Чёрный Ворон

«Везение и изворотливость. Идеальная комбинация для тех, кто хочет преуспеть в этой жизни.» — Уверенный голос моего отца из детских воспоминаний казалось преследовал меня, где бы я ни был. На поле боя, в игорном доме, в военном госпитале, в доме терпимости, на светском приёме. Всю жизнь я старался ему угодить, заслужить его уважение.       Единственный раз похвала слетела с его губ, когда он увидел ордена на моей груди. Чужие, украденные, незаслуженные. А что мне было делать? Остаться там на поле боя вместе с тысячью несчастных солдат? Я не смог пожертвовать своей жизнью. И вот сейчас смотря на себя в зеркало, я гордился тем, что снова сумел найти выход и спасти свою драгоценную шкуру. Григорий Червинский плохой солдат и стрелок, но далеко не дурак, папенька.       Я довольно ухмыльнулся своему отражению, пока слуга натачивал бритву. Косач попался в мои ловко расставленные сети. Как же он глуп! Одурманенный девичьей красотой, он совсем потерял рассудок. Как же не терпится увидеть его унижение…как же сладко это ощущение превосходства над всеми этими благочестивыми простаками. «Всё, пане.» — Учтиво поклонился слуга, вытирая мое гладковыбритое лицо. «Иди.» — Бросил я, поднимаясь.       Оставшись в одиночестве, я надел на себя свой офицерский мундир. В зеркале я увидел высокого стройного мужчину с горящим взором и непоколебимой военной выправкой. Такой пан не может не вызывать восхищение. Гордо вскинув голову, я повернулся к комоду и достал своё ружьё. Сегодня мне не суждено из него стрелять.       Матушка любила говорить, что язык может быть самым опасным и смертельным оружием у тех, кто обладает острым умом. Будучи маленьким я не мог даже предположить насколько она была права. Как же мне не хватает тебя, мама!Горестный тяжкий вздох вырвался из меня.       Я не хотел даже дотрагиваться до ружья. Оно обдавало холодом и смертью, а в голове вновь раздавались выстрелы и отчаянные крики моих однополчан. Стоило прикрыть глаза, и я снова попадал в ад из пороха и крови. Раздался громкий стук в дверь. «Да. Входите.» — Поспешил ответить я, откладывая ненавистное оружие. Строгое озабоченное лицо отца вызвало во мне знакомую смесь трепета и неприязни. «Не посрами.» — Вымолвил он, сдержанно приобняв меня за плечи. Я сразу же кивнул, изображая волнение перед дуэлью, которой не будет. Как всегда отец во главу угла ставил честь семьи. «Храни тебя Бог, сынок.» — Выдохнул старший Червинский, заглядывая мне в лицо. В его карих глазах на какой-то миг проскользнула забота о моей жизни. Как непривычно…Я промолчал, многозначительно нахмурившись. «Вашими молитвами, папенька.» — Ожесточённо процедил я сквозь зубы, когда отец закрыл за собой дверь. «Алёшенька, ты даже не ложился?» — Софья Станиславовна горестно переплетя пальцы, качала головой.       Молодой Косач сидел на диване. На нём не было лица. Тёмные круги под глазами подчёркивали нездоровую бледность кожи, а глубокая складка на переносице говорила о мучительной бессонной ночи,полной тягостных раздумий. «Как же болит у меня сердце за тебя. Если бы ты тогда не встретил эту девушку в ту ненастную погоду...» — Женщина тяжело вздохнула, подходя к своему любимому сыну. «Полно, маменька.» — Раздражённо пробормотал юноша, поднявшись с дивана. «Ты перестал со мной делиться.» — Расстроенно пролепетала Софья Станиславовна, беря сына за руку. Алексей не мог позволить себе посмотреть ей в глаза, боясь, что мать догадается о том