***
Спустя несколько недель и несколько сотен предположений, касающихся личности хозяина злосчастного здания, интерес общественности к стеклянному параллелепипеду заметно поубавился. А вскоре все и вовсе вернулось на круги своя. В течение всей зимы про дом на Казначейской-4 никто не вспоминал. Петербург жил в привычном для себя неспешном ритме. Знаете, есть мнение, что у этого города два лица — первое — Петербург Пушкина и Петра Первого, весь из себя царственный и величественный, с каретами, балами в старинных особняках и сияющим над Невой шпилем Петропавловской крепости, а второе — Петербург Достоевского, с мрачными подворотнями, вечной слякотью и такой серостью всего и вся вокруг, что, порой, цветную фотографию невозможно отличить от черно-белой. В Санкт-Петербурге чувствовался поистине царский характер, фасады императорских дворцов то и дело усердно отмывались и поддерживались в идеальном состоянии, по площадям и туристическим улицам туда-сюда сновали ряженые Петры и Екатерины, люди в дорогих костюмах подъезжали к видовым ресторанам и неспешно трапезничали на открытых крышах со своими дамами, попивая шампанское и обсуждая, когда же, наконец, уберут строительные леса со Спаса-на-Крови. В Санкт-Петербурге жизнь била ключом, здесь хотелось творить, чего-то добиваться, казалось, что каждый здесь просто обязан быть счастлив, ведь как можно из-за чего-то грустить, когда вокруг тебя, что не дом — то памятник, а за каждым поворотом готовая композиция для фотографии в социальную сеть. Питер же был другим. Он был «начинкой» внутри красиво разукрашенной обертки. Он был тем самым «настоящим», которое при первом, втором, и даже третьем знакомстве никто никому не показывает. В Питере продрогшие от бесконечных ветров люди сновали по темным переулкам, пытаясь заработать гроши, которых едва хватало на квартиру в хрущевке. По несколько часов в день они тратили на то, чтобы добраться до центра города и начать вкалывать, не разгибая спины, пусть даже за окном лучами закатного солнца освещается какой-нибудь собор или старинный дом. Им было плевать. Какой тебе толк от Исаакиевского Собора, если тебе нечем платить за халупу в 30 квадратных метров где-нибудь в двадцати минутах на автобусе от конечной станции метро? Те, кто приезжают в культурную столицу погостить, искренне полагают, что все петербуржцы живут в огромных квартирах с высокими потолками, обедают в «Счастье» возле Исаакия, а перед сном обязательно устраивают променад по набережным, чтобы в сто тысячный раз посмотреть на то, как разводятся мосты. Они никогда не поверят в то, что все эти квартиры на фото — пустующие коммуналки с тараканами и крысами, а гастрономический предел мечтаний петербуржца — шаверма посвежее да подешевле. Это все всегда остается за кадром. На обычных людей всем всегда плевать. Впрочем, особенно грандиозные события способны растормошить как элиту города, так и его ничем не примечательное большинство. И, конечно же, привязанность людей к социальным сетям и медиа в целом упростили распространение подобного рода новостей до невозможности. Так, в один прекрасный весенний день, практически каждый из пяти миллионов проживающих в Петербурге людей прочитал в своем смартфоне/газете/услышал по телевизору новость, которая чуть позже разделит жизнь города на «до» и «после».«СТАЛА ИЗВЕСТНА ЛИЧНОСТЬ ХОЗЯИНА ЗАГАДОЧНОГО НЕБОСКРЕБА В АДМИРАЛТЕЙСКОМ РАЙОНЕ». «МОЛОДОЙ МИЛЛИАРДЕР АНОНСИРОВАЛ ДАТУ ОФИЦИАЛЬНОГО РЕЛИЗА НОВОЙ СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ «ВМЕСТЕ».
