Порождённая тремя мирами

      Слово — удивительная вещь, однако.       Здесь многого не нужно — достаточно открыть рот, чтобы в корне перевернуть жизнь и открыть глаза на многие вещи, которые раньше даже не замечал. Сама же стремилась к этой таинственной истине, хотела отыскать её, чтобы понять, в какой момент всё пошло не так? Пожинать плоды настала пора, а может, всё-таки ещё нет? И нет, я не пыталась откреститься от этой истины, не пыталась отрицать, несмотря на её столь неприятную сущность.       Но каждый здесь, оказывается, такой секретный и важный, что аж тошно стало!       И от себя тошно стало. Один скажет — я поверю, другой расскажет по-иному — и ему я поверю, а своя голова? Где она? Я всё только впитываю-впитываю, словно губка, но воды настолько много, что она начинает вытекать сразу, стоит подумать и попытаться разобраться во всей этой нескончаемой путанице. На каждое наше утверждение у Локи имелось противоречие и иная трактовка истории. Тогда где эта настоящая правда? Отчего же она так широка и не имеет ни начал, ни конца? Как мне отыскать эту истину, которая, очевидно, покрыта сплошной грядой лжи и старых легенд?       И почему мне кажется, что одного Мимира будет недостаточно?       Нет! Так не пойдёт! Вся эта информация вывела меня из строя и заставила поддаться эмоциям. Мне нужно немного контроля и самообладания, и ещё идти бы помедленнее, иначе я рискую значительно оторваться. Надеялась лишь, что после того, как я покинула тот круг руин, мои приятели по несчастьям не остались дальше выяснять отношения, но проверять это и оглядываться я не буду.       Не могу никого видеть!       А что мне оставалось делать? Только сбежать, ведь даже крепкая хватка Реи не смогла бы сдержать бурю, скопившуюся внутри меня, хотя не уверена, что если сейчас рядом окажется Локи, я не попробую его придушить — слишком уж двоякие чувства он поднял во мне за столь короткое время. Тем более, наш Бог не стал бы распинаться передо мной там и отвечать на вопросы.       А в ушах до сих пор стояло «Лив», такое просящее и отчаянное, что я даже сначала застопорилась и растерялась…       Но нет. Потом мой шаг стал лишь твёрже. Нужно разобраться со всеми проблемами по очереди, спокойно всё расставить по местам. Самой. Одной.       Глубокий вдох и выдох, вот так…       На верхушке айсберга, как и во главе всех миров, стоял Один. Понадобилось пару слов, и целый памятник, казавшийся самым живым, оказался мертвее, чем те два, на которые время отложило свой неминуемый отпечаток, а самый не запятнанный в крови оказался и вовсе братоубийцей.       Вот так вот всё просто, получается, да, Локи? Осталось узнать причины.       Замешан ли в этом Локи? Несомненно. Мог ли Локи бросить обвинение со злости, солгать, лишь бы доказать свою правоту? Возможно, но его слова, сквозившие неподдельным презрением, можно проверить, и, как показалось мне, он сам готов за них ответить. Окажись правда на его стороне, то это серьёзно пошатнёт репутацию Одина, ведь об этом никто не знал, а сам Локи останется в выигрышном положении… для войны.       Не получается не думать об этой войне, везде она фигурирует. Везде.       То, что Верховный Бог, мудрый и справедливый правитель, мог кого-то убить, совершенно поменяло всё моё представление и сложившееся мнение о нём. Теперь-то стало понятно, почему Локи внятно ничего не ответил про причастность Одина к убийствам. Не хотел раньше времени подрывать мою веру в светлость его правления и намерений? А я так глупо почувствовала себя тогда, ведь даже предположить было трудно такое, это просто не укладывалось в голове и казалось чем-то невозможным, чем-то запредельным…       Значит ли, что за этим преступлением может скрываться что-то более масштабное и значимое? Что-то, из-за чего Локи захотел начать войну?       