неслыханном позоре, на который он обрекал всю свою семью. Послышался слабый стук. «Да.» — Отозвалась женщина, поворачиваясь к двери. «Извините, пани, там приехали пан Дорошенко с сестрой.» — Девушка зашла, поклонившись. «Просят вас, Алексей Фёдорович.» — Добавила крепостная, переведя взгляд на молодого пана. «С чего вдруг?» — Обеспокоенно спросила Софья Станиславовна, оборачиваясь к сыну. Не проронив ни слова, Алексей двинулся к выходу. «Николя. Натали.» — Поздоровался юноша, кивнув своим друзьям. «Алексей, надеюсь ты не забыл, что вы с Николя условились проехаться верхом по утренней росе, как когда-то в детстве.» — Пролепетала девушка, очаровательно улыбаясь, завидев пани Косач, выходящую на крыльцо. «Конечно, нет. Как я мог забыть.» — Поспешил заверить Алексей, переводя многозначительный взгляд на Николя. «Я прознала и напросилась с ними, Софья Станиславовна.» — Добавила Натали, с облегчением замечая, что волнение в глазах женщины исчезает. «Какая прекрасная идея! Алёшеньке надо развеяться и отвлечься. А для этого лучшей компании, чем вы ему не сыскать.» — Радостно отозвалась пани Косач, вставая рядом с сыном. Алексей глубоко вздохнул, сгорая от поглощающего его стыда. «Тогда не будем терять время.» — Наконец-то, промолвил Николя, неотрывно смотря в глаза своему другу. «Да.» — Согласился молодой Косач, направляясь в конюшню. «После прогулки обязательно заезжайте к нам пить чай. Обещайте оба, что навестите нас.» — Обратилась пани к гостям. «Непременно, Софья Станиславовна.» — Поспешила заверить Натали, благодарно кивнув. «Натали, зачем вы здесь?» — Спросил Алексей, как только они отъехали на достаточное расстояние от усадьбы. «Я не прощу себе, если с тобой или с Григом что-нибудь случиться. Так что не надо уговаривать меня остаться дома. Николя уже безуспешно попытался.» — Натали сразу же ответила, заранее зная, о чём заговорит молодой Косач.       Алексей удручённо потупил взор, прекрасно понимая, что Червинский был не достоин такой преданной и любящей жены. «Есть ли возможность переубедить тебя? Всё же можно уладить, Алёша.» — Взмолилась Натали, едва поспевая за братом и его другом. «Не всё.» — Грубо бросил Косач, даже не посмотрев на девушку. «Николя, что же ты молчишь? Скажи же, что это глупо. В этой дуэли нет никакого смысла. К чему эта жестокость?» — Не сдавалась Натали, обращаясь к обоим мужчинам. Алексей покосился на своего друга, ощущая, как внутри зреет ярость. «К сожалению, дело чести для многих превыше жизни, сестрица.» — Ответил Николя, ласково посмотрев на Натали. Косач молчал. «Завтра вы являетесь на дуэль и отказываетесь от неё. А на баллу в субботу извиняетесь и опровергаете свои грязные заявления.» — Повторял уже в сотый раз ехидный голос, мучая молодого пана. Что-то всё ещё не давало ему до конца принять это предложение, поэтому он не мог успокоить Натали и сказать ей, что дуэли не будет.       Завидев ненавистного Червинского и его секунданта, Алексей нахмурился пуще прежнего.       