Скелеты в платяном шкафу Готов

Кассандра закричала во сне и проснулась от собственного крика. Ее карие глаза были широко распахнуты, волосы разметались по подушке. Она тяжело дышала, будто только что проплыла стометровку. Постепенно ее дыхание замедлилось, и она потянулась к лампе в красном абажуре на прикроватной тумбочке. Огромную темную комнату озарил теплый уютный свет. Кассандра села на кровати, лямка ее черной шелковой сорочки озорно упала с плеча. Этот сон был слишком идеальный. Ее глаза сразу же наполнились влагой, но она тут же взяла себя в руки. Она больше не разрешала себе расстраиваться, думать об этом и уж точно не разрешала себе плакать. Кассандра свесила длинные ноги с кровати, пальчиками ища теплые тапочки. Рука непроизвольно потянулась к телефону. Что там, так, сообщения от Дона, спам. 5 утра. Ночные кошмары возобновились. Нужно будет позвонить доктору Синапс, необходимо увеличить дозу антидепрессантов. Девушка накинула на себя черный халат и гетры и выскользнула из комнаты. Из спальни отца доносился размеренный храп, а возле двери лежала его любимица-борзая Деметра, которая лишь лениво подняла голову, когда мимо прошла хозяйка, а затем снова заснула. В спальне Александра горел свет. Ночь была самым продуктивным временем суток для юного гения. - Спишь, котенок? Кассандра бесшумно приоткрыла дверь чуть шире, застав брата за паянием проводов ноутбука. Александр повернул голову на зов девушки и провода начали дымиться. - Ай! Мальчик энергично начал махать руками, пытаясь убрать последствия инцидента. - Ну, вот… Кассандра, я же просил не называть меня так. Вот что ты натворила. Александр демонстративно бросил предметы на стол, но потом спохватился: а не разбудил ли он отца? Но все было тихо. - Прости, ко…. Прости, Ксандр Великий! Тут она припомнила его просьбу и сделала книксен. Смиловавшись над сестрой, он кивнул ей на стул рядом с ним. Кассандра села рядом, принявшись помогать брату. - Она… она снова тут осталась, да? –мальчик старался не встречаться взглядами с сестрой, намеренно склонился над ноутбуком из-за чего его пряди его темных волос упали на стол. Кассандра инстинктивно обхватила себя руками, повернув голову в сторону отцовской спальни. Дина медленно, но верно переселялась в особняк Готов. А именно в кровать ее отца, хотя это место для нее навсегда занято Беллой. Александр все еще ждал ответа, выжидательно повернув голову в сторону сестры. Его миловидное личико было нахмурено, но выглядело по-детски смешно. Александр был очень похож на Беллу, только не был таким смуглым. Кассандре же достался крючковатый нос отца. Работа была закончена, нужно было возвращаться в свои постели. Она выключила лампу на столе брата. Затем она звонко поцеловала его в лоб, от чего парень отпрянул от нее, поспешно вытирая место поцелуя. - Фу, пахнет слюнями. Кассандра закрыла рот рукой, подавив смешок. - Добрых снов, герой. **** - Кассандра, спускайся. Голос отца вывел ее из раздумий. Она сразу вспомнила тот день, когда видела мать в последний раз. Идеальная картинка семьи разбилась вдребезги, словно стеклянная рамка, упавшая на кафель. Александр уже даже не помнит ее лица, а она помнила его слишком хорошо. Отец до сих пор по вечерам меряет шагами комнату, затем подходит к камину, облокачивается на него и тихо плачет. Мортимер мечтал встретить старость со своей великолепной супругой, чего не суждено было случиться. Над камином в гостиной висел огромный портрет Беллы в полный рост в том самом красном платье, написанный с огромной любовью местным художником Вальтером Дримером. Несмотря на бедствующее положение художника и его сына, он не взял ни цента с Мортимера: все жители Новосельска обожали жизнерадостную и вечно приветливую Беллу, а когда она исчезла, всем пришлось учиться жить дальше. Когда Мортимер разжигал камин под портретом, то казалось, будто лицо Беллы оживает и расплывается в улыбке. Кассандра только что пришла с работы, несмотря на свой законный выходной, уже успев переодеться в идеально выглаженное платье и зачесать волосы на затылке. По шуму, доносившемуся с лестницы, было понятно, что Александр снова пытается дрессировать Деметру, что было само по себе бесполезно и нерезультативно. Спустившись, она немного удивилась, увидев всех за столом. Стол был накрыт белоснежной накрахмаленной скатертью, которую прислуга доставала только по особым