Дальнейшие мысли и вовсе выбили весь воздух из лёгких, поэтому я ещё больше ослабила завязки и на рубашке, и на накидке, которые нещадно давили на горло, но в этот же момент, словно во спасение, зашалил освежающий ветерок. Мне было сложно сосредоточиться на том, что уже неотвратимо произошло. Вместе с этим внутри разрастался горький осадок разочарования, он выворачивал меня наизнанку и заставлял попрекнуть в этом себя, только себя! Куда же делась моя вечная любознательность? Почему же я, чёрт возьми, не подумала о таких элементарных вещах как дети и семья?       Возможно, потому, что меня полностью поглотила непрекращающаяся суматоха, личные вопросы и копошения в наших с Локи отношениях… А может, мне было трудно представить его в такой серьёзной и ответственной роли? Оттого даже малюсенькой мысли о том не приходило в голову. Но и он смолчал! Ни слова не сказал, быть может, Локи всё ещё женат? Жена, дети, семья…       Какое же гадство!       А его… дети… По словам Улля, они погибли из-за того, что Локи убил Бальдра. Дети поплатились жизнями за… что? За амбиции и острую вспыльчивость их отца? За тягу Локи и здесь оказаться правым? За нерешённый конфликт двух братьев? За что?! Как Один мог такое допустить? Он должен был быть мудрее и выступать в роли Верховного правителя, а не отца! Один обязан был подавить свои эмоции и не идти на их поводу, ведь то, что он убил невинные души, не дало ему ровным счётом ни-че-го. Ничего, кроме мести.       Во мне смешались настолько противоречивые чувства, что я разрывалась на части, не зная, чему действительно уделить внимание: нелогичность поступков вызвала настороженность, недосказанность — гнев, убийства — ненужное сожаление и сочувствие, а вся сложившаяся ситуация в целом — полнейшее замешательство! Мысли спутались в клубок, я не обращала внимание ни на что, кроме груд камней, которые то и дело мешались под ногами, и я со всеми разыгравшимися эмоциями пинала каждую из них.       Между всеми нами отношения и так держались на еле видимой старой дружбе и нашим с Реей поддержании мира, а теперь всё стало накалено до предела — сделай неаккуратное движение, и всё с оглушительным треском вдребезги лопнет. Уллю совсем не стоило затрагивать такую личную тему и выставлять на всеобщее обозрение больное прошлое, чтобы насолить или выместить на Локи скопившуюся злобу. Нет, это в любом случае неправильно! Что бы им не двигало в тот момент.       Мы оказались в заложниках этой злосчастной, исковерканной давними легендами правды, которая, хоть и немного, но приоткрыла завесу тайн, что хранят в себе миры. Казалось, что удивить меня больше нечем, я познала и увидела то, что кардинально изменило мою жизнь, но мелькнувшая догадка затронула дальний уголок в сердце и поселила какую-то призрачную надежду. Неужели в том видении Даин и впрямь показал моих родителей? Мою настоящую семью, которой я лишилась из-за неизвестных обстоятельств.       К этой теме моё отношение было каким-то поверхностным, даже равнодушным. Я столько лет жила одна, не полагаясь на чью-то поддержку, помощь и родительскую любовь, что настоящее родство мало меня волновало — мне нужно было лишь узнать ответ, тем самым утолив своё любопытство. В какой-то мере Локи стал моим утешением, моей родной душой. Ему удалось унять терзающую детскую боль, заполнить её собой и привнести в мою жизнь своё неутолимое веселье, но сейчас… Когда крохотный огонёк вспыхнул от одной только мысли, что я на правильном пути, это равнодушие куда-то испарилось.       Без эмоций, только без эмоций. Ещё один вдох и выдох.       