другу за поцелуем. Томми закрыл занавеску и потянул Яну за собой. Этой ночью им будет явно не до сна. Утро. Адам всё-таки ночевал не дома, а гулял всю ночь. Он пришёл во двор, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку, которые стащил у отца из тумбочки ещё вчера утром. Подросток отошёл подальше от окон, чтобы приёмные родители его не поймали за этим делом. Под ногами начал тереться соседский чёрный голубоглазый кот по кличке Мурзик. Адам присел на корточки и начал гладить кота. Мурзик живёт у соседки на первом этаже, и часто выходит на прогулку во двор. Из подъезда вышла счастливая Яна, потягиваясь на ходу, и подняв лицо к солнцу. — О, Янка, чё такая довольная? Батя палёной водкой траванулся и помер? — Адам поднялся на ноги и повернулся к сестре. — К сожалению. Но радуюсь я не этому — Яна подошла к брату. Кот Мурзик начал тереться о её ноги. — А чему ж тогда? Всё нормально вообще? — Всё отлично. Я просто ночевала не дома. У Томми. — А, ясно. Значит, это животное к тебе не долбилось. Хотя бы выспалась, а не мучилась в этом шкафу и под кроватью на полу. — Ну… как выспалась. Не особо — Яна была уставшей, явно точно не выспалась. — А чё так? У Томки кровать неудобная? — И кровать и неудобная, и собаки лаяли во дворе, спать мешали. — Тоже мне, принцесса на горошине. Хоть раз на кровати спишь подальше от этого урода. Радовалась бы, что лай собак слышала, а не его ор. — Так я и не жалуюсь. Пока близнецы разговаривали, их прервало мяуканье Мурзика, который хотел привлечь к себе внимание. Яна присела к нему и начала гладить. Кот замурлыкал. — Этот кот очень похож на тебя — Яна глянула на брата, который продолжал курить, — У него тоже голубые глаза, и он такой же милый — брюнетка издевательски улыбнулась. — Я не милый — подобные комплименты Адама раздражали. Яна считала его милым и добрым, Адам этого не признаёт и таковым себя не считает. — Да ладно, не ворчи. Хотя, я замечала, что этот кот тоже может поворчать. Ты точно, как он. И имя Мурзик тебе бы подошло. — Даже не думай давать мне эту кличку. — Я и не думаю вовсе. Мурзик — Яна смеялась, Адама это раздражает. — Привет, Адам! Ты уже вернулся? — во двор вышел Томми. — Привет, как видишь — Адам странно посмотрел на друга, — Ты чё, тоже не выспался? Тоже собаки мешали? — близнец усмехнулся, смотря то на Томми, то на Яну. Томми засмущался, пытаясь скрыть красное пятно на своей шее, которое ему поставила Яна. — Ну… да. И луна ярко светила, прям в глаза — пытался оправдаться Томми. — Лирикой занимались? — Адам усмехался, — Кстати, Томми, кассеты не забудь вернуть. — Я как раз и хотел передать обратно — Томми передал другу кассеты в руки. — Тут все? — Все. Ничего не потерял, не переживай. — Смотри у меня. Так, Янка, нам уже домой надо, чтоб родоки не заподозрили, что нас дома не было, иначе концерт нам обеспечен. — Да, согласна. Пока раннее утро, надо идти. Пошли. Милый, увидимся — Яна поцеловала Томми в щёку, и пошла к дверям подъезда. Адам затушил сигарету, побрызгался духами и зажевал несколько мятных жвачек, чтобы отбить запах сигарет. — Это я у тебя как-то раз взял, а отдать забыл. Возвращаю — Адам отдал Томми его полупустой флакон духов, и пошёл домой. Адам и Яна пришли домой. Они хотели тихо пробраться в свою комнату, как ни в чём не бывало. Но, не тут-то было. Они не ожидали, что их встретят на пороге квартиры. — Где вы шлялись?! — зло спросил пьяный отец. Близнецы замерли и не знали, что им делать. Дыхание перехватило, ноги вросли в пол, ладони вспотели, зрачки расширились от страха. — Я вас спрашиваю, где вы шлялись?! — отец повысил голос. Подростки молчали и не знали, что говорить. К этому они не были готовы. Их молчание злило и бесило их приёмного отца всё больше. — Малолетние выродки! — отец сорвался с места и грубо толкнул Адама, что тот упал на пол, — Ты где была всю ночь?! — мужчина схватил за горло Яну, — Отвечай! — Я… я… — Яна начала плакать, вырваться из сильных рук она не могла, — Я была у Томми… — она решила просто сказать правду, ибо больше придумывать нечего, и деваться в данный момент ей тоже некуда. Мужчину это больше разозлило, и Яна это заметила и ещё больше замерла от страха и предвкушения самого ужасного. — У своего дружка? Малолетняя шалава! Что это?! — мужчина одёрнул с девушки кофту, оголив ключицы, на которых