Сошествие в безумие

Когда Кеншин вместе с первыми лучами солнца добрался до постоялого двора, тот, несмотря на ранний час, кипел и бурлил: повсюду раненые в грязи и крови, кто-то мечется в поисках бинтов, кто-то требует горячей воды... - Что случилось? - спросил у первого встречного Кеншин. - Только что с задания, - выдохнул тот. - Один убит, двое серьезно ранены, - и побежал дальше. ...Ёсида! - сразу подумал Кеншин и кинулся на кухню за горячей водой. Пробегая через двор, он увидел хозяйку с огромной охапкой хвороста для растапливания печи. - Я займусь дровами, - передавая ей ведро, сказал Кеншин, - подготовьте кастрюли и что еще может понадобиться. Не успела Мацуёигуса поблагодарить, как он уже управился с дровами, а еще через миг заплясал первый огонь, грея воду для раненых. Сам Кеншин снова метнулся в дом - посмотреть, чем еще можно быть полезным и как там Ёсида. Он нашел приятеля у обеденной залы - тот сидел на полу, прикладывая окровавленную тряпицу к руке. - Ёсида, как ты? - кинулся к нему Кеншин. Быстрый взгляд на рану - похоже, ничего страшного, но он все равно схватил лежащие рядом бинты, зачерпнул снадобья, которым мазался еще один раненый, и начал аккуратно обрабатывать руку товарища. - Да ладно, парень, я-то жив, - сказал Ёсида, - а вот Танаку будь здоров как в живот пырнули... Сейчас с ним Сато. Наверное, выкарабкается, но на задания ему теперь долго не ходить. - Что случилось? - спросил Кеншин, начиная бинтовать. - Мы тут в команде с еще одной группой Тёсю устроили налет на оружейный склад, - объяснил Ёсида. - А там охраны оказалась целая прорва - мы столько не ожидали, поэтому пришлось выложиться по полной... Выиграли мы, начали грузить - и на нас снова напали... Правда, все равно наша взяла, так что оружие сейчас едет себе в горы. И угадай, кто командует конвоем? Кеншин понятия не имел. Ёсида улыбнулся: - Твой приятель Синзо Тора! Так что тебе в ближайшее время дело с ним иметь не придется! - он опустил взгляд к сделанной Кеншином повязке: - Ух ты, парень! Отличная работа! Этому ты тоже у своего наставника научился? - Ага, - рассмеялся Кеншин. - У меня не было выбора. Ну, я пошел, - он оставил друга, чтобы помочь остальным. Когда все поуспокоилось, он подумал, что хозяйке после такой колготни наверняка потребуется помощь с приготовлением завтрака, и вернулся на кухню. Киси и Юка строгали овощи и Кеншин, проходя мимо, наклонился к Киси, прошептав: - Какую восхитительную ночь я сегодня провел!.. Девушка потеряла дар речи. Позабыв про нож, она уставилась в спину как ни в чем не бывало разговаривающему с хозяйкой Кеншину. Завтрак подали поздно - ждали тех, кому нужно было помыться и обработать раны. Кеншин решил сесть с Ёсидой, Сато и теми, кто ночью ходил с ними на задание. Едва подававшие еду Киси и Юка вышли, как появился Кацура и хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. - Соратники, я хочу поздравить всех с отлично выполненной работой. Она была не проста, однако неизбежна. Это наш первый шаг по пути, который, как мы надеемся, уже нынешней зимой приведет к наступлению на сегунат по всем фронтам. Подозреваю, сегуну не слишком понравилось то, что произошло ночью, - в ответ раздались смешки, - поэтому стоит быть готовыми к ответным мерам. А они, полагаю, будут для нас не слишком приятными. Всегда будьте начеку - неважно, на задании вы или нет. Мы не можем позволить себе потерять ни одного из вас. Всем спасибо за отличную работу! Раздались аплодисменты, Кацура пошел к дверям, задержавшись около Кеншина. - Найди меня после завтрака, - шепнул он. - Пришло время поговорить. - О чем это он? - заинтересовался Ёсида. - Думаю, я вот-вот узнаю, чем буду заниматься, - ответил Кеншин. Начались разговоры о заданиях, но Кеншин слушал вполуха. Изнывая от нетерпения узнать, что же приготовил для него Кацура, он торопливо ел. Тем не менее, до него доносились обрывки разговоров, отвлекая от размышлений: - ...