Нет ничего хуже, чем надежда. Те горы в виде ложных ожиданий и мечт могут запросто рухнуть и оставить меня ни с чем. Или уничтожить. Я просто не могла позволить этим грёзам одолеть меня!       Если трезво оценить ситуацию в целом, со стороны: Мэрит с рождения была Богиней, но по стечению каких-то обстоятельств стала валькирией, предводительницей, после Один почему-то сменил милость на гнев… Здесь же околачивалась Фрейя и её борьба за давнее главенство, о котором мне рассказывал Улль. Впрочем, она достигла своего стремления. В чём же тогда заключалась несправедливость предводительства Мэрит? И почему из-за этой ситуации так взбеленился Локи?       Может ли конфликт между валькириями быть связан с войной и всеми её вытекающими последствиями?       Что-то не сходится.       Я всем нутром чувствовала, что близко к разгадке, но мне не хватало ещё деталей, эти обрывки целого не складывались в грёбанную единую картину! Чего-то не хватало, не было чего-то общего, какой-то цели… Чуялось мне, что все ответы хранились на языке Локи, который становился длинным не тогда, когда это действительно нужно.       Сама того не осознавая, я, до крови закусив губу, упорно пыталась восстановить в памяти их образы: изящность и статность, хрупкость и воинственность, скромность и уверенность — всё в их поведении было противоположно, и лишь одно объединяло — влюблённый, заворожённый взгляд. В ушах звенела радостная музыка и слышался восхищённый лепет, по обе стороны от меня вереница каменных развалин оживала, превращаясь в некогда прекрасные сооружения, и всё чаще мелькали перед глазами почти размытые фигуры, весёлые танцы… Сердце гулко билось, норовя выскочить из груди, а в голове в неугомонном вихре вертелось такое чужое слово родители… — Лив.       Тоненький голосок и касание всегда тёплых, но сейчас холодных пальцев словно бы вернули меня в реальность, прогнали игру воображения, возвращая всё на круги своя, и я потерянно остановилась. Выдохнув, разжала пальцы на цепочке, за которую схватилась сквозь одежду как за единственное успокоение. — Всё в порядке? — ещё тише спросила Рея.       Неопределённо кивнув головой, я улыбнулась ей, но улыбка вышла кривой, какой-то вымученной, и она это заметила. Рея не отягощала разговорами, да и вряд ли сейчас из меня вышел бы хороший собеседник. Мы просто шли рядом, но это меня несколько утешило — раз она со мной, значит, остальные идут позади. — Сидеть в безопасной клетке, конечно, хорошо, но лучше всё же познать, что на её прутьях тут же появятся острые шипы, которые покалечат тебя, стоит попробовать выбраться из неё, — неожиданно твёрдо сказала моя подруга, заставляя посмотреть на себя. — Безопасность не дарует тебе всезнание, Лив, если ты хочешь добиться истины, нужно идти на жертвы. — Жертва должна быть оправдана, а пока что я просто так калечу себя, — со строгостью взглянула ей в глаза, но сразу смутилась от своего же тона. — Не думай, что я готова сдаться, мне просто нужны… гарантии того, что всё это не зря.       Рея рассеянно закивала головой, и мы вновь продолжили путь. Я так и не смогла понять той внезапно пробежавшей перемены в подруге, её словно бы подменили и лишили того лучика радости, которым она неустанно делилась с каждым, а теперь ещё и эта неразбериха… — Не знаю, насколько правдиво то, что поведал нам Локи… Это произошло давно, но никто не знал про убийство, — тревожно шептала Рея, кидая на меня взгляд мечущихся глаз. — Это просто немыслимо… Уму непостижимо…       Если мне в тишине было идти более, чем комфортно, то ей нужно было куда-то выплеснуть своё беспокойство, она не могла держать его в себе. Внутри всё вновь передёрнулось, но снаружи я не показала своих стенаний. — У вас есть все права на то, чтобы не верить ему, — я бессильно пожала плечами. — Локи всего лишь поставил всех нас перед фактом — правдив он или нет, можно узнать лишь у самого Одина.       