Я не поверил своим глазам, когда рассмотрел знакомый силуэт своей жены. Что она здесь делает?! Возмущение поднялось в груди. Как она посмела ослушаться меня?! «Опаздываете, господа.» — Злорадно ухмыльнулся Кадошников, оглядывая наездников. «Наталья Александровна.» — Процедил я сквозь зубы, направляясь к своевольной супруге и не обращая внимания на Косача. «Григ, прошу тебя остановись.» — Пролепетала девушка, хватаясь за меня. «Сейчас же возвращайтесь домой. Вам здесь не место.» — Едва сдерживая гнев, пробормотал я. «Нет. На это раз я не отступлюсь, Григ.» — Решительно замотала головой Натали, выдерживая мой яростный взор. «Вы хотите остановить поединок, но я вас разочарую. Ваше присутствие лишь отложит его до более удачного времени.» — Прошипел я, всем своим существом жалея, что женился на этой строптивой девушке. Но внезапно в моей голове возникла мысль. Чем больше будет свидетелей позора Косача, тем лучше. «Натали, я просто не хочу, чтоб вы участвовали в таком жестоком действии. Я забочусь о вашем покое.» — Смягчившись, продолжил я, беря нежную тонкую девичью ручку. «Григ, мы же совсем недавно обвенчались. Неужели ты не ценишь то счастье, которое мы только что обрели?» — В голубых глазах стояли слёзы. «Конечно, ценю. Но я здесь, чтобы постоять за честь своей семьи.» — Прошептал я, переводя взгляд на Косача, который удручённо всматривался вдаль. «Григ, прошу.» — Снова взмолилась Натали, но я уже решительно направился к своему секунданту. «Итак, начнём.» — Как можно громче произнёс я, прерывая жаркий спор между Николаем Дорошенко и Кадошниковым. Алексей стоял поодаль. Он всё ещё думал, всё ещё решал. «Катенька.» — Выдохнул пан себе под нос. Любимый образ предстал перед глазами. Он должен был её спасти. Последняя их встреча утвердила его подозрения в том, что над его венчанной женой измывались. Должно быть морили голодом и холодом. Она не выдержит, а он никогда себе не простит её гибели. «Позвольте мне сказать.» — Выпалил Косач, быстро подходя к присутствующим. Все взоры тотчас обратились к молодому пану. «Григорий Петрович, я поспешно вас обвинил, не обдумав свои заявления. Прошу Вас принять мои искренние извинения. Я отказываюсь от этой дуэли.» — Слишком ожесточённо выделяя каждое слово, произнёс Алексей.       Натали прикрыла ладонью свои уста, всхлипнув. Лицо Николя вытянулось от удивления, так же как и лицо Кадошникова. А вот лицо молодого Червинского вспыхнуло от злорадства.       Наступило тягостное молчание. Алексей смотрел в искрящиеся удовлетворением глаза врага, понимая, что проиграл. Но в его душе загорелся огонь надежды. Он скоро спасёт свою избранницу из цепких лап Червинских. «Слава Богу!» — Радостно воскликнула Натали, вытирая слёзы. Похоже она была единственной, кто не старался скрывать свою радость. «Алексей?» — Обратился к своему другу Николя, не понимающе вглядываясь в бледное нахмуренное лицо. «Простите, что подверг ваши военные заслуги сомнению. К сожалению, меня ввели в заблуждение.» — Продолжил Косач, не отрывая немигающего взгляда от Григория. «Вы всё-таки признали свою неправоту, Алексей Фёдорович.» — Младший Червинский с трудом скрывал своё ликование, переводя самодовольный взор на брата своей супруги. «Ну, что ж я принимаю ваши извинения из уважения к вашей семье.» — Ехидство сочилось из каждого произнесённого слова. Чёрные брови изогнулись от удовольствия. Косач яростно сжал кулаки. «Ну, господа, вы и задали нам трёпку, однако!» — Громогласно воскликнул Кадошников, оскаливаясь. Никакой искренней радости не было в его глазах. «Как же хорошо всё разрешилось!» — Поддержала Натали, одаривая своей чистой улыбкой всех присутствующих.       Девушка не понимала насколько унизительный поступок совершил её давний друг, как сильно это повлияет на его жизнь и очернит репутацию. Николя смотрел на Косача, пытаясь понять причину такой резкой перемены. «Ну, что ж, Алексей Фёдорович. Извинения ваши приняты.» — Григорий шагнул вперёд, протягивая руку. Кривая ухмылка сияла всеми красками злорадства.       