Дугромы? Какой дурак только придумал

— Твоё. Скверным, недовольным голосом говорит заводила, протягивает связку, смотрит исподлобья. — Спасибо. С улыбкой кивает Дима, спина мокрая, волосы на лбу, сам лоб. Кровь на пальцах и щеке, близко ко рту и — увы — на стёклах очков. Смотрит на поднимающегося противника, шатающегося, но довольного. — В следующий раз уделаю тебя, четырехглазый. Указывающего пальцем немного правее плеча. Достаёт из кармана штанов тряпочку для очков, протирает. Пачка с (честно) заработанными аккурат занимает всю плоскость. Уходит с ринга-на-минималках и натыкается в толпе на высокую фигуру, волевой подбородок, брови молнией. — И сколько ещё я должен о тебе узнать? Спрашивает Гром, пытается (ключевое слово) скрыть удивление — Дубинин, яркий, «солнечный» мальчик занимается таким подпольным заработком. Идёт рядом, наблюдает краем глаза за ловкими пальцами, застегивающими рубашку, длинными, крепкими, поправляющими светлые волосы. — Не знаю. Мы не заходим дальше товарищей. — Напарников. — Тем более. Пожимает плечами, мимолетно отвечает на «кулак» и соглашается на едва услышанное накалякаешь. Выходит из подвала, вздыхает полной грудью свежий воздух. — Ты вообще в курсе, что здесь может быть подозреваемый? — В курсе. Но его здесь нет. — Спросил уже? — Да. Раз уж пришёл сюда. — И давно ты так… Калымишь? — Недели две. Хочешь шаверму, недалеко шавермочная? — Не откажусь. — Кстати, а как у тебя продвигаются поиски? Съездил по адресу? — Да, только там не больница, а жилой дом. Причём довольно давно. — Мы опять в тупике. — Ага. Соглашается, прячет руки в карманах, ловит взглядом вывеску. В мыслях путаница и немного злости из-за ложного следа. Косится на задумчивого Дубинина, совершенного другого, матёрого, способного хоть сейчас вцепиться кому-то в глотку. — Дубин. — Да? — Ты всегда был таким? — Каким? — Уверенным?.. — В ч… А, ну, не знаю. Ты считаешь меня уверенным? — Сейчас — да. А раньше. Тебе нравится строить из себя умника? — Странный вопрос, учитывая, что я его и не строю по факту. — Тогда как объяснить то, что ты, будучи «скромным мальчиком», бьёшь ебальники в подполье? — Ну, хочешь жить — умей вертеться, сам же говорил. Да и мне позарез деньги были нужны. Марго с завидной регулярностью уничтожает моё имущество. Недавно, вон, монитор расцарапала. Говорит Дима, умалчивает, правда, причину. Марго ведь более менее мирная, ластится даже иногда, только Игоря всей птичьей душой ненавидит. — Меня, что ли, увидела? Начинает за здравие, заканчивает за упокой. Смотрит на всё того же Дубинина, глуповатого, наивного, покрасневшего и хлопающего большими глазами. — Скажешь тоже. С постели просто выгнал, вот и отомстила. — Вы прямо как черепахи. Навстречу им, Грому, Дубину и напряжённой неловкости, выходит Юля. Цветущая, с приятно пахнущими шавермами в руках. — А ты что здесь?.. — Подробности дела вашего нарыла, что.