Назад в прошлое.

Гермиона проснулась от лёгкого прикосновения к щеке. Чуть влажные пальцы спустились к шее, плечам, с каждым движением действуя настойчивее и увереннее. Она вздрогнула от холода, когда они поддели горловину майки и аккуратно сжали ключицу. — Ты намерена провести в постели весь день? — Было бы неплохо, — сонно улыбнулась девушка. — А сколько времени? Северус оказался… разочаровывающе застёгнут на все пуговицы. Незаметно для себя она проспала тот славный момент, когда из одежды на нём были только серые спальные штаны и старая чёрная футболка, которую он вчера наотрез отказался снимать перед сном. — Одиннадцать. — Сколько?! — от неожиданности воскликнула Грейнджер и машинально перевела взгляд на часы. Она и забыла, когда в последний раз спала до такого позднего часа. Максимум последних месяцев — полвосьмого. — Одиннадцать, — повторил Снейп с сухой усмешкой. — Ты давно встал? — Около шести. — А почему меня не разбудил? Гермиона приподнялась в постели, сразу поправляя всклокоченные во сне волосы. По-хорошему нужно было захватить с собой расчёску, Северус если и даст воспользоваться своей, то та явно не справится с фронтом работы. Злясь не пойми на что, Грейнджер заправила кудри за уши. Ну, хотя бы у неё есть резинка для волос, которой можно будет воспользоваться позже. Правда что это изменит? Северус уже имел удовольствие «любоваться» ею этим утром. И Гермиона знала, что сейчас выглядит совсем не так соблазнительно, как ей бы того хотелось.  — Зачем бы мне тебя будить с раннего утра? Ещё и в выходной? Матрац прогнулся под его весом, когда он подвинулся ближе, играя пальцами с кончиками волос, рассыпанных по подушке. Блики солнца золотом играли на них. Он достал её руку из пышной шевелюры. — Ты ведь знаешь, что делаешь только хуже, да? — с неприкрытым весельем поинтересовался Северус, взглядом указывая на её причёску. — Ох, заткнись, — проворчала она беззлобно и тут же смутилась собственной грубости, опасаясь не перешла ли ненароком черту. Снейп не выглядел раздражённым, что притушило вспыхнувший огонь опасения. — Как пожелаете, мисс Грейнджер. Он наклонился и поцеловал её, коротко и сдержанно. Гермиона, не готовая так скоро прерывать поцелуй, закрыла глаза и вновь потянулась к мужчине, путаясь пальцами в его чёрных гладких волосах. Незаметно для самой себя она вновь оказалась на спине с ощущением его опытных губ, перемежающихся по лицу и шее. Бок пёк под властной рукой даже через одеяло. Девушка погладила шею своего бывшего профессора, заранее одобряя каждое его прикосновение, каждый поцелуй. Переместившись, она погладила его плечи, спину, спускаясь рукой к низу чёрной рубашки, заправленной в отглаженные брюки. Контакта обнажённой кожи не хватало. Северус прикусил ей нижнюю губу, когда она осуществила задуманное, и, зафиксировав ей подбородок, заставил взглянуть себе в глаза. Гермиона не почувствовала ни малейшего намёка на вторжение в свои мысли, но всё равно ей сделалось не по себе от интенсивности его взгляда. — Что? — смущенно спросила она. Снейп покачал головой и обвёл контуры её губ подушечкой указательного пальца. — Я тебя, что, собственно, разбудил… Сейчас мне нужно будет отлучиться на некоторое время, но, если хочешь, можешь дождаться моего возвращения. — А куда ты? — Опять допрос? — Нет. Мне теперь вообще нельзя у тебя ничего спрашивать или как? — В Косой переулок, — ответил он с явным недовольством. — Зачем? — несмотря на то что тон его голоса доступно давал понять, что она пересекла невидимую черту, Гермиона не удержалась от нового вопроса. Она имеет право знать. Снейп долго молчал, но Гермиона и не думала отводить упрямый взгляд. — Неужели так сложно ответить? Что за секреты? — Что именно я тебе должен ответить, Грейнджер? — зло прошипел мужчина, продолжая нависать над ней. — Что мне нужна новая мантия? Что мне нужно зайти в аптеку за рецептурными препаратами? Может, я должен предоставлять тебе подробный письменный отчёт всякий раз, когда выхожу из квартиры? К чему этот тотальный контроль? Я не собираюсь, как в прежние времена, отчитываться перед тобой за каждый свой шаг. Если тебе хочется