красовались засосы. Яна испугалась ещё больше, глядя в пылающие яростью глаза приёмного отца. — Н-не надо… пожалуйста… — всхлипывала девушка, сжавшись и ожидая удара с кулака по лицу. — Ах ты мелкая шлюха… Шляешься по ночам по койкам к малолетним соплякам! Иди сюда! — отец грубо схватил за волосы свою приёмную дочь. Девушка начала кричать и вырываться. Он бросил её на диван и начал бить по животу и пытаться перевернуть её на живот, Яна упиралась, от чего отец бесился и сильнее наносил удары. Адам видел, как его сестре причиняют боль и не мог спокойно смотреть на это. Парень поднялся с пола и побежал сестре на помощь. — Отвали от неё, урод! — Адам оттолкнул отца от сестры. Мужчину это взбесило ещё сильнее. — Ты как с отцом разговариваешь, щенок?! — мужчина вцепился Адаму в куртку. — Ты мне не отец! — Адам тоже начал повышать голос и злиться. Парень получил порцию трёхэтажного мата с отборными оскорблениями в свой адрес. Мужчина схватил подростка за горло и потащил в пустую комнату с одной батареей и шкафом, в котором и пряталась, и спала и Яна. Адам старался отбиваться, но взрослый был сильнее него. Подросток с его силой не справлялся. Мужчина бил его лицом об стену, выкручивал руки, вырывал волосы, швырял на пол и поднимал за одежду. Подросток кричал от боли, звал на помощь. Но, соседи не хотели ничего с этим делать. Никто милицию не вызовет. Дети кричат и просят о помощи, а никто не пошевелится, не придёт и не спросит в чём дело, и не вызовет милицию. Соседи привыкли к этим крикам и тупо забивают огромный болт на это. Хотя среди них живёт жестокий человек, который способен избить не только детей, но и соседей. Всем плевать. За стенкой кого-то убивают и просят помочь, а никто не обращает внимания. Хотя они спокойно могли засадить этого алкаша, которого даже человеком назвать язык не поворачивается. Адама приковали наручниками к батарее. Приёмный отец направился к лежащей на диване Яне. Она не шевелилась и даже не дышала. Думала, что к ней больше не подойдут, но не прокатило. Отец начал насиловать свою приёмную дочь. Яна кричала от боли, но ей закрыли рот. Всё происходило прямо у Адама на глазах. Он злился. Подросток пытался оторваться от наручников, дёргался и бесился, слёзы сами выступили на его яростных голубых глазах. Адам ничего не мог сделать, он очень хотел помочь своей сестре. Его ещё никогда не накрывала такая волна ненависти и злости. Ему хотелось не то, чтобы побить отца, а даже убить… Вот до чего довело такое отношение, что шестнадцатилетний парень теперь хочет пойти на преступление. На убийство своего отца. Это ненормально. Яна уже пережила подобные действия над своим телом ещё в пятилетнем возрасте, когда её первый раз изнасиловал её дядя в её день рождения. Яне было до тошноты противно и больно. Ей оставалось ждать, пока это закончится. Адам продолжал дёргаться и даже специально стучал по батарее, надеясь на помощь соседей, которые придут на разборки почему шумно. Но никто ничего делать не собирался. Тогда подросток понял, что нет смысла надеяться на кого-то. Он ещё ребёнок, и надеялся на какую-то помощь, но теперь он понял, что никто его не спасёт от насилия. Вы, наверное, спросите, а где же мать в этот момент? А мать спокойно варит борщ на кухне, не обращая внимания на крики детей. Она поддерживала мужа, ведь детей она брала только из-за денег, а не из-за того, что она любит детей и хочет подарить им семью. Несколько дней спустя. Адам всё больше стал ненавидеть приёмного отца, Яна хоть немного успокоилась после произошедшего с ней. Синяки и ссадины понемногу заживают. Близнецы и Томми сидели во дворе на площадке и разговаривали. — И что вы думаете делать? Так и продолжите с этим жить? — Томми с сочувствием смотрел на свою девушку и её брата. — Навряд ли. С этим чудовищем я дальше жить не хочу. Но и уходить нам тоже некуда — сказал Адам, глядя в землю. — Ребят… — начла уставшим голосом Яна, — У меня что-то с самочувствием. Не знаю, что это. — Может, стоит сходить к врачу? — Томми был обеспокоен. — Тоже так думаю — кивнул Адам, — Ты прям совсем в последнее время очень вялая, Янка. Может, тебе лучше к психотерапевту или психиатру там какому-нибудь сходить? Ну, после того, что с тобой случилось. — Нет. Дело не в моём психическом здоровье, а я физически себя плохо чувствую — голос Яны был