Назад в прошлое.

— Почему ты думаешь, что ошиблась именно я, а не ты? — Потому что я точно помню, как выглядела руна в задании, — Северус вырвал из-под рук девушки пергамент и подтянул его к себе, грифельным карандашом вырисовывая Эваз. — К тому же в примечании профессора Бабблинг было ясно сказано, что эта руна в каком-то смысле идентична Райдо, что опять же подталкивает нас в сторону моего ответа, ну, а никак не к твоей руне Манназ. — Она такая же моя, как и твоя, — Гермиона нервно прикусила верхнюю губу: не могла же она действительно допустить такую примитивную ошибку из-за собственной невнимательности? — Я, знаешь ли, тоже умею внимательно читать задание, никаких примечаний не было! — А ты переворачивала страницу? Он держит ее за полную дуру? — Естественно! — ворчливо ответила Грейнджер, перекидывая волосы за левое плечо. — И я уверена в своем ответе. — Почему ты тогда так нервничаешь? — Потому что ты специально пытаешься посеять во мне сомнения! — Когда это я так делал? — и он смеет спрашивать это таким невинным тоном? — После прошлой проверочной работы! — разозлилась она. Тогда этот... нехороший человек убедил ее в том, что она ошиблась в первом же задании — и причем катастрофично. Гермиона, само собой, засомневалась в истинности его слов, но все равно всю ночь крутилась на постели, обдумывая правильность своего ответа. И все ради чего? Ради того, чтобы Снейп утром сообщил, что пошутил! — Какая ты злопамятная, — фыркнул брюнет. — Не веришь, не надо, мне-то что. — Ты закончил? — Давно, — с гордой улыбкой ответил он рыжеволосой подруге и протянул ей одно из собственноручно написанных эссе, а взамен получил такую же работу — только по другой дисциплине. Гермиона не одобряла подобного поведения, но давно оставила друзей в покое, утратив надежду достучаться до их совести: ни Лили, ни Северус не желали уделять много времени своим не самым любимым предметам и заключили между собой выгодный бартер. Эванс получала от него идеальные эссе по Зельям (за которые ей ставили оценки даже выше, чем самому автору), а Снейп от нее — работы по Трансфигурации, за которые профессор Макгонагалл с регулярной стабильностью одаривала его высшими баллами. И всех все устраивало. На практических занятиях и ежегодных экзаменах они каким-то образом справлялись сами, не теряя результата, вот и что им мешало делать домашние задания самим? — Гермиона, ты же тоже закончила? Пойдемте обедать? Лили собрала карты с колонками цифр, учебники и справочники. Отправила стопку их книг по полочным местам и после этого заглянула Грейнджер через плечо. Она к этому времени написала едва ли половину работы, отвлекшись на пустую болтовню с Северусом. — Может, тебе помочь? — предложила рыжеволосая девушка, с осуждением посмотрев на друга. Он только безразлично пожал плечами. Не его же вина, что Грейнджер не могла делать два дела одновременно. Если быть точнее — не могла делать их посредственно, а иначе и не умела. Даже в работе над обычным эссе для Макгонагалл она решила заморочиться, перелопатила уже десяток книг, столько же — впереди. И вдобавок еще вела с ним рьяный спор. Серьезно? — Нет, спасибо, идите, я пока... — Ох, Грейнджер, пошли уже! Ночью допишешь или завтра на Истории Магии, какие проблемы? Снейп с удивительной бережностью захлопнул распахнутую книгу и вернул ее на полку, туда же отправились и остальные, которые девушка пока не успела открыть. Все это случилось в мгновение ока и вызвало ее праведный гнев. — Северус, какого... — Время обеда, — кротко сообщил он, потянув Гермиону за руку. *** — Скажи честно, ты ведь мне солгал? — никак не могла успокоиться она. — Н-е-е-е-т, — в тысячный раз повторил Северус. Он проклял себя неоднократно за начатый разговор: теперь Грейнджер своими вопросами сведет его раньше времени в могилу — и даже там не оставит в покое. И