***
Гарри рано закончил уроки. В их комнате уже была только Флёр, так как другие его жёны всё ещё были заняты школьными обязанностями. Флёр обняла его и кратко поцеловала. Они сели на диван, и Гарри задумался. — О чём задумался? — спросила его Флёр. Гарри вздохнул. — Я не знаю. Просто… Я женат на шестерых девушках. Сейчас это кажется фантастикой, и я наслаждаюсь каждым моментом со всеми вами. Но я знаю, что всё обязательно изменится. Через несколько лет, по крайней мере, некоторые из вас забеременеют и родят детей. Как я справлюсь с этим? Буду ли я хорошим отцом? Вы знаете, что у меня нет отца, чтобы брать в пример. Флёр хотела ответить, но Гарри продолжил, не замечая её выражения: — Я также боюсь того момента, когда я не смогу удовлетворить всех вас. Я читал, что мужчины обычно не обладают такой же выносливостью, как подростки. Что тогда будет с нашими отношениями? Будете ли вы всё ещё любить меня? Я знаю, я люблю вас всех. Мне было бы больно, если бы хоть одна из моих жён разлюбила меня… Флёр не позволила этому продолжаться. Она заговорила тоном, который напомнил Гарри Гермиону: — Гарри Джеймс Поттер, ты НЕ собираешься останавливаться на этом! Она улыбнулась, когда он с удивлением посмотрел на неё и взяла его руки в свои. — Гарри, ты должен наслаждаться жизнью в любом возрасте. Сейчас и ты, и твои жёны молоды, возбуждены и полны энергии. Наслаждайся этим! Не беспокойся о том, что произойдёт через десять или пятьдесят лет. Ты изменишься, и то же самое произойдёт и с другими. Так же, как твоя выносливость может уменьшиться, когда ты повзрослеешь, их выносливость также станет ниже, и наличие детей, о которых нужно заботиться, или бизнес, которым нужно заниматься, или любая другая ответственность могут повлиять на их желание. Я знаю, что сейчас меня меньше волнует секс, ведь я занята преподаванием, но раньше, когда мы поженились, это было моей главной заботой. Мне всё ещё это очень нравится, но я не всегда могу быть в нужном настроении, или у меня не остаётся энергия для этого, да и я вейла. Другие девушки могут быть заняты ещё больше, поэтому я уверена, что у тебя не будет проблем с тем, чтобы мы все остались довольны. На самом деле, я надеюсь, ты не почувствуешь себя брошенным, когда каждая из нас будет занята реальной жизнью. Гарри, казалось, хотел что-то сказать. Флёр приложила палец к его губам, чтобы остановить. Он улыбнулся и поцеловал палец. Она улыбнулась в ответ, прежде чем продолжить: — Что касается отцовства — меня это не волнует. Ты можешь посоветоваться с моим отцом, Гермионой или любым другим, кто сможет дать тебе совет. Они будут рады поделиться своим отцовским опытом. Кроме того, я видела, как ты относишься к младшим детям. Я уверена, что ты будешь отличным отцом. Гарри не был полностью уверен. Несмотря на её веские аргументы, он всё же испытывал некоторые опасения и сомнения, хотя и не так сильно, как раньше. Может, всё сложится хорошо; возможно, его жёны никогда не устанут от него и не будут разочарованы им; может быть, он был бы хорошим отцом. Он действительно надеялся, что Флёр права. Однако его беспокоило ещё кое-что. — Как ты думаешь, у меня будет больше жён? Я имею в виду, я был бы счастлив только с Гермионой, до того как взял тебя в жёны, но теперь у меня шесть жён, и я не уверен, что их больше не будет. Я люблю их всех, но я не хочу никого обделять. Флёр ободряюще ему улыбнулась. — Ты мужчина, полный любви, Гарри. Я не знаю никого так горячо любящего, как ты. Может быть, именно поэтому твоя магия продолжает выбирать для тебя больше жён, чтобы твоя любовь не подавляла их. Я уверена, что ты сможешь справиться с таким количеством. Я также уверена, что твоя магия не позволит тебе взять в жёны кого-то неподходящего по какой-либо причине. Все твои жёны нежно любят тебя, и если твоя магия выберет ещё кого-то, я уверена, они будут любить тебя точно так же. — Но как мы все справимся? Даже сейчас у нас слишком тесная кровать. Семь человек в одной кровати — это слишком много, когда требуется хороший ночной сон, хотя мы все очень плотно удовлетворяем друг друга перед сном; колени и локти, обычно, упираются в больные места; один или несколько из нас могут храпеть; это слишком! Флёр задумалась. — Может, нам не стоит спать вместе каждую ночь? Я уверена, ты хочешь, чтобы Гермиона всегда была с тобой. Гарри молча кивнул. — Тем не менее, остальные могут спать отдельно, проводя в постели с тобой только одну или две ночи в неделю. Таким образом ты можешь уделять каждой больше индивидуального внимания, которого нам иногда не хватает. Гарри обдумал эту идею. — Что ж, мне нравится засыпать с вами, когда вы все вокруг меня, и просыпаться от вида всех вас. Это то, что я могу упустить, если мы изменим наши условия сна, но поможет ли нам это в долгосрочной перспективе… — он всё ещё выглядел нерешительным. — Поговори с Гермионой об этом. Я знаю, что ты больше всего дорожишь её мнением. Кроме того, это решение не слишком срочное. Пока нам всем это нравится, мы можем продолжать спать вместе. У одной из нас месячные, и она предпочитает спать одна в течении нескольких дней. Девушки постепенно могут сделать так, что у каждой будет своя комната, и они будут ложиться в твою кровать и кровать Гермионы только один или два раза в неделю. Гарри выглядел оживлённым. — Ну, может быть, это лучший способ — позволить изменениям произойти естественным образом, без какого-либо явного решения, — подумал