взять кого-нибудь под всецелый контроль, поищи другую кандидатуру. — Как в прежние времена? — зацепилась девушка. — Позволь спросить, это когда же именно ты передо мной отчитывался? Что-то я не припомню ни одного такого случая! И к тому же, как мне показалось — это было твоим предложением: не брать за основу наше общее прошлое, познакомиться заново. Насколько это, конечно, возможно, учитывая все обстоятельства. А теперь ты ставишь мне в упрёк надуманные обиды! — Надуманные? Ты всю жизнь задавала мне глупые неудобные вопросы. — Да, и ни разу не получала на них честных ответов. Или это уточнение твой хвалёный мозг решил отпустить из своей памяти? Да чёрт с этим! — громко выдохнула Гермиона. — Но мне не нравится то, как развиваются наши новые отношения, Северус. Ты постоянно скрытничаешь и закрываешь мне рот. Раньше ты тоже не был особо разговорчивым, но и то делился со мной бо́льшим. — И что из этого вышло хорошего? — поднял бровь мужчина. — Не забывай, что доверие ещё следует заслужить. — И секс, как я понимаю, тоже? — отказалась от всякого смущения Грейнджер. Эти распаляющие внутренности поцелуи без своего логического продолжения издёвкой, скорее, были. — Разве не очевидно? — Но это глупо! — возразила она и заработала его вызывающую ухмылку. — Я должна поверить в то, что ты до сих пор свято чтишь свои прежние традиции и выжидаешь целую вечность, прежде чем заняться с кем-либо сексом? Ей, конечно, претила мысль, что у него за прошедшие годы были сексуальные связи, но… это вроде бы как было полностью ожидаемо и закономерно. В конце концов, он взрослый мужчина, который прожил половину своей жизни, не обременённым отношениями и семейными узами. Гермиона смутилась бы намного сильнее, окажись всё иначе: бесспорно она помнит его робким и застенчивым в вопросах секса, но вместе с тем у Северуса было высокое либидо и стремление к совершенствованию навыков. Каждый физический контакт с ним подтверждал, что Снейп поднаторел в практике: техника его поцелуев претерпела изменения к лучшему (возможно по причине того, что сейчас сам мужчина держался увереннее, словно не сомневался в её ответной реакции), прикосновения рук и губ — тоже. И Гермионе только оставалось представлять, каким окажется секс с ним, если от сочетания ощущения давления шероховатых подушечек к линии пульса и поцелуев, интимно ложившихся на нежную кожу за ухом, всё тело прошибает ток. Или же это она сама стала уж слишком восприимчивой ко всему из-за долгого воздержания? Она рассчитывала в скором времени получить ответ на этот вопрос. А вот чего Грейнджер точно не хотела знать, так это имён его былых любовниц. Возможно, это крайне эгоистично и несправедливо с её стороны, но она и правда до сих пор свято верила в то, что те женщины, с которыми встречался Снейп после неё, ничего для него не значили, что это был просто секс, физическая разрядка, никакой душевной связи. — Нет, разумеется. — Тогда почему именно на мне система дала сбой? — Потому что ты — особенная, — ответил Снейп односложной фразой, не спеша давать пояснений. — И как мне воспринимать эти слова? Мужчина уткнулся носом ей в шею, приводя в порядок расшатавшиеся мысли. — Мы не познакомились только что. Мне сложно дистанцироваться от прошлого. Я не могу по щелчку пальцев вдруг увидеть в тебе обыкновенную девушку, с которой может завязаться связь. В нынешнем временном промежутке секс только всё усугубит, мы не сможем оправдать ожиданий друг друга. То, что для меня будет простым половым актом, для тебя станет подтверждением неземной любви. Возможные последствия того не стоят. — Если ты ко мне равнодушен, то я вообще не понимаю, зачем всё это было начинать, — дёрнулась под ним Гермиона, намереваясь подняться. Снейп грациозно перехватил её руки и сжал тонкие кисти над её головой в мёртвой хватке. Тем же невозмутимым голосом он продолжил их беседу. — Разве я сказал это? У меня есть к тебе некоторые… чувства, — нехотя выдавил он, — их природу я и намерен выявить, прежде чем… Принимать окончательное решение. Потому что, через какое-то время, может выяснить, что они — лишь вспышка ностальгии по юности, и ничего более. Я