сигма

Серёжа говорит: — Олег, сходи за сигаретами. Серёжу в это время втрахивают в диван (кожа, кстати; скользит пиздец) и губы у него красные-красные. Олег молча закрывает дверь. Серёжа не курит. Олег не подслушивает, но так выходит, что Серёжу слишком громко спрашивает этот, очередной: «чё за хуй?» и что там отвечает Серёжа уже не слышно, но вряд ли про семнадцать с половиной и штанги. Олег спускается в гостевой холл, говорит: «Марго, отключи датчики дыма». Чиркает зажигалкой, затягивается. Открывает на планшете камеры. Камерами, так-то, напичкан весь офис. Серёжа нетократ и конченый параноик, так что камеры ещё и перепрошиты: передача на одну мишень, принцип роя, ни единого шанса вытащить компромат. Олег не слишком разбирается. Так, на уровне вынужденного дилетанта. Максимум — коды на питоне, Пелевинский айфаго-10. Олег открывает трансляцию с офиса, отключает звук; что он там не слышал. Смотреть Олегу тоже не то чтобы нравится. Но есть такая должность — телохранитель, а тут бонусом бонусы и всякие деформации, в общем, Олег вынужденный вуайерист и следит за тем, чтобы с одним телом всё было ок. Пока, вроде, справляется. Серёжа изящно седлает ёбыря и поднимает взгляд в камеру. Смотрит будто бы на Олега, хотя, конечно, ничё не видит, просто выёбывается: знает же, что Олег наблюдает. Олег, в свою очередь, знает, что такое выражение лица у Серёжи, когда он кончает. Такие дела. С новым Серёжным увлечением Олег сталкивается у лифтов. Он здоровается с Олегом за руку. Это очень странное рукопожатие, потому что они явно друг другу не нравятся, но ладонь крепкая; — Олег почти уважает этого мента с перебитым носом и разъёбанными кулаками. Мент уходит, Олег поднимается к Серёже. Серёжа сидит подтаявший, ерошит волосы: — Правда, он прелесть? — Средний легаш, — пожимает плечами Олег. — Ну, может. Но как ебётся, как ебётся! — Серёжа мечтательно закатывает глаза, — Искусство, Олеж. Самое настоящее. Олег хмыкает. Искусство, значит. Пробегавший мимо следак — искусство, Олег, который как только не изъёбывался, — это так, «было неплохо» и скупой тычок губами в щёку. Ну, а хули. Олег не ревнует. Серёжа ему в верности не клялся и о любви ни слова не говорил, у Серёжи все права и свободы; тот факт, что Олег с ним иногда спит, ещё ничего не гарантирует. Ага. Всю эту постную хуйню Олег скармливает себе на ужин, пока ждёт Серёжу, запаркованный в соседнем дворе от дома Серёжиного нового. Олег курит третью за час, потому что постная хуйня не срабатывает: внутри тлеет и искрит голыми проводами. Потому что какого хуя, не извините. Олег рядом, Олег едва ли не следы на песке лижет, в ногах влюблённой псиной валяется, но Олегу предпочитают каждого первого. Ка-ко-го-ху-я. Олег снова заходит без стука. Из упрямства или чего-то вроде, чувствуя собственное бессилие и острое желание хоть немного подгадить. Серёжа сидит у мента на коленях, ещё в халате, но уже полуголый. Оборачивается, потом что-то шепчет менту, улыбаясь. Мент кивает без особого энтузиазма. Серёжа оборачивается снова: — Олег, пожалуйста, подойди. Олег почти на сотку уверен, что сейчас его попросят подержать волосы, и всё равно подходит — потому что Олег подкаблучник и странно влюблённый мальчишка. Серёжа обхватывает за шею, тянет на себя. Олег поддаётся, наклоняется. Серёжа целует, горячо так, чувственно, и по щеке гладит. Олег отвечает на поцелуй, думая, типа, вот оно чё. Ещё прикольнее. Эксперименты в эфире. — Знакомься, это Игорь, — говорит Серёжа, облизываясь, — Игорь, это Олег. Игорь кивает, Олег пристально смотрит и кивает в ответ. Игорь явно не в