Алексей тяжело выдохнул, закрепляя примирение крепким рукопожатием. Как же ему хотелось задушить этого чёрта своими голыми руками! «Моя честь восстановлена, дорогая.» — Повернувшись к своей супруге, младший Червинский улыбнулся.       Косач поспешил оседлать коня, больше не имея сил выносить этот спектакль. Николя бросился за ним. «Неожиданно, брат Червинский.» — Продекларировал Кадошников, провожая взглядом наездников. «Верно подмечено. В этой жизни бывает всё, Данила.» — Ответил Григорий, вскинув свои тёмные густые брови. Спустя пару часов       Алексей нетерпеливо шагал по скрипучему бревенчатому полу, думая о недавнем разговоре. «Что случилось? Ты должен мне сказать.» — Голос Николя не покидал его голову, вновь и вновь вопрошая. «Так было нужно.» — Услышал он свой собственный голос. «Он тебя вынудил?» — Не унимался Николя. «Я должен её спасти. Катя погибнет, если я не заберу её.» — Сдавленно объяснял я, задыхаясь от переполнявших меня эмоций. «Алексей, ты играешь с огнём. Подумай о своей семье.» — Мудрые слова друга застряли в его голове, не давая покоя. Когда заскрипела дверь, Косач остановился, оборачиваясь. Какая же мука на его лице! Услада для моих глаз. Катя, Катя…что же ты сделала с ним? «Поражён вашей решимостью, Алексей Фёдорович.» — После многозначительного кивка головой, я не преминул ухмыльнуться. «Купчая, Григорий Петрович.» — Вытянув вперёд ладонь, потребовал Косач, прожигая меня взором полным ненависти. Какое удовольствие! Я не смог сдержать смеха. Пан тотчас покраснел от ярости. «Заслужил.» — Уничижительно произнёс я, словно обращаясь к собачонке, и положил документ на стол. Как же искривилось лицо упрямого пана! «Я должен её забрать. Сегодня же.» — Проревел Косач, едва ли не кидаясь на меня. «Мы же договорились давеча, Алексей Фёдорович. Бал в субботу.» — Спокойно ответил я, стуча своей тростью по полу. «Мне нужно знать, что Катерина в порядке.» — Голос пана звучал сдавленно и вымученно. Неужели он просил? «Она жива, Алексей Фёдорович. Но если Вы хотя бы попытаетесь меня обмануть, то я это исправлю.» — Угрожающе прищурился я, наслаждаясь агонией в светлых глазах Косача. Верит мне. «Жду не дождусь нашей следующей встречи на балу.» — Тихо добавил я, поклонившись с издевательской усмешках на губах. Открыв дверь, я с наслаждением вдохнул чистый лесной воздух. Жизнь кипела в моих венах, как никогда прежде. «Отпирай.» — Приказ легко слетел с моих губ. «Один момент, пане.» — Затараторил крепостной, дрожащими руками вставляя ключ. Спустившись в погреб, я всмотрелся в сырую мглу. В груди неприятно защемило. «Катя.» — Почему-то прошептал я, словно боясь потревожить.       Я не нашёл её у стены, как в прошлый раз. Она лежала, безвольно раскинув руки в стороны в самой глубине погреба.       Почему я кинулся к ней, позабыв о боли в ноге? Почему так испугался не услышать стук сердца, приложив голову к её груди? «Катенька?!» — Позвал я, дотрагиваясь до её холодных щёк. Ясные глаза были прикрыты. Что же я наделал? Совсем потерял счёт времени. «Врача! Сейчас же!» — Закричал я, забывая о ярости, которую чувствовал в последний свой визит. «Да, пане.» — Отозвался Яков. Превозмогая боль, я взял на руки хрупкую почти бездыханную девушку. Что будет, если Катя умрёт? Эта мысль заставила меня броситься вверх по ступенькам. «Отнеси её в дом. Неси, как самую драгоценную