не хочу кормить тебя пустыми обещаниями и ещё глубже погружаться в трясину. — Как лестно это слышать! — Мм, — прошептал Северус, отпуская её. — Горячность можно отнести к твоим недостаткам. Горячность и житейскую глупость. — Ещё скажи, что ты составляешь список моих достоинств и недостатков! — Возможно, тебе бы следовало составить аналогичный список про меня. — Он мне не нужен, я уже давно определилась. — Везёт, — Гермиона не услышала иронии в его голосе. — В таком случае… Какие же у меня плюсы? — полюбопытствовала она, чтобы в будущем сделать акцент именно на них. Северус уж как-то слишком смущающе долго молчал, будто не мог их назвать вот так — сходу. — Я полагаю, что эрудированность выше среднего уровня, — это было похоже на блядское оскорбление! — можно отнести к характеристикам, которые меня однозначно привлекают в тебе. Ну, и достаточно привлекательная внешность. — И всё?! — что из сказанного можно принять за комплимент? Что она не откровенная тупица и уродина? — Нет, я озвучил первостепенные пункты. — Ладно, тогда перейдём к недостаткам? — Грейнджер… — Я хочу знать! — ах да, ему же не нравится её импульсивность — ну и чёрт с этим! — Присущий тебе синдром отличницы: ты буквально из кожи вон лезешь, чтобы добиться одобрения каждого из ныне живущих. Агрессивная забота о тех, кто в ней не нуждается. Узкое мышление: весь твой мир делится на чёрное и белое. Ты даёшь оценку людям и ситуациям, опираясь исключительно на своё восприятие окружающего мира, ты не рассматриваешь картину под разными точками обзора и, соответственно, делаешь неправильные выводы. Снейп замолчал, но Гермиона отчётливо видела, что ему ещё есть что сказать. — И?! — Акцентировать внимание на поразительной властности, думаю, смысла нет? Тогда, ты — дерьмовая домохозяйка, а это может считаться незначительным минусом. — Я, между прочим, драила твою чёртову квартиру не один месяц! — рассердилась девушка. — И готовила завтраки, обеды и ужины! Без магии, попрошу заметить! — И ты хочешь сказать, что тебе эта деятельность доставляла удовольствие? — Разумеется, нет! — Про это я и говорю. — Да какая вообще разница, с удовольствием я это делала или нет?! Главное, результат! — Я не ставлю тебе это в упрёк. Ты сама хотела услышать свои недостатки, вот я и озвучил то, что первым бросается в глаза. Мне неважны твои кулинарные навыки или то, что после уборки на полу оставались разводы, но кого-то подобное может расстроить. Я почти уверен в этом, — лениво проговорил Северус. — Что?! — закипая от негодования, вскрикнула Гермиона. — Никаких разводов не оставалось! — Зачем бы мне тогда в таком случае нужно было просить тебя перемывать пол по несколько раз в день? — Затем что периодически ты ведёшь себя как полный ублюдок! — Весомый аргумент, — равнодушно хмыкнул Снейп. — Итак, ты решила перейти к обсуждению моих недостатков? Если да, то можешь не трудиться, они мне все хорошо известны. — Не сомневаюсь… — Замечательно, Гермиона: ты сама мне устроила допрос с пристрастием и сама же обиделась, когда получила ответы. — Я не обиделась. — Как скажешь. Так что, ты дождёшься меня здесь или пойдёшь к себе домой? — Домой, наверное. Мне нужно привести себя в порядок и приготовить что-нибудь на завтра, а то холодильник пустой. — На вечер планы есть? — Ты же знаешь, что нет. — Тогда может встретимся? Пройдёмся ещё один раз по теории трансфигурации. — Северус, я могу и самостоятельно прочитать лекции, — не удержавшись, хмыкнула Гермиона. — И не только их. Я же как-то проучилась шесть лет сама, — напомнила она. — И я искренне тому удивлён, с твоим-то стремлением отложить экзамены на потом, — пожурил Снейп. — Если ты согласна на предложение, то в семь у… — У меня, — перебила его Грейнджер. — Что? Ты ни разу не заходил ко мне в гости. Пора это исправлять. *** Она боялась того, что иначе эта встреча вообще не состоится. Впервые за долгое время она не хотела его видеть (почти не хотела). Перспектива провести субботний вечер в одиночестве не казалась теперь такой уж ужасной. Всё лучше, чем биться с вечной отчуждённостью. Гермиона не понимала его противоречивых поступков, если Северуса