да головорезы, и только! - Кто-кто головорезы? - Хитокири, вот кто, - ответил Сато. - Ты же знаешь, кто это, верно? Убийцы есть убийцы, скажу я тебе. Хладнокровные головорезы, и точка! Говорят, одного сюда расквартировать собираются! Черт, и как, спрашивается, спать с ним под одной крышей?! Разговор плавно свернул на жуткие истории, ходящие о хитокири, которые плавно перетекли в байки о том, как Шинсегуми собственных бойцов, заподозренных в ослушании, не щадят – казнят недрогнувшей рукой. ...Дикое место это ваше Киото... - рассеяно подумал Кеншин. Он закончил трапезу так скоро, как только мог, и отправился на поиски Кацуры. Тот оказался в личной комнате хозяйки вместе с Катагаи и еще одним человеком, которого Кеншин пару раз видел в обеденной зале. - Химура, - Кацура жестом пригласил Кеншина присоединиться, - помнишь, недели две назад, когда ты еще числился в Кихэйтае, я спросил, доводилось ли тебе убивать? Ты еще сказал, что нет, но что если это поможет Патриотам установить мир и справедливость, то, дескать, готов. Можешь ли ты повторить эти слова сейчас? - Да, Кацура-сан, - кивнул Кеншин. - Химура, нам нужно, чтобы ты выполнил самую трудную работу, о которой только можно просить. У Патриотов есть враги - люди, которые не дают нам изменить страну в лучшую сторону, сделать то, в чем она так отчаянно нуждается. И этих людей должны покарать небеса – стереть их с лица земли. Убить. Мы держали в секрете и твое существование, и твое искусство потому, что тот, кто выполняет подобную работу, должен оставаться в тени. Человек, выходящий из ночи и в ночи же бесследно растворяющийся. А это значит, что этот человек должен обладать мастерством, не вызывающим никаких вопросов. Это значит, что, какой бы ни была ситуация, он выйдет из нее победителем. Это значит, что этот человек должен олицетворять небесное правосудие, мгновенное и милосердное. И действовать этот человек должен в одиночку, не разглашая своих намерений. Увидев твое мастерство, я понял, что ты и есть тот, кто нам нужен. Отнять у человека жизнь непросто, поэтому в отказе нет никакого бесчестья. Итак, Химура, готов ли ты принять на себя эту миссию? Кеншин, потупившись, сел, позволив словам Кацуры проникнуть в самую душу. Потом стиснул рукоять меча, поднял голову и медленно произнес: - Если своей рукой и мечом я ускорю наступление новой эпохи, то я готов выполнить все ваши приказы. - Хорошо, - отозвался Кацура и после недолгой паузы добавил: - Твое первое задание сегодня вечером. Он поднялся. Кеншин и двое других мужчин встали следом. - Мы с Катагаи вечером отбываем. Всех наших заберем с собой - пойдем следом за конвоем с оружием в горы, попутно еще кое-какие дела сделаем. Вернемся через несколько недель. До той поры твоим руководителем остается Иидзука, - Кацура кивнул в сторону третьего человека, - он и будет отдавать тебе приказы. Он наше доверенное лицо - не только мое, но и других кланов Тёсю, так что, считай, в его лице ты говоришь непосредственно со мной. Удачи, Химура. Кацура обнял Кеншина за плечи и вышел из комнаты в сопровождении Катагаи. - Ну, парень, - улыбнулся Иидзука, - похоже, нам предстоит познакомиться поближе, да? Наслышан о твоем таланте, и надо сказать, после того, что я увидел во время твоей тренировки, слухи нисколько не преувеличивают. - Спасибо, - просто ответил Кеншин, переводя проницательный взгляд на нового руководителя. Тот был высоким, улыбчивым, с тонкими усами и игривым выражением лица. Однако было в его ки что-то неправильное... Но что именно - Кеншин понять не смог. ...