Порождённая тремя мирами

      Мертвенная тишина, воцарившаяся в высоких сводчатых стенах. Страшный звук рушащихся ожиданий, клятв и обещаний. Гулко, почти больно бьющееся сердце, бесконечно обливающееся жгучей кровью.       И хлопки. Размеренные, патетические хлопки, звучащие как издевательская насмешка, как последняя надежда на обман. И с каждым ударом ладоней испепеляющая грудь боль уходила, покидала меня, уступая место уже моей, тихой и ноющей. — Браво! — с режущим скрипом отодвигающегося стула торжественно воскликнул Локи. — Браво, Ивальди, ты облажался в очередной раз в попытке ткнуть меня носом в грязь.       Под коварным непрерывным взором Бога Ивальди стушевался, не забывая приглаживать свою чёрную бороду, словно бы она придавала ему уверенности, и даже фиолетовое свечение начало нервно подрагивать. — Даже жаль, — печально вздохнул Локи и локтями деловито оперся на спинку стула, — это была потрясающая возможность, но ты её упустил. — Я мало верю тебе, гаер, — проскрипел Ивальди и опасливо отошёл от своего инкрустированного трона. — На какую же сторону склоняешься ты, дева?       Сквозь окаменение я наконец-то смогла сдвинуться с места и отшатнуться на пару шагов назад. Машинально взгляд напоролся на Локи, но, как только я увидела, что он поворачивает голову, сразу же перевела его на правителя. Я сделала вдох и сглотнула. Омерзительное послевкусие после лавы в груди, казалось, не даст мне говорить без дрожи в голосе. — На сторону справедливости, — сквозь плотно сжатые челюсти спокойно произнесла я.       Земля под ногами становилась твёрже, а кулаки от прищуренных глаз цверга сжались сами собой. Меня абсолютно не волновало то, как прозвучал этот ответ, потому иной трактовки ответа не существовало. И о каком выборе шла речь? Был ли у меня вообще этот выбор буквально пару минут назад? — Весьма занимательно, — протянул цверг и сложил руки в замок перед собой. — О какой справедливости речь, если поблизости Бог коварства? Известно ли деве о непостоянности, клятвопреступничестве, убийствах с последующими распрями…       Начиная вновь лихорадочно расхаживать и приглаживать свою бороду, Ивальди неожиданно осмелел, пока перечислял грехи Локи, пробуя найти его слабое место, через меня воздействовать на вредителя, правда, он не находил в моём равнодушном выражении лица ни капли удивления. Это было похоже на какие-то маниакальные замашки. Видимо, он был слишком рассержен или обижен. И я могла его понять. — Быть может, деве неведомо о том, какие методы и силы сосредоточены в руках Локи? В частности, — Ивальди растерянно прокашлялся, — само царство мёртвых…       Плут тут же усмехнулся и мотнул головой. Я чуть опустила голову, глаза заметались по полу, осознание нещадно затягивало в свои сети. Хель — ребёнок Локи. Боги!       Не успел ты, цверг, этот рыжий мерзавец предусмотрел всё. — Не волнуйся ты так, — поднимая в воздухе руку, Локи с насмешкой налёг на свои слова, — Хель не приберёт к рукам Свартальвхейм, могу даже поклясться, а Лив… — вся его уверенность спала, и голос стал тише. — Лив знает обо всём. Не так ли?       С его губ убежала усмешка, Локи скосил глаза в мою сторону, но головы не поднял. Он не смотрел на меня, а я не была уверена, что мне хотелось бы видеть его лицо. Постепенно смысл брошенного необдуманного заявления дошёл до меня: хотела не потерять достоинства, а в итоге спасла божественную шкуру да ещё и отлично подыграла. А Локи, конечно же, быстро подстроился. Но мне так хотелось воспользоваться такой возможностью, насолить, сделать так же больно, подорвать мнимый авторитет в глазах правителя тёмных альвов, чтобы последний не обещал свою помощь…       Это будет моим прощальным подарком. — Так, — смешок слетел с моих губ, — это было что-то нервное, истерическое — и я поспешила их поджать. — Она не промах, Ивальди, — тут же горделиво затараторил плут, пресекая любые мои попытки продолжить говорить. Боковым зрением я видела, что теперь он упрямо смотрел на меня, и от этого врезать ему хотелось ещё больше, — на какой бы стороне м… наша дева ни была, вёльва не врала, предсказание верно и точно сбудется.       Я завела руку за спину, не уверенная в том, на что толкала меня собственная сущность и тело, порождавшие колкие, уже знакомые ощущения. Навряд ли кто-то заметил, что воздух стал буквально заряжённым. — Я крайней удивлён! — Ивальди всплеснул руками. — Крайне удивлён тем, что преимущество в кой-то веке за тобой, гаер, а не за асами. Значит, дева жаждет крови?       Одного я бы не прочь прибить прямо сейчас. Собственными руками.       Атмосфера нагнетала, давила, и, откровенно говоря, начинало бесить то, что цверг не обращался ко мне напрямую, а говорил от третьего лица. — Я жажду услышать информацию о Боге охоты и ване, — вскинув голову, твёрдо произнесла я. — Ты, вроде, хотел поделиться ей. — Да-да, вот тут она права, — вмешался Локи. — Меньше слов, Ивальди. — Вдруг ты действуешь по указу Одина, — даже через стол я увидела, как коварно сверкнули чёрные глаза Ивальди. — Какая мне выгода помогать тебе? — Я, по-твоему, собака, чтобы действовать по чьему-либо указу?!       Моментально взбесившись, я повысила тон и угрожающе шагнула вперёд, а вяло сверкнувшая вспышка подкрепила моё негодование. Этот фокус не ускользнул от внимания цверга, поэтому, заведя уже обе руки за спину, я сжала их в кулаки, чтобы сдержать поток энергии, и поспешила успокоиться. Мне нужна была информация, я не могла уйти без неё. — Я действую исходя из своих личных интересов, и мне глубоко наплевать на то, что ты думаешь. Мне нужен ответ на свой вопрос.       