Дугромы? Какой дурак только придумал

Юля смеётся. Игорь хмурит брови. Дима краснеет и тянет руку — выдрать фотографию, спрятать, чтобы не глядели, склонившись. — Ну и тёмная же ты лошадка, Дубин. — Юль, хватит. — Почему? Не стоит скрывать своё тёмное прошлое. — Пожалуйста. — Ладно-ладно. У всех, в конце концов, должна быть своя тёмная сторона. Дима прячет лицо в ладони. Совсем ещё мальчик, полицейский, однажды ездил на девятке, утыкается в мокрую кожу. Не догадался порвать это фото, выбросить или же спрятать как можно дальше. Под шкаф, приросший к полу, или же на его пыльную захламлённую верхушку, докуда даже шпала-Гром не достаёт. Положил только в первый ящик стола, не прикрыл бумагами, ещё и сам сказал Юле взять оттуда набросок (всё чин по чину: я тебе — ранний доступ к видео, ты мне — десять рисунков) — Юль, правда, перестань. Будто ты готом никогда не была. Дима пораженно склоняет голову. Поднимает взгляд на широкую ладонь у самого носа. Он и его друзья-готы за гаражами, фото в цвете. Закидывает куда подальше, в шкаф, в какую-то пару обуви. — Не была. — Тогда кем? — Разве в подростковом возрасте надо кем-то обязательно быть? Спрашивает Юля. Берёт с подноса самую презентабельную кружку, самое презентабельное пирожное и садится на кровать, наблюдая за Дубиным, которого вот-вот хватит удар. — Встань, пожалуйста, с кровати, у тебя юбка автобусная. Ну… обычно, принято. Игорь же тоже кем-то был, да? — А? Гром опирается на стол, откусывает от самого большого пирожного, кривится. Откусывает ещё. Юля усаживается поудобнее, достаёт телефон. — Ты кем был в детстве? — В детстве-то? Не знаю. Так, с пацанами кое-какими корешился, за гаражами курил, да голубей отстреливал. — Мало что изменилось, знаешь. Дубин тянется за последней кружкой и самым обильно посыпанным шоколадом кусочком. Благодарит Игоря и со вздохом осматривает керамические края, испачканные в креме. — Колись давай, шутница. Раз уж заговорили. — Правда, интересно, Юль, пожалуйста. — Ну, хиппи. — Хиппи? — Хиппи? Типа харя кришна и всё такое? — Да, хиппи. А Харе Кришна, Игорь, это другое, пусть и похожее. — То есть, ты носила повязки с символикой, широкие штаны, слушала The Beatles и была за мир во всём мире? — А ты носил чёрные вещи, красил подводкой глаза, слушал глэм-рок и придерживался готического стиля жизни? — Извини, не подумал. — Вот-вот, прежде, чем говорить, Дубин, думай. Не будь как Гром. Что-то ты как-то притих, кстати. Рассказать анекдот? Юля выгибает бровь, улыбается, посылает смайлик в ответ на прочитанную в переписке шутку. Переводит взгляд на заинтересованного Дубина. — Да, давай. — Заходят как-то гот, браток и хиппи в бар… — Юль… не надо -… А бармен им говорит: «собакам вход запрещен»