Я обязательно вернусь, мой дражайший Чун Юнь

      Ночь минула очень быстро. Ноги уже давно не чувствовались — они затекли от того, что голова Чун Юня по прежнему лежала на них. К тому же было холодно, особенно с учётом, что сейчас накидка находилась не у мечника, а у спокойно спящего друга.       Но время подходило к концу, нужно было возвращаться домой...       — Дорогой Юнь-Юнь, пора просыпаться, — мягкий шёпот заставил экзорциста чуть-чуть повертеться, и только после повторения фразы глаза открылись. Хотя из-за того, что веки были приподняты совсем чуть-чуть, могло показаться, что Юнь по-прежнему спит. Наблюдая за этим, Син Цю тихо засмеялся. — Вставай, говорю. Пора по домам.       — Что? Мы же только пришли, и... — глаза напарника вдруг распахнулись, а после, он, кажется, осознал, что произошло. — Ах, почему именно сейчас! Несправедливо! Син Цю, прости меня! Я... Я...       — Юнь-Юнь, всё в порядке. Я рад, что ты смог отоспаться. Не важно, как мы проводим время, твоя компания всегда мне приятна, — Син Цю осторожно вернул себе сюртук. Он одним движением накинул его на себя, после чего принялся помогать встать экзорцисту. — Рассказывай, тебе снилось что-нибудь? ***       — Вверх... Вправо... Вниз... — кисть, на кончике которой была тушь, качалась в стороны, вырисовывая кривые линии иероглифа. Из-за дрожащей руки Син Цю очередной иероглиф вышел косо, наверное, даже хуже чем остальные. — Чёрт!.. — тихо выругался Син Цю, кидая кисть в стену. Слёзы стекали по щекам одна за другой. В какой-то момент их стало много для пергамента, посему тушь стала расплываться по листу, делая его совсем непригодным для сдачи отцу.       Нецензурные ругательства посыпались изо рта юноши вперемешку со звуком рвущейся бумаги.       Прошло около месяца. Хотя, по правде говоря, мечник уже давно потерял счёт времени. Всё было более-менее, Син Цю удавалось ускальзывать как и раньше, не без помощи брата, конечно, но и не слишком часто.       Но всё тайное всегда становится явным, верно?       Он узнал.       Отец... Отец обо всём узнал. Тот вечер он никогда не забудет. Скандал был такой, что, казалось, слышала вся торговая площадь. Теперь можно считать, что все знают о главном позоре семьи Син. И этот позор — младший наследник.       С того времени всё стало ещё жёстче, теперь комната мечника располагалась на втором этаже, а дверь была под пристальным присмотром. Теперь ему не было позволено даже передвигаться по собственному дому самостоятельно...       — Молодой господин, я принесла вам ужин, — голос, полный фальшивого уважения послышался изо двери. Син Цю закрыл глаза, стирая с щёк влагу, ожидая привычного и противного скрипа.       Так и есть. Служанка уже вошла и поставила на тумбу поднос с очередной гадостью, которую даже сложно назвать едой.       — Позовёте, как только доедите, я заберу посуду.       Мечник кивнул, открыв глаза лишь тогда, когда служанка захлопнула за собой дверь.       Поборов прежнюю злость, он схватил одну тарелку с чем-то жидким, а затем и вторую, в которой, судя по всему, были засушенные морские коньки.       — Сами хоть удавитесь этими помоями! — не слишком громко произнёс Син Цю, резко открыв окно, и выкинул всё содержимое. Выражение лица вмиг изменилось, когда мечник увидел облитого жидкостью Чун Юня. Син Цю бы никогда не подумал, что это дерево под окном хоть в чём-то пригодится.       — О Архонты, Чун Юнь, что ты тут делаешь?! — чуть повысив тон, спросил юноша, быстро убрав из рук фарфоровую посуду. — Мне так жаль, Юнь! Погоди, я поищу, есть ли чем вытереться...       Экзорцист же, похоже, до сих пор ничего не понял. Смотрел то на себя, то на Син Цю с большими глазами.       Чуть похлопав ресницами, он быстро произнёс:       — Подожди! Всё хорошо, я и так планировал сейчас домой возвращаться...       — Ты... Выбрал не лучшее время для визита... Так всё же, почему ты здесь? — не послушав просьбы Юня, мечник второпях взял со стола бумагу для каллиграфии, а после чуть переклонился через окно, вытирая последствия своего гнева.       — Мы просто очень давно не виделись, я начал переживать... Эм... Ох, я тебе кое-что принёс! Надеюсь, не промокло ещё!       Син Цю с любопытством наблюдал за другом, не в силах оторваться. Как он пробрался сюда незамеченным? Как узнал, что комната мечника теперь не на первом этаже?       — Юнь, кто сказал, что я здесь?       — А? О... — на этом вопросе экзорцист, кажется, покраснел. — Просто вот уже пару дней смотрю, что ты здесь.       — Ты заглядываешь в мои окна? — Син Цю тихо захохотал, прикрыв рот рукой.       — Вовсе нет! Ну то есть... Это само собой выходит, вот, — Чун Юнь вновь вернул прежнее выражение лица, выудив из кармана какой-то свёрток. — Закрой глаза, пожалуйста. Это подарок.       — Подарок?.. Надеюсь, что ничего плохого... — чуть помедлив, Син Цю прикрыл глаза, протягивая руки. — Как-то некрасиво выходит, ты и сам приходишь, и подарки даришь, а я даже в дом пригласить не могу, ещё и испачкал тебя...       — Ничего страшного, Син Цю, — подарок на ощупь был в бумажной упаковке, поэтому, как только он оказался в руках мечника, тот стал его обшаривать. Он был совсем тёплым, даже складывалось ощущение, что Чун Юнь нагревал его по дороге, но это было невозможно. Не успел он задать вопрос о том, что же там, как экзорцист вновь заговорил. — Я уже пойду. Доброй ночи.       — Подожди! — распахнув синие ресницы, Син Цю положил свёрток на подоконник, смотря то на Чун Юня, то на свою комнату. — Никуда не уходи. Я быстро.       Не успел экзорцист хоть что-то ответить, как окно закрылось. Он удивлённо поднял брови, в итоге тяжело выдыхая. Этот визит со стороны выглядел достаточно странно, будто он пришёл к какой-то девице втайне от родителей предлагать гулять под ночным небом. Это так смущает...       И Син Цю, будто прочитав мысли Юня, уже распахнул окно. Теперь он был полностью одет, неужели?..       — Прогуляемся?.. — нерешительно спросил мечник, с надеждой глядя на друга.       От такого Чун Юнь потерял дар речи.       — Тебе нельзя, Син Цю! Ты сам говорил, что после того, как отец узнал о ночных посиделках, тебе запрещено гулять ночью!       — Тише ты! Не хочешь — так и скажи, зачем же шуму наводить.       — Нет, я хочу, но послушай...       — Раз ты не против, то идём! А ну, подвинься немного... — медленно заползая на подоконник, книголюб не забыл и о подарке напарника, который спрятал в слоях одежд. Чун Юнь уже слез с дерева, ожидая Син Цю внизу. И, чуть помолчав, экзорцист вновь подал голос: — Нет, правда, ты хорошо подумал?..       Син Цю помедлил. Складывалось ощущение, что Чун Юнь был вторым голосом в голове — здравым разумом. Но всё же, взвесив все "за" и "против", мечник понял, что хуже того, что есть сейчас, уже точно не будет. Терять нечего.       — Да, не волнуйся, — книголюб чуть нагнулся, дабы пролезть в оконную раму, а затем, потянувшись до ближайшей ветви, крепко схватился за неё. В какой-то момент Син Цю тихо выругался, не в первый раз проклиная свою обувь на каблуке, пусть и маленьком. Спускаться не хотелось — слишком тяжело, да и сил у него осталось не очень много. Особенно чтобы по деревьям лазить.       — Юнь-Юнь.       — Да?       — Словишь?       — Что?.. Син Цю! — парень мгновенно бросился к падающему другу, предполагая много вариантов развития событий. Успеет ли он вообще поймать Цю, как сделать это с минимальным количеством ссадин, синяков и прочего...       Экзорцист всё же сумел поймать друга, чуть прокрутился, чтобы удержать равновесие, только вот он всё равно, качнувшись, упал на землю.       Мальчишка над ним тихо засмеялся, падая рядом.       — Син Цю, тебе жить надоело?..       Хохот постепенно стих. Мечник лишь сполз с напарника и поднял того с земли.       — Как ты? Сильно ушибся?       — Со мной всё хорошо, только немного побаливает. Но с каких пор ты стал таким безрассудным?.. Ещё и теперь мы оба грязные...       — А?.. — недоумённо взглянув на Чун Юня, Син Цю какое-то время размышлял, а после рассмеялся. — Точно. Видишь, есть повод сходить на пляж, который чуть дальше города. Идём скорее! Эй, Юнь-Юнь? — видимо, друг вновь засмотрелся на него... Но Син Цю не привыкать, хотя волна смущения всегда проскальзывала в подобных случаях. ***       — Простите, простите! Ох, прошу прощения! — врезаясь в очередное плечо, молвил синеволосый, буквально сбивая всех на своём пути. Люди ворчали и злились, конечно же, но не могли сказать этого юноше. Он уже был далеко.       — Сян Лин! Срочно! — влетев в дверной проём протараторил Син Цю, предварительно чуть не споткнувшись о порог.       Девушка вздрогнула, прикрывая крышкой очередное блюдо на плите, и только после повернулась.       — Ох, Син Цю! Как я давно тебя не видела, где ты пропадал? — взяв полотенце с полочки, она перебирала его в руках для того, чтобы убрать остатки недавней кулинарии, а после забросила ткань на плечо.       — Дома был, где же ещё. Дел было полно.       — Даже занятым ты прибегал ко мне перекусить, случилось чего?       — Сущие пустяки, дорогая Лин. Но сегодня я всё это компенсирую. Могу ли я сделать заказ на завтра к вечеру?       — Ха-ха, глупый! Конечно можешь, что за глупые вопросы? Тебе как всегда? — заулыбалась девушка, потянувшись за нужными продуктами.       — Нет, погоди. И он должен быть больше чем обычно! Я приду и возьму всё с собой, хорошо?       Слушая, какие Син Цю нужны блюда, повар хмурилась, ловя себя на мысли, что этот набор очень даже знаком.       — Я поняла, всё будет на высшем уровне, как и всегда.       — Давай я тебе чем-то помогу, заодно расскажешь последние новости.       — Хм... Мне нужна помощь, но не тут. Я такое классное блюдо придумала, всем понравится! Но мне нужна для этого слизь слайма, и желательно с запасом. Погоди, я рюкзак тебе дам.       — Без проблем, Лин-Лин! Думаю, под вечер уже буду, — ухватившись за рюкзак, который дала Сян Лин, мечник улыбнулся шире. — Плату я оставлю на перёд, — небольшой мешочек с морой уже оказался на столе, привлекая внимание подруги.       — У нас сегодня рыбный день, мы делаем скидку, поэтому... Эй, Син Цю! — синеволосая тут же стала оборачиваться в разные стороны в поисках друга. — Ну даёт, ха-ха... ***       — Это именно тот день?.. — тихо прошептал Чун Юнь, прерывая рассказ мечника.       — Да. Именно он. Ха-а... Знаешь, мне хотелось сделать всё на высшем уровне, хотел прийти и угостить тебя много чем вкусным, я даже и подумать не мог, что в такой счастливый день жизнь может разделиться на "до" и "после", — Син Цю потянулся и тихо зевнул, после закрыв глаза. — После того как я упал, очнулся мокрый, ещё в горе слизи, ха-ха. Знаешь легенду про то, что в Заоблачном Пределе сами Адепты помогают тебе при полёте? Мне вот тоже помогли, такое случилось два раза, пока я летел. За счёт полного рюкзака слизи и этих потоков, думаю, и выжил. Сломал ноги, правда, в одной перелом был без смещения кости, поэтому на неё наступать мог, но больно, конечно, было. У меня даже шрам остался на одной, — чуть привстав с земли, Цю указал на место, где кожа была бледнее.       И правда — Чун Юнь совсем не замечал шрама, пока синеволосый не указал на него.       — О, помню ещё кое-что. Когда я упал, через какое-то время я услышал какой-то гомон рядом, какая-то толпа. Через усилия я спрятался, был слишком напуган и боялся уже всего. Это были люди, знавшие, что я должен быть мёртв, но когда меня не увидели на нужном месте — пришли в ярость. Искали везде… удивлён, что они не нашли меня. Позже стали расходиться со словами, что меня надо найти и устранить.       — ...И где ты был всё это время пораненный, ещё и разыскиваемый? Как ты смог вернуть прежнее состояние?..       — Как думаешь, смог бы я всё это сделать без посторонней помощи? Вовсе нет.       — И кто же... Тебе помог?       — Ты. Это я помню прекрасно.       Экзорцист округлил глаза от удивления, поднявшись следом за возлюбленным.       —Я?       — Ты. Но, к сожалению, ты это забыл. Я конечно знал, что так может быть, но всё равно был расстроен, когда убедился в этом пару дней назад. Ох, помню, как тогда чувствовал вину перед тобой за то, что не пришёл... Постараюсь освежить твою память.. ***       Тихий облегчённый выдох. Он, наконец, добрался...       Ноги дрожали с такой силой, которую даже страшно представить. Именно поэтому Син Цю свалился под самым окном друга. Тяжёлое прерывистое дыхание, даже дышать было неимоверно сложно, лёгкие будто превратились в плоский блин от сильного падения.       Грязные от крови и грязи ладони коснулись деревянного подоконника, оставляя на нём следы.       — Чун Юнь, это я... — сжатый кулак пару раз постучал по тонкому стеклу. Тяжёлые вдохи и выдохи сопровождались постукиванием дождя по черепице.       Шторы неторопливо раздвинулись, и из-за них показался вялый экзорцист. Судя по виду, его разбудили.       — Чун Юнь, прошу, помоги мне... У меня нет никого кроме тебя! Прошу!       Без лишних слов голубоглазый открыл окно, дабы впустить друга в комнату.       — Син Цю!       Резко в нос ударил запах перегара.       Он что, пьян?! Если его энергия Ян так же действует, как алкоголь, значит... Чун Юнь пьян вдвойне?!       Крепкие руки подхватили парня, буквально перекидывая его в комнату, оставляя за собой грязно-кровавую дорожку. Ноги, зацепившиеся за края окна, пронзило острой болью, сравнительной с ударом тока в воде.       — Юнь, подожди! Мне больно!.. — слёзы вновь потекли по щекам, что заставило экзорциста изумлённо застыть. Без лишних слов он лишь уложил юношу на кровать, усевшись на полу около ног мечника.       Чун Юнь словно поломался... Он ощупывал Син Цю, будто не верил собственным глазам. А как заметил отёкшие ноги друга в крови, одна ещё и как-то неестественно повёрнутая, тут же вскочил, удаляясь из комнаты. А когда вернулся — в его руках уже была аптечка. Усевшись рядом, экзорцист отставил коробочку, а сам снял перчатки. Он аккуратно уложил руки на одну из ног, сосредотачивая на них крио элемент, а после и вовсе передавая его в конечность мечника.       От неожиданного холода внизу Син Цю вздрогнул и покрылся мурашками. Но нужно терпеть, Чун Юнь непременно хочет помочь.       —Приготовься, сейчас может быть больно, — прошептал экзорцист через время, стирая вокруг раны всякую грязь.       — Смотря к чему, и как больно это будет... Что ты?.. — юноша вдруг громко закричал, хватаясь обеими руками за одеяло, с огромной силой сжимая его. Последовал второй хруст — первый Син Цю заглушил собственным криком. — Чёрт возьми, Чун Юнь, перестань, не нужно! — ещё один болезненный стон вырвался изо рта юноши, который теперь и вовсе расплакался.       Экзорцист повернул голову к другу, с сочувствием глядя на него.       — Прости... Я думал, если сильно охладить ногу, тебе будет почти не больно... — Чун Юнь быстро взял бинты, и принялся перевязывать ногу друга так туго, что мечник тихо проскулил.       А после голубоглазый принялся и за вторую, с которой повезло больше. Перелом был закрытым и вроде как кость была на месте. Чун Юнь проделал аналогичные действия и с этой ногой — но тут, благо, ничего вправлять не нужно было.       — Мне сказали, что ты умер... Если ты — плод моего воображения, побудь со мной подольше...       — Ты всем плодам своего воображения каждый день оказываешь помощь?.. Я живой, Юнь... Но мне нельзя здесь оставаться, мне нужно уйти из города... Думаю, я уплыву на корабле, но... — мечник замолчал. Так стыдно это произносить... — Чун Юнь, одолжи мне немного денег, я... Когда я вернусь, я всё отдам, всё до последней моры. Я клянусь!       