Вместе с превосходством, как правителя, отчётливо чувствовался еле скрываемый страх. Цверг был в своей среде, в своей обители, но всё-таки за мной стояло преимущество: никто не знал моих планов. И, цепляясь за ранее произнесённые слова, хоть и не до конца осознавая всю их значимость, поклясться могла, что я важная фигура в руках двух сумасшедших Богов.       От этих мерзких догадок кровь вскипела и принесла прилив уверенности. И ещё злости, которую контролировать не получалось, она, как кисточка, щекотала грудную клетку и плавно опускалась к солнечному плетению. — А иначе? На что способна дева?       Пелена на глазах из мечущихся искринок появилась сразу же, стоило расслабить руки за спиной. Эмоции начинали брать вверх. — Иначе эти хоромы я разрушу первыми, — слова на удивление дались легко, будто это было чем-то нормальным, чем-то привычным. — Я бы не советовал это проверять! — замельтешил рыжий, отчего я перевела взгляд на него. — Ивальди, ты не понимаешь, что мелешь, это может плохо кончиться.       Ивальди, внимательно выслушав торопливую речь, запахнул полы одеяния и пошёл вдоль стен, на которых, как на клею, висели причудливые подсвечиваемые вещицы от мала до велика. — Угроза? — буднично спросил он. — Всего лишь предупреждение.       Наши взгляды с Локи на мгновение пересеклись, его рот приоткрылся в удивлении, словно на моём месте стояла не я вовсе, и он поддался вперёд. Но даже если возомнивший из себя невесть что правитель не соизволит его послушать, Локи не посмеет помешать мне, сделай он это, все его запальчивые слова и наша спевшаяся ложь сразу же канут в бездну. — Знала бы дева, сколько мне довелось слышать таких предупреждений за всю свою жизнь, — Ивальди будто впервые рассматривал свою коллекцию, не обращая внимания ни на кого. — И много таких было пустым звуком.       Проверить меня решил, значит. — Думаю, мои последующие шаги будут достаточно громкими, — на губах показалась выдавленная улыбка, когда я исподлобья смерила цверга изменившимися, искрящимся взглядом.       И стоило отвернуться, как ухмылка спала, заменяясь оскалом. Стихийная, дикая ярость от откровенных насмешек, предательства, горького разочарования, которое рвало, выворачивало душу, взяла меня в свои лапы, отбрасывая на задний план здравый рассудок. Моя аура сковала всю залу, я ощущала над этим пространством власть и… И хотелось сокрушить, уничтожить, так, как это сделали со мной!       А ведь я предупреждала!       Но меня не послушали. Шаг, взмах руки — и стены, подобно песочным, начали дребезжать, рушиться, и мелкое крошево вслед за мной нещадно затарабанило по полу. Ещё шаг, третий, и уже от другой руки, выброшенной в напряжённый жест, я телом чувствовала, как скользила, а затем оглушительно падала каменная непробиваемая плита, которая под действием моей энергии стала мягчайшей, напоминающей обычное масло. Она упала сбоку, но ни один камешек не мог коснуться или навредить мне — малейшие частички отскакивали, как от тока. Стены перестали выдерживать тяжесть потолка, на который словно бы давила пара сотен рук, послышался треск… В стороне блеснули филигранно сделанные вещицы, нетронутые и абсолютно целые, повреждения которых приходилось старательно избегать. Я замедлилась. Неразумно было бы воочию показывать то, что на самом деле сидело внутри меня. Всю ту настоящую силу я сдерживала, обличая лишь то, что нужно. А она была такой же сокрушительной, такой же непостижимой как в Свартвиде, и в какой-то момент я взяла над ней контроль… Над собой… — Лив…       Серьёзный голос почти физически одёрнул меня, потянул за руку, призывая прекратить рушить. Оставаясь в паре шагов от дверей, я порывисто развернулась. Не хотелось завалить выход и застрять здесь. — Я ведь предупреждала! — выставив руку наверх, по велению огромный кусок плиты упал прямо на царский трон, с концами придавливая его и цвергское эго.       Опустив руку, я почувствовала, что невидимые спички на глазах исчезли, поэтому смогла моргнуть и прогнать ощущение искрящейся пелены в глазах. Наваждение спало, оставляя за собой лёгкое головокружение и накатившую слабость. Я оторопело осмотрела себя, а потом и поднявшиеся клубы пыли, чувствуя, как сковавшая залу энергия возвращалась обратно ко мне. — Вроде бы, — тяжело дыша, в отвращении я подняла верхнюю губу и пнула долетевшую цветную стекляшку, — тебе досаждала моя вежливость.       Ивальди прижался к стене, и, казалось, его смуглая кожа даже побелела. Но это было не от страха того, что чертог рушился и потолок вот-вот накрыл бы наши головы. Он боялся быть задетым этими тяжёлыми камнями, боялся за свою безопасность. — Думаю, мы неправильно поняли друг друга…       Переступив через камни, я приблизилась к стене и провела кончиками пальцев по самому крупному предмету — шикарному ларцу, затем по более средним, не переставая наблюдать за реакцией цверга. Он стал похож на ходячий комок нервов. — Значит, мы сможем найти компромисс. Я слышала, что вы, тёмные альвы, цените крошечные вещи, — на этих словах я с любопытством взяла самую маленькую, тонкую драгоценность — серебряную цепочку. — В них ведь скрывается мощнейшая… магия?

