Локи
Шумные пляски и весёлые песни сопровождали меня, пока я шёл по Утгарду. Как же я скучал по таким оживлённым местам и как же мне опостылел людской мир. С главных палат доносилась задорная мелодия никельхарпы, домры и бубнов, пронося свои звуки по каждой улочке, отчего я радостно присвистывал в такт этим звукам. Я как раз поспевал на самое пиршество, надо же, прям как знал. Мой визит наверняка станет непредвиденным событием сегодняшнего вечера.
Деревянная дверь распахивается, стоит мне только повести пальцем, а факела вспыхивают ярче, лучше освещая залу. Все взгляды устремляются на меня с характерным воем и выкриками приветствий.
— Здравия всем, кто восседает за столом, а Локи вернулся домой, — озорным голосом произнёс я, на что раздались одобрительные улюлюканья.
Прохожу к длинному дубовому столу, оглядывая девушек и посылая им свои блудливые взгляды. Да тут прямо-таки собрание из всех существ. И тёмные альвы, и гномы, и великаны здесь, а во главе них сидит Бергельмир.
— Локи, вот так неожиданно, я не ждал тебя так скоро.
Бергельмир понизил голос на последнем слове, сказав его с насмешкой, потому что в этот раз я слишком долго¹ отсутствовал. Но всё же я вижу его весёлое настроение.
— Ты же знаешь, мне нравятся сюрпризы.
— Локи, неужели твои странствия по мирам закончены?
Меня спросил Ивальди, хитрый правитель Свартальвхейма². Его ум и благосклонность ещё пригодятся мне. Он не любил со мной разговаривать, так как из моих уст лился обман, на что он всегда цинично осматривал меня.
— Думаю, что это было последним, — на мои слова он хмыкнул себе под нос.
— Пройдём, Локи, — Бергельмир поднялся и вышел с залы.
— Вам придётся ещё немного поскучать без меня, — усмехаясь, обратился я гостям.
— Я так полагаю, ты не нашёл
её.
Бергельмир закрыл дверь от лишних ушей и расселся своим массивным телом на лавке. Он не злился, как в прошлые разы, лишь отчаяние слышалось в его голосе, ведь он уже знал мой ответ.
— Правильно полагаешь. И искать больше не собираюсь. Мне надоело гоняться за ней, пусть сама объявится, вот тогда я её и поймаю, — усаживаясь рядом с ним, говорил я.
— Сдаёшься… — он устало прикрыл глаза, — Фарбаути шёл против Одина до конца.
Ох, не надо, Бергельмир, не надо.
— Не затрагивай моего отца, Бергельмир. С его стороны было глупо недооценивать противника и думать, что он сможет победить, — я подскочил с места. — Где сейчас мой отец, а? Валяется средь костей Железного леса. Конечно, Один почувствовал опасность и убил его.
— Мои интересы на эту войну совпадают с тогдашними целями твоего отца, Локи. Моя цель — отомстить за смерть Имира. То, что Один убил моего деда, не должно остаться безнаказанным, — он стукнул кулаком по столу, отчего тот треснул.
— Надеюсь, ты закончишь не как мой отец, — я усмехнулся, но, увидев его злое выражение лица, спрятал усмешку. — Мне повезло, что у меня есть единомышленник в лице тебя, — я благодарно посмотрел на него.
— У тебя другие цели, Локи. Начать войну мы не можем без той девы, на ней всё завязано. Но мы до сих пор не знаем, как она влияет на предсказание.
— Да, не знаем, Сурт бы её побрал, — интуитивно я схватился за стилет на своём поясе, — но начинать и правда нельзя, — я начал раздражённо почёсывать бороду, — мы не можем, как отец, действовать опрометчиво. От меня отвернулись почти все Боги, поэтому с этим ещё сложнее.
— Отвернулись, — протянул Бергельмир, ядовито оскалившись, — они ведь не знают того, что знаем мы.
— Это их упущение. Одину преклоняются и обожествляют, но никто не знает, что скрывает этот ас. Все те, кто знают, или убиты, или скрываются, не желая начинать войну. Но я ещё тогда решил, что не оставлю это так.
