Цветок папоротника

      — Не заживает… — разочарованно тянет Лиу, рассматривая свою спину в зеркале.       На пояснице красовались белые небольшие неровные полосы от когтей Моно. Обычно его руки изменялись, становились больше похожими на лапы при возбуждении или чистой злости, ярости, но сейчас это не зависело от его эмоционального фона. Часто деформация происходила ночью, от чего он, прижимая Лиу к себе, неосознанно оставлял глубокие царапины, которые какого-то чёрта не хотели заживать бесследно даже при помощи магии.       — Моно! — без стука и разрешения в их комнату влетает Дрозак.       В последнее время из-за него здесь стало шумно и весело. Девочки оценили его, от чего Лиу лишь фыркала, а Моно безучастно смотрел на эту весёлую троицу, которая изредка появлялась в дверях их комнаты. Хотя они старались не тревожить лишний раз Моно, который вновь был готов лезть на стену из-за зубов и боли, что растекалась по всему телу, резала его изнутри. И немного спокойнее ему становилось лишь в присутствии Лиу, к которой можно было прижаться, обнять, а она в ответ на ухо начала бы приятно шептать неразборчивый монолог, перебирать его волосы.       Дрозак, заметив, что Лиу без рубашки (впрочем, грудь скрывали эластичные ленты), нервно сглотнув, быстро попятился назад в коридор под предупредительный недовольный рык Моно, что прищурился, сдвинул брови к переносице, а верхняя губа невольно приподнялась, рефлекторно задёргалась, обнажая клыки.       — Моно, успокойся, всё хорошо.       Взгляд Дрозака скользнул по её спине, он нахмурился, остановился.       — Лиу, как ты себя чувствуешь?       — Средней паршивости, — отвечает Лиу, криво усмехаясь. — Такие ощущения, что страдания Моно заразны.       — Моно, уверен, ты меня сейчас прибьёшь, но всё же скажу, — Дрозак продолжает уходить в коридор, упирается в стенку, слегка поворачивается, будучи готовым убежать в случае неминуемой опасности. — Пожалуйста, перестань на некоторое время спать с Лиу в одной кровати.       Моно в ответ на это лишь недовольно рыкает, но не двигается с места. Прикусывает губу, отворачивается, рассматривая стену.       — Почему? — спрашивает Лиу, надевая рубашку.       Дрозак спокойно выдыхает, делает один шаг к двери.       — Не знаю. Не нравятся мне эти шрамы. И по тебе видно, что ты какая-то не такая в последние дни. Скоро должен приехать Бриджит, и тогда он сам со всем разберётся. Так что, пожалуйста, давай пока не будем рисковать подобным способом.       — Хорошо. Мы обсудим это, — Лиу понимающе кивает, наконец, расправляясь с верхними пуговицами. — Ты что-то от Моно хотел.       — А, да… Я… — уши Дрозака испуганно подрагивают, он цепляется пальцами за ручку двери, не отрываясь наблюдал за своим другом. — Я попозже зайду. Иначе Моно меня сожрёт с потрохами.       Лиу утвердительно мычит и, когда дверь закрывается, медленно подходит к Моно, что лежал в кровати и читал какую-то книгу.       — Ты слышал, что он сказал, — она присаживается на край кровати, но тут же оказывается подхваченной под подмышки и утащенной вглубь постели. — Сам как?       — Как видишь, — усмехается Моно, откладывая книгу. Смена зубов уже полностью завершилась, кровь перестала надоедать своим металлическим привкусом на языке, но аппетит так и не вернулся, а от парализующей боли, что появлялась так же неожиданно, как и исчезала, хотелось свернуться в клубочек или завыть. — Просто ужасно.       Лиу кивает, замирая, разрешая ему ворошить её волосы. Было приятно, он делал это со всей осторожностью и нежностью, которая у него имелась, от чего она прикрывает глаза, подаётся ему немного навстречу, чувствуя, как он когтями массирует ей затылок.       — Кстати, я забыл отдать.       Лиу открывает глаза, поворачивается в его сторону, внимательно, краснея, изучает его обнажённый торс, подтянутое, поджарое тело, сразу понимая, что её заставило это сделать. Кусочки загрубевшей чёрной кожи, парой пятнышек расположились на его ключицах. Она дотрагивается до них, Моно на это лишь выдыхает, бледно улыбается, будто пытается убедить её, что всё в порядке.       — Достань, пожалуйста, мою сумку.       Она послушно приносит сумку, вновь садится рядом, наблюдая, как он роется в ней. Казалось, его сумка была бездонной. Наконец, он вытаскивает книгу в чёрной кожаной обложке и с серебряными уголками, виновато протягивает ей.       — Прости, я совсем забыл тебе её отдать.       Лиу изумлённо распахивает глаза, дрожащими руками забирая эту книгу.       — Это же… — она тут же хмурится, дует щёки, скептически смотря на него. — Как?! Да ты издеваешься, да?! Почему я не замечаю, как ты приобретаешь разные вещи, находясь в паре метров от меня?!       — Мастерство воровства не пропьёшь, — Моно улыбается, проводит рукой по её бровям, что нахмурились ещё больше. — Шучу. Её по моей просьбе достал Дрозак. Ты же знаешь, каким я был параноиком. Не дай бог, что ты узнаешь, что я… Дракон, — Лиу уже давно заметила, как ему тяжело произносить название своей расы, будто всей душой хотел оттолкнуть своё естество, реальность, скрыться за маской «ящероподного» и стать им. Сколько трудов и нервов ей стоило, чтобы уговорить Моно рассказать девочкам о том, кто он такой. В итоге, рассказывала она, а Моно бледной тенью стоял чуть поодаль, наблюдая за чужой реакцией.       Впрочем, приняли все это нормально, хотя взгляды ловил он до сих пор неспокойные, тревожные. Что Аделин, что Мэрион. Всё же волнуются за Лиу. От Дрозака он получал лишь сочувственные грустные взгляды, но близко тот старался не подходить, дабы не получить по морде. Всё же своё «прекрасное благословлённое лико» он портить не хотел, да и Моно был пока ещё в сознании и разодрать свою вторую половинку совсем не хотел. А большего и не нужно, как ему казалось. А оказалось, что нужно всё же внимательнее наблюдать за ними, в частности за состоянием Лиу, что медленно увядала на глазах, будто поздний красивый цветок осенью. У Моно болью затуманен взгляд, и он просто напросто не мог этого сам заметить, а девочки тоже этого не замечали, мол, она сама такая грустная ходит каждую осень. Но эта была другая грусть.       — Я этой ночью буду спать на полу, — заявляет Лиу и, как будто ничего только что не говорила, со спокойной душой раскрывает книгу, углубляясь в её прочтение.       — Что? Нет! Хозяйка не должна спать на полу.       — Хозяйка сама решает, куда уложить гостя, а куда улечься самой, — быстро остужает она его пыл. Он замолкает, хмурится, хочет что-то возразить, но новый приступ боли, разливающейся по всему телу, заставляет его скорчится, мучительно зашипеть.       Лиу тут же отрывается от книги, приносит ему какой-то отвар. Он далеко не сразу заметил, как она по ночам что-то на пару с Мэрион варит в её небольшом котле. В большинстве случаев это оказывалось очередное обезболивающее, но так же были и укрепляющие отвары и зелья, ведь есть он отказался неделю назад. Ему с трудом удавалось даже выпить то, что ему предлагали, о какой еде могла идти речь?       Он выпивает, громко выдыхает, с жалостью в глазах смотрит на неё.       — Тогда хотя бы сейчас побудь рядом со мной. Пока не усну.       Разнежился. Раскис. Но ему сейчас явно не до приструнивания самого себя. Моно чувствует, что рядом с Лиу ему немного легче, он говорит об этом, и это для него сейчас главное. Пережить этот этап. И, желательно, без потерь. Ему никто не говорил, но он знал, зачем ночью дверь приоткрыта. Прислушиваются. Принюхиваются. Дрозак чутко спит совсем рядом с дверью в коридоре, чтобы, не дай бог, его безумие, застилающее сознание, не проявилось посреди ночи, чтобы он, будучи ведомым жаждой крови, случайно не разорвал Лиу. Но пока всё было тихо, спокойно.       Лиу кивает, Моно откидывается обратно на подушки, кутаясь в одеяло, она садится рядом с книгой в руках. Смотрит на него, зато приятно улыбается, слегка толкая его в бок, будто отгоняя его нехорошие мысли:       — Всё будет хорошо, ты главное не нервничай, отдыхай.