Экзорцист немного наклонил голову в бок, глядя на друга. Похлопал ресницами, словно оценивая, а после поднялся. Тихие скрипы под ногами голубоволосого затихли — Чун Юнь снова вышел из комнаты. В какой-то момент Син Цю заволновался, сам не зная почему. Просьба была такой странной, учитывая статус книголюба. Но друг быстро вернулся, хоть и вяло. Было ощущение, что он еле держится на собственных ногах...       — Держи, — он снова сел рядом, протягивая мешочек с тяжёлыми монетками в нём. — Тебе нужно что-то ещё? — в ожидании дальнейших просьб, голубые глаза с восторгом смотрели на быстро меняющиеся эмоции мечника.       Становилось неловко. Но делать нечего, у кого ещё он мог бы попросить помощи, сохраняя гарантию, что те самые люди его не найдут. Но с поломанными ногами уплыть тоже не получится. А когда раны заживут, куда бы отправиться?.. Может, в Сумеру? Но где прятаться всё это время и заживлять раны?       Точно... То самое место.       — Чун Юнь. Если ты будешь помнить всё, что сегодня было, хоть я и сомневаюсь... Приходи на наше место. Под гору Тяньхэн, я буду тебя ждать в любое время...       Чун Юнь чуть кивнул, а после..       — Когда ты вернёшься? — резко задал вопрос экзорцист, по-прежнему не отводя взгляда от лица мечника. Характер и повадки друга так быстро менялись, поистине странная реакция на алкоголь.       — О? А... Если честно, я не знаю, как сложатся обстоятельства, — от такого пристального присмотра Син Цю не знал куда себя деть.       — Ты будешь помнить меня даже спустя время?..       Синеволосый замер. То ли ему показалось, то ли на лице друга промелькнула совсем незаметная слезинка.       — Я обещаю, я всегда буду помнить о тебе. А ты дождись меня. Я обязательно вернусь, мой дражайший Чун Юнь, — пальцы прикоснулись к щеке парня напротив, вытирая влагу.       Хрупкие пальцы накрыли чужие. Сперва немного погладили меж фаланг, а затем стали спускаться к выпирающим костяшкам, после этого Чун Юнь и вовсе взял руку Син Цю в свою, переплетая с ним пальцы. Сам напарник был уже совсем близко, что заставляло Син Цю на очень короткое время позабыть о наступивших проблемах. Ощутив прикосновение кончика чужого носа к своему, мечник сначала зажмурился от неожиданности. Большой палец экзорциста стал нежно поглаживать ладонь Цю, сжав её чуть крепче, будто успокаивая.       — Чун Юнь... Ты слишком пьян. Не думаю, что ты делаешь то, что понравится уже трезвому Юню...       Ощущение, что экзорцист его либо не слушал, либо не слышал. А может и всё одновременно. Но сам Син Цю совсем никак не проявлял сопротивления, хоть в голове и осознавал — это неправильно.       Когда книголюб опомнился, он вновь почувствовал запах перегара, только теперь уже совсем близко. Язык экзорциста прошёлся по нижней губе парня, который не верил, что всё это происходит. Голубоглазый, не увидев, что "другу" это может быть неприятно, продолжил более напористо — он с лаской облизывал губы юноши, чередуя с этим лёгкие покусывания.       В какой-то момент соображать стало трудно. Син Цю сам не заметил, как Чун Юнь уже во всю хозяйствовал у него во рту, изредка сталкиваясь зубами о зубы. Мечник тихо промычал, попробовав вкус алкоголя — рисовое вино. Точно оно. Ему доводилось пару раз пить его на деловых встречах. Впрочем, это уже в прошлом. Сейчас перед ним был лишь человек, которого мечник любил всем сердцем. Он стал так же неумело отвечать на поцелуй, с интересом будто ощупывал содержимое рта Юня, не говоря уже про язык. Вторая рука нерешительно легла на плечо экзорциста, чуть сминая его.       Таким напористым напарник не был никогда.       В груди уже собралось приятное тепло, которое накапливало бьющиеся сердце. Син Цю чуть повертел головой, показывая, что воздуха уже не хватает. Однако, почувствовав, как чужие губы отдаляются он даже немного пожалел об этом.       — Теперь ты меня точно не забудешь, — тихо прошептал Чун Юнь, покрывая всё лицо книголюба маленькими поцелуйчиками.