он. Флёр этого не ожидала, но Гарри внезапно заключил её в крепкие объятия и радостно поцеловал. — Спасибо, мой любимый цветок, за то, что помогла мне увидеть свет. Я так рад, что ты вошла в мою жизнь! Она не могла остаться равнодушной к объятиям, поцелуям и особенно к его словам. Флёр отреагировала наиболее естественным образом для вейлы, поцеловав его в ответ и сняв с себя одежду, позволив им обоим полностью и глубоко насладиться друг другом. Она просто не могла насытиться Гарри, несмотря на то, что она сказала всего несколько минут назад, и он почувствовал, что наконец-то дал ей любовь, которую она заслуживала всё это время. К тому времени, как его другие жёны вернулись, оба выглядели счастливыми, сытыми и совершенно обнажёнными. Все понимающе улыбнулись. Каждой из них хотелось побыть наедине с Гарри, и все они могли завидовать Флёр, ведь она воспользовалась своим шансом. Гораздо позже, незадолго до того, как заснуть, Гарри подумал, что в поведении Флёр было нечто большее. В последнее время она была немного капризной, и он подслушал, как она разговаривала с Гермионой, говоря о контрацептивах и беременности. Она думала о том, чтобы стать матерью? Он слишком устал, чтобы по-настоящему об этом думать, после того, как занялся любовью со всеми своими жёнами. Он подумает об этом в другой раз.***
— Могу я присоединиться к вам на выходных? — спросила их Пэнси несколько дней спустя. — Миллисенте нужно ехать домой на выходные, так как её мать очень больна. Я не люблю оставаться одна в нашей гостиной. Дафна посмотрела на Гарри и Гермиону. Похоже, они не возражали. — Если хочешь, можешь остаться с нами, — сказала она Пэнси. Хотя она уже довольно давно проводила время в комнате Поттеров, Пэнси тоже чувствовала некоторое волнение от того, что осталась там на ночь. Она была уверена, что всё будет иначе, чем в первый раз, когда её привели в качестве жертвы изнасилования. Однако она не совсем понимала, чего ожидала. Хотела бы она остаться там только в качестве гостя? Хотела бы быть ближе? Насколько близко, правда? Дафна тоже думала над теми же вопросами, только у неё было несколько друзей, с которыми она могла поделиться своими опасениями. — Разве мы не должны сейчас вести себя нормально, то есть не раздеваться догола при возвращении домой и позволять Пэнси вести себя так, как она считает нужным? Я не хочу, чтобы её присутствие сделало эти выходные более напряженными или менее приятными. Гермиона была в смятении. — Как ты думаешь, как она может отреагировать на нашу наготу, особенно на Гарри? Дафна не знала ответа. Зато Луна знала. — О, я уверена, Пэнси это понравится. Хотя, возможно, она даже захочет присоединиться к нам в постели. Должны ли мы позволить ей? Гермиона нахмурилась вместе с Джинни. Одно дело — помочь жертве изнасилования. Совсем другое — впустить конкурента за любовь вашего мужа. — Зачем ей присоединяться к нам? — спросила она. — Мужчина, который может сделать счастливыми шесть жён, обязательно привлечет её внимание, — сказала Луна, словно читая по книге. — Кроме того, нарглы говорят мне, что она любит Гарри, только она ещё не знает об этом, а нам действительно нужна леди Слизерина, знаете ли. Гермиона скривилась от этой идеи, но если Гарри понадобится ещё одна жена… «Сможет ли Гарри её полюбить?» — подумала она. Луна улыбнулась. — Если она действительно раскаивается в своём предыдущем поведении, тогда Гарри сможет её полюбить. Гарри тоже сопротивлялся, но предпочитал вести себя естественно, что теперь означало, что большую часть времени он должен быть обнажённым, даже в присутствии Пэнси. — Просто сообщите ей о нашей наготе до того, как она придёт, чтобы она смогла передумать, если ей будет некомфортно, — сказал он Дафне. Пэнси не возражала. Хотя она нигде не практиковала нудизм, она уже видела много мальчиков, даже нескольких мужчин, обнажённых, и её также видели многие, и гораздо больше, чем видели. Она также чувствовала себя довольно уверенно в своей внешности. Однако у неё возникло несколько вопросов. «Что произойдёт, если Гарри… возбуждён? Он кого-нибудь выберет, или леди Поттер поручит кому-нибудь разобраться с этим?» Дафна улыбнулась. — Гарри любит видеть нас всех голыми, и его это не слишком волнует, но он не слишком стесняется попросить кого-нибудь из нас присоединиться к нему в постели. Хочешь быть с ним? Прямой вопрос был совсем не слизеринским, и Пэнси вздрогнула, но она ответила искренне: — Я бы с удовольствием, если вы все согласны. Если бы меня не заставляли вести себя с ним ужасно с первого курса, я бы хотела стать его другом, или даже больше. Дафна внутренне улыбнулась, но не показала этого. — Я уверена, что Гермиона согласится, но Джинни может не одобрить эту идею, но она не станет возражать, если остальные согласятся. — Как я могу её убедить? — Я не знаю. Просто будь мила с ней, как и с тех пор, как мы нашли тебя в той комнате. Однако Пэнси не пыталась быть особенно милой. Она хотела произвести правдивое впечатление, чтобы её оценивали по её собственным качествам, в отличие от того времени, когда она действовала так, как ей диктовали другие. Она присоединилась к семье, и как только они устроились, когда все начали раздеваться, Пэнси сняла с себя одежду, как и все остальные. Хотя она и не была такой красивой, как Дафна, она чувствовала себя довольно уверенной в своей внешности и очень хотела увидеть Гарри без одежды. Ни один из них не был разочарован.