Моё сердце, казалось, уже знало ответ.       Рея опять усиленно закивала и поравнялась со мной так, что наши плечи соприкоснулись. Теперь я поняла — подруга настраивалась и собиралась с духом для дальнейших слов. — Мне так жаль, Лив… что ты узнала об этом таким образом. Я предполагала, что Локи не говорил тебе, потому что это было очень-очень давно, многие успели даже позабыть о том.       Несмотря на то, что спокойствие сохранять было сложно, а эмоции так и хотели взять вверх, мне никак не хотелось слышать сочувствие от Реи, оно было абсолютно лишним и неуместным. — Если бы я только знала, понимаешь, — я замахала в воздухе рукой, пытаясь подобрать нужные слова, — это было довольно… неожиданно узнать — а может, и ожидаемо? — но не удивительно. — Понимаю, Локи вообще трудно представить семьянином, впрочем, он им и не был никогда — не его это участь. Дети тоже были лишь фактом, как и до… — Рея, нет, — твёрдо перебив, я чуть сжала её предплечье. — Если ему есть, что сказать, то он расскажет мне об этом сам.       Рея согласилась со мной. Да, так будет лучше, лишь Локи сможет поведать мне о своей жизни, кстати о нём… Сжав кулаки, я невзначай оглянулась назад: Улль с Сагром о чём-то равнодушно переговаривались, а Локи смотрел по сторонам, пока не напоролся на меня.       «Что, золотко?» — одними губами, растянувшимися в усмешке, спросил он, и глаза его точно блеснули.       Нет, мне всё ещё хотелось его придушить. Насупившись ему в ответ, я демонстративно отвернула голову. — Мне интересно, если Вили мёртв, то знает ли про это Фригг? — Рея привлекла моё внимание своим посерьёзневшим видом. — Что нужно было предпринять, чтобы никто не проговорился, не выдал этого секрета? — Я не уверена, но об явно знает больше, чем двое Богов, — озвучив своё предположение, у меня возник другой вопрос: — Твои родители могут что-то знать про это? — Нет… То есть, я так не думаю, но в Асгарде попытаюсь пролить свет на эту ситуацию в целом. — Зачем? — тревожно встрепенулась я. — Зачем тебе вмешиваться в такие опасные дела? — Ну, Лив… Я… — Рея замешкалась, отвела глаза в сторону, чем подогрела мою тревогу, но потом вздёрнула головой. — Рано или поздно все злодеяния выйдут наружу, а с учётом войны это и вовсе затронет всех нас. Я хочу быть начеку.       Съюлила же! Но я сделала вид, что поверила, и не стала ничего говорить про войну. — А третий брат… — вспомнив про самый разрушенный памятник, мне захотелось выведать и эту информацию. — Где тогда он? — О… Ве самый, наверное, отстранённый из всех Богов. Он не вмешивался в дела миров с того момента, как вместе с братьями создал Вселенную. Вили был самым младшим и задиристым, а ещё редкостным красавцем, Тюр всегда напоминал мне его: такие же резкие черты лица, суровый взгляд, смоляные волосы… Из него всегда буквально сочилась чрезмерная импульсивность и вспыльчивость, прямо как у Локи, к слову, они неплохо ладили — похожи были слишком…       Ну вот, ещё новая деталь. — Похожи, говоришь… А подробнее? — Рея ехидно улыбнулась, когда заметила мой заинтересованный взгляд.       Тропинка сменилась каменной дорожкой, а перед глазами перестали маячить руины, сменившись на широкие ковры васильковых полей. Солнце мне печально улыбалось, и я уже предвкушала горечь от скорой разлуки. — Не знаю что послужило сплочением, возможно то, что Вили познакомил Локи с Сигюн, — Рея остановилась, но я кивнула, чтобы она продолжала.       Сигюн, значит. Тоже Богиня какая-нибудь… — Вечные стремления к переменам и изменениям объединяли их, но если Вили умел подавлять свои амбиции и с ясной головой выступал на собраниях, то Локи относился ко всему беспечно — его мало волновали серьёзные вопросы. Оба всегда были за всевозможные развлечения, без них нельзя было представить празднества или пира.       