вазу. Сдеру шкуру, если уронишь.» — Я задыхался, передавая Катю в руки крепостного мужика. Я не мог сам нести её у всех на глазах. Что могла подумать Натали? «Ой, дитятко моё несчастное! За что тебе это всё!» — Причитала Павлина, сидя у кровати Кати. «Врач сказал, что у неё истощение, но это несмертельно. Всё будет хорошо. Она поправится.» — Ласково утешала Наталья Александровна, стоя рядом. «Как же так можно! Изверги…» — Плакала Павлина, всматриваясь в свою ненаглядную Катрусю. Девушка исхудала, кожа приобрела мёртвенно-бледный оттенок. Она не шевелилась, никак не реагируя на зов и молитвы. «Павлина, ты всю ночь сидела, не сомкнув глаз. Пойди отдохни. Я оставлю Орысю с Китти. Она приглядит за ней.» — Промолвила Натали, дотрагиваясь до плеча Павлины. «Я не могу её оставить.» — Промолвила женщина, заботливо поправляя одеяло. «Сейчас Китти нужен покой. Когда она очнётся, я сразу же пошлю за тобой.» — Поспешила заверить Наталья Александровна. Павлина посмотрела в красивое доброе лицо панночки и с тяжелым вздохом поднялась на ноги.       Я тонула в глубокой тёмной воде. Изо всех сил я пыталась вынырнуть, но какая-то неведомая сила тянула меня на дно. Я не могла кричать. Не могла дышать. В мою душу закралось желание сдаться и позволить этому мраку поглотить меня. Я устала. Больше не было сил бороться. «Катя, это Киево-Печерская лавра. Там мы и обвенчаемся, если вы, конечно, не передумали?» — Донёсся родной голос откуда-то издалека. «Никто и ничто на свете не заставит меня передумать.» — Услышала я свой собственный голос. Такой уверенный, полный надежды. «Тогда вперёд к новой жизни.» — Алёша был рядом со мной, протягивая мне руку. Моё тело дёрнулось вперёд, борясь с тяжестью, тянувшей меня вниз. Я начала судорожно хвататься за тусклый свет, сиявший вдали.       Так не должно быть. Всё из-за него. Из-за этого проклятого Косача. Не оказалась бы она в погребе. Я бы никогда…       Дым быстро распространялся по комнате, погружая меня в негу. Такую желанную, упоительную. Я вновь и вновь вдыхал опиум, потому что боль раздирала меня изнутри. Но на этот раз это была не вражеская пуля застрявшая в ноге, а дворовая девка, которая разбередила мне душу. Катя не может умереть. Не может.       Отложив трубку, я поднялся. Разум отказывался думать о ком либо кроме чёртовой крепачки. Я испугал её своими угрозами. Катя не выдержала. Схватившись за голову, я начал рычать сквозь стиснутые зубы. В каком-то бешенной порыве я кинулся в её комнату. Она должна жить.       Осторожно открыв дверь, я с облегчением не нашёл никого рядом с Катей. Русые длинные волосы были раскиданы на подушке, одеяло скомкано у ног. Она вздрагивала, дёргая головой. Через полуоткрытые губы вырывались тихие стоны. Нежная маленькая птичка.       Я подошёл поближе, борясь с желанием дотронуться до неё. Ну, что в ней такого? Я повидал много девушек разных мастей. Красивых, умелых. «Да, каждой крепачке за честь ублажать пана.» — Голос отца разнёсся эхом в моей голове. Я помню, как впервые застал его в кабинете с молодой дворовой девкой. Она постанывала и изгибалась, явно получая удовольствие. «Учись, Гришка. Эти дворовые девки получше любой холёной панночки, если их приструнить.» — Увещевал отец, вытирая пот со лба. До сих его раскрасневшееся довольное лицо стоит перед моими глазами. Он даже не старался скрывать свои увлечения, считая себя в полном праве. «Это Китти. Моя воспитанница.» — Объяснила Матушка, мягко улыбаясь. «Ха, воспитанница. Девка крепостная. Распустили её сверх меры. Додумались черте кого за стол с господами пускать. Воспитанница.» — Едкий смех отца и его злая ухмылка. Он никогда не упускал возможности ранить Матушку.       