ослабленным. — Тогда уж точно надо к врачу. Давай, мы будем с тобой. Парни решили проводить Яну в больницу. Адам и Томми ждали в коридоре, пока Яна выйдет из кабинета врача. Девушка вышла, она была ошарашена. — Ну, чё сказали? — Адам беспокоился за сестру. — Я… я беременна… — Яна села с парнями рядом на лавочку. Парни остолбенели от этой шокирующей новости. — И… ч-что теперь д-делать? — не понимал Томми. — Я не знаю… — Я надеюсь, что ты беременна от Томми, а не от… — Адаму было противно даже вспоминать. — Думаю, что да, именно от Томми. Ну, просто потому что родители же как-то говорили, что они взяли нас из детдома потому что сами не могли иметь детей, поэтому, получается, что от него я забеременеть не могла. — Логично. Да и у меня предчувствие, что этот ребёнок принадлежит Томми. — Так и что нам делать? — Хрен его знает, но родителям ничего говорить не будем уж точно. — Но постойте, мы же сами ещё дети! Что мы сможем дать этому ребёнку? — не понимал Томми. — Но у нас нет других выходов. Но, если только избавиться от этого ребёнка таблетками… — подумала Яна. — Щас, ты таблетками больше не ребёнка, а себя быстрей угробишь — возмутился Адам, — Хреново, что мы никак не сможем не дать этому ребёнку родиться. Тем более, мы ещё и несовершеннолетние, точно врачу ничего делать не будут без согласия наших родителей, а они нас ещё убьют за это. — И что, думаешь, что нам надо всё это время скрывать мою беременность? — Пока да. Потом что-нибудь придумаем… Прошло несколько недель. Яна продолжала скрывать свою беременность, и стараться вместе с Адамом ночевать дома, чтобы отец снова не напал на них за то, что они целыми ночами пропадают где-то. Днём они всё так же уходили прочь от родителей. Адам с друзьями, а Яна крутила любовь с Томми. Близнецы зашли домой, чтобы перекусить перед тем, как уходить. Денег у них не было, чтобы что-то купить в ларьках, поэтому приходится давиться невкусным борщом. Хоть и невкусно, но есть хочется, да и отец постоянно орал на них, если они не хотели есть приготовленную матерью еду. Отец был на работе, поэтому, подростки не боялись заходить домой на кухню. Брат и сестра спокойно сидели за столом, пока… Входные двери резко захлопнулись и начал слышаться ор пьяного отца. Он уже дома. Близнецы с испугом переглянулись. — Какого хрена он припёрся так рано?! Он же работает до вечера, а время только два часа! — шептал Адам. — И уже слышно, что глаза залил. Неужто на работе прям напился и его выгнали?! — Похоже на то. Отец, шатаясь, зашёл на кухню. Близнецы не успели уйти и спрятаться в комнате. Бежать уже некуда. Адам встал из-за стола и отошёл на безопасное расстояние. Яну будто парализовало, и она не сдвинулась с места. Он чувствует её страх. Мужчина подошёл к девушке и снова грубо хватает её за волосы и поднимает со стула. Адам насторожился и приготовился к атаке. Яна старалась лишний раз даже не дышать и не моргать. Приёмный отец со всей силы ударяет кулаком прямо Яне в живот, от чего она падает на пол. Отец продолжает её избивать кулаками и пинать ногами по спине и по животу подростка. Адам видел всё это и ярость его накрыла полностью. У него есть шанс защитить сестру, ведь сейчас он освобождён и не пристёгнут наручниками. На столе парень замечает кухонный нож. Его рука сама за ним потянулась. Адам себя, свои эмоции и действия уже не контролировал, им управлял гнев и желание мести. Ему хотелось отомстить за всё то, что отец ему доставил. Столько боли, ругани и насилия. Этого он ему никогда не простит. Особенно надругательство над Яной. Адама злили его действия всё больше. Подросток не стал стоять в стороне и смотреть, как чуть ли не до полусмерти избивают его родную сестру. Лезвие ножа пронзило спину пьяного мужчины. Адаму одного удара было мало. Кровь брызнуло парню в лицо, а тело упало на пол рядом с Яной. Какое-то время Адам стоял неподвижно, пока не понял, что натворил. Он уже пожалел, что пошёл на такой поступок. Адам больше всего боялся не того, что он убил человека, а что его ждёт лишение свободы в тюрьме за убийство. Кровавый нож выпал из руки на пол. Адам с испугом смотрел на уже мёртвое тело приёмного отца. — Ребят, всё в порядке? Просто сначала какие-то крики, а потом резко тишина. Что-то произошло? — вдруг в квартиру нагрянул Томми. Он знает, что приёмный отец близнецов