Gabriel et Nathalie

      Габриэль и Натали целовались, стоя у выхода из отеля. Это были прекрасные выходные, которые они провели в полном уединении. Габриэль опасался, что ему могут позвонит родители, но этого не случилось. Почти трое суток они наслаждались друг другом, позволяя себе только лениться, целоваться и валяться в постели. Почти как в Рождество. И некоторое недомогание по утрам не испортило Натали настроение, поддержка Габриэля бодрила её. Он помогал перенести дискомфорт, отвлекая разговорами, а она обнимала его. Лучшие выходные за последние полтора месяца. Даже сейчас Натали не переставала улыбаться, что очень радовало Габриэля.       Было немного странно расставаться, чтобы снова жить отдельно, каждый у себя дома, но ничего не поделать. Пока им придется потерпеть так. Ничего страшного, они будут регулярно видеться и еще чаще созваниваться. Габриэль настаивал, чтобы возить Натали в университет и домой, но она уверенно отказалась от этого, понимая как подобное исказит его плотный график. В вечер воскресенья улицы были пусты и они добрались до дома Натали всего за двадцать минут. Габриэль остановился за пару домов, чтобы еще немного пройтись вместе. Он взял её сумку и они медленно пошли к подъезду.       — Но я все равно по возможности буду тебя подбрасывать, — сказал Габриэль, целуя Натали в губы. — Тебе нужно больше спать.       — Я постараюсь, честно, — ответила она, тоже целуя его. — Люблю тебя.       — И я тебя люблю, — он улыбнулся. Они поднялись на нужный этаж и Натали стала открывать дверь в квартиру. — Звони, если что, — Габриэль еще раз поцеловал Натали и они наконец разошлись.       — Натали! — как только щелкнул замок, Анна порывисто обняла сестру, от чего та выпустила сумку. — Как ты? Медовые выходные прошли сладко, да? — она заметила, что Натали покраснела и захихикала. — У меня все хорошо, я ночевала сама, никаких проблем не возникло.       — Рада слышать, — Натали выдохнула. Она боялась, что если сестра останется надолго с отцом одна, то может случиться что-то плохое. — Ты поела? Уроки сделала? Как дела в лицее? Подготовилась к контрольной по физике?       — Все чудесно, — улыбнулась Анна, — не переживай. Я немного не дорешала алгебру, но я завтра спишу у Жаклин и все будет хорошо. С физикой мы тоже разобрались.       — Анна! — с ноткой возмущения произнесла Натали Давай я тебе помогу, уверенна, ты все можешь сделать сама. К тому же, тебе нужно уметь решать самой, хотя бы чтобы сдать тесты.       — Я сдам, но… — она скривилась, — это так скучно, эти дурацкие логарифмы, а я планирую на поступать на журналистику, там такого не надо.       — Это тебе надо для общего образования, — Натали опять использовала нравоучительный тон. Она сама жутко не любила его, но как иначе? Кто кроме неё все объяснит сестрёнке и напомнит как важно учиться? — Я тоже не использую математические формулы каждый день, но это не означает, что…       — Что ты их не знаешь, — по доброму передразнила её Анна, — помню-помню, только толку от этого никакого. Поэтому на сегодня хватит. Заноси вещи в комнату и пошли ужинать. Я очень старалась и ты должна оценить.       — Ладно, — сдалась Натали. Запах из кухни стоял действительно заманчивый, потому она поспешила поставить сумку на свой стол и пошла в ванную мыть руки, чтобы наконец попробовать стряпню Анны.              В понедельник утром Пенни была взбудоражена — она достала билеты на концерт Джаггеда Стоуна, который будет проходить в Париже через две недели. У него был запланировал тур по всей стране, но этот концерт являлся особенным, ведь открывал тур. А поскольку все знали какой Стоун любитель шоу и спецэффектов, то стоило ожидать чего-то масштабного, что никак нельзя пропустить. Естественно, Пенни просто должна там быть. Годом ранее Пенни она умудрилась получить автограф Джаггеда и теперь мечтала о совместной фотографии. Натали немного расстроила подругу, сказав, что не сможет пойти, но отнеслась с понимаем.       