Люди читали заголовки статей. Город просыпался. Улей начинал жужжать все громче. — Сергей Разумовский назвал двадцать второе марта… — Таинственным владельцем охраняемого здания на Казначейской оказался Сергей Разумовский… — Воспитанник детского дома Сергей Разумовский… — Интервью Сергея Разумовского собрало меньше чем за сутки… — Сергей Разумовский… — Сергей Разумовский…С Е Р Г Е Й Р А З У М О В С К И Й
Досада блондинки-репортера не знала границ. Миллионы просмотров у официального обращения, сотни тысяч лайков на постах, комментарии, обсуждения, репосты и бесконечные хэштеги. И везде, абсолютно везде — то самое рыжее каре, которое ей так и не удалось идентифицировать. Ну конечно, кто как не один из самых богатых, и в то же время самых загадочных людей Петербурга вздумает строить столь вычурное здание в самом центре города, да еще и окутывать все это такой завесой тайны. Конечно же он. Вот только кроме имени, фамилии, и причастности к детскому дому в Ленинградской области, о Сергее Разумовском никто ничего и не знал. Никто — по крайней мере из журналистов, блоггеров и представителей питерской богемы. — Сергей, к вам посетитель, — механический женский голос нарушил тишину, царящую на последнем этаже стеклянного здания. Выше находились только технические помещения. Семьдесят третий же этаж отводился под офис-квартиру взорвавшего общественность юного гения. — Кто? — Первый директор отдела по архитектуре программного обеспечения социальной сети «Вместе»… — Мария Воронцова, — затянувшееся представление прервала вошедшая в комнату девушка, — Доброе утро, Сергей. Мои поздравления, ты стал королем рунета всего за четыре с половиной часа. Ее встретил внимательный взгляд голубых глаз. — Как ты вошла? — Марго открыла дверь до того, как закончила произносить полное название моей должности. Тихо чертыхнувшись, Разумовский быстро нацарапал что-то на подвернувшейся под руку бумажке и, закончив, отбросил перьевую ручку с золотым колпачком куда-то в угол комнаты. — Может быть, я поторопился, — он устало вздохнул и откинулся на спину кресла, привычным движением взъерошивая отросшие волосы, — Олег сказал, что сейчас самое время. Что до двадцать второго мы успеем все отладить. — Ты спал сегодня? — совершенно не в тему заданный вопрос выбил программиста из колеи. Щурясь от бьющего в панорамное окно солнца он оглянулся в поисках своей собеседницы. Мария стояла возле кофе-машины. Теплые желто-розовые рассветные лучи падали на ее спину и четко очерчивали стройную фигуру, спрятанную под свободным деловым костюмом. Закрыв ароматный стаканчик крышкой, она деловито подошла к столу начальника и вручила ему напиток: — Ну так что, звезда рунета? — присев на край стола, она сверху вниз посмотрела на мальчишку-миллиардера, на которого работала вот уже четвёртый год. Она наизусть знала все его повадки. — Часа два, — тихий ответ и смущенная улыбка. Даже не улыбка, так, едва заметно приподнятый уголок губ. Он подавляет зевок и делает глоток обжигающего американо, — Через полчаса у меня встреча с Олегом. Займись финальной проверкой работы одностороннего шифрования. Заторможенность и занудность речи Марго исправим позже. — Ты должен вернуться до пяти, — собрав всю свою строгость в кулак, Мария сохранила спокойно-деловое выражение лица и кивнула в сторону огромного экрана, висящего на стене, — Марго, сколько встреч с журналистами запланировано у Сергея? — Сем… Восемнадцать. И еще три находятся на этапе согласования, — искусственный интеллект вывел на экран расписание мужчины на ближайшие несколько дней. Несмотря на то, что сегодня была пятница, о понятии «выходной» можно было смело забывать, — Ближайшая встреча назначена на сегодня, 17:00, конференц зал на пятьдесят восьмом этаже нашего здания. — Обратная