Я даже не сомневалась в этом. — Локи, очевидно, преследовал за этим какие-то свои цели, но, на самом деле, ему крупно повезло найти единомышленника в лице Вили. Я думаю, что именно их можно считать настоящими братьями, хоть и не по крови. Да, это были славные времена… — Рея горестно вздохнула, вороша во мне очередные отголоски сожаления о случившемся.       Получается, смерти Вили и детей могли служить сопутствующими элементами мотива войны. — Могла ли эта амбициозность послужить причиной смерти Вили? — перейдя на шёпот, украдкой спросила я.       Рея неопределённо пожала плечами, ей были неизвестны причины. Но теперь мне стало понятно то, что у плута глаза давно покрыты плотной пеленой из мести. Один для него как красный цвет для быка, но Локи старательно всё это время чего-то выжидал… К чему он, чёрт возьми, стремился, если знал о конечном исходе?! — Вили всегда корил Ве за его непричастность, считал, что не подобает Верховным Богам отсиживаться в стороне. Один, как и полагается старшим, был огромной рекой, отделяющей противоположные берега друг от друга, он пытался сохранять некий нейтралитет. В какой-то момент Ве и вовсе пропал с поля зрения.       Не выдержал давления? Гнёта от брата? — Вероятно, что сейчас он с Одином по случаю войны, по крайней мере, я надеюсь на это… — плечи подруги передёрнулись, а по моей спине пробежал ворох мурашек от задних мыслей. — Главная поддержка Всеотца — Фригг.       Рея поманила меня к себе, бегая поблёкшими зелёными глазами по округе, и прошептала: — Мама говорила, что у них высокие, недостижимые отношения… Они связаны, но не просто брачными узами, они как целое, единое звено. Им подвластна огромная сила, сильнее самой… — Перепутье.       Холодный голос и одинокая фигура Улля заставили меня отпрянуть от Реи и увидеть, что дорога предоставила нам два пути. Без слов я тактично отошла в сторону, вглядываясь в очертания города, покрытого обильной растительностью. Васильки пестрили средь сизых колосьев ржи и не могли не радовать глаз, их мягкий синий цвет успокаивал. Велико стало искушение раскинуться посреди этих вольных полей и долго-долго смотреть на небо…       Со спины в волосы мне аккуратно вдели тоненький стебелёк, и я повернула голову, пальцами проходясь по нежным лепесткам цветка. Стоило мне посмотреть в другую сторону, на меня уже таращились хитрые янтарные глаза. — Золотко, ты ведь не собираешься оставлять меня без своего внимания?       От его былого гнева не осталось ни следа! На талии ощутила медленно ползущую ладонь Локи и сомкнувшиеся пальцы, когда я поддалась навстречу. Мысленно корила себя за то, что не сбросила его руку, проворно прокравшуюся под накидку, а глупейшая улыбка нагло лезла на моё лицо. — Разве тебе его недостаточно за сегодня? — устремив взгляд вперёд, без эмоций сострила я. — Почему ты ничего не сказал мне?       Локи хмыкнул, нервно тарабаня пальцами по моим рёбрам. — Ты ведь ничего и не спрашивала у меня, золотко!  — Ха! — чересчур громкий смешок вырвался из меня вместе с негодованием, и я развернулась к нему со сложенными на груди руками. — Отличная тактика, Локи. Верно, не спрашивала, тогда спрошу: ты женат?       Как на духу резко спросила я, лишь потом поняв, насколько сильно этот вопрос волновал меня. Наши серьёзные взгляды в ту же секунду скрестились, а я точно затаила дыхание в ожидании ответа. — А если скажу, что женат, поверишь? — сощурившись, он скопировал мою стойку.       