Охота на дикого зверя

Ночь. Полная луна. Пара волков, самозабвенно погрузившись в шуточный бой, рассекали телами лавандовое поле. Сбивая и сминая бедные цветы своими массивными тушами, хищники издавали то рык, то подобие щенячьего визга, стоило острым зубам ненароком прикусить кожу. Два взрослых альфы стаи Уильямс. Два брата. Два сильных и уважаемых лидера, наплевав на статус и возраст, резвились точно неугомонные подростки. Долгожданная охота, служившая примирительным актом после очередного боя за титул вожака стаи, превратилась в ребяческую вакханалию и хаос. — Смотри, не расслабляйся! Следующий бой будет за мной, — угольно черный зверь задиристо прикусил ухо белому волку и тут же в ответ схлопотал по морде грузной лапой. — Не льсти себе, Хью! Тебе до меня ещё расти и расти, — встречный поток мыслей от брата сопроводился клацканьем зубов возле шкирки. — Пока не перестанешь пропадать в барах и сношать беспорядочно самок, тебе со мной не тягаться, — подмяв под себя близнеца, Дэвид Уильямс сомкнул челюсти на загривке, обозначая свою доминирующую позицию. — И снова моя взяла, братишка. Издав капитулирующее фырканье, черный хищник смиренно притих. — Это ты просто жрешь вечно какую-то траву, вот от нее у тебя мышцы и наливаются, — высунув язык от жары, побежденный волк гулко выдохнул, поднимая вокруг себя облако пыльцы. —Лучше бы обзавелся самочкой, и с ней свою энергию высвобождал. Белый хвост вожака шлепнул Хьюго Уильямса по носу, и тот недовольно поморщился. — Это уже мне решать, когда обзаводиться парой. А вот если вдруг, Хью, одна из твоих разовых пассий понесет от тебя щенков… — Старина, позволь я тебе расскажу про волшебную силу контрацепции, — соскочив на лапы, черный волк довольно затряс телом, взбадривая шерсть, — если не хочешь, чтобы семя оказалось внутри девушки, берешь и натягиваешь на себя такую вещь, как презерватив и… — Уродила же мать мне непутевого братца, — боднув близнеца в лоб, Дэвид встрепенулся и гордым шагом направился в сторону близлежащей реки. — Не выпендривайся, у нас разница всего лишь в час! А значит ты такой же непутевый, как и я, — подойдя к торчащему из земли пню, оборотень покрутился из стороны в сторону, обчесывая зудящую от хвойной иглы и репья шкуру. — Однако, я не путал волчью ягоду с голубикой, не ворошил мордой муравейник и… — У меня был очень пытливый ум! А ты заносчивый скряга! — от подобной перепалки у обоих братьев на душе становилось по-особому тепло и уютно. Будто они вернулись в беззаботное детство. — А сейчас вместо ума у тебя пытливый член, — почесав лапой за ухом, Дэв лукаво сощурился. — А ты по-прежнему заносчивый скряга! Оба ликантропа закатили глаза, но тут же хрюкнули от подступающего смеха. — Ладно, иди домой, я еще раз обегу территорию и вернусь. Тебя, поди, уже ждет очередная жрица сладострастия? — навострив кипенно-белые уши, альфа повел носом, улавливая аромат душистых трав. — О, да! Моя ночка будет уж точно повеселей твоей, — горящие в темноте рубиновые глаза Хьюго блеснули хищным огоньком. — Присоединяйся, если что, — потянувшись, младший из близнецов едва заметно кивнул и, не дожидаясь ответной реакции, рванул вглубь леса. — Шалопай, — хмыкнув, вожак стаи Уильямс окинул взором горизонт. Тихая полуночная безмятежность. Ночной лес не излучал опасности, а значит можно было спокойно насладиться одиночеством, освободиться от сбившегося роя мыслей и остудить в горной реке саднящее тело. Что не говори, а дрался Хью знатно. Не ровен час, и статус вожака в честном поединке перейдет ему. — Обойдется. Волк оскалился: — Силен, но не серьезен. Рано пока ему вести стаю. Взбодрив когтями зернистый дерн, белый волк пустился легким бегом до побережья местной речушки. Обогнув зеленый кряж и взволновав своим присутствием мелкую дичь, Дэвид приблизился к каменистой косе. Влажный воздух приятно путался в длинной шерсти и остужал разгоряченное тело. Мелкие капли оседали на кончике носа и тут же слизывались шершавым языком. Саднящие от натуги мышцы постепенно расслаблялись, пуская по корпусу приятную волну умиротворения. Наслаждаясь окружающей обстановкой, оборотень замер у подступа к водной поверхности, прислушиваясь ко внутренним ощущениям. Внезапно чуткий слух уловил всплеск воды. Откуда-то из зарослей камыша донесся звук, напоминающий барахтанье ног. Пригнув голову и