Никто бы не смог отличить Катю от настоящей панночки. Слишком хорошо воспитана, слишком хорошо слажена. Глухой стон сорвался с губ девушки, мечущейся на кровати. Я наклонился, осторожно дотрагиваясь до её лба. Горячка.       Я обрадовался узнав, что ты просто крепостная. Мне не нужно было ухаживать за тобой, уговаривать, рассыпаться в похвалах. Я мог взять тебя. Это твоя робкая невинность, Катенька. Знала ли ты, зачем я пришёл к тебе в спальню? Поговорить по душам или почитать книгу? Кривая усмешка коснулась моих губ. Взяв стул, я сел у кровати. Вырывалась ты так неумело. Пыталась выговорить моё имя, пока я целовал тебя. «Григорий Петрович!» — Возмутилась ты. Так много удивления и страха в твоих больших зелёных глазах. Чистая, ни кем не тронутая. Как же хотелось это исправить!       Я позволил себе прикоснуться к худой хрупкой ручке, сжимающей простынь. Девушка замотала головой, рвано вдыхая. Горделивая, как самая породистая панночка, но кровь в тебе течёт дворовая. Я резко убрал руку, презрительно нахмурившись. «Не гоже мне мучиться из-за такой, как ты.» — Пробормотал я себе под нос. «Ты лишь забава для господ, понятно тебе.» — Сдавленное остервенелое шипение сорвалось с моих губ.       Девушка протяжно выдохнула, отворачивая голову к стене. Маленькие капли пота медленно катился по её изящному подбородку к тонкой шее. «Да, что же это?» — Простонал я, заворожённо прослеживая, как капли скользят по гладкой белоснежной коже, прячась от моих жадных глаз под ночной рубашкой.       Я за тебя отдал Решетникову именные часы, подаренные мне отцом. Это был единственный его подарок мне. Я хотел, чтобы ты почувствовала себя настоящей крепачкой. Вещью, которой я распоряжаюсь. Но ты так смотрела на меня. Молила остановить грязные притязания этого хлыща. Я не смог терпеть то, что до тебя дотрагивался кто-то кроме меня. Да, другая бы крепостная на твоём месте использовала моё влечение. Если бы ты попросила, да я бы одарил тебя всем самым лучшим. Но ты воротила нос от меня, словно моя компания была ниже твоего достоинства. Да, какое к чёрту достоинство у дворовой девки! «Помоги…» — Прошептала Катя, откидывая голову назад.       Наклонившись, я аккуратно убрал слипшуюся прядь русых волос с её горячего лба. Нет лучшей доли для крепачки, чем быть содержанкой богатого пана. Но ты и от этого отказалась. А как ты была прекрасна в тот миг, когда тебя захлестнули гнев и возмущение. «Да, как вы смеете говорить мне подобное. И у крепостных есть честь и гордость. Да, я лучше утоплюсь, чем соглашусь на ваши грязные предложения. Никогда, слышите. Никогда больше не смейте заговаривать со мной об этом.» — Глаза цвета чистого горного ручья потемнели, щёки покрылись румянцем, а в голосе прозвучала угроза. «Катя.» — Восхищённый вздох вырвался из меня. Я придвинулся ближе, ощущая болезненный жар исходивший от хрупкого девичьего тело. «Вы не посмеете.» — Не верила ты, когда я приказал кучеру оставить нас наедине. Да, я не мог ни о чём другом думать. Эта жажда сильнее разумных доводов. Извела ты меня. Сидела предо мной, как кроткая овечка, отбившаяся от стада. Я должен был тебя наказать за непослушание. «Ты моя.» — Прошептал я, едва касаясь пальцами тонкой лебединой шеи. Косач. Ему ты отдала свою любовь и нежность. Его ты целовала. Я всё видел. Как же мне хотелось его убить! Прям там на месте. Да, как он посмел притронуться к тебе.       