Не ожидая такого поворота, мои руки рухнули по швам. Я отшатнулась, как от удара, и сглотнула тяжёлый ком в горле. Глаза сами опустились и растерянно заметались по земле, в попытке найти какое-то оправдание его словам, но нашли лишь носки ботинок. — Нет, Лив, — Локи взял меня за руку, наклонился к моему лицу, заглядывая, казалось, в самую душу, и нагло улыбнулся. — Я не женат. — Ты!.. — вырвав руку, я сокрушённо выдохнула, а волна беспокойства мигом спала, заменяясь на гнев. — Просто слов нет!       Клянусь, мне стало дышать легче! Что он проверял?! Моё доверие? Как у него вообще хватает смелости о таком шутить! Локи выпрямился в плечах, пытаясь уловить облегчение на моём лице. Жулик! Нам ещё удастся поговорить об этом, а теперь… — Мне нужна твоя помощь, — пробубнила я, вновь сложив руки на груди.       Непревзойдённый трикстер удивлённо вскинул брови, но потом мотнул головой и буквально просиял от моей неуверенной просьбы. — Сде-е-елка? — с коварной ухмылкой он протянул, вероятно, своё самое любимое слово, а я закатила глаза и развернулась, чтобы направиться к остальным.       Лучше бы не говорила! — Лив! Ну чего ты так… — Локи рывком перехватил меня за локоть, отчего раздался опасный металлический звон от меча. — Я же просто шучу. Какая тебе нужна помощь?       Смерив его хитрое выражение лица своим почти испепеляющим взглядом, я всё же решила попробовать. В этом деле мне никто не сможет помочь, кроме него. Заведя руки за голову, парой кропотливых движений я смогла расстегнуть подвеску. — Можешь привязать её ко мне? — протянув ладонь к Локи, я застыла в ожидании. — Чтобы она могла как-нибудь оповещать о том, что я рядом.       Локи криво усмехнулся, отчего я пристыжено поджала губы. Эта подвеска хранила в себе частичку от него, от меня, и от моих родителей, я бы не посмела снять её с себя, не будь уверенной в своих действиях. — Решила мне насолить? — кривясь в насмешке, он вопросительно вскинул бровь и изучающе наклонил голову вбок. — Боюсь, что мне не хватит соли, чтобы это сделать, — съязвила я и закрыла кулак, но Локи быстро обратно его раскрыл.       Он накрыл своей ладонью мою так, что подвеска оказалась единственным препятствием в прикосновении к друг другу. Локи чуть прикрыл глаза, словно бы сосредотачиваясь на своей силе, и что-то зашептал. Шёпот перекрыл иные звуки, а я очаровано смотрела на столь непривычные эмоции на его красивом лице, на то, как трепыхались ресницы и подрагивали веки. Захотелось притронуться, рука почти сама поднялась, но его глаза резко открылись, а на лице играла довольная улыбка. — Получилось? — удивлённо спросила я, смотря то на Локи, то на наши руки. — Почти.       Локи, озорно сверкнув глазами, перехватил моё запястье, поднёс к своим тёплым губам и оставил поцелуй на тыльной стороне ладони. Любые наши касания будоражили меня, трогали за самые чувствительные места, и этот раз стал не исключением. Должный эффект был достигнут — я с открытым ртом замерла на пару секунд, как каменное изваяние, а он исподлобья смотрел на меня, явно смакуя повторяющийся момент. — Теперь точно получилось. — Неужто это часть твоего колдовства, Локи? — отходя от онемения, с ухмылкой спросила я. — Или ты пытаешься меня задобрить? — Ты меня обижаешь, — его печальная гримаса заставила улыбнуться и вместе с подвеской сжать его руку. — Разумеется, без этого было никак, золотко. — Врун.       Локи усмехнулся и помотал головой, прячась от моей насмешки. — Только не говори, что тебе не нравится, я этого не переживу, — театрально приложив руку к сердцу, на его лице отразился вселенский ужас.       Я фыркнула и закатила глаза на игру актёра, боковым зрением задевая василёк в волосах. Вынув стебелёк, я покрутила цветок в руке, ловя себя на мысли, что Локи своим присутствием приглушил мою грусть. — Нравится, Локи.       