все из-за чего? Из-за пары невинных шуток, которые он позволил себе ранее? — Ты обманываешь? — Нет. Почему ты не в своей гостиной? — требовалось перенаправить разговор в другое русло. — Там шумно, — вечеринка после победы на матче не внушала энтузиазма. — А я собиралась доделать эссе. — Может, лучше найдем тихое место и потренируемся? — Опять? — А почему нет? Я хочу попробовать новое заклинание. — Какое? — Так я тебе и сказал, — глухо усмехнулся парень. — В любом случае я не хочу. — Страшно? Грейнджер фыркнула: — Мне-то чего бояться? В крайний раз победила я. — А до этого — я! — И тебя это не удивило? — А почему меня должно было это удивить? Так легко и приятно было играть на его мнительности, одно правильно брошенное слово — и она почти отомщена за все его многочисленные подначки. — Очевидно же, что я тебе поддалась. — Не ври, — нахмурился Снейп. — Я выиграл честно. — Конечно, конечно, всю дуэль вела я, а потом ты вдруг раз — и честно победил. — Потому что я нанес неожиданный удар. — Ага. — Грейнджер! — Что? — Ты не умеешь врать, — его теплая ладонь воровато коснулась контуров лица и тут же убежала обратно. — Сразу начинаешь краснеть. — Можно подумать, ты умеешь, — Гермиона прижала пальцы к запылавшим щекам. Затереть бы этот румянец. — Разумеется, — невозмутимо ответил Северус. — Так чем в итоге займемся? — Эссе. Я в библиотеку. — Да ладно тебе, может, лучше сходим, исправим твою ошибку, пока не стало слишком поздно? — Каким это образом? Грейнджер недоуменно свела брови: она совсем не поняла его предложения. — Самым что ни на есть обыкновенным. Профессор Бабблинг наверняка уже у себя, кабинет пустой. — И закрытый. — Откроем. — Северус! — Что? Не откроем, так хотя бы попробуем. Думаю, там пустяковая защита. — Это шутка? Ты серьезно предлагаешь мне взломать кабинет? — Выбирай формулировки. Мы же не со злым умыслом, просто проверим наши работы. И, если возникнет потребность, кое-что подправим. Ты же должна убедиться в том, что я говорил правду? — А если нас кто-нибудь поймает? — Грейнджер, не паникуй. Она и сама не поняла, как на это подписалась, а главное — почему. Доказать ему свою правоту? А стоило ли оно того? Что будет, если их поймают? Что они скажут? Какими будут последствия? Но теперь отступать было некуда. После двух минут сражения с защитными чарами мадам Бабблинг, дверь с тихим скрипом отворилась. Мистер Файличинг с портрета, расположенного возле её кабинета, что-то возмущенно забурчал на хулиганов, но каким-то чудом, после недолгих переговоров, пообещал унести эту тайну вместе с собой в могилу, что звучало не особо обнадеживающе. Профессор, что сейчас было им на руку, не успела отнести утренние проверочные работы студентов в прилегающий к основному — личный кабинет, поэтому друзья незамедлительно прошли к широкому дубовому столу и стандартным акцио призвали из многочисленных свитков только свои работы. Снейп, не глядючи, протянул Грейнджер свой пергамент. И задание действительно подразумевало под собой Эваз. А после парень любезно перевернул тонкий лист, чтобы указать на примечание, выведенное размашистым почерком преподавателя. Гермиона прикрыла глаза и досчитала до десяти: ну, никак она не могла ошибиться — как и не могла смотреть на насмешливое выражение его лица. — Убедилась? Девушка поморщилась: — Это ничего не доказывает. Она, затаив дыхание, раскрыла свой пергамент и с облегчением вздохнула, всучивая его в бледные пальцы парня: — Я все прочитала правильно! Сверила свиток Снейпа и свой: первые задачи вроде были идентичны, но вот последняя... — Ты же говорил, что у тебя третий вариант?! — Третий и есть, — невозмутимо пожал он плечами в ответ и пробежал взглядом по строчкам. — Откуда я мог знать, что Бабблинг... — Профессор Бабблинг, — машинально поправила его Гермиона. — Что профессор Бабблинг подготовит для всех