— …это цверги, каждая их работа на вес золота. Но чем меньше вещь, чем больше кропотливой работы, тем она дороже, Лив, тем больше магии содержится в ней.

      Спасибо, Даин.       Правитель испуганно вздохнул и нервно пригладил бороду, словно бы я озвучила самую страшную тайну, самый главный секрет, который произносить было никак нельзя. Я начала то накручивать, то раскручивать эту невеликую цепочку на указательном пальце. — Их… — прочистив горло, засипел Ивальди, не отрывая взгляда от моих неспешных движений. — Они уже давно не в Свартальвхейме, дева. — Я ведь говорил! — откуда ни возьмись материализовался Локи, с довольством наблюдая за смятением цверга.       Появилось дикое желание закатить глаза, но от злости я в кулак сжала драгоценность. Ивальди дёрнулся. — Где они тогда? — Не имею понятия… Аккуратней, пожалуйста, это тонкая работа, — засуетился цверг, то и дело протягивая дрожащие пальцы ко мне. — Их вывел какой-то колдун с Бесконечных рощ. — Колдун?! — с удивлением переспросила я, а потом резко повернула голову в сторону Локи. — Что? — рыжий взметнул брови и в оборонительном жесте выставил руки. — Это не я. — Больше я ничего не знаю, дева… — А сколько было слов! — обвинительно рявкнула я, сильнее сжимая кулак.       Взгляд зацепился за дыру на потолке, беспорядочно разбросанные камни, и стало даже жаль. Столько потрачено времени и сил за крупицу информации! Просящие чёрные глаза неустанно смотрели на мой кулак. Я поморщилась и швырнула цепочку Ивальди. — К чёрту.       Ни секунды не хотелось больше задерживаться здесь, Свартальвхейм совсем не то место, куда мне хотелось бы возвратиться. Я быстро преодолела расстояние до дверей и распахнула их, натыкаясь на всполошённых, вероятно, из-за шума цвергов подле. Мне не составило труда найти нужный коридор, впереди всё ещё виднелись полоски света от незакрытых комнат. За спиной послышались торопливые, почти перегоняющие шаги. — Ловко ты это провернула с цепочкой и с…       Стоило Локи поравняться со мной, как поутихшая злость новой волной взыграла во мне. — Оставь благодарности при себе и отвали от меня, — грубо перебив, кинула через плечо я. — Золотко, но я ведь даже не просил мне помогать!       От такой открытой наглости я окончательно вскипела до самых кончиков волос и готова была прямо здесь, прямо в этом коридоре придушить плута. Это была бы отличная услуга всем! Резко остановившись, я развернулась и обвинительно выставила указательный палец. — Ты… Ты просто!.. — в горле вдруг встал ком, когда я взглянула на него, плечи начали подрагивать, как от сквозившего ветра. — У меня крутится множество самых грязных и отвратительнейших слов, но ты хуже… Намного хуже их всех! — Возможно, и так, но с Ивальди нельзя было по-другому, Лив, — Локи попытался сократить дистанцию между нами, но у него не вышло. Он мотнул головой и остановился. — Я могу объяснить. — Достаточно объяснений! Ты использовал меня! С самого моего появления здесь ты… — ещё раз тыкнув в него, мой голос как назло сорвался, а губы задрожали. Рвано выдохнув, я сжала кулаки. — Ты, мать твою, просто использовал меня для своих давних целей!       Стены сотряс мой крик. Глаза наполнились такими ненужными слезами, и, увидев самую долю сожаления в сведённых рыжих бровях и его поджатых губах, я яростно вытерла солёные дорожки. Колючая ткань обожгла кожу на щеках и веках. — Нет, Лив, нет… — Не желаю слушать тебя, я уже всё услышала, — бросив это, я зашагала прочь, бубня себе под нос: — Даже видеть не желаю. Никогда, никогда… — Золотко…       Он придержал меня за локоть, перегоняя, но я остервенело скинула его руку. Узкие коридоры делали своё дело — места было очень мало. — Хорошо, да, — плут беспокойно выдохнул и поднял руки, в попытках успокоить меня. — Вначале так и было… Я долго, очень долго искал тебя и преследовал свои цели. Но лишь в Мидгарде… Только в Мидгарде… — Кто бы сомневался, — усмехнувшись, я почти что рассмеялась. — Но потом, когда ты оказалась здесь, Лив, я… Я отбросил все эти мысли, — Локи говорил быстро, стараясь перегнать мои мысли, глядя мне прямо в глаза. Он оказался так близко, что смог взять меня за руку; горестно всхлипывая, я опустила глаза в пол. — Я не осуществил задуманного и не сделал ничего, что могло бы тебе навредить.       Внутри всё съёжилось от предположений о том, как могло всё произойти, что изначально он планировал сделать. В одно мгновение тепло, ласка, подаренная горячая любовь — всё оказалось не больше, чем тугой, жёсткой верёвкой, которая без сожаления задушила меня. Всё вдруг стало таким чужим, таким холодным, что тело пробрала крупная дрожь. — Ты смотрел мне в глаза, — зашептала я и с огромным усилием воли подняла голову, смело встречаясь с метавшимися янтарными глазами. Он жаждал моих слов, как приговора. — Целовал меня. Обнадёживал. И лгал.       Мой взгляд с каждым словом становился всё более злобным, и, перед тем как вырвать свою руку, я почувствовала, что Локи нервно сжал её. Он попытался зацепиться за мои пальцы, но потом закрыл руку в кулак. — Я пошла против всех, против всех пошла ради тебя, ни секунды не сомневаясь в правильности своего выбора, потому что верила. Я, чёрт возьми… — воздуха в лёгких стало мало, темнота давила, и от безвыходности я схватилась за голову, — опять поверила тебе, Локи, потому что… — Что? — чересчур резко спросил он. — Полюбила?       Локи бросил этот вопрос так, будто он постоянно крутился на языке, зудил и ждал своего часа, чтобы наконец-то стать озвученным. Я буквально оторопела, приросла к полу от того, какой это был обвиняющий тон. Он заставил меня засомневаться в своих мыслях, в себе, в своих чувствах к нему. — Не… смей… — закрыв удивлённо раскрытый рот, я с силой сжала челюсти.       