Последний император

Вечером 22 июля 444 года Себастиан собрал всех своих старших офицеров для обсуждения сложившейся ситуации. Разумеется, они ещё не знали точно, как долго ждать подкрепления, ведь до них, пока что, лишь доходили первые, наименее правдивые и точные, слухи, разносимые торговцами. Офицеры, да и солдаты, знали только то, что они скоро явятся к лагерю, раз уже были сделаны первые шаги по обеспечению адекватного приёма оных. Так как затягивать с раскрытием более подробной информации не было никакого смысла, он решил огласить её на внеочередном собрании… – Господа офицеры, я должен сообщить вам благую весть. Как мне стало недавно известно из донесения, всего через два дня к нам подойдут значительные подкрепления из ставки. В связи с этим наш легион, представляющий нынче жалкое зрелище, будет полностью реорганизован, – своим привычным басистым голосом произнёс Себастиан, после чего взял долгую передышку. К сожалению, годы и нездоровый образ жизни брали своё – он хоть и мог, как и прежде, произносить длинные пламенные речи, но давалось это ему с каждым годом всё труднее. К тому же, влажный и холодный климат Балтики серьёзно навредил здоровью его лёгких, так что он часто стал брать губительные для любого оратора долгие передышки. Как только командующий произнёс столь ожидаемые слова офицеры, участвовавшие в собрании, вздохнули с облегчением… до тех пор, пока он не завёл речь о реорганизации дивизии. Для них это, по понятным причинам, могло представлять значительную опасность, ведь их могли заместить. Разумеется, никакой речи о подобном и быть не могло в римской империи, где рост офицерского корпуса не поспевал за взрывным расширением имперской армии. Однако любой страх имеет, в первую очередь, иррациональную природу, не говоря уже о подсознательных страхах. Зачастую люди, испытывая его, начинают творить самые настоящие глупости. Как можно понять, этот вечер не стал исключением… – Реорганизация!? – громко заголосили отдельные индивиды, отвлекая Себастиана от постоянных перешёптываний остальной офицерской массы. – ТИШИНА, ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ, А НЕ ТО ВСЕХ ПОД ТРИБУНАЛ ОТПРАВЛЮ! – с грозным лицом, надрывая свои связки, кричал Себастиан. Подкрепляя своё требование, прозвучавшее как настоящий гром, он бил со всей дури по столу, сумев его даже надломить в месте, куда пришлась большая часть ударов. Эффект был моментальный – все тут же заткнули свои рты, позволив командующему восстановить собственные силы, подорванные только что произошедшим инцидентом. Целую минуту весь шатёр стоял в гробовой тишине. Прервал же её своим надорвавшимся голосом тот же самый человек, что и устроил её – Себастиан, отчётливо понимавший, что более затягивать эту игру в молчанку нельзя, ибо градус напряжения, повисший в воздухе, всё продолжал нарастать, уже даже сделавшись ощутимым для всех находящихся в штабной палатке… – Господа офицеры. Прошу вас дослушать меня до конца, прежде чем вы продолжите то безобразие, что учинили прежде, – голос его был мягок и тих по очевидным причинам, но даже так чувствовались сила и харизма, вложенные в эти слова. – Реорганизация будет проведена в любом случае, однако бояться вам нечего. Надеюсь, всем это ясно? – задал Себастиан молчаливой толпе риторический вопрос, уставившись на центральную часть офицерских рядов, откуда он слышал наиболее громкие голоса во время бурления масс. Пресытившись тишиной, он оторвал свои руки от стола, на который опирался. Подняв голову ввысь, он встал во всю свою величину, явив офицерам свою стройную и высокую фигуру. – Теперь я расскажу о деталях этой реорганизации, – произнёс Себастиан, после чего перевёл воздух, подсказывая всем находящимся, что сейчас будет длинное объяснение, которое нужно будет внимательно выслушать. – Во-первых, контекст. Как вам всем известно, списочная численность нашего легиона по уставу – 10 тысяч человек, однако на данный момент мы едва ли имеем 5 тысяч солдат, способных сражаться. Многие храбрые и отважные легионеры были ранены, искалечены или убиты. Мною было решено оставить раненых и искалеченных на попечение медиков в валетудинариях, чтобы не замедлять лишний раз войско. Соответственно, принять участие в дальнейших боевых действиях они не смогут. Иными словами, у нас осталась всего половина легиона, но формально существуют все десять когорт. Чтобы ликвидировать это недоразумение я объединил их, для начала, в пять полных, чтобы было меньше бумажной работы. Это понятно? – спросил у офицеров Себастиан. Последовал всё тот же ответ – полная тишина, прерываемая лишь потрескиванием факелов и тихим гулом ветра. – Хорошо, раз всё понятно, перейдём к самой важной части. Сюда прибудут 25 тысяч пехотинцев и 9,5 тысяч кавалерии при 84 пушках. Таким образом, 24 числа под моим непосредственным командованием окажутся 30 тысяч легионеров при 10 тысячах эквитов. Как вы могли догадаться, это ровно 4 легиона, если считать с нашими ребятами. К сожалению, по имеющимся у меня от моего советника сведениям эти солдаты не имеют реального боевого опыта. В этой ситуации я вынужден буду разбросать легионеров, уже имеющих его, по всем трём легионам, также как и всех офицеров. Таким образом, приблизительно каждый шестой в когорте будет ветераном. Его задачей будет приобщить своих новых соратников к тонкостям ратного дела. Вашей – донести новым офицерам свой военный опыт. Это ясно? – подытожил основную часть своей речи Себастиан. Несмотря на то, что говорил он тихо и размеренно (главным образом, чтобы не тревожить свои голосовые связки излишне сильно), в его словах всё ещё чувствовался этот лёгкий оттенок харизмы и чётко выделяющийся, грубый и жёсткий по своей природе, повелительный тон. Закончив её, он поправил свою треуголку и прокашлялся, показывая, что ещё не всё. – Наконец, заключительная часть. Она касается только кавалерии и артиллерии, но я хочу, чтобы вы все услышали эти слова. Итак, как я уже обозначил, к нам скоро поступят 9,5 тысяч конницы. Согласно указу императора я ликвидирую легионную конницу и выделяю её в отдельный легион, Сорок Первый Конный. Необходимые штандарты, знамёна и прочее легионное имущество прибудет вместе с вашими новыми собратьями-«легионерами», а пока вы будете действовать как вексилляция с сохранением старого. Артиллерия – схема, подобная той, что была применена к пехоте. Это ясно? – в очередной раз спросил у своих офицеров Себастиан, получив в ответ лишь полную тишину. Довольный положительным исходом проблемной ситуации, он, наконец-то, сказал всеми столь ожидаемую фразу. – Хорошо, раз все всё поняли… разойтись! Не забудьте донести эту информацию до своих подчинённых, – приказал разойтись Себастиан. – Так точно, господин командующий, – уставшим голосом произнесли бедные офицеры, которых Себастиан терзал и мучил на протяжении почти часа посредством сравнительно небольшой, но довольно оскорбительной речью… p.s. Извиняюсь за долгое отсутствие. К сожалению, я был очень занят и не мог писать (да и сейчас еле выделил время, будем честны), так что получилось вот так вот... В общем, если не сложно, то оцените мой эксперимент с выделением речи (диалогов) курсивом. Буду благодарен за обратную связь. До встречи в комментариях!