случаем. Лучший китайский бордовый сервиз, любимое вино отца… Даже Деметра была вымыта и причесана, на ее шее гордо сверкал новый черный ошейник. Собака смирно ожидала начала пира возле своей миски, на которой красовалась надпись «хорошая девочка»-подарок от Александра, который решил, что рождество должно быть у всех, и у собаки тоже. Подходя к своему месту, Кассандра на секунду встретилась глазами с братом, а тот поспешно отвел глаза и вперил взгляд в пустую тарелку перед собой. Блюда были выстроены на столе в идеальную линию, а запах стоял просто потрясающий. Огромная индейка сверкала своими идеальными зажаристыми боками, картофельный салат красовался чуть далее, любимое блюдо Александра, который ел только картошку, объявив, что будет вегетарианцем. Далее шла кислая капуста, батат и всевозможные закуски, названия которых Кассандра просто не знала. Наконец она оглядела присутствующих: Александр теперь внимательно осматривал вилку, держа ее, словно меч. Мортимер был снова в своем любимом твидовом костюме, которому было больше лет, чем Кассандре. Его все еще густые, но уже седые волосы были аккуратно зачесаны, даже за седыми усами был оказан должный уход. На предплечье ее отца красовалась аккуратная женская ручка со свежим красным маникюром и всевозможными кольцами. Нехотя Кассандре все же пришлось медленно поднять глаза на гостью. Столкнувшись своими карими глазами с глазами зеленого, будто инопланетного цвета, девушка тут же их отвела. Но она лишь оттягивала неизбежное. - Дети, - начал отец своим любимым наставническим и мудрым голосом, - думаю, вы уже знаете, по какому случаю я вас всех позвал. - И это не только День Благодарения, – буркнул Александр, положив вилку на место и скрестив руки на груди. Но яростный пыл ее брата тут же был потушен, когда отец посмотрел на него своим особенным взглядом. Александр опустил руки, вздохнул и принялся раскачиваться на стуле. - Дети, ваша мама уже давно не с нами, - здесь его голос выдал его, немного завибрировав, - но я все также люблю ее всем сердцем. Однако, я уже старик, а вы скоро вырастите и заведете свои собственные семьи, - на этих словах она знала, что отец посмотрит на нее: они с Доном встречаются уже неприлично долго. И отец постоянно спрашивает, скоро ли будет долгожданная помолвка и соединение семьи Гот и семьи Лотарио. – После моей смерти родовое поместье семьи Готов будет принадлежать вам, а потом и вашим детям. А я упокоюсь на нашем кладбище рядом со своим отцом, матерью и Беллой. Кассандра опустила взгляд в пол. Это ведь даже не могила матери. Просто кусок мрамора, на который отец каждое воскресенье приносит цветы. Положа руку на сердце, она уже не слышала продолжения. Мэри-Сью всегда называла ее семью странной. В хорошем смысле, если такое вообще возможно. Маленькая Кассандра обожала играть в огромном кладбище семьи Готов. Изящные надгробия, прекрасные скульптуры предков: все это будоражило ее сознание и взращивало в ней гордость за свой старинный могущественный род. Затем Кассандра бежала в кабинет отца: она могла часами разглядывать коллекцию редких насекомых отца, а он в это время рассказывал ей о происхождении того или иного вида. Затем они принимались настраивать телескоп, чтобы вечером как следует разглядеть усыпанное звездами небо. Затем слышался голос Беллы «Ужин!», а отец всегда отвечал ей «Иду, дорогуша!», что ее ужасно смущало. В столовой на своем царственном детском стульчике восседал Александр, уминавший детское питание. Возле его ног крутилась Деметра-щенок в ожидании, что ей что-то перепадет. От запахов на кухне у Кассандры кружилась голова, а в ее желудке начинал петь хор белых китов. Наспех помыв руки, она плюхалась на свое место и сразу же начинала уминать содержимое тарелки. Отец с матерью еще долго улыбались и перекидывались теплыми взглядами, лишь спустя некоторое время принимались за еду. После еды мама всегда включала джаз, а папа закуривал свою черную трубку, от которой скверно пахло. Мама начинала мыть посуду, пританцовывая на месте, а затем и вовсе бросала это дело, брала на руки Александра и увлекала его в быстрый танец. Устоять было просто невозможно, Белла вкладывала такую сильную любовь и нежность во все, что касалось ее семьи. Уже позже Кассандра брала Александра на руки и направлялась в его комнату укладывать младшего брата. А мама с папой начинали танцевать