***

      Громкие тяжёлые шаги, от которых жалобно поскрипывал пол, дверь распахнулась, на пороге появился сухой низкий старик с недовольными ярко-голубыми глазами. Лиу спросонья трёт глаза, щёлкает пальцами, зажигая свет, рассматривает пришедшего гостя, и в нём она узнаёт Бриджита.       — Доброго утра… — она переворачивается на спину. Спать на полу было жёстко, но не смертельно, хотя кости и бока недовольно ныли.       — Доброй ночи, — тихо произносит Бриджит, мельком осматривая Моно и подходя к ней. — Этот подлец тебя из твоей же кровати выкинул?       — Нет, я сама легла на пол. По просьбе Дрозака, — Бриджит вопросительно смотрит на неё, присаживаясь рядом с ней на корточки. — Ему, наверное, не понравились мои шрамы на спине.       Бриджит, задумавшись, что-то жуёт, и, когда его рот открылся, чтобы что-то сказать, они услышали глухой рык, от которого Лиу вздрогнула. Они переводят взгляд на кровать, где лежал Моно, и она похолодела от ужаса. Такой недовольный рык она слышит впервые, что там говорить про него в целом. Только чёрт знает, почему он ещё не напал на них. Бриджит, не церемонясь, достаёт кинжал.       — Вы только посмотрите, кто проснулся. Из-за кого мне пришлось на скорую руку собираться и езжать хрен знает куда.       Моно ничего не отвечает, лишь сжимает в руках ткань одеяла, и Лиу улавливает её жалобное потрескивание. Бриджит осторожно встаёт, пятится к двери, вглядываясь в эту злость и пытаясь понять, от чего она. Уже тронулся умом и жажда крови затмила его разум или это простая ненависть между ними, что была и раньше, но нынче обострилась? Или же это ревностное чувство, ведь Дрозак его предупреждал не приближаться к Лиу. Если это последние два пункта, то можно спокойно выдохнуть и подготовиться, но вот если первый…       Спокойно выдыхает, понимая, что это не первый, стоит ему скрыться за дверью. Скорее всего, это даже не второй, ведь стоило ему немного отойти, мышцы Моно расслабляются, он разжимает ткань и поворачивается к Лиу, внимательно рассматривая её обеспокоенное лицо.       Бриджит стоит в коридоре, смотря, как они тихо переговариваются, как Лиу протягивает руку, а Моно её осторожно сжимает, будто боясь повредить. Усмехается, поворачивается к встревоженному Дрозаку, позади которого стояли две молодые девушки, что были несколько напуганы и обескуражены новым гостем.       — Самая ближайшая комната, где нынче не спят люди?       Ему указывают на соседнюю дверь, ведущую в ту комнату, которую с самого начала заприметил Моно, предлагая Лиу, ютиться ему там. Он тут же её открывает, чихает от пыльного воздуха, осматривает. Глухое, без окон, то что нужно. Правда, заваленное всякими сундуками.       — Нужно вытащить весь хлам из этой комнаты. Как можно скорее.