бесшумно шагнув вперед, волк втянул в себя воздух, распознавая в тянущемся шлейфе знакомые ноты. Терпкие вкрапления хвои перебивались легким персиковым флером, медовым вереском и… железом. Поморщившись, Уильямс расширил ноздри, чтобы окончательно убедиться, что среди аромабукета четче всего выделялся запах крови. Горький и удушливый. Ступая по холодной гальке, хищник медленно стал приближаться к источнику шума. Версия о купающемся в ночи животном очевидно отпадала, так как пахли лесные жители несколько иначе. Но и догадки о том, кто бы мог в такой час да еще и на их территории принимать водные процедуры, отсутствовали. Миновав густой рогоз, альфа пригнулся и осторожно подкрался к краю зеленых зарослей, чтобы незаметно оценить уровень потенциальной угрозы. «Надеюсь, вампирские отродья, это не вы так научились маскировать свои зловонья.» Мелкий шаг еще один и, осторожно перешагнув через торчащий корень, зверь выглянул из-за укрытия. Каскад вьющихся светлых волос, обрамляющих узкие плечи и ниспадающих до поясницы; молочно-белая кожа спины и полудолей ягодиц, что на половину были скрыты в воде; изящные тонкие руки, оглаживающие водную гладь и правильный, четкий профиль девичьего лица, подсвечиваемый холодным светом луны. Сглотнув подступившую вязкую слюну, Дэвид загипнотизированно замер, внимая каждый сантиметр юного тела незнакомки. Словно гибкая ива, она наклонялась в разные стороны, омываясь от липких, багровых следов. Морщась от простых телодвижений, девушка то и дело погружалась по подбородок в воду и издавала тихое шиканье. Дэвид же, как будто ощущая всю боль неизвестной, неожиданно для себя, возжелал подойти к ней, чтобы зализать ее раны и забрать все тягости от телесных увечий. Поймав подобную навязчивую мысль, Уильямс встряхнул головой. Видно, давно он не кутался в женском тепле и заботе, коль испытывал подобное к первой встречной. Смахнув наваждение, зверь вновь вернул свой взор на незнакомку. — Стоп? Где она? Куда… Не успел резонный вопрос об исчезновении девчонки созреть в голове, как шерсть тут же вздыбилась на холке, оповещая об угрозе со спины. — Не знала, что среди волков есть вуайеристы. Или у оборотней принято подглядывать за голыми девушками, прикрываясь обличьем зверя? Уставший, но все же приятный голос щекотнул кончик уха, тогда, как обжигающая сталь массивного меча коснулась шерстяного ворота шеи. — Если жизнь дорога, обернись человеком. Церемониться я с тобой, снежок, не буду. — Убери оружие, — глухо пророкотав, Дэвид приподнял голову, увеличивая расстояние между клинком и горлом, — пожалуйста. Я не трону тебя, — добавив, насколько возможно в его форме, вежливости к тону, ликантроп покорно опустил натянутый струной хвост, показывая свою миролюбивость. — Станешь человеком, тогда уберу, — недовольно фыркнув, незнакомка вновь приблизила лезвие. Вот тебе и тихая ночка. Свалилась на голову дикарка. Да не какая-нибудь, а с острым клинком и упертым нравом. Ну и у кого теперь веселей, а Хьюго? Издав недовольное урчание, альфа решил пойти на компромисс. Еще от своей матери он извлек урок, что с женщинами, и тем более вооруженными, лучше лишний раз не спорить. В конце концов, нанести неизвестной встречный удар он сумеет. Хоть и не с большим энтузиазмом. Мгновение, и издав характерный хруст костей и треск суставов, под пиком выставленного оружия, расположился обнаженный мужчина. Взбитые мышцы спины, исчерченные старыми шрамами поясница и шея, крепкие руки, с играющими от сжатия кулаков сухожилиями на запястьях, и густая коротко стриженная шевелюра. Даже лицезрея часть внешнего вида, девушка отметила насколько хорошо был сложен оборотень. — Будешь и дальше смотреть, или все же уберешь острие? — буквально осязая пристальный взгляд незнакомки, Уильмс усмехнулся: — Если тебе любопытна анатомия моего тела, уверяю, спереди все намного интересней, — выпалив, а потом уже сообразив, что именно, Дэвид мысленно отвесил себе затрещину. Но вида при этом не показал. Секундная тишина, и вдруг напряженную тишину разразил звонкий девичий смех. — Боги, ты не только вуайерист, но еще и извращенец, — металл отодвинулся в сторону, и мышечное напряжение альфы тут же спало. — Канада не перестает меня удивлять. Отпрянув, блондинка медленно зашагала обратно в воду: — Больше так не подкрадывайся, снежок. Быть цельным волком лучше, чем