Ни раскаяния, ни сожаления, только смятение проглядывалось на его лице, потому что Локи хотел это сказать. Возможно, не в такой ситуации, не при таких обстоятельствах, не так… Вообще не так! Но он сказал. Как данное, как должное и уже давно известное, но ещё не подтвердившееся. — Не смей мне этого говорить! Не смей! — уже смелее и громче прозвучал мой голос, набравший былой решимости. — Я не виновата в том, что ты не можешь принять свои чувства!       Не желая боле его видеть, я обошла Локи, яростно пихнув в плечо. — Всё не так, золотко. — Всё именно так! Это ты — не я! — боишься и не можешь взять ответственность за свои поступки, — по ходу я плеснула руками. — Ах, тебе, наверное, такое слово незнакомо, да?       Несмотря на мои ругательства и недовольства, Локи догнал меня, настойчиво перехватил кисть и затащил в первую попавшуюся комнату, похожую больше на чью-то каморку, где посередине стоял квадратный стол. Судорожно вырвавшись из его цепкой хватки, я нервно поправила волосы, выбившиеся из хвоста, и попыталась выровнять дыхание, когда он захлопнул дверь и повернулся ко мне. — Ты поставишь на уши весь Свертальвхейм! — Я поставлю на уши все миры, если понадобится! Ненавижу, ненавижу тебя всем сердцем! — с остервенелостью кричала я, не собираясь щадить свои связки. — Никогда, я никогда не прощу тебе эти слова!       Ручка двери буквально блеснула, завлекая моё внимание к себе. Проигнорировав присутствие Локи, я обогнула его и схватилась за холодное железо, начала дёргать, но проклятый механизм не поддавался. — Немедленно открой дверь! — Нет, душа моя, сначала ты послушаешь меня.       Я припечаталась спиной к двери, показывая, что даже не сдвинусь с этого места, когда плут навис надо мной. — Ненавижу! — гневно рявкнула я — больше от безвыходности — в его усмехающееся лицо.       В этот же самый момент, когда я замахнулась, чтобы оттолкнуть его от себя, он хотел поймать мою руку, и произошло что-то странное, ранее уже видимое… Мы замерли, оба удивлённые, неподвижные, не в силах вымолвить ни единого звука.       Опять. Это произошло снова!       Ни я, ни Локи не могли притронуться друг к другу. Между нашими поднятыми ладонями витала энергия, как перчатки, облегая наши растопыренные пальцы, и у каждого она была своя. Горячее пламя и холодные электрические искры — они настолько отличались своим характером, структурой, настолько были противоположны, что было схоже с настоящим светом и тьмой.       Между нашими силами существовал невидимый барьер, из-за которого намеренного вреда друг другу причинить мы не могли. — Такое уже было, — не отнимая взгляда от наших рук, поспешила добавить я. — Там, на той поляне, когда ты показывал мне… — Да, золотко, было.       Хмурясь, Локи первым опустил руку, и с моей тут же исчезла так называемая защита. Неясное действие на некоторое время выбило меня из колеи и остудило пыл. Я зачем-то отряхнула руки и вновь попыталась открыть дверь. Не вышло. Послышался смешок. Мысленно ругнувшись, я медленно выдохнула и повернулась, понимая, что нужно идти на переговоры. — Хорошо, я слушаю тебя.       Локи стоял над очагом и рукой опирался на стену, своим взглядом словно бы гипнотизируя огонь. Мне был виден лишь устрашающий в прыгающих тенях профиль, но страх давно ушёл. Он уже предстал передо мной в своём самом ужасном облике. — Я не хотел, чтобы ты узнала об этом… всём вот так. А ложь, что ж, — он говорил серьёзно, в голосе различались нотки вины, но вдруг рыжий усмехнулся. — Война неизбежна лишь на словах, но кто сказал, что действиями её остановить нельзя? Нужны условия для отзыва войны, просто я их не озвучил.       Условия… Ну конечно! Где это видано, чтобы всё отменялось по одному щелчку пальца? Да он провёл меня как последнюю идиотку! — Какие? — нетерпеливо спросила я, отрываясь от двери. — Не думаю, что сейчас у меня есть вся информация, чтобы тебе их сказать, — Локи ответил сразу, будто бы знал, что я это спрошу. — Прежние условия не подходят нынешним реалиям, золотко.       В край растерявшаяся, при всём обилии разных догадок я чувствовала, что все мои рычаги давления исчезали, один за другим. — Тогда, золотце, я всего лишь рассказал о самом благоприятном варианте развития событий, но не лгал, — Локи чуть повернул голову, всё ещё не отрываясь от огня, и улыбнулся. — Такое же возможно.       Верь в лучшее, надейся на худшее.       Если по предсказанию война неизбежна, то как её можно остановить даже действиями? Может, это тоже зависело от меня?.. — А предсказание… — хватаясь за последнюю тростинку, как за спасение, я воодушевилась. — Проще было умалчивать, вообще не говорить о нём, да? — Что ты хочешь услышать, Лив? — с каким-то негодованием рыжий повернулся ко мне лицом и вопросительно раскинул руками. — Какой толк от того, что сейчас ты знаешь про свою уникальность?       Уникальность… Я передёрнула плечами и скривилась от такого названия. А что хотела услышать я? Я хотела понять его мотивы, всего-то! Он связал меня по рукам и ногам, отрезал все пути отступления, а сам выкрутился и вышел сухим из воды! — Меня хотя бы не водили за нос, как полную дуру! — оскорбительно заявила я и хлопнула ладонями по столу.       С какого-то ветхого шкафа свалилась стопа старых пыльных бумаг. — Золотко, не думай так! — удивлённо воскликнул Локи. — Я бы рассказал, но не здесь, не сейчас, а в Ётунхейме. Пока ты была не осведомлена, было просто… безопаснее.       