факультетов свои варианты заданий? Тем более в первых задачах наши ответы совпадали, мы же сверялись. С их губ одновременно сорвались грубые ругательства. Но если вариация Снейпа не прошла бы цензуры, то слово, произнесенное впопыхах Грейнджер, можно было бы без рисков включить в классический роман. Потом они рванули к себе свои работы и на несколько минут замолкли, вдумчиво анализируя каждую написанную строчку. Без ошибок. — Идем? — они и так провели здесь непозволительно много времени. — Подожди еще две минуты, — без сомнений ответил долговязый брюнет и вновь шепотом использовал акцио. Гермиона безошибочно узнала автора этого аккуратного, крупного почерка и непроизвольно тоже пробежала глазами по строкам. Насколько она может судить, все правильно. Снейп тоже пришел к этому же выводу, он вернул работу на стол без единого исправления. — Не тормози, Грейнджер, — наконец, подгоняет он. Оба смели надеяться, что успеют вернуться в гостиные своих факультетов до комендантского часа, но времени оставалось катастрофически мало, не больше трех минут, а им еще нужно было запечатать дверь обратно. Северус возится слишком долго на взгляд Гермионы, но вмешиваться и помогать ему она не собирается — хватит прошлого раза, после которого он обиделся. И позапрошлого. В конце концов защита не была такой пустяковой, как предполагал парень, и снести ее всегда проще, чем установить. Ему следует уделять много внимания не только изучению защитных и боевых чар, но также и таких, решает девушка. Она уже знает, что подарит ему на ближайший праздник. В библиотеке выбор на данную тематику не особо богатый, и все интересные экземпляры в запретной секции. Коридор внезапно наполнился тяжелым топотом бегущих ног, вперемешку с бранной речью. Снейп, издалека узнав голоса, нервно взмахнул палочкой, играя струнами магии. Встреча с мародерами никогда не сулила ничего хорошего, а теперь, после отбоя и очередной оглушающей победы, Джеймс совершенно точно захочет затеять очередную схватку. Следовало отправить Гермиону в ее спальню сразу же после решения насущного вопроса, а не задерживать. Сейчас уже она точно не оставит его одного и наживет себе дополнительные проблемы. Дурацкий факультет. Что-то (или кто-то) с грохотом упало неподалеку от них, оба невольно вздрогнули от шума и вгляделись в пустой коридор. Северус застыл на месте с палочкой в руках: он мог поклясться, что слышал скрежет когтей о каменный пол. Гермиона, замершая рядом с ним, подтверждала, что в этой слуховой галлюцинации он не одинок. Топот перерос в крадущиеся шаги. — Я ее задержу, — прорычал голос Джеймса, открывая взору лохматую макушку парня и пергамент в его руках. — Идите быстрее, пока Лунатик... Он проглотил фразу и взволнованно приоткрыл губы. Его потемневший взгляд не отрывался от пустоты. Грудная клетка вздымалась часто, а взгляд был полубезумным. Сейчас он походил не на звездного мальчика, а на заплутавшего испуганного зверька, оставшегося без своей стаи. Гермиона и Северус посмотрели друг на друга, передавая негласное "Какого хрена?". "Он, наконец, покончил с этой долбанной дверью" — заметила Грейнджер. Осталось лишь добраться до своих комнат и погрузиться в сон. И дождаться, когда Поттер сделает то же самое. Но он все никак не уходил. Примерно через минуту они поняли почему — в их сторону уверенной поступью приближалась профессор Бабблинг. Гермиона бы застонала от разочарования, не будь так уверена, что учитель их услышит. Отсрочить свое наказание казалось правильным решением. — Мистер Поттер, как вы это объясните? — сейчас приятно было осознавать, что попали не только они. Джеймс на секунду повесил голову, а потом упорно задрал ее вверх: — О чем вы говорите, профессор? — Десять минут назад был отбой, почему вы не своей комнате? Почему вы бегаете по коридорам? — Я не бегал, мадам Бабблинг, — он