— Когда же объявится та дева? Уже прошло больше шестидесяти лет с твоих поисков, — Бергельмир говорил уставшим голосом, вся радость исчезла с его лица.
— Она не сможет скрываться вечно, придёт время, Бергельмир, — я усмехнулся, — как же это иронично получается. Я иду против того, кого считал братом, но уж лучше бы я никогда не попадал в Асгард.
— Лаувея хотела защитить тебя.
— Ха, отдав меня Одину?
— Ты не знаешь, Локи, ты ничего не знаешь, — он встал и отвернулся от меня.
— Да чего я не знаю-то? Её мужа убил Один, а она отдала своего сына убийце. Но это всё пустое. Я не собираюсь сдаваться в любом случае. Рано или поздно я почувствую эту энергию.
— А если нет? Что, если она скрывает свою энергию? — Бергельмир начал озвучивать свои мысли, которые вертелись у него на языке.
— Я не могу выследить или почувствовать лишь энергию, которая скрыта Одином, но старик и сам не знает, где она, — сказал я с упрёком, так как он это знал и без меня.
— Как же чудно выходит тогда.
Мы шли обратно к пышному столу, но я заметил, что Бергельмир странно косится на меня.
— Что ты так любуешься на меня?
— Пропах ты Мидгардом, Локи, — он демонстративно фыркнул. — Ты в этот раз слишком долго не возвращался. Забавлялся с мидгардскими девушками? — он слегка толкнул меня в плечо, усмехаясь.
— Что за чушь ты несёшь, Бергельмир.
Всё вдруг напомнило мои обычные дни, пока я попивал мёд и слушал истории Расмуса, ётуна, который не походил на великана. Он днями и ночами гулял в Утгарде, завлекая всех забавными историями. Перед столами начали пританцовывать танцовщицы, проводя руками по шее, груди, животу, под более мелодичную музыку.
Насколько же скучно находиться здесь, посреди людей, постоянно слышать однотипные и монотонные диалоги. Музыка нудит и приводит это помещение в ещё большее уныние. Каждый подходил друг к другу и здоровался так, будто они действительно рады этой встрече, но я то знал, что скрывается за этими фальшивыми пожеланиями.
Оставалось лишь вспоминать вчерашний день. Вспоминать то, как Лив таяла под каждым моим движением, пока я целовал её бархатную кожу и чувствовал, как её ладошки сжимают мои плечи. Она противоречила сама себе, когда говорила, чтобы я перестал. И если бы не неожиданные гости, я бы закончил своё дело. Но я скрыл облик и наблюдал за искусным обманом Лив. Кто-то мне говорил, что обман это плохо, но этим она защищала себя и…меня. Ну, так уж и быть, это не считается. А этот Эспен и правда надоедливый, ещё и ведёт себя как малое дитя. Человек, что уж тут.
Зала заиграла новыми красками, стоило лишь ей войти. Лив выглядит шикарно, её женская утончённость граничит с лёгкой холодностью, прям как в первый раз, когда я её увидел. Она идёт неспешно, пока складки её платья струятся и открывают вид на оголённые коленки и даже чуть выше, приковывая мой взгляд к себе и заставляя нервно сглотнуть. Лив осматривает гостей и посылает каждому свои снисходительные улыбки. Зелёный бархат подчёркивает все самые сокровенные места и мне хочется сдёрнуть это платье с неё. Её собранные волосы, открывают вид на длинную шею, которую вчера целовал я. На неё смотрят восхищёнными взглядами, я вижу похоть в глазах молодых людей и их тайные мысли, пока они рассматривают моё золотко.
Но Лив крутит своей головкой из стороны в сторону, не задерживаясь долго на ком-то. Стоит только нашим взглядам пересечься, как я вижу её сверкающие сапфировые глаза. Лив невинно улыбается, и только сейчас я вижу настоящую её. Сколько же скрывает эта застенчивая улыбка. Она выглядит просто потрясающе. И Лив это знает, так же как и знает то, что мне определённо понравился этот прилегающий наряд, потому что в своих фантазиях я уже давно представляю её без него. Лив, словно бы читая мои мысли, заливается румянцем и отворачивает голову.