Каждое его изречение я прокручивала по десять раз, пытаясь найти подвох или очередную уловку. Но когда он упомянул Ётунхейм я поняла одно: Локи связал меня словом! — И удобнее. В своём родном мире, под рукой, как верная собачка, не так ли, Локи? — запальчиво зашептала я, перегибаясь через стол к нему.       Он сощурился, в остальном никак не реагируя и даже не двигаясь, и вновь повернулся к слабо замерцавшему огню. Молчание приравнялось к согласию. Теперь уже усмехнулась я и упёрла взгляд в стол. — И что, что бы ты сделал, когда в качестве трофея привёл бы меня в Ётунхейм, а? — с вызовом гаркнула я. — Запер бы в клетке, в подземелье, в пещере, или что?! — М-м-м… — лениво протянул Локи и запустил руку в волосы. — Твои варианты слишком жестоки и бесчеловечны, золотко, я бы предпочёл запереть тебя в своей комнате. — А я бы предпочла не связываться с тобой, — презрительно процедила я. — О, думаю, это зависело не от нас.       Пропустив мимо ушей такое громкое заявление, я выпрямилась, желая задать свой последний вопрос. — Почему Ивальди сказал сокрушить миры? Ты хочешь всё уничтожить? Хочешь пойти наперекор Одину, его желанию мира?       Сохранять безэмоциональность получалось плохо скверно: сознание рисовало ужасные картины, разрушения и даже смерть. Я ждала, когда Локи их прогонит, развеет, но он упрямо молчал, что выводило меня из себя. — Считай, что то представление при Ивальди было нашим уговором, — спокойно, с некой твёрдостью говорила я. — Я свою часть выполнила, теперь дело за тобой.       Когда Локи дёрнул плечами, когда поднял голову, я увидела, что его спокойствие улетучилось, а огонь в очаге стал меньше, словно бы его кто-то поглотил. Я не могла поверить, что говорю это ему, от этих ощущений мне стало вдруг мерзко. — Нет, Лив, это не потому, что я против мира, — Локи будто выдавливал эти слова из себя, потом опустил голову и тряхнул ей. — Тогда почему? Какой у тебя мотив?! Что может быть настолько катастрофичным, что у тебя есть такое… — я задохнулась от негодования, поэтому резко выдохнула весь скопившийся в лёгких воздух, — …безумное желание?       Стало заметно теплее, даже жарче, и отчаяние от молчания полностью завладело рассудком. Я оттолкнулась от стола, примирительно закивав головой. — Не хочешь говорить? Ладно! Тогда я пойду к Одину, встану… на его сторону, — я на мгновение застопорилась, потупив взгляд, но потом воспряла. — О! Я уверена, он поведает мне о многом…       Не успела я договорить, пройти пару шагов, как комнату залила сплошь играющая огненная краска. Она, как тень, перекидывалась от стены к стене, от потолка к полу, грозя подпалить любого, кто подойдёт к её источнику. — Иди! Давай! — раздался гневный голос вместе с громким ударом ладони об стол.       Я зажмурилась, когда с полок посыпалась всякая рухлядь и что-то еле слышно хрустнуло, а затем открыла глаза и обомлела. Впервые я видела настоящее проявление стихии огня. Краска исходила от Локи. От его одежды, рук, выпяченной груди, волос, глаз, которые полыхали оранжевыми искрами… Этот огонь был не успокаивающим, не согревающим, он был пожирающим, страшным. Злым. Тяжело сглотнув, я осознала, что не боюсь, потому что узнала в нём себя: Локи пытался его сдерживать, но не получилось.       И пусть меня пришибёт собственным током, если я не права.       Это было невероятно, завораживающе настолько, что мне пришлось заставить себя оторвать взгляд от полыхающих глаз и поспешить уйти. — Но ты не сможешь встать на его сторону.       Ручка поддалась — дверь была открыта, но то, как уверенно он кинул мне в спину эти слова, заставило развернуться обратно. — Это ещё почему?! — возмущённо спросила я. — С каких пор ты решаешь за меня? — Потому что ты такая же, как и я, Лив! — Локи порывисто шагнул ко мне, а потом осёкся, и огонь с него спал так быстро, словно бы его окатили ледяной водой, но поспешил продолжить: — В тебе столько же злобы, как и во мне. Вот этим мы с тобой ой как похожи. — Нет… — неверяще выдохнув, я замотала головой. — Я не несу разрушения за собой и не желаю раздора! — Да? Прислушайся к себе, душа моя. Что это тогда было сейчас? — усмехаясь, Локи наступал на меня, словно на мышку, загнанную в клетку. И здесь даже не нужна была настоящая клетка. — Если бы я тебя не окликнул, золотко, то от этого чертога остались лишь руины. Уж поверь.       Вначале мне хотелось убить его, потом ударить, стереть с лица эту усмешку не сколько из-за горькой правды, сколько из-за того, что Локи был прав. Из-за того, что он только что озвучил мои собственные мысли.       Моя злоба несла разрушения такие же, как и все его желания.       Растерянно опустив глаза, я почувствовала, как в горле забилось сердце. С отвращением я посмотрела на свои руки. На них была тонна грязи, которую смыть я не смогу никогда в жизни. Мне стало противно от самой себя. — Если наш союз создаст ещё больше несчастий, то, уж поверь, — кулаки сжались почти что до побеления костяшек, и я уверенно вскинула голову, — я никогда не встану на твою сторону. Никогда! — Что ж… — Локи беспечно пожал плечами и опёрся о стол. — Очень жаль, золотко, из нас вышел бы прекрасный тандем.       Попятившись назад, я сжала ручку, медленно открыла дверь, совсем неосознанно оттягивая время. Но остановилась на пороге, когда услышала его голос: — Всё хотел сказать, золотко: та фигура в твоих снах, в синем плаще и с копьём в руках, — вкрадчиво шептал Локи, — это никто иной, как Один. Никогда не поворачивайся к нему спиной, Лив. — Что-о?       Но когда я, обескураженная и опешившая, обернулась, Локи уже не было. Он растворился в воздухе, а я осталась одна. Опять.       Я справлюсь и без тебя, мой милый.