обезглавленным. Не удосуживаясь посмотреть на своего собеседника, она безмятежно стала погружаться в реку. Безумно красивая. Но странная. — И кто же мне запрещает подкрадываться на моих владениях? О, таинственная незнакомка с… — оторвав взгляд от девы, Дэв начал озираться вокруг в поисках оружия. — С мечом ты хотел сказать? — резко вознеся руку кверху, девушка извлекла буквально из воздуха клинок. — Как видишь, все свое ношу с собой, — заведя за спину предплечье, она приложила меч к хребту, и тот словно впитался в кожу, вырисовываясь на ней художественным орнаментом. «Удачно я решил прогуляться». Завороженно отследив процесс трансфигурации, альфа прочистил горло: — С упрямым нравом я хотел сказать, — разогнувшись во весь рост, Уильямс отчего-то улыбнулся. — Но твоя версия мне понравилась больше. Пронзительный взгляд синих глаз, и сердце волка пропустило удар. — Как тебя зовут? — шагнув в воду, Дэвид притаил дыхание. Купаясь в окутывающем мягком свете луны, девушка была словно фантом. Как тонкая материя, сотканная из потаенных желаний мужчины. Его наваждение. — Лея, — короткий, но чарующий взор из-под длинных ресниц. — Отныне, я хранительница этих земель, мой альфа.

***

И вновь салон ярко-желтого внедорожника. Макс в качестве водителя, а Мия — штурмана. Оба заняли комфортные для них места и, теперь уже следуя за автомобилем другой парочки, думали о том, как нарушить неловкое молчание. Нет, скорей один из них подбирал вопрос, который следовало бы озвучить первым, а другая гадала, насколько углубленно нужно будет посвящать альфу в дела сумеречного мира. — Расскажи об этих тварях, — тележиться Фоллу не хотелось, поэтому он решил сразу перейти к сути. — Я так понял, что есть целая разновидность неизвестных зверюг, которые нападают и похищают волчат? Уильямс утвердительно кивнула: — Все верно. Эти создания мы окрестили «кромешниками», потому, что чаще всего они появляются после заката солнца. Среди них есть два подвида — это «загонщики», те, кто выслеживают своих жертв и при отсутствии сопротивления — хватают, и «костоломы», они прикрывают «загонщиков», пока те поглощают свои цели. Дикость! — Что значит «поглощают»? — сосредоточившись на пояснительном рассказе, Макс нахмурился: — Ранее я с подобным не сталкивался. Подогнув под себя ноги, девушка задумчиво уставилась в одну точку: — Проще раз увидеть, чем описать… «Загонщики» чем-то похожи на… тени, которые способны менять свою телесность. Бесформенные существа, растворяющиеся в пространстве, и тут же из него физически материализующиеся. При нападении, они словно поглощают в себя жертв… то есть, обволакивают их своими телами. За счет выделения специфической слизи, эти твари усыпляют противников и стирают их запахи, обрывая тем самым след для поисков, — закусив щеку, Мия хмыкнула: — Для фильмов ужасов они вполне подойдут на роли главных уродов. Когда столкнешься с этими существами в первый раз, будь готов к микроинфаркту. Морды у них, мягко выражаясь, неприятные. По сути, своими фейсом они и парализуют жертв. Пока очухаешься от страха, тебя уже всего обсосут, обездвижат и вырубят. На последнем дополнении Макс вздохнул: — Не думал, что это скажу, но я теперь рад, что Шон с детства обожает смотреть всякую криповую дрянь. Уверен, тому, кто знает наизусть все творчество Баркера и перечитал до дыр Стивена Кинга, «кромешники» покажутся безобидными созданиями. От подобного замечания Уильямс улыбнулась: — Не переживай, максимум, что Шону сделали — это усыпили его и, возможно, погоняли по лесу до изматывания. Жертв, как правило, не трогают физически, либо наносят им минимальный ущерб. Поэтому, пока наши волчата в безопасности. — «Пока» как раз меня и настораживает… — выкрутив руль для очередного поворота, Фолл взглянул на соседку: — Что насчет «костоломов»? И уязвимых мест всех «кромешников»? Поймав чужой взгляд, Мия выставила вперед пятерню: — Вода и солнце, — два пальца поочередно загнулись, — этим можно уничтожить «загонщиков». А вот «костоломы»… это трёхметровые тварюги с непробиваемой прочной костяной броней, высокой выносливостью и крайне острой пастью. Наше с Рэей оружие или снос головы — единственное, что способно сразить «костоломов». У них неимоверно завышенный индекс регенерации, а бошка — это то что, благо, отращивать они себе не умеют. Вступишь с ними в