танго, смотря влюбленными глазами друг на друга. Она так не хотела возвращаться из сладких воспоминаний в суровую действительность. Но это лишь дела давно минувших дней. Тут Кассандра начала понимать, что в комнате стоит полнейшая тишина. Шестеро глаз уставились на нее, не моргая. - Кассандра, Дина обращается к тебе. Прояви хоть толику уважения, - голос отца хоть и был полон любви, но в нем все же звучали стальные нотки. В детстве Кассандра боялась отца как огня, когда он говорил таким тоном, и пряталась от него по всему дому. Но отец всегда ее находил, и тогда уже она искала его. Звонкий смех Кассандры, казалось, все еще слышен на лестницах и в коридорах. Ее нутро сжалось в тугой узел: она ненавидела чувство ностальгии, но была зависима от него, как от опиума. - Простите. Мне очень жаль. Я пропустила вопрос. Голос Кассандры слышался ей будто со стороны. Она взяла в руки вилку, которая предательски задрожала в руке. - Кассандра, я сделал предложение Дине. И эти слова она тоже услышала, будто под водой. Рука резко разжалась и вилка, ударившись о стол, звонко упала на каменный пол. Она знала, что этот день настанет. Но не думала, что так скоро. Узнав, что отец овдовел, Дина тут же взяла его в свои цепкие пальчики. Сначала это были просто дружеские соседские визиты с пирогами, которые, скорее всего, были куплены в булочной за углом. Затем это были предлоги прийти и починить в доме Дины кондиционер. Кассандра подняла голову и встретилась глазами с потенциальной мачехой. Она была невероятно красива: заостренные черты лица делали ее похожей на инопланетянку, безупречные длинные ресницы, макияж, который подчеркнул выгодно ее достоинства, маленький носик и длинные белоснежные волосы. Ее платья были всегда одного фасона, но разного цвета: огромное декольте и длина выше колена. Сегодня она выбрала изумрудный цвет, удачно гармонировавший с ее смуглой кожей. Худшего мезальянса, чем Мортимер и Дина, она и представить себе не могла. Он смело мог годиться ей в отцы. - Мы с Александром очень рады за вас, папа, - отозвалась его дочь, безучастно прожевав салат. - Ну же, Кассандра, - вдруг услышала она высокий и противный голос Дины, - у тебя такое угрюмое лицо. Знаешь, мужчины любят, когда девушка больше улыбается и меньше расстраивается. Ты же такая симпатичная. Нос, правда….большой, но у меня есть контакты самого лучшего хирурга Америки. Все поправимо. Александр засунул себе в рот огромную порцию картошки, чтобы не участвовать в данном разговоре и молча пережевывал пищу. - О, правда? – Кассандра сделала нарочито удивленное лицо, - так вот в чем дело! Спасибо, Дина! Или мне называть тебя «мамой»? - Называй меня как угодно, детка, - скривилась в ухмылке Дина, положив руку на руку и взгромоздив на них подбородок, - совсем скоро мы заживем счастливой полноценной семьей. Александру нужна мать, Кассандра. А ты выйдешь замуж, переедешь к мужу и заведешь свою собственную семью. - Ловко ты, Дина, - Кассандра совсем забыла про вилку, лежащую на полу. Ее уже облизывала Деметра. – А потом, когда отец умрет, ты с легкостью выкинешь Александра в приют и счастливо заживешь с денежками Готов. Я ничего не упустила? В глазах Дины сверкали молнии. Она уже было открыла рот, чтобы осыпать нахалку первосортными ругательствами, но тут кулак Мортимера с грохотом упал на стол. - ТИХО. Повисла полнейшая тишина. Слышно было лишь тяжелое дыхание отца. - Родной, ты очень устал, - нашлась Дина, помогая отцу подняться. Тот приподнялся, оперевшись на стол, повернул голову к своей дочери и смерил ее таким взглядом, который она запомнит до конца своей жизни. - Ты очень расстроила меня. А я и правда... очень устал. Отец, тяжело ступая, побрел в свою спальню. Подняться по лестнице ему помогла Нина. Александр, промокнув губы салфеткой, вздохнул и встал с места. Кассандра поняла, как больно ему было все это слышать, но ей не хватило смелости заговорить с ним. Он ретировался в свою комнату, громко хлопнув дверью наверху. Услышав грохот, Кассандра вздрогнула и зажмурилась, будто ее брат дал ей пощечину. Отодвинув от себя тарелку, она осталась сидеть одна за огромным столом, посередине которого размещался герб семьи Гот. Вечер сгущался над Новосельском, белые некогда днем домишки теперь отливали рыжеватостью. Лишь изредка поскрипывали огромные кованые ворота дома Готов, да где-то вдалеке выли собаки.