Охота на дикого зверя

      — Неплохо.       Встав в центре гостевого однокомнатного дома, Рэйна осмотрелась вокруг.       — И отчасти даже непривычно.       Отделанные из дубового сруба стены, массивные балясины под потолочным сводом с подвешенной на одной из них ветвистой словно оленьи рога люстрой, широкая кровать с резной спинкой и такими же резными тумбами по бокам, и венец всего убранства —панорамное окно с выходом на лес.       — Ты про хождение в одежде? — захлопнув входную дверь, Айзек беззлобно усмехнулся. — Согласен, видеть тебя в платье — так же удивительно, как и твою магию.       Стянув ботинки, мужчина с термосом и разносом еды проследовал к искусно выполненному столу.       — Не знаю, что ты предпочитаешь в еде, поэтому взял всего понемногу, — устало зачесав выбившиеся из хвоста волосы, Айз указал на ассорти из блюд: — Хелен постаралась на славу, здесь и стейки из оленины, и буженина, блины с разными сиропами и творогом. Еще прихватил салат… вдруг ты у меня травоядная, а так же…       Мягкое бодание в спину, и альфа прыснул:       — Надо было взять салата побольше?       Накрыв маленькие ладони на своем животе, мужчина трепетно огладил их.       — Непривычно ночевать в месте с цивильным убранством. В еде я не привередлива. И нет, мой здоровяк, я у тебя далеко не травоядная, а самый настоящий хищник, — проурчав на одном дыхании, Рэйна приподнялась на носки и в знак подтверждения своих слов слегка прикусила лопатку Уильямса. — Практически двухвековая активная кровопийца и совратительница. Страшно?       Ощутив гулкий внутриутробный рык Айзека, Рэй отпрянула от альфы, заставляя того развернуться к ней лицом.       Относительно Блэквуд Айз выглядел подобно великану. Высокий, крепкий, с не до конца зажившими росчерками царапин и ссадин, тенями устали под обсидиановыми, но плутовски поблескивающими глазами — Уильямс пробуждал невообразимый трепет и тягу. К прикосновениям его раскаленной кожи, втягиванию аромата ментола и смолы, к его низкому вибрирующему голосу и объятиям.       Выдохнув весь сумбур прожитых суток, да и прошедших нескольких лет вместе взятых, Рэйна улыбнулась. По-особенному тепло и уютно. Так, что Айзек не смог устоять на месте и, приблизившись к своей волчице, подхватил ту на руки.       — Страшно? — прижимая теснее к груди удивительно хрупкое тело, Айз зарылся носом в разметавшуюся огненную копну волос. — И это мне говорит дикая и необузданная старушка? — обоюдный тихий смех, и, встретившись лбами, пара прикрыла глаза.       — Что, волчок, тянет на кого постарше? — мазнув губами чужую переносицу, Рэй плавно стянула с мужского затылка резинку, высвобождая тяжелый смоляной каскад.       — Скорее на рыженьких ведьмочек, — короткий, но чувственный поцелуй, — питаю к ним особую слабость.       Теперь, когда волчата были в безопасности, а угроза нашествия кромешников и прочих тварей не висела Дамокловым мечом, можно было пусть и ненадолго, но все же раствориться друг в друге.       — Мне кажется, на тебе слишком много одежды, — добравшись до постели, Айзек опустился на ее край, размещая Рэйну на коленях.       — Не смей рвать платье. Оно принадлежит кому-то из волчиц Фоллов, — обвив ногами мужской торс, Уолекс налегла на альфу. Тот податливо завалился на спину.       — В таком случае сама сними его. Для меня.       Теплое, приглушенное освещение мягкими тенями ложилось на молочную сатиновую кожу, подсвечивая игривую россыпь веснушек. Короткий, завитый от недавнего душа волос подобно пламени переливался то багряным, то алым всполохом. Глаза цвета жидкого золота в окантовке темных густых ресниц заставляли неотрывно смотреть в них и осознавать, что никакие другие уже не смогут к себе так сильно притянуть.       Так увлечь за собой.       Легкий наклон головы, и под короткое движение пальцев первая пуговка выскользнула из петли.       Айзек затаил дыхание.       