даже не покраснел. Скромная улыбка вышла удивительно очаровательной. — Я как раз направлялся в свою комнату, когда услышал топот. Я счел своим долгом попытаться задержать хулиганов и... — Джеймс, где ваши друзья? — Они, наверное, уже спят. — Спят? — голос хрупкой брюнетки был не таким строгим, каким она пыталась его воспроизвести. — Спят. — Вы думаете, я в это поверю? — Я говорю чистую правду, мадам. Сириусу... Сириусу Блэку после полученной травмы мадам Помфри дала мазь от растяжения и укрепляющий раствор, он всем воспользовался и пошел отдыхать. Ремус собирался подготовить доклад к вашему следующему занятию. Питер... Питер просто всегда очень рано ложится спать. А я... — А вы оставили своих друзей и в гордом одиночестве пошли прогуляться? — Нет. То есть я их оставил, конечно, но не с целью прогулки. Я тренировался. — Сразу же после успешно проведенного матча? — Именно, вы же не думаете, что я от природы такой талантливый, мадам Бабблинг? Вы бы знали, сколько усилий я прикладываю, чтобы оставаться лучшим! Северус неслышно хмыкнул, и Гермиона сжала ему руку. Не хватало себя так глупо выдать! Профессор улыбнулась студенту. — Отправляйтесь к себе, мистер Поттер. Снимать баллы, так и быть, я с вас не стану, но буду вынуждена поговорить с профессором Макгонагалл. — Спасибо, но в этом нет нужды, директор знает... Директор предполагал, что я сегодня задержусь после дополнительной тренировки и любезно проинформировал об этом декана. Добрых снов. — Ох, — в пустоту обратилась Бабблинг. Как же она устала! День выдался таким долгим, и ночь предстоит —не короче. В кабинете ее ждет море работы... — И что мы будем делать? — тихо прошептала Гермиона, прижатая спиной к деревянной поверхности. — Как мы ей объясним, что мы здесь делаем, и почему молчали до этого? Она же сразу поймет, что мы... Северус встрепенулся и задумался. Через минуту их застигнут врасплох. — У меня, конечно, есть один вариант, но он не идеальный, и, наверное... Ну, он тебе не очень понравится. Или совсем не понравится, — тем же шепотом признался парень, глядя поверх ее головы. — Какой вариант? — Ну... — Северус вздохнул так тяжело и замученно, что Грейнджер напряглась всем телом. Теперь ей совершенно точно не нравился этот вариант, хотя она даже не знала его сути! — Сев... Он прижал свои губы к ее губам. Без предупреждений и заминок. Сердце встрепенулось в груди от неожиданности: как ей следует реагировать? Уста Снейпа мелко дрожали, когда он, еще один раз вздохнув, настойчивее прихватил ее верхнюю губу. Это считается за первый поцелуй или нет? Его правую руку, забравшуюся в кудри, трясло от напряжения. По крайней мере, она не одна такая. Грейнджер закрыла глаза, также как и он. Наверное, ей тоже следует включить в действо руки, чтобы все выглядело правдоподобно? С удивлением, она поняла, что ее руки и так уже лежат на шее парня. Она встала на носочки для удобства и оперлась спиной в дверь; получится вполне годное и достоверное оправдание... Гермиона приоткрыла рот, чтобы смочить свои пересохшие губы, и тут же почувствовала, как влажный язык Северуса лизнул ее нижнюю губу и несмело пробрался в рот. Это оказалось довольно... — Да что же это за день такой?! — люмос обжег лица студентов и заставил их отскочить друг от друга. Так естественно. Будто они, и правда, по-настоящему целовались и их застукали. — Я... Мы... — проблеяли они почти в голос. — Вы знаете, который сейчас час? — Да, профессор Бабблинг, я... Я как раз собирался проводить Гермиону в гриффиндорскую башню, но... — Северус говорил каким-то чужим низким голосом. — Извините, пожалуйста, мы просто... — она бы однозначно улыбнулась его сумасшедшему волнению, но и сама вдруг обнаружила, что язык буквально прилип к нёбу. Каждое слово давалось с трудом. Казалось, еще немного и сгорит от стыда. — Минус пять баллов с