так гнетёт её характер, если он равнодушен к ней, то зачем всё это? Зачем питать её надеждой, а затем окунать с головой в пронзающее тело мелкими льдинками настоящее? После общения со Снейпом она всякий раз чувствовала себя навязчивой, глупой, недостойной. Он в мелкую крошку источал её личность. Такого отношения к себе Гермиона явно не заслужила. Она, чёрт возьми, всегда заботилась о нём, прикусывала язык, чтобы не травмировать его самооценку, пропускала мимо ушей многочисленные колкости и… И прощала его, какой бы сильной ни была ссора. Всегда. — Ты уверена, что сюда никто не заявится без предупреждения? — скептически поинтересовался Северус, осматриваясь. Квартира была крошечной, но достаточно уютной. Едва уловимый, тонкий аромат благовоний обволок его коконом спокойствия, едва он вошёл. В гостиной (по совместительству — спальной) из убранства обнаружились только диван, пара кресел, книжный шкаф, комод для вещей и мягкий пушистый ковёр. В общем, слишком строгий интерьер как для будущей гриффиндорской выпускницы: ни уродских статуэток, ни кричащих цветов, даже придраться не к чему. В глаза бросились две фотографии, стоящие в рамках на полке, одна — семейный фотопортрет, вторая — Золотое Трио в полном составе (совсем уж в юном возрасте: первый или второй курс). — Какого бы ужасного мнения ты ни был о моих друзьях, но им не чужды правила приличия. О всех наших встречах мы договариваемся заранее, а не вламываемся друг к другу в дома в поздний час без приглашения. По прищуренным в недовольстве глазам и усталому голосу девушки, Северус понял, что вечер обещает быть не из простых. — Ты голодный? — Нет пока, я сегодня довольно-таки сытно пообедал. — Тогда проходи присаживайся. Снейп сел в кресло, логично рассудив, что Гермиона присядет рядом, как и обычно, но она прошла к дальнему креслу и перекинула для удобства длинные ноги через подлокотник. Северус лишь ухмыльнулся такому детскому поведению, но ничего не сказал. Она тоже никак не отреагировала на откровенную насмешку, натянув горловину водолазки к подбородку. — Приступим? Гермиона наблюдала за тем, как с каждым мгновением зельевар становится всё умиротворённей. Его ни капли не задевала её отстранённость, кажется, он даже получал удовольствие от расстояния, разделяющего их, и от односложных строгих ответов. Северус вытянул ноги на диване, менторским тоном проводя тестирование по предоставленным ему во временное пользование справочным материалам. Взгляд его если и касался тела девушки, то непреднамеренно. Вчера, несмотря на не самое приятное общение, он и то поглядывал на неё почаще. Правда вчера на ней был надет тёмно-зелёный кашемировый джемпер с v-образным вырезом, и Северус совершенно точно смотрел не на её лицо. А сегодня она отдала предпочтение чёрным бесформенным флисовым штанам и серой водолазке. Стоит признать, что в обиход высокому интеллекту, иногда Снейп мыслит как неотёсанный мужлан, ведомый лишь инстинктами и рефлексами. Интересно, как быстро он её проклянёт, озвучь она это наблюдение? — Грейнджер? — прогремевший металлом голос вывел её из грёз. Она же не сказала этого вслух? — Что? — бесстрашно спросила Гермиона, возвращая ему всё своё внимание. — Я спрашиваю, мы закончили на сегодня? — Ну да. — Тогда… Я пошёл домой? Ей показалось, или он и правда посмотрел на неё как-то выжидающе? И вместе с тем неуверенно? — Если ты не хочешь выпить ещё одну кружку чая, то да, наверное, — безразлично повела она плечами. Как ей следовало сейчас поступить по его сценарию? Снова поклясться в буйстве своих чувств? Ошалело накинуться с поцелуями? И зачем бы ей это делать, если исход всегда один? Он надменно (и так сексуально) скривит свои губы, отодвинется и велит ей прекратить. Северус не может не понимать, что его презрение и бесстрастие попросту разрушают её самооценку. Если он и правда хочет её поцеловать, пусть, чёрт подери, первым продемонстрирует свою заинтересованность. — Нет, не хочу. Получается, спокойной ночи? — Спокойной ночи, Северус. С сухой кривоватой улыбкой он взглянул на неё и вышел в коридор. У этого ублюдка даже мысли не возникло поцеловать её на прощание!