Вторая. Третья. Выдерживая секундную паузу, Рэй словно в замедленной съемке позволяла насладиться волку видом открывающихся острых ключиц, по которым вот-вот пройдется его шершавый язык. Межгрудной ложбинки, которую он обязательно ужалит до собственнической метки. Аккуратных полушарий груди с виднеющимися терракотовыми ареолами, но пока еще прикрытыми остриями сосков. Их он особенно тщательно вкусит, смакуя и оттягивая до сладкого стона.       Следя за сосредоточенным взглядом Айзека и осязая, как в ягодицы все с большей активностью упиралось его возбуждение, Рэйна томно выдохнула, расправляясь с последней пуговкой.       Поведя сначала одним, а следом и вторым плечом, девушка приспустила бретели. Струящаяся ткань медленно сползла вниз, обнажая жаждущее ласки тело.       Ласки своего волка.       Он любовался. Старался запечатлеть каждый волнующий изгиб, каждое созвездие родинок, что рассыпались по нежной коже его пары. Разливающееся по сосудам томление достигало наивысшей точки кипения. А слова, что прежде не озвучивались, вот-вот были готовы высвободиться наружу.       — Прекрасная.       Что на поляне у хижины и на оккультном кладбище, что сейчас, восседая на его бедрах. Дикая. Сумасшедшая. Не вписывающаяся в прежние рамки и стандарты, но ставшая золотым сечением женщины.       Его женщина.       — Угораздило же нас, — насмешливо и очаровательно.       — Почему бы и… да, — довольно и искренне. Как никогда.       Незатейливое движение корпусом и рыжие пружинки игриво коснулись его лба и щек.       — Хочу, чтобы сейчас ты был только моим, — горячий шепот у самых его губ.       — Боюсь, одного «сейчас» мне будет недостаточно, — обжигающее касание щеки ребром шершавого пальца, и мгновение растворилось в их поцелуе.       Неспешном, откровенном, познающем новые грани и границы.       Принимая в свои объятия податливое тело, Айзек внимал томным стонам, вибрацией отдающимся в сознании. Блуждая ладонями по оголенным участкам, сминая сочные губы и вдыхая неповторимый аромат тела, Уильямс словно вновь находил самого себя. Становился тем, кого однажды потерял за лично воздвигнутыми стенами отрешения и безучастности.       Рэйна, как магма, разжигала все на своем пути, но за собой оставляла не пепелище, а новую жизнь, ростками тянущейся к солнцу. За ней.       — Моя маленькая волчица, — крепкая хватка за талию, и губы лихорадочно потянулись к скуле, ниже по бархатной шее и, очутившись в межключичной ямке, замерли. Обведя кончиком языка выемку, Айзек дождался сдавленного стона. Зарывшиеся в его шевелюру пальцы несдержанно потянули пряди у корней, слегка оцарапывая кожу.       Довольствуясь встречной реакцией, Уильямс втянул тонкий участок кожи, одновременно переворачиваясь и подминая Рэй под себя.       Девушка беспомощно всхлипнула.       — Айз…       Не желая разрывать связь, волк провел влажную дорожку до шейно-плечевого изгиба.       — Ты моя, — язык медленно очертил нужный ореол, — и это безоговорочно, — короткое мгновение, и острые зубы пронзили кожу, вызвав грудной рык волчицы. Удерживая извивающееся тело и жадно зализывая метку, Айзек прислушивался к внутреннему зверю. Своему и Уолекс.       — Так будет только хуже, — обессиленно прижавшись щекой к подушке, Рэй прикрыла веки.       — Так будет правильнее всего, — заведя ладонь под женскую грудь, Уильямс сжал ее, пропуская сосок между пальцев, — и ты это знаешь.       Обреченная ухмылка:       — Знаю.       — Иди ко мне.       Шелест от сбрасывания одежды, и Рэйна перевернулась на спину, наблюдая за освобождением волка от ненужной ткани.       — Ты прекрасен, мой альфа, — блаженная улыбка, и девушка согнула ноги в коленях, приглашающе раздвинув их, — весь. От самой макушки до кончика… — лукавый прищур, и Айзек, поддержав игривый настрой девушки, накрыл ее своим телом.       Пленив губы, волк огладил женское бедро, постепенно сместив ладонь под коленный изгиб, а другой ладонью продолжил ласку возбужденной ареолы. Уолекс томно простонала, обняв его крепкие плечи и призывно толкнувшись навстречу бедрами. Влажная и возбужденная — кровь стала активнее насыщаться адреналином.       — До кончика чего? — прикусив мочку ушка, Уильямс дразняще провел головкой по нежным складкам. Желание погрузиться в изнывающее лоно преобладало над любыми другими.       — Пальцев, мой извращенный здоровяк, — притянув к себе за шею, Рэйна лизнула колючую щеку, — я не на столько испорчена, ведь …       Толчок, и из легких выбило воздух и остатки фразы. Приоткрыв рот в немом стоне, Уолекс прогнулась в пояснице, впиваясь в напряженные мышцы мужской шеи.       Глубоко. Тесно. До чертиков чувствительно. И… безумно хорошо.       Оставляя ненужные комментарии, Рэй лишь едва заметно кивнула, на что альфа довольно рыкнул. Плавное высвобождение и на самой границе вновь уверенный толчок, ставший началом активных фрикций.       За окном уже давно властвовала чернильная ночь, окутавшая таинственной вуалью поместье и густой лес. Редкий стрекот цикад и шелест хвойных лап для самого чуткого слуха дополнялся доносившимся унисоном влажных шлепков обнаженных тел и ненавязчивым поскрипыванием кровати, не знающей ранее волчьей страсти.       За интенсивным слиянием и сменой поз, Айзек и Рэйна говорили друг другу гораздо больше, чем могли бы озвучить вслух. Для волков язык тела был более внятным и доходчивым. В особенности, когда подступающий апофеоз пробуждал звериные инстинкты и жажда до чужого тела становилась невообразимой.       Впиваясь в тугие мышечные сплетения спины, Рэй оставляла за собой кровавые росчерки ногтей, тогда как сильные мужские пальцы уже отпечатывались четкими отметинами на ее бедрах и талии.       Волна экстаза накатывала от самых пальцев ног, заставляя те напряженно сжаться, и захватывала с нарастанием все тело, натягивая его струной. Короткий вздох, точка бесконечного падения и, ощутив, как внутри нее растеклось тепло, Рэйна устало обмякла, прижав к себе разгоряченного волка.       Едва переводя дыхание, пара на несколько минут позволила себе быть единым целым. Закрепляя ту связь, что объединила их еще у егерской сторожки.       — Рэй… — глубокий вздох у виска.       — Все хорошо, — скрепив на мужской талии щиколотки, Уолекс нежно огладила шею, перебирая набрякшие пряди волос, — беременность мне не грозит.       Уильямс на мгновение замер.       — Вообще или…       — Хранительницы лишены детородной функции, поэтому…       Неприятный факт словно резанул сознание альфы, и Айзек приподнялся на предплечья. Встревоженный взгляд темных глаз устремился на спокойный и…смирившийся.       — Ну хоть на контрацепции можно будет сэкономить, волчонок, — криво улыбнувшись, Рэйна обвела скуловую косточку волка, — … за все надо платить. Наша с Мией сила не исключение, — на мгновение задумавшись, она усмехнулась: — у Эм эта плата и того выше.       Густые смоляные брови встречно свелись к переносице, отчего Уолекс удивленно сощурилась:       — Ей жить отведено всего тридцать лет. А с учетом частоты применения Сони и того меньше. Разве она не…       — Нет, — резко отрезав, Айзек аккуратно вышел из девушки и с тяжелой думой сел на край кровати. Резкая смена настроения .... впрочем, с Рэй иначе быть не могло. — Но ее мать. Лея ведь тоже была хранительницей, однако она смогла родить и…       — Лея умерла в день своего тридцатилетия.       — Она умерла от тяжелых родов, — общепризнанная версия смерти Леи Уильямс начала раскрываться под другим углом. Немыслимом и болезненном.       — Она умерла, потому что пришел ее час. А то, что она успела родить здорового ребенка, так это лишь благодаря Соне, оставившей после растворения часть своей энергии.       Понимая, что новые факты подобно ушату ледяной воды обрушились на Айзека, Рэйна подобралась к мужчине, обняв того со спины.       — Соня — оружие, что черпает энергию из носителя. Поскольку женщине энергия дарована для продолжения рода, у хранительниц происходит процесс замещения. Сила и выносливость взамен на возможность приносить приплод, — размеренно поглаживая крепкую грудную клетку, девушка опустила подбородок на мужское плечо, — ген хранителя появился после слияния крови оборотня и вампира. Вернее, крови оборотня рода Дайгири.       