восторге, Олегу похуй, а Серёжа уже дёргает за ремень одного и гладит через джинсы стояк второго, — отличная компания, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. Серёжу раздевают в четыре руки, вежливо нагибают: расслабься и соси, солнышко. Солнышко, разумеется, знает, что тут делать, и знает, как. Олег подготавливает пальцами, пока солнышко берёт у мента в рот. Мент давит на затылок, Серёжа давится, вздрагивает, и в этом есть что-то пиздец интимное, — Олег успокаивающе гладит, целует родинку на хребте. Входит наполовину, сминает ладонями бёдра. Серёжа подаётся назад. Мент наматывает его волосы на кулак, дёргает. Олег думает, что никогда так фамилярно себе не позволял: нежная медь, нельзя же, варварство. А Серёжа не против. Серёжа пальчиками помогает, лижет; мент спускает ему на лицо. Олег ставит пометочку: скорострел. Подаёт с журнального салфетки, Серёжа утирается. Меняют позу, как-то само выходит по-блядски, с двойным: Серёжа задыхается, царапает-кусает, Олег с ментом из мужской солидарности делают всё, чтоб не пересечься взглядами. Олег целует Серёжу в ключицу, двигает бёдрами вверх: рассинхрон, Серёжа вскрикивает и цепляется за плечи. Мент кусает Серёжу в загривок, тоже толкается; Серёжа крупно дрожит и роняет подбородок Олегу на акромион. Олег гладит его по волосам, шепчет что-то ласковое, а мент в это время Серёжу тискает-лапает и Серёжа окончательно теряется, обмякает, — кончился, маленький. Олег из любви и жалости останавливается, стаскивает Серёжу на диван: отдыхай. Сам берёт в кулак свой член и член мента: хули нам, чё со стояками-то ещё делать. Спорный момент сводится на нет парой размашистых вверх-вниз кулаком, Олег невозмутимо вытирает ладонь. Серёжа наблюдает с интересом, щурится, давит лыбу, вытягиваясь на диване. — Отнести тебя в ванну? — спрашивает Олег. — Не, не надо, — Серёжа зевает, — Потом. Ща чёт рубит. — Тут ляжешь? — Олег оглядывается в поисках пледа. Сдергивает с кресла, кидает Серёже. — Ага, — говорит Серёжа, кутаясь, — Вы без меня давайте там. Справитесь. И улыбается. Хитро так. С намёком. Олег игнорит, застёгивает брюки. На периферии зрения одевается мент. В лифт заходят вместе. Олег говорит: «Марго, первый», и лифт мягко скользит вниз. В напрягающей тишине Олег по всем правилам этикета решает завести разговор. — При исполнении? — спрашивает Олег. — Нет, — отвечает мент. — Тогда выпьем, — предлагает Олег. — Выпьем, — кивает мент. В баре Олег разливает по стаканам коллекционный ирландский вискарь. — И ты, типа, его телохранитель? — спрашивает Игорь после третьего. — Типа, — отвечает Олег. Игорь оказывается нормальным мужиком, Олег даже по имени его называет. Надо же. — Заёбывает? — спрашивает Игорь. — Бывает, — Олег подливает ещё, — Но ты не думай, он не сука. Просто жизнь у него такая: безотцовщина, в детдоме пиздили, потом вообще… Хуёвая жизнь, короче. Вот и бесится. — А ты терпишь, — усмехается Игорь. — А я терплю, — соглашается Олег. — Любишь потому что, — говорит Игорь, с размаху ставя стакан на стол. — Ага, — говорит Олег и залпом опрокидывает остатки. Виснет лирическая пауза. — Жалко тебя, — говорит Игорь и сочувственно хлопает Олега по плечу, — Хороший ты мужик. Олег усмехается. Игорь встаёт, натягивает кожанку. Олег по привычке идёт провожать. — А знаешь чё, — вдруг говорит Игорь, останавливаясь в прихожей, — Тут недалеко бар есть один. Пиво дешёвое. Погнали? — А хули нет, — хмыкает Олег. Цепляет пальто с вешалки, чиркает Серёже сообщение, типа, не теряй, мужика твоего забрал себе. Серёжа в ответ скидывает всратый смайлик. Олег криво усмехается. Дожили.