каждого, — проворчала профессор, не дожидаясь нелепых оправданий. — И немедленно по своим комнатам! Вас нужно проводить или вы доберетесь сами, нигде не останавливаясь по пути?! — Сами, спасибо, — немного ожил Снейп и подтолкнул подругу вперед. — Это же какую наглость надо иметь! Целоваться прямо возле моего кабинета! После отбоя! — донеслось до их ушей. Они не сделали и двух шагов, когда увидели притаившегося Джеймса: первоначально парень явно дожидался, пока скроется преподаватель и освободит ему путь, но теперь он смотрел на них с непередаваемым удивлением. Северус стиснул руку у ее локтя и не проронил ни звука, словно они, и правда, были в коридоре абсолютно одни, словно он, и правда, не заметил школьного неприятеля. Возможно, он был прав, не стоит в очередной раз привлекать к себе внимание. Они шли молча по школьному коридору. Снейп не свернул в ответвление, ведущее в подземелье. Он проводил Грейнджер до портрета Полной Дамы и неловко, почти не слышно, пожелал ей спокойной ночи. И почему Гермиона до последнего верила в то, что все будут спать и не заметят ее позднего возвращения? — Где ты была? — обеспокоенно спросила Лили, поправляя волосы. Еще три головы с кроватей повернулись в их сторону, дожидаясь ответа. Грейнджер была из "правильных" девочек и всегда возвращалась в спальню за десять минут до отбоя. И что ей ответить? Точно не правду. Почему-то она не могла рассказать Эванс, что целовалась с Северусом. Ну, вот никак не могла! От одной этой мысли бросало в холод. — С Северусом, — не солгала Гермиона. — Так поздно? — Ага, мы... Мы решали наш утренний спор. — И кто же был прав? — Нет ни победителей, ни проигравших. У нас были разные задания. — И это так тебя взбудоражило? — О чем ты? — о, кожа пылала, и Грейнджер это чувствовала так сильно, как никогда прежде. — Ты вся красная, — подтвердила Мэри подозрения. Лили кивнула. — Мадам Бабблинг нас поймала и сняла по пять баллов. Ладно, я в душ и спать, — быстро проговорила Гермиона и достала из шкафа пижаму. Теперь она точно знала, о чем львиная часть сокурсниц шепчутся по вечерам, обсуждая любовь "всея своего квартала", о том, что они испытывают в "волшебные" мгновения сладостных поцелуев. Северуса, конечно, ни в коем разе нельзя было отнести к своей "влюбленности", но это не помешало их поцелую получиться довольно приятным. Не настолько, разумеется, чтобы дуреть и млеть от одного только воспоминания о нем, но... Но это, как ни странно, Гермиона находила нормальным: она не относила себя к особо эмоциональным людям, здравый смысл в ней всегда преобладал над сердцем. Зато соприкосновение их губ и языков не оказалось тошнотворно мокрым, как его описывали некоторые другие девочки, повествуя о своих первых поцелуях, что несомненно было хорошо. Потонуть в чужих слюнях ей бы совсем не хотелось. Так что этот опыт в любом случае оказался положительным. Почти положительным. Ведь если Лили узнает об этом поцелуе... Гермиона не знала, как она к этому отнесется. Кажется, подруга не испытывала глубокой сердечной привязанности к Северусу, все те моменты, в которых Грейнджер явственно ощущала себя третьей лишней, рождались исключительно горящими глазами парня. Но, быть может, что она ошиблась? Потерять кого-нибудь из них ей совсем не хотелось. *** — Лили, может ты все-таки не откажешься составить мне компанию на выходных в Хогсмиде? — предпринял еще одну попытку Джеймс. Почему она каждый раз его отшивает, а потом смотрит этими умопомрачительными изумрудными глазами так, словно у него есть шанс? И при этом продолжает ходить в компании с этим никчемным лузером в поношенной мантии. Снейп же — полное ничтожество, не стоящее ни единого ее волоска. И он не устанет ей это доказывать. — У меня уже есть компания. Как и у тебя. — Ребята не обидятся, если узнают, на кого я их променял, — Поттер мило