*

      Из тёмного, мрачного чертога я выбежала сломя голову, лишь малость запутавшись в коридорах, и с силой распахнула двери. С такой жадностью я втягивала влажный воздух, так радовалась промозглой погоде, с таким ненормальным упоением пыталась заполнить голову далёким шумом реки, что поначалу не заметила новой местности. Я оглянулась по сторонам: пустые улочки, заливаемые фиолетовым светом камней, с мощёными извилистыми дорожками, доносящийся звон с каких-то мастерских и гудение… где-то высоко над головой. Я подняла глаза на небо и не обнаружила ничего, кроме звёзд. Тогда я обернулась на цвергские хоромы, понимая, что это задний вход, и обнаружила висящую в воздухе неизвестную руну. Она так же отражала яркое синее свечение, как и другие уже видимые мной. — Руна Эйваз, — неожиданно раздался тоненький мягкий голосок. — Руна Свартальвхейма.       Рядом очутился Андвари, и я облегчённо выдохнула. Из-под шляпы его гордый взгляд был направлен наверх. — Обычно такого противного гудения не наблюдается, звук приятнее и мелодичнее, но, видимо, что-то произошло…       Не то с вопросом, не то с утверждением говорил цверг. Я смогла лишь машинально кивнуть головой. — Андвари, как мне выбраться отсюда? — такой прямой вопрос прозвучал невежливо, но он понимающе улыбнулся. — Единственный выход — там, — Андвари раскрыл ладонь в сторону одной из дорог, которая вела в густые потёмки. — Конечно, если вы, Госпожа, не обладаете магией.       Арка! — А где…       Нет! Я не могу распыляться информацией, которую получила от плута. А если эта арка никому неизвестна и никому о ней знать не нельзя? А какое мне, собственно, дело?!       Я не собираюсь больше его прикрывать! — Что, Госпожа? — Где…       Чёрт! Ненавижу! — Бесконечные рощи — неуверенно замямлила я, — они ведь на границе Свартальвхейма? — Верно. — Славно, — устало выдохнув, я повернулась к Андвари с благодарной улыбкой. — Спасибо. — Я провожу вас.       Окружающий мир потерял очертания и краски, даже самые тёмные. Нахмурив брови от давящей боли в висках, я смотрела под ноги, которые переплетались еле-еле, пыталась распутать огромный комок цепляющихся друг за друга мыслей. Их было много, слишком много. Происходящее не укладывалось в голове, не поддавалось разумному объяснению. Иногда я полностью концентрировалась на Улле и Сагре. Вести о том, что они живы, придавали немного бодрости и чувств, которые выпотрошили из меня, которых совсем не осталось. — Там, около пещеры, вы были чересчур напуганы, — прервал тишину Андвари. — Свартвид выдал настолько ужасные испытания? — Это был не самый приветливый приём, — честно призналась я, — но благодаря Свартвиду, мне удалось осознать свои страхи, чтобы начать бороться с ними. — Надеюсь, у вас это выйдет, Госпожа.       Когда улочки закончились, вновь завиднелись привычные колы деревьев. Андвари, выслушав мои благодарности, прощаясь, снял шляпу и коротко поклонился. На помутневший ум пришло давнее похожее воспоминание.