Извилистая ухабистая дорога, скрывающаяся в дебрях леса, разительно отличалась от той, что вела в город, и вынуждала меня внутренне провыть от своего непримечательного и мрачного вида. — К чему ты начала говорить про Одина? — припоминая наш незаконченный разговор, тихо спросила я. — В его руках сосредоточена огромная сила, Лив, и я волнуюсь за тебя, за правильность твоего решения… — в беспокойстве сведя брови к переносице, Рея старалась придать голосу больше решительности. — Бороться со Всеотцом — приговор.       Влияние Улля? Не иначе. С самого начала я знала, кто такой Один, но разве меня это пугало? — Здесь рядом Свартальвхейм? — хмурясь, спросил Сагр, на что Рея закивала головой. — Да-да-да… — раздражённо причитал Локи. — Пойдёмте уже.       Подруга печально смотрела вслед удаляющемуся Уллю, который улыбнулся ей своей доброй, но такой редкой в последнее время улыбкой и помахал рукой. — Те места хорошо должен знать Локи, в ту сторону альвы не ходят… — Рея поёжилась и закусила губу, борясь со своими эмоциями. — Возьми это, — настойчиво вложив ей в руку подвеску, подруга недоумённо захлопала ресницами. — Она привязана ко мне и поможет нам найти друг друга, потом. — Нет! Лив! — испуганно Рея пыталась обратно всучить мне вещь. — Не думай, что мы прощаемся, мы в любом случае встретимся! Ведь ты…       Она вдруг запнулась от накатившей уверенности и сильно сжала кулак с подвеской, чем вновь насторожила меня. — Что я? — выжидающе выгнула бровь, когда её молчание стало подозрительным. — Ты знаешь, что я буду в Фенсалире.       «Не верю!» — хотело вылететь с моих уст, но я вовремя себя одёрнула. Рея хотела сказать совсем другое и теперь избегала моего прямого взгляда. — Не пытайся хитрить, Рея, — отрезала я, натыкаясь на виноватые глаза. — Знаешь, эта штучка поможет нам встретиться, и тогда я выясню всё, что ты утаиваешь сейчас. — Ладно-ладно… Так правда будет проще, — Рея тяжело выдохнула, и её обычно белое лицо побледнело ещё больше. — Но подумай ещё о стороне, хорошо?       Кивнув, я внутренне выдохнула, потому что она не стала разглядывать подвеску, иначе пришлось бы объяснять, что написано на запечатанной бумажке. — Я уверена, ты получишь ответы на все свои вопросы, — Рея взяла меня за руки, и подобие жизнерадостной улыбки отразилось на её лице, что боле прибавило мне уверенности. — Надеюсь на это.       Мне очень хотелось с концами разобраться в странности поведения своей подруги, но сейчас было не время, и ничто, кроме крепких объятий, не могло перекрыть печаль нашего расставания. — Пожалуйста, будьте осторожны, — издалека прокричала Рея.       Увидимся ли мы ещё?

*

— Ты уверен, что мы правильно свернули? — буравя рыжего плута ледяным взглядом, Улль сжал кулаки.       Локи с притворной сосредоточенностью повертел головой, видимо, в поисках нужного ответа, но, конечно же, его не нашёл, поэтому пожал плечами. — Вообще, я всегда хожу окольными путями… Да какая разница-то? Пойди ты в другую сторону, всё равно бы наткнулся на нечто похожее — все дороги так или иначе ведут к одному.       Наткнувшись второй раз на развилку, мы застопорились, но Локи убедил нас в том, что разницы между дорогами нет. Чем дольше мы шли, тем угрюмей становилась атмосфера, гнетущая тишина леса сводила с ума и нарушалась лишь шелестом листвы и треском сухих веток. Солнце как-то резко пропало: то ли наступил вечер, то ли его спрятали деревья, на которых листья были отчего-то тёмного, почти чёрного цвета. Больше недоумения вызывала только погода: местами бывало невыносимо холодно, но стоило пройти пару шагов, как становилось тепло. — О свете, видимо, нам стоит позабыть, — Сагр помрачнел, совсем не обрадованный этим фактом. — Полагаю, это заброшенная территория как альвами, так и цвергами… — На которой имеются остатки магии, всё верно! — весело подхватил Локи мысль вана.       