Всё проходит как и всегда на каждом приёме. Я стою в компании каких-то девушек, весело рассказывающих мне что-то и невзначай задевая меня то рукой, то плечом. Но вижу, как Лив проходит к выходу. Она медлит, а потом разворачивается, устремляя свой взгляд на меня. Уголки её губ изгибаются в лёгкой улыбке и она спешными шагами покидает залу. Что задумала эта девушка?
Как ведомый иду по её следу, словно магнитом она опять манит меня. Вздрагивает, когда дверь с грохотом закрывается, отмечая этим, что сейчас я не намерен выпускать её отсюда. Лив медленно развернулась и склонила голову набок, пока я надвигался на неё.
— Играешь со мной? — на мой угрожающий тон, она вскинула свою голову.
— Тебе не нравятся мои игры? — притворно-огорчённым голосом произносит девушка.
Если бы ты знала, Лив, что игры с огнём — это опасные игры.
— Нравятся, золотко, но мне нравятся не только игры.
Расстояние сокращается, когда она подходит ко мне вплотную. Я рассматриваю её и улавливаю каждую эмоцию. Лив, томно вздыхая, проводит пальчиками по моей груди, поднимаясь на плечи, невесомо касаясь линии скул. Я прикрываю глаза. Да что же она творит.
Она же смертная, Локи, смертная.
— Тогда, что тебе нравится ещё? — соблазнительный шёпот касается моего уха.
Стоит лишь заглянуть в её глаза и мне напрочь сносит крышу. Впиваюсь голодным поцелуем в её вишнёвые губы, а она только этого и ждала. Прохожусь руками по её талии, спускаясь на упругие ягодицы, сминая их и получая в ответ тихий стон в губы. Наши языки сплетаются в каком-то диком танце, я подхватываю её на руки, и когда её ножки обхватывают меня, мне кажется, что я готов носить её на своих руках вечность. Я сажаю Лив на какой-то стол, сметая оттуда все вещи, пока её дрожащие пальцы пытаются расстегнуть пуговицы на рубашке, а я пытаюсь справиться с непонятным поясом.
— Ты дурманишь, Лив…
— Тогда мы оба находимся под самым сильным дурманом.
Её слова опьяняют и делают меня безумным, как бы мне не обжечь своё золотко сейчас. Целую её слегка солоноватую шею, покусывая и получая от этого довольные вздохи. Её тело отдаёт пленящими ароматами, она слаще любого фрукта или нектара, что хранится в сокровищницах Асгарда. Я тяну рукава платья и оно спадает, открывая мне взор на идеальное тело и вздымающуюся аккуратную грудь с горошинами розовых сосков. Она хороша, слишком хороша для смертной.
— Восхитительна.
Единственное, что произношу я, прежде чем припасть к ней. Я придвигаю её ближе, а Лив запрокидывает голову, пока я обвожу языком набухшие соски, оттягивая их и лаская груди. Рукой развожу ноги, удобно пристраиваясь меж них. Лив ведёт руками по моим напряжённым мышцам, закусывая свои вишнёвые губы. Моя ладонь ложится на её колено, отчего Лив вздрагивает. Я провожу выше, доходя до внутренней стороны бедра, а она следит за каждым моим движением, сжимая поверхность стола и лишь больше раззадоривая меня этим.
— Ты такая мокрая, — чувствую слишком мокрое бельё под своей ладонью, — действительно так хочешь меня?
— Заткнись, Локи.
Лив удалось заткнуть Бога своими жадными поцелуями, что, между прочим, сработало. Я размазываю её смазку по клитору и мягким складочкам, пока она так сладко стонет мне в губы. Это слишком возбуждает, это будоражит и заставляет кровь наполниться огнём. Умело вхожу в неё двумя пальцами.