*

      Бесцельно плутая несколько… минут, часов, дней — я не могла понять, потому что время текло эфемерно и неощутимо. Упрямо не останавливаясь, я шла вперёд, не ища и не подразумевая никаких целей: мне просто нужно идти. Было не различить ни дня, ни ночи, а посреди леса небо казалось совсем смоляным. Истощение от пережитых эмоций, голода, недостатка сна брало вверх; передышки стали чаще, а чтобы глаза не закрылись, приходилось усиленно трясти головой и шлёпать себя по щекам. В очередной раз оперевшись на голое дерево, ноги перестали держать: я сползла вниз, распустила мешавший хвост, обняла себя руками и прикрыла свинцовые веки. Из глаз тотчас полились бесшумные слёзы.       Я справлюсь без тебя. Я справлюсь. Я справ…

*

      Первым делом очнулись рецепторы. Шея затекла от неудобного положения, следом отозвалась спина, а потом я со стоном открыла глаза, постепенно привыкая к темноте. Шерстяная ткань платья благополучно собрала все мелкие ветки, колючки и прочую шелуху, которая как назло не отряхивалась. Я поднялась с места, отмечая, что уснула и по ощущениям поспала немало… Долгожданный сон привёл меня в некое подобие чувств и даже позволил шестерёнкам закрутиться в мозгу. Нужно было найти или арку, или же пройти этот лес самой. Долго размышлять не пришлось, что-то будто пощекотало затылок раз, затем второй, вынуждая повернуться. — Боги, — вслух ахнула я.       Каменная высокая арка стояла неподалёку и выглядела крайне нелепо на фоне этого места. А я ведь могла пройти мимо! Выглядела она довольно странно: если с одной стороны столбы оплетала пахучая лоза, придавая некой красоты, то с другой, кроме мёртвого холодного камня, ничего не было. Внутри тревожно заклокотало, и, не подходя слишком близко, я опасливо остановилась. Магия? Иллюзия? Ловушка? Что это может быть? Прищурившись, я обошла её со всех сторон, помахала руками на выявление барьера, звука или вибрации; мои собственные ощущения не откликались — я всё ещё чувствовала слабость в теле. Опасаться теперь было нечего, и я шагнула через арку, на всякий случай закрывая глаза       Я так и знала!       Не произошло ровным счётом ни-че-го! Я рассмеялась от абсурдности ситуации и размашисто шагнула ещё раз, но теперь с более живой стороны. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не упасть лицом в землю и приземлиться хотя бы на колени; я словно бы вынырнула из воды и получила долгожданный глоток воздуха. Глаза зажмурились сами от непривычки, потому что светило солнце! Настоящее солнце! Всё ещё щурясь и стоя на коленях, я заправила за уши спутанные волосы, отряхнула от земли заживающие ладони и взглянула вверх. Обилие тепла, красок, света затмили абсолютно все горести; улыбка, робкая и такая неуместная, показалась на моём лице.       Это и впрямь сработало! Сработало!       Арка исчезла. Бесконечная роща тянулась лентой вдоль широкой тропинки. Летний свежий ветер разносил по округе яркий отличительный запах, а непрерывное жужжание позволило понять, что это липовая роща.       Очень вовремя! Мне не хватало только этого запаха.       Раздражённо выдохнув, я заметила разодранную юбку платья и не нашла ничего лучше, чем просто порвать его. Треск, сопровождаемый моими пыхтениями от стараний, расходился и, как раз на уровне икр, где виднелись дыры, оказался неровный край. Пока я неспешно шла, изредка вскидывала голову, чтобы раз-другой подставить лицо солнечным лучам; цветочный аромат как назло закрадывался в нос, наверное, проникая в саму кровь, и портил и так отвратительное настроение. Вдобавок ко всему, как в напоминание о себе, кожу обжёг холод железа; посреди дороги я растерянно остановилась, нащупывая выпирающий камень.       Ещё чего не хватало.       Судорожно я отодвинула воротник, волосы и попыталась расстегнуть кулон, но мои пальцы словно бы измазались в масле, отчего даже зацепиться за замочек не получалось.       Ах, нет?!       Вынув наружу проклятое украшение, я в очередной раз посетовала на рыжего мерзавца и со всей силы дёрнула цепочку… По шее будто ножом прошлись! Кроме шипения и неприятной боли на затылке, который я усиленно потирала, результата не было. — Лив?..       Сначала меня окружила новая энергия, а осознание того, кому она принадлежала, пришло следом. Лишь на мгновение прикрыв глаза, я выдохнула. Выдохнула с огромным облегчением, с радостью и лёгкостью в сердце, а потом медленно повернулась. Ко мне навстречу почти с объятиями шёл Сагр. Показалось, что прошла вечность с нашей последней встречи. Легчайшее светлое одеяние замещало его привычный загруженный образ. — Ты в порядке, хвала Богам! — быстро возведя глаза к небу, говорил он. — Мы с Уллем переживали. — Я тоже переживала, — я сжала в кулаках колючую ткань и наклонила голову вбок, — а вы всё знали и молчали.       Обвиняющее утверждение влетело сразу ему в лоб и снесло с собой радостный настрой. Даже когда передо мной стоял уже не враг — друг, подавить яд, сидевший внутри, не получалось. Растерявшись, Сагр так и остановился напротив меня и опустил виноватый взгляд. — Ты знаешь… Да, молчали, — когда он поднял глаза, я не увидела и доли прежней растерянности. — Сначала не знали, а потом, наверное, хотели как лучше, думали, что слова трикстера об опасности неспроста. Но, поверь, воительница, у Мимира если не Локи, то Улль первым бы рассказал тебе о предсказании. — Спасибо, Сагр, — искренняя улыбка проступила на моих губах, потому что я не сомневалась в правдивости его слов, — я верю и не виню. — Пойдём, — ван так же улыбнулся и махнул рукой в противоположном направлении, — ты наверняка вымотана, здесь недалеко.