схватку, не подпускай к своей шее и наноси первым удары. Ослепляй, контузь и ломай. Голова их ахиллесова пята. Но и также и самая прочная их часть, — вдумчиво кивнув, Фолл аккуратно обхватил не загнутый мизинец: — А это что? Есть еще какой-то способ завалить «кромешников»? Мия перевела взор с запястья на мужчину и вновь, по-особому хищно, улыбнулась: — Есть, ковбой, но, надеюсь, этот способ нам не придется применять. Макс изучающе прошелся по лицу интриганки: — Настолько опасный метод или тот, кто будет его использовать? Девушка пожала плечами: — И то и другое, — аккуратно высвободив палец из плена мужской хватки, она лукаво подмигнула: — Еще вопросы, мистер Фолл? Макс переключил передачу: — Герой, я только начал. А вот готова ли ты, мисс Уильямс, отвечать на все, что я задам? Зрительный контакт. — Спроси и узнаешь, — словно бросая вызов, Мия повела бровью, — итак… — Кто ты? — Фолл выпалил вопрос на одном дыхании. — У тебя странный запах. Есть что-то от оборотней, но и также присутствует нечто чужеродное. Такое, чего я раньше не чуял. Стоило бы добавить, что от аромата сводило челюсть, а волк уже изводился слюной… — Понятия не имею, — такого ответа он явно не ожидал. — Хотела бы я сама больше про себя знать, — шумно выдохнув, Мия откинулась на спинку кресла. — Папа оборотень, бывший вожак стаи Уильямс, мама — Рожденная Луной и хранительница сумеречного мира. Если биографию отца я знаю наизусть, то про маму… Она умерла при родах… и, то немногое, что мне о ней известно, заключено лишь в пару тезисах. Безумно красивая, сильная и умная. Любящая фирменную папину глазунью и вечно надевающая вещи наизнанку, — будто-то что-то вспомнив, Уильямс усмехнулась, — представляешь, она даже свадебное платье надела не той стороной. Еще удивлялась, почему пуговки как-то странно пришиты. Макс в ответ улыбнулся. — Папа неистово ее любил. Настолько, что после ее ухода он потерял связь со своим волком и полностью погрузился в себя. Первый год мной занимались тетя и бабушка, давая возможность отцу прийти в нормальное состояние… Но я не уверена, что он даже спустя и десять лет смог полностью пережить эту трагедию. Все же у оборотней все несколько сложней, чем у людей. И болезненней. Внимая слова Мия, Макс чувствовал насколько они были пропитаны горечью и тоской. Он ее понимал и разделял каждую эмоцию. — К слову о том, кто я такая… Для упрощения картины мира, считай, что полукровка. Что-то между ведьмой и оборотнем. Я могу перекидываться в волка. Но делаю это лишь при крайней необходимости и чаще всего в полнолуние. В повседневности мне проще пользоваться «сумеречной магией» и… магией обаяния, — игриво взмахнув копной волос, хранительница уставилась на Фолла. — Рэйна… примерно то же самое, но еще сложней. Просто знай, что ей можно доверять. Она мой наставник и очень опытный хранитель. Уолекс обожает свою звериную ипостась и сходит с ума по вишневому йогурту. А еще она безупречная ищейка и искусная укротительница «магии крови». Сощурившись и прикидывая, все ли она озвучила, Мия уверенно кивнула. — Пока, думаю, достаточно. Часть других вопросов, которые у тебя дополнительно возникли, развеются после сегодняшней ночи. А пока… Макс, просто следуй за мной и также доверяй. Лилит и Шона мы спасем. Не устану это повторять. Но для этого нужно будет приложить очень много усилий и даже, возможно, пойти вразрез со своими принципами. А вот это уже неоднозначно звучит. — Принципами? Мия, это воспринимается больше, как вызов, — облизнув губы, Макс удобно пристроил предплечье на подлокотнике, максимально приблизившись к девушке. — Уточни, о каких именно принципах идет речь? Кто знает, может у вас, ведьмочек, они отличаются от наших. — Какие? Хорошо… — и снова действуя против логики, Уильямс запустила ладонь в густую шевелюру Фолла, и осязая, как по его коже сразу побежала волна мурашек, склонилась к уху. — Принцип «не влюбляться в незнакомку»… что насчет такого? Перманентный ступор, это, пожалуй, типичное состояние альфы за последние несколько часов. Эта девчонка умудрилась взбаламутить вечно невозмутимого волка лишь одним своим словом или действием. И от этого кровь не на шутку закипала. Вот и теперь осязая тепло и аромат ее тела, Макс выжидательно замер. У него возникло два порыва. Осталось выбрать, какому из них все же поддаться. Как же все не вовремя!