Неважно. Кацура ему доверяет. Для меня этого довольно. Иидзуке не понравился тщательно изучающий его с ног до головы взгляд, и он решил разрядить обстановку, продолжив разговор. - Знаешь, мы уже как-то пытались из наших лучших мечников выбрать хитокири, но безуспешно... - Хитокири?.. - ахнул Кеншин, не успев себя остановить. - Ну да, хитокири - это и есть твоя новая работа. Но на поверку у всех оказались руки не тем концом воткнуты, да и трепать языками они были горазды... Так что ты теперь - наша главная надежда. Хитокири. Утренний разговор. ...Это я, - осознал Кеншин. - Я и есть хитокири, который теперь будет жить с ними под одной крышей. Но я ведь не хладнокровный головорез... Он надеялся, что новые друзья это тоже поймут. Иидзука вытащил из рукава черный конверт и протянул его Кеншину. - Каждый раз перед заданием ты будешь получать такой же конверт. Там найдешь имя цели и место, а иногда даже время, если нам удастся его выяснить. Тебе нужно сообщить, зачем ты там, потом быстро и бесшумно нанести удар и оставить на теле записку со словами "Правосудие Небесное". Остальным займусь я. - "Остальным"? - переспросил Кеншин. - Мы хотим, чтобы ты не оставил никаких следов, а потому я с парочкой наших людей буду поблизости. Приберемся, то-се.. Давай, распечатай - вдруг какие вопросы будут. Кеншин сделал, как ему велели. Внутри оказалась карточка с мужским именем, описанием внешности, названием храма и временем - приблизительно около 8 вечера. - А кто это? - Знаешь, ты лишнего-то про свои цели не спрашивай, - посоветовал Иидзука. - Но так уж и быть, коль скоро он у тебя первый, расскажу. Главный оружейник Бакуфу. Именно его склад мы вчера так удачно грабанули. Где храм, знаешь? За три последних дня Кеншин видел храмов больше, чем за всю предыдущую жизнь - Киото был ими просто-таки нафарширован, но где находится вот этот конкретный, понятия не имел. - Не боись, - успокоил Иидзука, - я тебе карту нарисую, - он наскоро набросал на клочке бумаги, как туда попасть. - Ну, ступай и отдохни до вечера. Кстати, наш казначей днем придет - получишь первую зарплату. Кеншин поклонился и вышел. Хитокири. Слово не шло из головы. Нет, он вовсе не будет убийцей - он просто будет исполнять роль небесного правосудия. Хотя убивать ему пока не приходилось, но смертей вокруг себя он видел предостаточно. ...Я смогу, - сказал себе Кеншин и попытался унять бабочек, которые, судя по ощущениям, решили поселиться у него в животе. В итоге бабочки оказались настолько непоседливы, что Кеншин решил отправиться на ближайший луг и попрактиковать ката. Уж это обязательно должно успокоить и помочь сосредоточиться на предстоящем вечере. Поднявшись к себе, он обнаружил Катагаи. Старший товарищ паковал вещи. - Химура, - озабоченно спросил он, - ты уверен, что готов взяться за такую работу? - Да, - в голосе Кеншин было куда больше уверенности, чем он на самом деле чувствовал. - И вообще, я уже дал слово Кацуре-сану и брать его обратно не намерен. - Ну ты и идеалист... Могу только восхититься. Оставайся таким всегда. - Спасибо, Катагаи-сан. Я постараюсь, - сказал Кеншин. - Счастливого пути. Он поклонился, взял шляпу и отправился искать местечко потише, а там раскинулся в траве и уставился в небо. Кеншин думал о том времени, когда из-за холеры остался без семьи, когда его продали в рабство, а еще - о том судьбоносном дне, когда весь невольничий караван за исключением его погиб от рук разбойников. Однако теперь он уже не ребенок – теперь у него достаточно силы, чтобы отплатить режиму, приведшему к такой трагедии. С ощущением, будто все разом обрело великий смысл, Кеншин пошел под сень ближайших деревьев и начал упражняться, растворившись в чистой физической радости. Меч танцевал в воздухе согласно предписанным траекториям. Движения становились все сложней и сложней - подпрыгивая и снова опускаясь на землю следом за рассекающим воздух клинком, Кеншин упивался ощущением полета. И последний всплеск энергии - рассекающий землю Удар Дракона. Мир обрел правильность. Кеншин закончил. Он знал, что сможет. Он готов. Оказывается, день был уже в разгаре. Кеншин подумал, что пора бы поесть, но еще нужно найти, где же находится тот самый храм... ...