*

      Приключения Свартвида, встреча с Ивальди, планы Локи, касаемо войны, — всё без утайки я рассказала Сагру, игнорируя лишь некоторые незначительные аспекты. Вскоре послышались первые далёкие голоса, показались черты какого-то селения. — Не думаю, что благоприятный вариант осуществим, — размышлял Сагр. — Локи слишком долго ждал этой войны, а сейчас, когда предсказание опять начало сбываться, он тем более пойдёт на всё, чтобы достигнуть своей цели. — Сколько же меня искали? — недоумевая, спрашивала я. — Сколько ты помогал ему? — Как только ты родилась, как только Один призвал вёльву, — Сагр задумчиво прошёлся по бороде. — Шестьдесят… девять лет. — Шестьдесят девять… Так вот, сколько мне лет, — нервный смешок вырвался из груди. — Если моё появление это второе предзнаменование, тогда какое первое? — Убийство Бальдра.       Раньше я бы вздрогнула, по спине прошлись бы мурашки, а на глаза навернулись бы слёзы, но сейчас я только кивнула, принимая это за обычный, сухой факт. — Он видел вещие сны, знал, что умрёт, знал, что именно Локи кинет перчатку Одину, — об этом потом тоже говорила вёльва, — Сагру не доставляло удовольствия говорить об этом, я определённо точно это знала. — Последнее, третье предзнаменование заключается в том, что Хеймдалль протрубит в свой рог, означая начало битвы.       Вещие сны видела и я.       За нашим разговором липовая роща закончилась. Мы оказались на невысоком холме, с которого виднелась вся небольшая территория раскинувшегося шумного поселения и идущие следом скалистые страшные пики гор, похожие на огромных великанов, застеленные густыми туманами. — Ты должна знать кое-что ещё, Лив, — Сагр устремил взгляд вдаль, пальцами взялся за широкий пояс, и на его лице выразилось напряжение. — Один уже давно знает о твоём прибытии сюда…       Что?! — …и в Альвхейме Тор искал не Локи, а тебя. Всеотец предполагал, что плут как-то замешан в твоём перемещении, в чём оказался прав, но воздействие на воронов всё же оказывал не он.       Затаив дыхание, я внимательно посмотрела на Сагра, но он лишь пожал плечами. — Нет, я не знаю, кто помогал тебе скрываться от Одина, кто спас от волков, но и это не всё, — ван понизил голос, доходя до угрюмого, и недобро нахмурился. Я тяжело сглотнула, не зная, к чему быть готовой. — Проход в Свартвид был наколдован, вороны — лишь иллюзия для отвлечения внимания, и изначально планировалось, что в лесу окажемся только мы с Уллем. — Планировалось? — тихо спросила я, пребывая в состоянии шока. — Что значит планировалось, Сагр? — Локи поведал о своих планах, — Сагр сочувствующе похлопал меня по плечу. — Мне жаль, Лив. — То есть…       Непроизвольно тело дёрнулось в сторону, дыхание стало чаще и яростней. Я сжала руки в кулаки, понимая, что злость после этого не успокоится и вовсе. Это была единственная эмоция, которую получалось чувствовать. — Смелости набрался, сам рассказал… — сквозь зубы злостно говорила я. — Надо же. — Забудь пока обо всём, ты не сможешь здраво мыслить в таком состоянии. Лив, ты слышишь меня?       Сагр встряхнул меня за плечи, когда я никак не отреагировала на его слова. Я кивнула, и только тогда он отпустил меня, с подозрением оглядывая моё состояние. — О… А вот и старейшина этих мест, — зашептал ван, — он колдун и очень нам… помог. — Говорил же, Сагр, уже здесь н… ваша затерявшаяся!       Перед нами предстал весело улыбающийся старичок. На его лбу сиял серебряный венец, а голубые маленькие глаза излучали какую-то неведомую доброту. Но если лицом и повадками он был похож на старика, то тело, скрытое под мешковатыми одеждами и чёрным плащом, выглядело крепким, здоровым, даже молодецким. Он вдруг нахмурился, но потом мотнул головой и приветливо раскинул руки. — Добро… — старик закашлялся, а следом его голос стал на порядок мягче: — Добро пожаловать, Лив.       Откуда он знает моё имя? — Спасибо, — робко произнесла я и сложила руки на груди. — Меня Вегардом звать. О! Ты наверняка думаешь, откуда я знаю тебя? — он хрипло засмеялся, а я умоляюще взглянула на Сагра. — Улль говорил и Сагр рассказывали! Ну пойдёмте, пойдёмте.       Запахнув полы плаща, он засеменил впереди нас со значительным отрывом. Да он прямо-таки бежал, поражая своей живостью, и мне осталось только позавидовать такой молодцеватости. — Сагр, а где, собственно, Улль? — я заоглядывалась по сторонам, а потом повернула голову к растерявшему другу. — Сагр?..       Стоило сойти с холма, как он остановился, я притормозила следом. Сердце ухнуло в пятки, ни к чему хорошему такие ощущения никогда не приводили. Сагр повернулся ко мне и смело взглянул в глаза. — Он был ранен, Лив. В Свартвиде.       Я ахнула и прикрыла рот рукой, отшатнувшись от такой неожиданной новости. Ранен? В Свартвиде? Как? Как это произошло? Укор вины лавиной свалился на меня, заставил почувствовать вину, а затем и ответственность за это происшествие. Этого не должно было случиться! Не должно! Я не могла поднять глаз, мне стало ужасно стыдно. — Прости меня. Простите меня, — шептала я, заламывая пальцы, поджимая дрожащие губы. — Я должна была послушать вас, а не… А не…       Это всё тупые, глупые, никому не нужные оправдания! Мои прошлые слова, мои поступки, мои ложные обвинения, как неподъёмные горы, легли на мои поникшие плечи. А ещё наша неразрешённая ссора с Уллем… Глаза начало щипать, я не заметила, как начала ловить вырывающиеся всхлипы, но и опомниться не успела, как Сагр обнял меня. Я прижала руки к груди, а голову положила на его плечо и сильно-сильно закусила щёки, чтобы успокоиться. — Ну-ну… Ты же не знала, девочка…       Я ничего не знала…       И после этих слов слёзы, будто огромный сдерживаемый поток, рекой потекли по щекам. Я не сдержалась, и всё, что сидело внутри наконец вырвалось наружу. А Сагр, как дитя, похлопывал и поглаживал меня по спине, призывая успокоиться. — Не вини себя, Лив.       И пока только слезами я могла подавить ярость, отныне руководившую моей душой. Она побеждала.