Дышать становилось всё труднее. Я был слишком близко к её горячей коже. Девушка дёрнулась. Ночная рубашка задралась, оголяя длинные стройные ножки. «Теперь она моя супруга. Нас только что обвенчали.» — Объявил проклятый Косыч, пряча тебя за своей широкой спиной. «Нет…ты всё ещё принадлежишь мне.» — Возбуждение разрасталось во мне от одной только мысли, что неприкасаемая Катя лежала передо мной, и я мог делать с ней всё, о чём так долго мечтал. Мои пальцы ловко развязали ночную рубашку на груди. Девушка снова вздрогнула. Белоснежная ткань сползла с изящного плеча. «Венчалась с ним. Ну, и что…думаешь, это что-то изменит.» — Бормотал я, наклоняясь всё ближе.       Закрыв глаза, я приник губами к её плечу, как к источнику самой жизни. Никакого сопротивления. Девушка замерла, перестав вздрагивать. Я начал подниматься к шее, вдыхая её запах. Такой знакомый, родной. Катя вздохнула, придвигаясь ближе. Как же тяжело держать себя в руках, когда ты так дышишь! Моя рука легла на её голое колено, осторожно скользя вверх. Я уже не мог остановиться. Ведьма…настоящая ведьма. Мои губы начали лихорадочно спускаться вниз к месту, где ночная рубашка уже приоткрывала её девичью грудь. Катя изогнулась, что-то простонав. Я на миг оторвался от желанного тела, чтобы рассмотреть её лицо. Моя крепостная улыбалась. «Катенька.» — Радость заполнила меня до краёв. Обхватив девичье лицо руками, я не верил своим глазам.       Теперь мне было мало просто взять тебя, как вещь. Я хотел, чтобы ты отвечала мне взаимностью. С тех пор, как я увидел тебя с Косачем, во мне всё перевернулось.       Её губы приоткрылись мне навстречу. Я прижался к ним, чувствуя, что она сама целует меня. Её нежные уста шевелились, лаская. Я растворился в этом долгожданном миге. Мои руки уже обхватили стройную талию, как девушка вдруг отпрянула от меня, сдавленно заплакав. «Пожалуйста.» — Прохрипела Катя, зажмурившись. Снова начав вздрагивать, девушка отвернулась от меня. «Катя, прости.» — Выдохнул я, поднимаясь со стула. Я был так близок к тому, чтобы воспользоваться твоей беспомощностью. Бережно поправив на ней ночную рубашку, я накрыл её одеялом. Осторожно крадясь по коридору в свою спальню, я ощущал какую-то странную дрожь. Мысль о том, что скоро Косач сможет забрать мою крепостную, ужаснула меня. Алёша был рядом. Он тянул меня на поверхность. Его тёплая ладонь крепко сжимала мою. «Я не оставлю тебя.» — Шептал мой суженый. Темная вода исчезла. Я смогла вдохнуть полной грудью. Я посмотрела в глаза Алёши. Они сияли любовью. Трепетно оголив моё плечо, он припал к нему своими тёплыми губами. Я подалась вперёд, прижимаясь к нему. Поцелуи становились всё настойчивее и слаще. Мой милый. Я чувствовала его крепкие ласковые руки на своём теле. Мне так неистово захотелось снова ощутить его нежные уста. Я подалась вперёд, находя его податливые мягкие губы. Почему это не может длиться вечно? «Эх, Катя, Катя.» — До боли знакомый голос с придыханием раздался сзади. «Сгниёт твой паныч на каторге. Такую судьбу ты ему выбрала.» — Обернувшись, я увидела страшные чёрные глаза и кривую лукавую ухмылку. «Пожалуйста.» — Взмолилась я, прикрывая ладонями своё лицо. «Никуда ты от меня не денешься, Катенька.» — Злорадный шёпот, пропитанный похотью, объял меня, словно пламя.