Уильямс слегка пошатнулся.       — Моя мать…       — Да, Марина, как и вы с Лилит принадлежите их роду. Верно.       Айзек задумчиво потерся щекой о женскую, попутно накрыв ее ладонь своей.       — Дайгири славились своей особенной связью с чистой энергией. И самые сильные из оборотней, как например мать Леи, были способны материализовать энергию в предметы. Собственно Соня и была изобретением Мадлен.       — В чем разница между Дайгири и хранителями? По существу Мия такая же наследница этого рода. И ее отец — Дэвид был волком, а не вампиром. Что-то не сходится, — сопоставляя все факты друг с другом, Уильямс все больше и больше хмурился.       — Разница в том, что Дайгири могли создавать или управлять энергией лишь в короткие промежутки времени, а после им требовалось длительное время на восстановление. Даже Мадлен… — запнувшись, Рэй прочистила горло, — несмотря на свою силу — пятнадцать минут применения способности, и она была полностью истощена. Кровь вампира как раз прибавляла нужную выносливость. И если отец Мии был оборотнем, то ее дед со стороны матери… — Рэйна внезапно смолкла.       — Рэй?       — Знаешь, если я сейчас продолжу посвящать тебя во все тонкости биографии одной только Эм, до завтрашнего полудня… а вернее сегодняшнего полудня мы с тобой не уснем, — резко сменив настрой, девушка подхватила Айза подмышки и принялась тянуть того на себя. — Все, мой здоровяк, отбой! Помоги мне устранить свой же потоп и на боковую. Завтра, точнее сегодня на собрании все узнается и раскроется. Уверяю.       Вызвав у альфы смешок, Рэйна чмокнула его затылок и ногой указала на пачку влажных салфеток, что подозрительно уместно лежала на прикроватной тумбе. Уильямс, несколько расслабившись, решил поддержать инициативу.       — И все же имею право задать вопрос, — выудив первую салфетку, Айзек разместился между женских бедер и бережно провел по их внутренней стороне. — Как у тебя их зовут?       Наблюдая за волком из-под опущенных ресниц, Рэй прыснула.       — Револьверы, — мазнув влажной тканью по половым губам, Айз коротко чмокнул лобок. — У Мии меч Соня. Что насчет имени твоего оружия? Даже двух.       Закинув одну стопу на мужское плечо, Рэйна игриво закусила губу:       — Не знаю. Я как-то кличек не придумала. Нет у меня привычки, как у романтиков Дайгири, именовать неодушевленные предметы, — приподняв по указке Уильямса бедра, Рэйна хмыкнула: — Да и если подумать, Соня — это сгусток энергии, а мои револьверы — ни что иное, как кровь. Мы хоть и обе хранительницы, как ты уже раньше понял — природа нашей силы разная.       Айз снова задумался.       — Тогда пунктик про деторождение и тридцать лет жизни. Если разная природа, то…       — Магия крови отнимает энергии не меньше, чем любая другая, поэтому в части рождение детей я, увы, неполноценна, — давно принятая реальность отчего-то стала отзываться тупой болью в сердце.       — Что насчет длительности жизни? Тебе уже как минимум шесть раз по тридцать.       Стараясь не показывать свои эмоции в адрес бесплодия, альфа завершил обтирание и напоследок нежно поцеловал женские стопы.       Говорить о наследниках им было пока рано.       Пока.       — Оу, с этим проще — мой отец был чистокровным вампиром, поэтому и бессмертие, ну или долголетие, мне удачно передалось по наследству, — вытянув вперед руку в приглашающем жесте, Рэйна довольно заурчала, когда Айзек сгреб ее в охапку, накрывая обоих пледом. — Поэтому, мой здоровяк, буду я тебе досаждать до скончания веков, — сладко причмокнув губами, Уолкес уткнулась в мужскую грудь и удобно запрокинула ножку на торс. — Вместе с Шондой и Шиндой.       Теснее прижав к себе волчицу, Айзек зарылся носом в облако рыжих волос.       — Шондой и Шиндой? — веки плавно опустились, погружая тело в долгожданный сон.       — Угу. Револьверы. Теперь их так зовут…       Секунда, и пара крепко уснула, оставляя все недосказанное на следующий день.