— О Боги…
— Можно Локи, для тебя можно просто Локи, золотко.
Если бы она только знала, что сейчас её ублажает сам Бог, который сдаётся на всё из-за одного взгляда этих голубых глаз. Лив скрещивает ножки за моей спиной и буквально вжимается в меня, подмахивая бёдрами мне навстречу, пока её громкие стоны заполняют эту комнату из-за моих движений в ней и влажных поцелуев на её шее и плече. Я дразню её, то ускоряя свой темп, то замедляя.
— Наказываешь меня… — задыхаясь говорила Лив.
— Со мной шутки плохи, — шепчу в её ушко.
Начинаю толкаться пальцами глубже и напористее, заставляя её извиваться под моими руками. Вижу её сведённые брови и трепещущие ресницы, понимаю, что сейчас Лив накроет волна оргазма.
— Кончай, Лив…
Хрипло шепчу ей в шею, оттягивая губами нежную кожу. Лив впивается в мою спину ноготками и вскрикивает моё имя, которое так блаженно звучит с её уст. Чувствую, как стенки сжимают мои пальцы и она обмякает, а я придерживаю за талию своё золотко. Лив обессиленно ложится на моё плечо, а я усмехаюсь и достаю свои пальцы в её соках и слизываю, точно мёд.
— Сладкая, — лукаво протягиваю, а Лив целует меня своими мягкими, покусанными губами.
— Что это? — заинтересованно спрашивает Лив.
Она отстраняется от меня и рассматривает мой зачарованный кулон. Какая любопытная, что же ей наплести.
— Это, — усмехаюсь от того, насколько эта маленькая штучка помогает мне, — это оберег.
— И от кого же ты защищаешься? — улыбаясь, спрашивала Лив.
— От злых, очень злых духов, Лив.
Она тихо рассмеялась, не верила мне и думала, что шучу. Хотя отчасти это была правда. Я подошёл ближе, возвышаясь над ней, и провёл пальцами по разгорячённой коже на затылке, пока она поправляла своё платье.
— Где ты так согрешил, что тебя беспокоят злые духи?
Золотко, если бы ты знала, кто я.
— Если бы ты знала, золотко, как я согрешил.
Она на воспринимает все мои слова всерьёз. Лив поворачивается ко мне, счастливо улыбаясь, и принимается поправлять мою одежду. Она проявляет заботу ко мне…? Всегда девушки срывали с меня одежды, когда как она своими маленькими ручками так бережно приводит в порядок эти самые одежды.
— Я выйду первая.
Её ладошка до сих пор лежит на моей груди, а она заглядывает мне в глаза, прокрадываясь ими до самого моего нутра.
— Иди, золотко.
Моя рука сама тянется к её щеке. Это последний раз, когда мы с ней видимся, даже жаль будет не видеть её сияющие голубые глаза, её улыбок и вишнёвых губ.
Губы.
Обхватываю её лицо и неожиданно для обоих целую в эти манящие губы.
Лив вышла, а я опёрся руками на стол, не понимая того, что всё это время ощущал рядом с Лив, рядом со смертной. Она несомненно соблазнительна и красива, и ей даже удалось поразить меня своими необычными для смертных увлечениями. Но это не похоже на меня. Это, твою мать, вообще не похоже на меня. Лишь воздействие я проявлял по отношению к смертным, но никак не желание. И откуда эти размышления о том, что мне жаль? Да в Утгарде таких не напасёшься, что тут жалеть. Зачем я вообще здесь остался? Чтобы раскрепостить её. Раскрепостил и даже довёл до исступления. Лив поддалась моему искушению, несмотря на все попытки оттолкнуть и не подпускать, но кто сможет устоять перед этими сладостными пытками. Можно сказать, что это было моим прощальным подарком ей.