улыбнулся. Черт, любая девчонка была бы счастлива с ним пойти! — А твоя "компания" даже не заметит, если ты по пути где-нибудь отсеешься. — Что ты имеешь в виду? — сузила глаза рыжеволосая. Ничего глупее она не слышала. — Ну... — смутился парень, поправляя прическу. — Ты же понимаешь... Третий лишний, и все такое... Он не хотел ее обижать. Совсем не хотел. Но ведь это правда. — Что за бред ты несешь?! — Почему бред? — Джеймс заговорщически улыбнулся. — Или ты не знаешь? — Не знаю чего? — Пфф... Сомнительные у тебя друзья. Ты явно не умеешь выбирать себе компанию. — Ближе к делу. — Ну, между ними же что-то есть, — насколько она осведомлена в ситуации? — Ты не замечала? — Нет, — уверенно хмыкнула Лили. — Ты с утра пораньше упал с метлы? — Я ни разу в жизни не падал с метлы, Лили, я превосходен, и ты это знаешь. А они вчера целовались, я сам это видел. У меня, конечно, плохое зрение, но не настолько, чтобы их не узнать. Так что... Что же это за друзья, которые имеют от тебя секреты? — Да не пошел бы ты! — С тобой в Хогсмид? С удовольствием. — Я серьезно, Джеймс. Оставь меня в покое, — она резко развернулась и оставила его одного. Посреди коридора на глазах у всех. Как полного идиота. Лили не понимала, почему она это чувствует: словно ее окатили из ведра ледяной водой и оставили на морозе. Северус никогда и ничего от нее не скрывал, как, собственно, и она от него, а теперь он просто... Какого черта происходит? Опасался ее нездоровой реакции? А с чего он решил, что она должна быть именно такой? Основывался на собственном опыте? То, что он в прошлом году выел ей весь мозг своей ревностью (так, будто имел на это какое-то право!), не означает, что и она поступит ровно также. У нее не было проблем с разделением границ. Да, Лили было неприятно, что он поцеловал другую девушку — и какую другую! Гермиону! Которая и в их компанию то попала, только благодаря ее лояльности, сам Снейп-то рычал на незнакомку весь первый год, а теперь вдруг берет — и целует ее. То, что Грейнджер ей ничего не рассказала, не удивило Эванс. Девочка с самого начала была скрытной, они дружат уже несколько лет, а она практически ничего не знает о ее прошлой жизни. Все попытки завести разговор неизменно оказывались провальными. Но и в Гермионе было много достоинств, перевешивающих незначительные недостатки. И все-таки зачем она поцеловалась с Северусом? Подруга же никогда не проявляла интереса к подобным вещам, предпочитала проводить время за книгами или же за тренировками с... С Се-ве-ру-сом... Но она же каждый раз отмалчивалась, когда заходили разговоры о мальчиках и свиданиях, или же и вовсе покидала в эти моменты комнату! Она ни к кому не проявляла любовного интереса! Наверное... Не исключен и факт того, что Поттер соврал. Что он ведет очередную свою игру, и пытается рассорить друзей, с целью удовлетворить собственное нездоровое эго и добиться с ней свидания. Лили пыталась побороть крепнущее раздражение, но, кажется, не совсем удачно. Гермиона посмотрела на нее со странной виной, стоило только начать разговор: — То, что сказал Джеймс — правда? — А что он сказал? — ее щеки порозовели, и уголок губ Эванс с грустью взметнулся вверх. Вчера она тоже вернулась растрепанной и смущенной... Все сходится. — Что Северус тебя поцеловал. Северус. Поцеловал. Ее. А еще в прошлом году он проявлял явный интерес к ней. Ревновал и злился. А после негласного отказа просто переключил свое внимание на другую девушку. Надо же быть таким... — Правда, но... Но это был не совсем поцелуй. — Что? — практически беззвучно уточнила Лили. — Ну, вчера мы с ним пробрались в класс мадам Бабблинг, чтобы проверить наши задания, и... — А почему вы не позвали меня? — еще один волнующий вопрос. — Ты же была на вечеринке, — пожала плечами Гермиона: она не находила в этом ничего обидного. А если бы они с Северусом