сторона популярности, — Воронцова пожала плечами и направилась к выходу из комнаты, — Я буду ждать тебя в комнате отдыха на пятьдесят восьмом в 16:30. Не бойся, мы сбросим основную массу журналюг на наш рекламный отдел. Тебе предстоит общение только с самыми влиятельными. — Надеюсь, Олег подкинет меня сюда к 17, — все еще пребывая в некотором шоке, Сергей допил кофе и, тряхнув головой, посмотрел вслед уходящей коллеге, — В 16:30 в комнате отдыха? — Да, — она вышла из комнаты и нажала на кнопку вызова лифта, — Я должна убедиться, что ты отправишься покорять обложки журналов и выпуски новостей причесанным и не в домашнем халате. Двери лифта бесшумно закрылись. Разумовский улыбнулся в пустоту и сильнее запахнул любимый шёлковый халат с японской росписью. Мария. Сердце их организации, о котором никто никогда не узнает. Великолепный программист, по собственной воле взвалившая на себя обязанности личного секретаря Разумовского и со временем превратившаяся едва ли не в ближайшее доверенное лицо миллиардера. Едва ли — потому что Волкову она все еще не внушала доверия, но он терпел ее, понимая, что работать двадцать пять часов в сутки ради «Вместе» готовы только два человека — она и, собственно, сам Сергей. Олег же во всех этих кодировках, микросхемах и вариантах шифрования не понимал ничего от слова «абсолютно». Он был чем-то вроде главного советника владельца компании, учил двадцативосьмилетнего гения тому, как надо общаться с журналистами, инвесторами и заинтересованными представителями элитарного сообщества Петербурга. Кроме того, именно Волков договорился об охранном оборудовании с компанией, известной всему миру как не совсем легальный поставщик всевозможного оружия. Именно он сделал Разумовского вхожим в богемные заведения города, он доставал ему билеты на мероприятия, устраиваемые теми, кто, при наличии желания, мог бы отстроить в Ленинградской области целый поселок из дворцов с аквадискотеками и личными театрами. Олег Волков был серым кардиналом. Сам Сергей был мозгом. Он отказался от квартиры, в которой жил, пока строился небоскреб, и за несколько дней превратил самый верхний из жилых этажей здания в свою «берлогу одинокого гения». Денно и нощно он сидел за своим рабочим столом, проверяя, отлаживая, изобретая и бесконечно что-то усовершенствуя, то и дело забывая про еду и сон и отвлекаясь на Венеру, висящую на стене, только когда цифры перед глазами начинали расплываться и превращались в единое пятно. Он покидал офис редко, уезжая либо на встречи с инвесторами, либо выбираясь «в свет» по настоянию Волкова. Но даже ведя поверхностные, и от того до отвращения душные и пустые, беседы с влиятельными людьми Санкт-Петербурга, он не переставал думать о своем, поэтому и заработал репутацию «загадки» — никто не поддерживал с ним хотя бы мало-мальски дружественных отношений, а потому никто не знал ничего, кроме названия детского дома, в котором он вырос, института, который он с отличием закончил, и размытых представлений о том, чем он занимается. Гораздо больше о рыжеволосом знала Мария. Но у нее были свои причины не давать интервью и намеренно оставаться в тени. Во-первых, все, кто устраивался на работу в корпорацию «Вместе» подписывали соответствующий контракт, запрещающий разглашать какую-либо информацию как о самом создаваемом продукте, так и о личностях всех тех, кто работал в штаб-квартире. И не важно, узнали ли вы какой-то слух про девочку-хостес, стоящую на ресепшене, или у вас появилась какая-то догадка касаемо личной жизни самого Разумовского. Утечка информации = неподъемный штраф и, при некоторых обстоятельствах, даже довольно-таки длительный тюремный срок. С богачами шутки плохи. Сергей Разумовский исключением не был. Но для Марии Воронцовой все это не имело