Перекушу лапшой по дороге, - решил он и посмотрел на набросок Иидзуки. Место, куда ему нужно прибыть сегодня вечером, оказалось на самой окраине северной части города - примерно час ходьбы от луга, где Кеншин находился сейчас, и три четверти часа - от постоялого двора. Пообедав на рынке миской лапши, Кеншин прикинул, какая дорога окажется короче, и отправился в путь, примечая возможные пути для отступления. На всякий случай. Храм оказался самым простым, не помпезным изукрашенным сооружением, какие ему доводилось видеть в городских кварталах. Кеншин обрадовался - ему почему-то казалось, что в таком месте задание будет выполнить проще. Он прогулялся вокруг, испытывая желание полежать на земле, и решил вернуться сюда за час до указанного времени и ждать, спрятавшись на дереве у храмовых ворот. Отсюда можно заранее увидеть приближение цели. Определившись, он отправился обратно в гостиницу. Там снова стоял гвалт - на этот раз радостный: выдавали деньги. Казначей, уже собиравшийся восвояси, заметил Кеншина, стоило тому снять шляпу. - Эй, ты, рыжий! Ты Химура? - позвал он. Кеншин поморщился. - Да. ...Дались им его волосы! - А тебе денег, выходит, не нужно? - казначей протянул сверток с написанным на нем именем. Кеншин вытаращил глаза. - Чего рот-то разинул, или денежного кулька отродясь не видал? ...В том-то и дело, - мысленно ответил Кеншин. Казначею же он с улыбкой сказал только: - Спасибо, большое спасибо, - и кинулся в комнату посмотреть, много ли ему дали. Без вещей Катагаи комната совсем опустела, но Кеншина, если честно, сейчас это только радовало: нужно было сохранить чувство покоя и целесообразности, с таким трудом достигнутого на лугу. Он развернул сверток и ахнул. Ему отвалили целую кучу денег: можно каждый день есть досыта, а если по чуть-чуть откладывать, то и ги еще один купить! Надо же – столько всего изменилось!.. Всего каких-то два месяца назад он поругался с Хико. И вот, за шестьдесят дней он: ушел от наставника, вступил в ряды Кихэй-тая, добрался до Киото, научился жить городской жизнью (и даже женщин отшивать!), заработал настоящие деньги и получил работу, которую все называют самой трудной и важной. До спокойствия ли тут! Кеншин решил попросить у хозяйки чего-нибудь перекусить, чтобы сделать это в одиночестве, на том же лугу, где ему уже разок удалось взять себя в руки. Время сосредоточиться! Он торопливо переоделся в форменный серый ги (хакама он надел с утра) и пошел вниз. На кухне хлопотала уже начавшая приготовление обеда Мацуёигуса. - Надо сказать, тебе очень к лицу, Химура-тян, - искренне сказала она, увидев Кеншина при полном параде . - Спа...спасибо, - выдавил тот, никак не ожидавший комментариев по поводу своей одежды, и перешел к делу: - Госпожа хозяйка, сегодня я иду на первое задание - похоже, обедать предстоит в одиночестве. Не подскажете, что мне можно взять с собой? Мацуёигуса на миг задумалась и сразу улыбнулась: - Готовить ты у нас умеешь, верно? Он кивнул. - Смотри, рыбу и тофу я уже подготовила, плита горячая - бери, сколько тебе надо, и готовь, что хочется. Могу редьки и моркови дать или что там еще понадобится. Рис уже сварен - я тебе онигири налеплю. Что скажешь? Говорить было нечего - Кеншин занялся рыбой и тофу, а хозяйка, в очередной раз сокрушаясь, что слишком уж этот мальчик юн, чтобы браться за оружие, то и дело на него поглядывала. Наконец, она не сдержалась: - Химура-тян, признайся, тебе правда четырнадцать? Кеншин фыркнул. - Да, госпожа хозяйка. Мне правда четырнадцать. Еще несколько минут совместной работы прошли в тишине, потом Мацуёигуса опять ее нарушила: - Химура-тян, волнуешься перед вечером? Кеншин мгновение поколебался, потом