Скоро всё это сборище закончится. А пока я с усмешкой поглядывал на раскрасневшуюся Лив, настроение у неё явно было приподнятое. Меня увлекли за разговорами о последующих крупных похожих мероприятиях, как раздался громогласный всклик, отчего все обратили внимание на образовавшееся представление. Лив что-то гневно говорила этому Эспену и хотела уходить, как тот схватил её за руку. Что опять вытворяет этот тип? Её взгляд встречается с моим и я вижу в её глазах отчаяние, но она тут же отворачивает голову и вырывает из схватки руку. Лив угрожающе подходит к нему и я впервые вижу её такое злое, даже разъярённое выражение лица. Из её глаз стреляют молнии, пока она сквозь зубы проговаривает каждое слово. Лив бросает под ноги Эспену ленту со своих волос и покидает помещение. Все начинают переговариваться, речь на сцене останавливается и я замечаю, как Эспен что-то опечалено рассказывает родителям Лив. В этот же момент раздаётся чересчур громкий грохот грома и по залу раздаются испуганные вскрики.
Я вышел на улицу, но Лив не обнаружил, чем же тот тип так разозлил её? Но на этот вопрос мне уже не будет дано ответа. Да и дождя нет, откуда тогда был гром? Тор³ балуется? Но это уже не так важно.
— Локи, ты с нами? — окликнул меня Бергельмир.
— Ну а где же ещё? — я принюхался, — откуда на столах нектар?
— Где ты его почуял? Нет здесь асгардских напитков.
На его фразу все залились смехом, а я выпил залпом кружку мёда. Музыка не прекращалась, как и громкие постоянные споры великанов и альвов. На мои плечи легли
чужие руки, поглаживая и массируя плавными движениями. Длинные пальцы принялись расстёгивать рубаху, но я перехватил тонкие белоснежные руки.
— Ты какой-то напряженный, Локи, — морщась, сказал мне Расмус.
— А, Локи, это наша звёздочка, — Бергельмир кивнул в сторону нависшей надо мной девушки, — Айне из Асгарда.
Из Асгарда, значит. Хмыкнув, я поднял на неё глаза. Надо мной стояла девушка среднего роста, с её плеч спадали волнистые каштановые волосы, а румяные щёки, длинные чёрные ресницы и красные губы красиво смотрелись на её припудренном лице, но меня привлёк похотливый взгляд.
— Неужто не нравится? — с насмешкой спросил Бергельмир.
Ловким движением я усадил её к себе на колени, она сразу обвила мою шею рукой, а другой принялась поглаживать уже раскрытую грудь.
— Ну почему же.
Я прошёлся взглядом по её выпирающему бюсту, изящной талии, опускаясь на стройные оголённые ноги, которые она и не хотела прикрывать, лишь больше задирая свою юбку.
— Так что, ты теперь возвращаешься в привычный строй?
— Да, нужно наверстать упущенное время.
Айне удобно облокотилась на мне всем телом и игриво ёрзала, чувствуя моё возбуждение. Она облизала свои губки и поддалась вперёд.
— Я бы хотела проверить легенды, которые ходят о тебе, Локи, — проводя языком по моему уху, говорила асгардка.
— Ну и какие же легенды ходят обо мне? — усмехаясь, я смотрел на неё с прищуром.
— Думаю, что их это нужно рассказывать…нет, даже проверять совсем не здесь, — прошептала она мне в губы.
Айне поднялась с колен и потянула за собой, сопровождая меня чарующей улыбкой и дразняще виляя своими бёдрами.
***
Пролетали беспечные дни, я вернулся в свой образ жизни. Каждодневные пиршества, приятный обман в играх, море мёда, танцы, гулянья и распутные девицы. Самое что ни на есть лучшее время. Я даже успел устроить небольшой пожарчик в одной таверне. В Утгарде каждый из моего окружения погрузился в эту весёлую и задорную атмосферу. Расмус нарассказал мне интересных новостей из каждых миров. Сейчас миры находились в состоянии затишья. Затишья перед бурей. Все делали вид, что нет нарастающей тревоги и подкрадывающихся перемен. Расмус рассказал, что самое беззаботное настроение сохранялось в Ётунхейме, Свартальвхейм и Альвхейм⁴, как обычно, сохраняли покой, а в Асгарде Боги были насторожены и асы не высовывались, боясь опять разгневать Одина. Но сейчас можно забыть о войне, всё-таки той беглянки я так и не нашёл.