так рано домой не приходит в будний день, и его насторожили крики Яны. Он и до этого слышал крики, но помочь никак не мог, потому что телефоны его родители обрывают, чтобы он не вызвал полицию со словами: «пускай они сами там разбираются, давай не будем туда лезть, это не наше дело». Томми это бесило, из-за чего он часто ссорился с семьёй, но толку никакого не было. А сейчас пока его родители на работе, парень смог ворваться в квартиру напротив и уже узнать, что происходит. Томми замер, шокировано глядя на эту картину. Плачущая Яна лежит на полу, держась за живот, рядом лежит убитый приёмный отец, на полу так же валяется кровавый кухонный нож, и стоит Адам с испуганным лицом весь в крови. — Ч-что за…? — Томми задрожал, пятясь назад, — А-адам… ч-что произошло? Адам молчал и приходил в себя. Он глянул на Яну. Она не вставала. Парень немного позабыл об убийстве и уже был готов что-то делать, чтобы помочь Яне. — Так, Томми, Янку надо к врачу! Он мог ей что-то повредить! Давай быстрей! Ты берёшь её, а мне надо смыть кровь… — у Адама дрожали руки, он вышел из кухни. Томми кое-как смог подойти к Яне на трясущихся ногах и поднял её на руки. В больнице. Яну уже обследовали, и она лежала в палате. Случился выкидыш. Томми и Адам сидели в коридоре, так как врачи пока не разрешали им к ней проходить. Адам нервничал за свою сестру больше всего, а Томми нервничал и за Яну, и за то, что сделал Адам, самого Адама сейчас это не так волнует, как самочувствие Яны. В больнице показалась милиция, а с сотрудниками и приёмная мать близнецов, и семья Томми. Это напугало парней. — Вот ты где, малолетний уголовник… так и знала, что свою сестричку сюда притащишь, а отца… — сквозь слёзы прорычала приёмная мать. Вот и закончилась прежняя жизнь. — Томми, отойди от него! — мать Томми схватила сына за руку и притянула к себе, отходя дальше от Адама, — Больше не приближайся к нему! Он убийца! — Ну что, Адам, пойдёшь по делам несовершеннолетних? — один сотрудников милиции обратился к Адаму, — От тюрьмы ты уже не отвертишься. — Почему в тюрьму? В психушку его надо! — истерила мать, — Он же ненормальный! Он людей убивает! Да ещё и сатанист! Да, я знаю, чем ты занимаешься! Карты, книги по чёрной магии, ножи, свечи! Тебя точно надо лечить! — Разберёмся — сотрудник одевает Адаму наручники, подросток не сопротивляется, он предполагал, что всё так и будет. — Томми, а ты потом соберёшь вещи, мы уезжаем обратно в Киев — Дарья обратилась к сыну, — Здесь над делать нечего, тем более, когда вокруг тебя друзья преступники. Я не допущу, чтобы и с тобой что-то случилось! Если он способен убить отца, то он может навредить и тебе! Дальше не обсуждается! — Нет, мам! — начал кричать Томми со слезами на глазах, — Адам не псих, прекратите! Я знаю, что происходило в их семье! У Адама не было выбора! Он мог самообороняться! Проверьте на нём побои! Он просто жертва обстоятельств и защищался! Он не сумасшедший, прекратите! — Томми, не надо… — Адам спокойно посмотрел на друга, — Я был к этому готов. Не надо меня защищать, я сам виноват и понесу за это наказание. — То, как была убита жертва — ни разу не смахивает на самооборону, — начал милицейский, — Без разницы, как его отец к нему относился, его поступок это не оправдывает и не даёт права убивать. Если совершил преступление, то будешь отматывать срок. — Всё, пошли отсюда — Дарья начала тянуть сына за собой, но он отпирался. — Нет! А как же Яна?! Я не оставлю её! — Томми рвался в палату к Яне, но его мать его держала. — Угомонись! Твоя Яна та ещё вертихвостка! Она же тебя совращает, ты понимаешь?! Не думай о ней теперь! — Я не брошу её здесь! Я люблю её! — Успокойся! Ты ещё ребёнок! Подростковая любовь — это мимолётно, через год уже забудешь о своей Яне! Ты едешь, и не упирайся! Пока тебе нет восемнадцати, ты должен нас слушать, ты ещё ничего из себя не представляешь! Пошли! — Нет! Адам! — Томми удалось вырваться и броситься в объятья Адаму. Сейчас он видит его последний раз. Томми не хотел отстраняться от лучшего друга, да и Адаму вовсе в тюрьму не хотелось, как и переезда Томми в Киев. — Не приближайся к нему! — Дарья резко отцепила Томми от Адама, и не дала ему забежать к Яне, чтобы хотя бы попрощаться. Семья Рэтлифф покинула Россию, Адама отправили в колонию, Яна долгое время пролежала в больнице.