значения. Для нее вообще мало что имело значения с тех самых пор, как на третьем курсе университета она зашла в кабинет № 656 в попытке сдать преподавателю запоздало законченную курсовую. Строгого заведующего кафедрой информационных технологий она тогда нашла, правда, он ее не заметил — слишком уж был занят ведением жаркого спора с выскочкой-заочником, возомнившем, что он изобрел абсолютно новый способ шифрования данных. Мария помнила то мгновение до мельчайших деталей, хотя прошло уже больше пяти лет — фурия в черном пальто и волосами цвета пожара металась вдоль огромных размеров доски, выводя какие-то схемы и формулы, параллельно объясняя что-то голосом, не столько разъяренным, сколько снисходительно-презрительным. Потому что уже тогда он знал, что эти схемы — рабочие. Это поняла и студентка Воронцова. Осмелев от захлестнувшего ее озарения, она влезла в спор мужчин и внесла исправление в формулу, которую секунду назад закончил выводить на тот момент ещё не признанный гений. Ей никто ничего не сказал. Профессор молча забрал курсовую и нарисовал в зачетной книжке заветное «отл.», парень же смерил ее прожигающим взглядом льдисто-голубых глаз и вылетел из аудитории прежде, чем преподаватель закончил свой недовольный возглас в его адрес: — Разумовский, вам следовало бы… Мария в тот момент смотрела вслед исчезнувшему за дверью студенту и в голове ее звучало ровно то же, что теперь, пять лет спустя, звучит из всех устройств и всех колонок.РАЗУМОВСКИЙ
Больше он ей не попадался, ни в университете, ни на всякого рода IT-мероприятиях, ни даже просто на улицах города или в социальных сетях. А спустя полтора года девушка получила заветный диплом и отчаянно металась между тем, чтобы продолжать обучение в магистратуре и тем, чтобы с головой уходить в работу, которую ей уже не раз предлагали на вполне привлекательных условиях. Ситуация разрешилась сама собой, когда прямо по дороге в университет, где она должна была сдавать вступительные экзамены, перед ней остановилась дорогая серебристая иномарка. — Мария Воронцова? — девушка, сидящая на переднем сиденье рядом с громилой-водителем опустила стекло и высунулась в окно. — Да, это я, — в недоумении остановившись, Мария внимательно смотрела на собеседницу, в уме высчитывая вероятность того, что прилично одетые мужчина и женщина окажутся похитителями-маньяками. — Вам назначено собеседование на 14:30, бизнес центр «Грант», переговорная на 3 этаже, — незнакомка говорила спокойно, хоть и несколько неестественно, но в отличие от рекрутеров и кадровиков других компаний, она не выдавливала из себя ту жуткую «приветливую» улыбку, больше похожую на оскал. — Это какая-то ошибка… — Никакой ошибки быть не может, — девушка порывисто вышла из автомобиля и открыла заднюю дверь, — Пожалуйста, садитесь, мы доставим вас вовремя, но, могу вас уверить, собеседование — это всего лишь формальность. Место вам обеспечено. — Да какое место?! — вспылила совершенно ничего не понимающая студентка, — Какую компанию вы хоть представляете? — О, прошу меня извинить, — в карих глазах промелькнуло удивление, — Мне почему-то казалось, что вы в курсе дела, наша задача только доставить вас на собеседование с владельцем нашей компании. Ещё раз приношу свои извинения… Что-то среднее между осознанием абсурдности промелькнувшей в голове догадки и отчаянной надеждой на нее заставило Марию Воронцову поспешно сесть в автомобиль, бросив лишь: — Да-да, я все вспомнила, конечно, поедемте. Девушка-рекрутёр или кто она там была смущенно замолчала и пристегнулась, кивнув водителю и отправив кому-то смску. Мария решилась на мучавший ее вопрос лишь спустя добрых пятнадцать минут: — Напомните, как фамилия вашего начальника? — Разумовский, — девушка охотно заговорила вновь, — Сергей Разумовский.