Все следующие перемены Натали и остальные девчонки из их группы слушали о том, как Пенни восхищается Джаггедом Стоуном. Это совсем не было новостью, просто сегодня она делала это с удвоенной силой. Эмма и Анабет тоже любили его музыку, потому иногда поддерживали разговор, но питали такой любви к самому исполнителю. Пенни слушала музыку Стоуна весьма давно, наверное, с его самого первого появления в плейлистах клубов и на радио и мечтала работать с ним. Натали, пусть она тоже обожала те же песни, такого стремления не разделяла. Джаггед был талантливой восходящей звездой, все хит-парады были его, однако его сложный характер и излишняя тяга к экстравагантности несколько портили впечатление. За все время скандалов вокруг него было едва ли не больше, чем концертов, что не очень хорошо влияло на репутацию. И очередная новость, которую они обсуждали в обед это только подтвердила.       — Натали, ты представляешь, — Пенни потрясла только что купленным журналом перед носом у подруги, отвлекая её от супа, — Стоуна опять застукали, теперь с его новой гитаристкой! Ходят слухи, что у них серьезный роман… Как же ей повезло.       — Так же, как и пяти предыдущим? Пенни, он меняет гитаристок даже чаще, чем раз в год. Это не очень хорошая тенденция, — серьезно заметила Натали, чуть отодвигая журнал и продолжая есть. — Я бы хотела тебя поддержать, однако в данном случае это глупо. Извини.       — Знаю, знаю, — она фыркнула, — это выглядит ненадежно. Но он же такой классный! Ты же знаешь!       — Талантливый, — поправила Натали, — не отрицаю. А как человек он мне не нравится.       — Ладно, компромисс, — согласилась Пенни, допивая свой чай и который раз перечитывая статью.       

***

             Натали зря переживала. В Лион Габриэль все же поехал. И не один, а вместе с ней. Дни показа как раз выпали на пасхальные выходные и ей не пришлось в очередной раз пропускать занятия и работу. А Анна осталась у друзей, что из всего было самым важным. Четыре дня, со среды по субботу, они пробыли в Лионе, успев и провести показ, и погулять по городу. Вечерами, несмотря на то, что апрель только начался, уже было достаточно тепло, Габриэль и Натали выходили в парк или в кино, пили теплое какао и ели какие-нибудь сладости. Все было так прекрасно, что аж не верилось.       Вне показа всё тоже было хорошо. Габриэлю выделили место в общежитии филиала его университета, небольшая комната, но на удивление уютная и с удобной кроватью. Когда он сказал вслух о последнем, Натали зарделась, не в силах спокойно отнестись к подобному намеку. Пусть они и поженились, она осталась такой же стеснительной в интимных вопросах. Габриэль притянул её к себе, коротко поцеловав в губы. Обмениваясь нежными прикосновениями и поцелуями, они быстренько разложили вещи и отправились в музей, разведать обстановку. Эта поездка продлилась до самого вечера.       Вернулись они в приподнятом настроении и даже не очень уставшие. Вечерняя рутина не заняла много времени. Быстро приняв душ, они готовились ко сну. Пока Натали переодевалась, Габриэль пристально наблюдал за ней, с каждым мгновением чувствуя, что ему все больше хочется ощутить её нежные прикосновения. Он почувствовал, как появилось знакомое напряжение, когда Натали наклонилась к своей сумке и её коротенькая ночнушка звдралась. Слишком соблазнительно. В следующий момент он резким движением притянул её к себе на колени и уткнулся лицом в её практически обнаженную грудь, жадно вдыхая любимый запах. На щеках Натали вспыхнул румянец и дыхание стало прерывистым и частым. Она запустила пальцы в его волосы и начала неспешно целовать его лоб, щеки, шею, постепенно спускаясь ниже.       — Может быть опробуем эту кровать как следует? — Габриэль целовал и едва ощутимо покусывал её шею, от чего Натали стонала и извивалась в его объятия       — Может… — робко ответила она, подавшись вперед. Чуть двигая бедрами, Натали стала тереться промежностью о его член и уже через несколько секунд оба громко и стонали. Они опустились на постель, полностью отдаваясь наслаждению. Страсть настолько захватила Габриэля и Натали, что они совершенно не сдерживали себя, позволяя громким стонам вырываться наружу.              