Постоянная удовлетворённость сопровождала меня круглые сутки и это было тем, что так не хватало мне. Это приносило удовольствие, которого всегда было много в моей жизни. Я брал это удовольствие когда хотел и как хотел, вне зависимости от мнения окружающих. Сейчас я был в одной из таверн, где по обе стороны меня сидели девушки, поглаживая и лаская все части тела. Рядом сидели великаны и завели разговоры о давнишних делах, надрывно смеясь и стукаясь кружками с пивом.
— Всё-таки альвы, несмотря на то, что происходят от червей, сумели приспособиться к жизни, — заливисто говорил один.
— Да если бы не Ве, то не было бы ни одних, ни других, — едко сказал второй.
Усмешка скользнула по моему лицу, стоило услышать знакомое имя.
— Альвхейм податливый, Один любит светлых альвов больше. Мир души и света, — брезгливо отозвался первый великан.
— В этом ты прав, но ты же бывал там. В Альвхейме природа похожа чем-то на наш мир. Горы, моря, океаны, леса.
— Это просто волшебно, — продолжала меня поражать Лив.
— Тебе и вправду нравится? — спросил у неё я, пытаясь заглянуть ей в глаза.
— Да, мне очень нравится, очень! — Лив посмотрела на меня блестящими от слёз глазами и с такой счастливой, восторженной улыбкой, словно я показал ей все девять миров.
— Природа там поразительна, но, согласись, никто не может лучше, чем тёмные альвы, обрабатывать драгоценные камни.
Лив светилась, подобно золотым переливам Валаськьяльва. Словно золото.
Золотко. Настоящее золотко.
— Золотко…
— Что ты там говоришь, Локи? — перед глазами появилась Айне. — Я тебя ждала ещё утром, — жалостливо говорила она, — может быть, пройдём в комнату?
Она распахнула мой жилет и ладонью, надавливая, повела по груди, шее, но мои мысли сейчас были вообще не здесь. Айне обхватила рукой моё лицо, поворачивая к себе и её губы оказались так близко к моим.
Её подрагивающая рука легла на мою щёку, разворачивая меня к себе. Лив своим взглядом заглядывала в мою гнилую душу, пытаясь отыскать там что-то светлое, пытаясь донести до меня то, что чем я живу столько веков — не правильно.
— Но обман — это не выход, Локи, — прошептала Лив, всё ещё держа меня за щёку, и слезинка скатилась с её глаз.
Я взглянул в зелёные глаза Айне, они оказались какими-то не такими, в них не было ничего, а её прикосновение ко мне вдруг показалось противным. Я усмехнулся и отодвинулся от неё. Почему мне на ум пришла Лив? К чему я вообще вспомнил это всё?
— Мы пройдём, Айне.
***
В главных палатах опять проходили гулянья. Сегодня здесь собрались лишь великаны, как вчера и позавчера. Я перестал различать дни, но это ещё ничего, теперь всё стало как в тумане. Ощущения обострились и стали другими, было непривычно находиться и делать то, что я делал всегда. Абсолютно непонятное для меня состояние. Я вливал в себя мёд, словно воду, пытаясь отделаться от этих назойливых мыслей, которые проедали весь разум. Каждый день меня стали донимать воспоминания о той смертной девушке. Ничего не помогало мне от них избавиться, даже мёд и девицы. Может, она ведьма? Лив словно бы приворожила и я не мог не вспоминать её. Она была везде и всюду. Везде я видел эти голубые глаза, которые всегда сияли рядом со мной, везде я видел её улыбку, везде слышал её такой звонкий смех.