признался: - Да, волнуюсь. Меньше чем за полчаса он состряпал себе обед и нарезал овощей, и хозяйка упаковала это в коробочку вместе с собственноручно приготовленными рисовыми колобками. - Удачи вечером, - пожелала она, вручая ему обед. На лугу Кеншин направился к купе деревьев, под которыми тренировался днем. Осень брала свое - листья из зеленых превращались в красно-желто-оранжевое пестроцветье. Сев на землю, Кеншин запрокинул голову, наслаждаясь буйством красок. Рука сама собой потянулась к мечу - взмах, и на голову посыпались листья. Пожалуй, чтобы взять себя в руки перед первым заданием, лучшего места не найти. Поплутав в собственных мыслях, Кеншин открыл коробочку с едой и обнаружил, что хозяйка подготовила сюрприз - онигири были сделаны в виде кроликов: морковные лапки, стручки гороха - ушки, хвостик из горошины. Он никогда такого не видел. - Надо как-нибудь попробовать, - улыбнулся он. До чего приятно чувствовать чью-то заботу... После обеда нервозность вернулась. Посмотрев на небо, Кеншин определил, что у него в запасе есть еще, как минимум, час, и решил пройтись. Попинал ногой землю, вытащив меч, сделал пару замахов - не помогло, беспокойство отступило чуть-чуть, но не ушло. Тогда, взяв меч двумя руками, Кеншин нанес удар изо всех сил, срубив пару молодых деревьев: ощущение сопротивления, преграды на пути клинка - именно это ему и нужно сейчас запомнить. Именно это и пригодится сегодня вечером. Пожалуй, можно потихоньку двигаться в путь: солнце клонилось к горизонту. Кеншин привел себя в самую боевую готовность. Дважды он чувствовал приближение посторонних, и оба раза находил укрытие, хотя в обоих случаях это была охрана кого-то из своих. До храма удалось добраться незамеченным. Он бесшумно укрылся в ветвях ближайшего дерева. Оставалось только ждать. Полная луна проливала яркий серебряный свет на меркнущий в сумерках мир. Кеншин слушал цикад и ждал - чего? Добычу? Что за странная идея - воспринимать человека как добычу. Но ждать, затаившись, - это напоминало ему охоту с Хико. Нет-нет, - Кеншин тряхнул головой при этой мысли, - это же не животное, это человек. Сосредоточиться. Задание - от имени небес покарать человека, снабжавшего оружием Бакуфу. Правосудие небесное... И только ему удалось настроиться на эту волну, зашуршали листья. Взглянув вниз, Кеншин увидел мужчину, подходящего под данное ему описание цели. Чувствуя вибрацию в каждом нерве, Кеншин не сводил глаз с идущего к нему человека. Тот прошел через храмовые ворота, и тогда Кеншин спрыгнул у него за спиной, беззвучный, будто призрак. - Я здесь, чтобы покарать вас от имени небес, - тихо произнес он. Незнакомец оглянулся и едва успел осознать сам факт, но не смысл этих слов, как почувствовал рассекающую его с головы до пят холодную сталь. Но этого времени Кеншину хватило, чтобы увидеть проблеск в глазах жертвы - проблеск страха и гнева. В тот же миг взгляд опустел. И тут его накрыла чудовищность содеянного. Он отнял у человека жизнь. Своими руками. Больше этого человека нет. Глаза невольно обратились к небу, где к душам умерших присоединилась еще одна. Кеншин посмотрел на полную луну. ...Возможно, ты обретешь счастье в ином мире... Раздался звук шагов. Из темноты появился Иидзука со своими людьми. - Парень, ты как? – оглядывая покойника, спросил он. - Ты давай держись. Некоторые после первого задания даже с ума сходят, другие блюют - сам понимаешь, та еще работенка... - Нет, - тихо отозвался Кеншин. - Все хорошо. Я сильнее, чем думал. Иидзука вытащил листок со словами "Правосудие Небесное" и принялся убирать следы. Дожидаться, когда он закончит, Кеншин не стал - собрав волю в кулак, он заставил ноги двигаться, совершая один шаг за другим. Дорога в гостиницу предстояла неблизкая. Он убил человека. Кацура не ошибся - это и правда самое трудное из всех возможных заданий.