Следующие три дня они практически с утра до вечера провели в музее, где и проходил показ. Музей ткани и декоративно-прикладного искусства праздновал сто пятьдесят лет с момента своего основания и пригласил молодых дизайнеров Франции поучаствовать в конкурсе. В нескольких связанных между собой по стилю нарядам участники должны были отобразить историю музея, рассказать её без слов. Желающих показать себя оказалось не очень много, всего лишь семеро, кроме Габриэля, а моделями для них стали студенты Высшей нормальной школы Лиона. Натали все это время была рядом с ним, помогала с организацией, напоминала о расписании и о том, что нужно поесть. Перекус в ближайшем кафе давал не только энергию, но и пол часа передышки, после которой Габриэль с новыми силами возвращался к работе. Показ проходил в два этапа и в оба раза ему выпало быть ближе к концу, потому они с Натали одевали моделей уже после обеда. Девушки и юноши суетились, крутились перед зеркалами, поправляя наряды или прически. Габриэль постарался, замахнувшись на сложные викторианские модные тенденции. И, наверное, он даже слегка перемудрил, так как жури упомянули о некоторой перегруженности нескольких образов. В остальном они были довольны его трудом, особенно оценили проработку деталей.       Результаты объявляли в последний день утром. Габриэль не получил первое место, а только второе, однако это его не расстроило. На показе присутствовали достаточно известные люди и они внимательно следили за молодыми дизайнерами, ища настоящие таланты. И Габриэль, конечно, попал в их поле зрения. Еще до финала к нему подошли несколько представителей модных домов, предлагая стажировку или сотрудничество. К очень соблазнительным, на первый взгляд, предложениям он отнесся спокойно, без, казалось бы, должного энтузиазма. Габриэль не воспользовался всеми открывшимися возможностями, отклонив все заграничные предложения, так как не хотел надолго оставлять Натали одну. Ездить с ним по всем показам, как раньше, она уже скоро не сможет, да и он не хочет оставлять её одну на больших сроках и пропустить появление своего ребенка.       Некоторые не поняли его решения. Месье Ванье, директор одного бренда из Марселя, довольно навязчиво предлагал сотрудничество. Он начал издалека, вспомнив о прошлогодней коллекции посвященной супергероям. Это начиналось как курсовая, а после Габриэль продолжил работу и выпустил десять нарядов по наиболее известным американским супергероям. Те платья и костюмы по мотивам Маджестии, Зловещей Долины, Рыцаря Филина, Виктории, Швейцара и остальных оказались очень успешными и впечатлили аудиторию. Высокая оценка от потенциального работодателя — приятна, однако её одно уже было мало. Габриэль всесторонне оценивал полученные предложения и то, что говорил Ванье не звучало достаточно хорошо. А тот очень хотел его заполучить. Ведь если бы Габриэль согласился, то это принесло бы пользу не только ему, но и самому Ванье. Их разговор закончился довольно резко, Габриэль извинился и отошел, чтобы помочь одной из моделей, а Ванье решил зайти с другой стороны.       — Так значит ты та самая причина, из-за которой месье Агрест от всего отказывается, — прозвучал неприятный голос за спиной у Натали. Она чуть не подпрыгнула от неожиданности и резко повернулась. Мужчина, в котором она узнала одного из членов жюри, смотрел на неё с явным недовольством и презрением.       — Простите, что? Я не… — у неё не нашлось слов, чтобы толком что-то возразить.       — Ты понимаешь, что не только привязала его к себе, но перечеркнула ему множество возможностей для творческого и карьерного роста.       — Нет, — Натали в ужасе посмотрела на месье Ванье. — Нет, я не хотела…       — Неужели? — едко спросил он, перебив её. — Специально забеременела от него, чтобы заставить жениться. Я знаю вас, золотоискательниц. Готовы на все, чтобы получить желаемое. И какой ценой?       — Я… — на глазах Натали заблестели слезы. Она не знала куда ей деться от этого потока несправедливых обвинений.       — Месье Ванье, — Габриэль тут же оказался рядом, — как вы смеете доводить мою жену до слез?! Если я вам отказал, то это не повод срывать свою злость на Натали, — он притянул её к себе и она заплакала, уткнувшись ему в грудь. — Не смейте так с ней говорить!       — Ты ослеплен чувствами, Габриэль, потому не понимаешь, что теряешь. Когда-нибудь до тебя дойдёт, но будет слишком поздно.       — Не важно, дойдет до меня или нет, мой ответ останется неизменным, — резко бросил Габриэль, уводя Натали и давая понять, что разговор окончен.       — Он прав, прости, — выдавила из себя Натали, между всхлипами. — Я не хочу, чтобы твоя карьера страдала из-за моей неосторожности.       — Если совсем честно, — прошептал ей на ухо Габриэль, — то это я о кое-чем не позаботился в ту прекрасную Рождественскую ночь, потому даже не думай себя в чем-то винить. Все так, как надо, ты не виновата. А если я отказал этому старому козлу, то значит так будет лучше. Я люблю вас.       — И мы тебя любим, — нежно ответила она. Удивительно, как Габриэль умел успокаивать и приободрять её, и Натали это очень нравилось.       

***

             Как бы Габриэль не пытался убедить Натали, что их решение было правильным и не разрушит его жизнь, она переживала из-за этого. Обвинения месье Ванье очень расстроили её, глубоко зацепив. Сколько бы она не пыталась себя убедить, что все в порядке, какие-то сомнения все равно грызли её изнутри. С каждым днем Натали все сильнее чувствовала, что ей очень не хватает материнской поддержки, совета, она тяжело переживала всю ситуацию, особенно от того, что ей не поговорить с кем-то понимающим, уже прошедшим через это. Габриэль был просто идеальным мужем, на сколько это возможно в их ситуации, но Натали нуждалась немного в другом.       — Что-то не так, милая? — было воскресенье и они сидели на лавочке в своем любимом парке. Натали прижималась к плечу Габриэля и грустила.       — Я просто… — она громко всхлипнула, — я просто очень скучаю по маме, — Натали не хотела рыдать, но с гормонами было трудно справляться и потому от каждой мысли о родителях, а особенно о матери, слезы градом лились из ее глаз.       — Мне очень жаль, — Габриэль приобнял её. Натали рассказала ему о семейной трагедии еще в школе и он в полной мере понимал насколько это болезненный для неё вопрос.       — Я бы так хотела, чтобы она сейчас была рядом… — ответила Натали. — Я знаю, что это глупость, извини за эти сопли и слезы, я… мне сейчас тяжело дается самоконтроль.       — Ничего не глупость, все нормально. Иди ко мне, Натали, — Габриэль усадил её к себе на колени и обнял. Она уткнулась носом ему в шею все ещё всхлипывая. — Я могу чем-то помочь? Может быть ты хочешь съездить… на её могилу? — неожиданно для самого себя спросил Габриэль. И Натали кивнула.       Ей было необходимо поговорить с мамой, даже так. Они добрались до кладбища за полчаса, Габриэль помог ей выйти из машины и провел до могилы. Он остановился в нескольких метрах, позволяя Натали побыть там наедине со своими мыслями. Она глубоко вдохнула, подходя к знакомому надгробию и опуская перед ним на колени. После зимы могила выглядела не очень хорошо, её, да и территорию вокруг, стоило бы убрать. Обычно они с сестрой ходили туда в начале ноябре, в день всеобщего поминовения почивших, и на годовщину, которая как раз недавно была, но в этом году они пропустила этот день. Натали положила цветы на могилу, начала говорить. Слова давались тяжело, будто царапали горло и мешали дышать. Она едва ли смогла произнести то самое важное, чем хотела поделиться, как вдруг снова расплакалась. Тогда Габриэль позволил себя двинутся вперед и обнять Натали, чтобы утешить. Она крепко сжала его руку.