Перед столами опять танцевали девушки, затуманенным взглядом от десяток кружек разного сброда я проходил по фигуркам этих девиц, но это всё было не то, они были совсем не такими. Одна девушка развернулась и я увидел Лив. Она танцевала и смотрела прямо на меня. Я смахнул головой, чтобы снять этот морок, и её не оказалось. Я растирал глаза, чтобы снять с них эту пелену, которая закрыла ясный взор, но стоило поднять голову, как я увидел Айне. Да эта девушка не даёт мне прохода, откуда в ней-то столько энергии. Мне нужно было отвлечься и ей ой, как не повезло, что я сейчас её увидел.
Дверь захлопывается, стоит нам ввалиться в комнату. Грубо прохожу руками по её большому заду, попутно снимая с неё лёгкую тканевую кофточку. Она тянется к моим губам, но я игнорирую этот порыв и принимаюсь целовать её груди. Айне усаживает меня на мягкие одеяла, снимает мою рубаху, проходя руками по телу. Опускается на колени, снимая с меня последние атрибуты одежды. Айне, хищно облизнувшись, размазывает большим пальцем смазку по головке, проходя рукой небыстрыми движениями по всей длине возбуждённой плоти. Я откидываю голову и закрываю глаза, когда чувствую, как она глубоко вбирает член.
— Локи…
Распахиваю глаза от знакомого голоса, который не должен слышать сейчас. В тёмном углу комнаты стояла Лив, она улыбалась и смотрела опять в самые глаза.
Это невозможно, мне кажется.
Смахнув головой, я поднял Айне с колен и подмял под себя. Недоумение на её лице заменил самый порочный взгляд. Я проходил губами по её шее, слишком большой груди, держа за слишком тонкую талию и поднимая её юбки, пока она рвано вздыхала и стонала. Я взглянул на Айне, но подо мной лежала не она, подо мной лежала Лив и усмехалась.
Это что, Сурт подери, такое?!
— Ты можешь идти, — надевая одежду говорил я.
— Но…я что-то сделала не так, Локи? — она подсела сзади и обвила меня за пояс.
— Уходи, я тебе говорю, — гневно бросил я.
— У тебя плохое настроение? Нам ведь так хорошо было, помнишь…
— Айне, уйди, иначе ты увидишь то, на что я способен.
Асгардка стушевалась, но гордо вскинув голову, она оделась и вышла. Гнев меня переполнял, глаза зажглись огнём, как бы мне не сжечь сейчас всё. С рыком я швырнул какую-то тумбу в стену, отчего она разбилась вдребезги. Я завалился на кровать, обдумывая, что это сейчас было. Айне была очень умна и опытна в похотливых делах, она всегда могла доставить мне удовольствие и у нас был превосходный секс на протяжении всего времени, что я здесь нахожусь. Меня более чем устраивало её постоянное нахождение рядом со мной. Всегда под рукой. Но она становилась с каждым днём какой-то не такой.
Может, я сбредил от мёда или эля, или пива, я уже ничего не понимаю. Образ Лив являлся везде, я теперь не мог нормально смотреть ни на одну божественную девушку. Мне нужно было целовать её вишнёвые губы, нужно было вдыхать нереальный аромат её тела, чувствовать её поцелуи, сжимать её ладошки, смотреть в её сапфировые глаза, видеть её прекрасное лицо, слушать её стоны и прижимать к себе её всю. Все казались не такими, как она. Но как это возможно? Она же смертная, Лив — смертная. Как она может вызывать во мне, в Боге, такие желания? Да мне смешно от самого себя. Неужели она лучше, чем божественные девы? О, нет, она намного лучше них, она превосходит их во всём. Лив была
другой.
Это походило на сумасшедшую одержимость. Моё вожделение достигло каких-то невообразимых пределов и я даже сам поражался этому. Я хотел, неистово хотел смертную. Лив была похожа на запретный и самый сладкий плод, который я хотел вкусить полностью. Мне нужно её трахнуть и вот тогда я точно о ней позабуду. Ведь лучший способ избавиться от искушения — это поддаться ему, уж я то знаю.
— Локи, ты куда? Празднество в самом разгаре, — окрикивает меня Бергельмир.
— У меня есть дела, — через плечо бросаю ему я.
— Дела, говоришь, — он усмехается, — не забывай, что ты — Бог.
Бог.