куда-нибудь пошли, а ее даже не подумали позвать с собой, ей бы понравилось? — Так вот, когда мы вышли из кабинета и уже запечатывали дверь, услышали приближающиеся шаги. Сначала показался Джеймс, а потом уже и профессор... У нас не было времени придумать причину своего там нахождения и Северус... Он меня поцеловал, чтобы создать хоть какую-нибудь легенду. Но это даже сложно назвать поцелуем. Мы просто прижались губами друг к другу и все. — Почему же ты мне об этом не рассказала? Грейнджер лгала. Лгала. Лгала. Это так отчетливо заметно! — Я не хотела рассказывать эту историю при других девочках. *** Снейп подсел к ним в библиотеке и искоса посмотрел на Гермиону, которая, напротив, опустила взгляд в книгу, кусая нижнюю губу. Они были так смущены. Парень прокашлялся, обращаясь к Лили: — Работаем по отработанной схеме? Предстояло написать эссе по Трансфигурации и Зельеварению. И он совершенно точно не хотел тратить уйму времени на первую работу. — Я уже сделала всю свою домашнюю работу, Северус, — сухо сообщила Эванс, даже не взглянув на него. — Что-то не так? — сразу же спросил парень. Таким растерянным он выглядел в это мгновение. — Ты на что-то обиделась? — Нет, Северус, все в порядке. Снейп вздохнул. А когда она поднялась со стула и собрала лежащие на столе вещи, он не сдержал вопроса: — Ты куда? — У нас со Сьюзи планы, — холодно ответила рыжеволосая девушка и улыбнулась подруге. — Ты точно не хочешь с нами? — Я и на матчи-то не каждый раз хожу, что там говорить о тренировках. — Как знаешь, — в эту минуту она и сама не хотела никого из них видеть. — А с тобой-то что не так? — через несколько минут молчания спросил Северус. — Все в порядке, — она еще строже посмотрела в раскрытую книгу. — Только не говори, что ты теперь начнешь избегать меня, Грейнджер, — раздраженно пробубнил он. — Что за детское поведение? Ну, поцеловались и поцеловались, что делать из этого драму? — Да тише ты! — шикнула на него Гермиона. Не хватало еще оповестить об этом всех! — А что ты так себя ведешь? Я же не со зла это сделал, у меня просто не было выбора! Согласись, быть пойманными за поцелуем — лучше, чем быть застуканными на взломе кабинета! Зачем так злиться на пустом месте? Что вообще сегодня с вами не так?! — Я не злюсь! — взбрыкнулась Грейнджер. — А Лили... Ну, она, наверное, как раз и обижается на нас из-за этого нелепого поцелуя... — призналась она смущенно. — Почему это "нелепого"? И с чего бы ей из-за него обижаться? — Ну, я думаю, что она тебя... Эм... — Что она меня? — Ну... — Что? Как можно быть таким глупым слепцом? — Ревнует, — неловко вскрикнула девушка. — Не неси бред. С чего бы ей меня ревновать? Еще и к тебе! Черт, это звучало очень-очень обидно! Грейнджер сжала зубы крепче и промолчала: что с ним разговаривать? — Не обижайся, но... Это же глупо, Гермиона. Я ей не нравлюсь в этом плане... — Откуда ты знаешь? — все-таки спросила она, не утерпев. — Это же очевидно: если бы она ко мне что-то чувствовала, то летом не стала бы встречаться с этим гребанным Марком. — Они с ним виделись всего четыре раза! — Ага, и за это время они успели поцеловаться, — обиженно заявил Северус. — Откуда ты знаешь? — А она тебе не рассказывала? Гермиона отрицательно помотала головой: — Ну, в любом случае, какое это сейчас имеет значение? Они же почему-то расстались, может... — Они расстались, потому что он магл, а не потому, что он перестал ей нравиться. — А что с того, что он магл? — Сама подумай: какое у них могло быть будущее? Лили не могла рассказать ему о себе правду, но и обманывать тоже больше не могла, пока это не переросло в нечто большее. Так что твое предположение в корне неверно. — Но... — Серьезно, завязывай, Грейнджер, даже не думай на эту тему. А Лили... Она отходчивая: позлится пару дней и простит. Тогда-то я и выясню, что именно сделал не так.