Временами я поглядывала на рыжую макушку и подметила то, что он словно бы оказался в своей среде — Локи единственный из нас искрил задором. Улль не разделял этого восторга от слова совсем, Сагр был начеку каждую минуту, а я сильнее куталась в шершавую ткань накидки и постоянно оглядывалась.       Очередной наш ступор вызвала дорога, идущая на плавный подъём, довольно необычно было увидеть нечто подобное в равнинном лесу. Мы с Сагром одновременно вздохнули и уже начали взбираться, пока сзади нас разворачивалась новая словесная перепалка.       Ну, я надеюсь, что они не подерутся. Вот же ребячество.       Голени заныли, туго сковывая мышцы металлическим прутом напряжения — сказывался долгий пеший ход, поэтому, как в помощь себе, я то и дело повисала на рукояти меча. Но был и плюс — я перестала ощущать холод в теле. — Лихо же Даин нас провёл, да… Всё эта магия проклятая, будь она неладна, — Сагр качнул головой, в презрении выгибая верхнюю губу.       На поясе я увидела тот самый мешочек с семенами фиалок, которые мне любезно преподнёс правитель, и виновато улыбнулась ему. — Провёл он меня, а я вас с Уллем не послушала, ещё и вынудила остаться. — Видимо, не зря. Этот альв, получается, даже помог, дал отличную наводку, тебе осталось лишь правильно воспользоваться предоставленной информацией.       Без сомнений только сейчас я могла сказать, что за всеми поступками Даина скрывались и впрямь благие намерения. Он уже тогда знал, что во мне бушевала стихия и имелась сила, берущая начало от нечеловеческих корней. Положив руку на солнечное сплетение, осознала, что с Локи я не ощущала прежних покалываний, и это здорово радовало — прогресс всё-таки наблюдался. Даин точно знал, что его помощь пригодится именно в тот момент, когда я буду готова понять и принять её. И сегодня этот день наконец-то настал.       Наверняка помощь для меня — сплошная выгода для него. Просил ли его кто-нибудь об этом?       Если бы не лёгкая одышка, то друг заметил бы то, как дрожал мой голос при следующем вопросе: — Тоже думаешь, что Мэрит и тот мужчина могут быть моими родителями?       Сагр смерил меня изучающим взглядом, раздумывая о чём-то своём. — Навряд ли Даин показал тебе обычную пару незнакомцев, — он слабо улыбнулся мне. — Думаю, за их именами кроется что-то неизведанное, а умный расчёт был явно направлен на то, что ты ещё обратишься к этому видению.       Неужели тогда всё сложилось? Сагру было что сказать мне — я это точно чувствовала, пока смотрела себе под ноги и думала, думала, думала… Кем же тогда является тот мужчина? Как его имя? Выглядел он строго, грозно, а по сложению и вовсе походил на настоящего воина. — Мне не удалось повстречаться с Мэрит, лишь по разговорам знаю, что уважали её за боевой дух и преданную любовь к Асгарду, а заслужить среди народа уважение — довольно непростая задача. Валькирий никогда не обделяли почётом, ты знаешь об этом, особенно со стороны Одина, здесь Локи не слукавил. Если всё так, то в тебе течёт кровь асов. — Тогда осталось дело за малым — выяснить, кто мой… отец.       В груди точно налился свинец — мне так трудно говорить о родителях вслух, а не прокручивать в голове мысли и слова, связанные с ними. Мне так трудно поверить в то, что всё, кажется, благополучно складывается. — Не переживай, воительница, всё обязательно встанет на свои места, — Сагр подбадривающе похлопал меня по плечам, вселяя веру в успешный исход. — Спасибо, Сагр, мне нужно было сейчас услышать это.       Ох, как же непривычно видеть на его угрюмом лице улыбку! — Золотко, ты ещё не умерла от скуки?       Сбоку появился Локи, ярко пестривший среди черноты леса. — А ты ещё не свёл с ума Улля? — я подыграла ему. — Скорее это сделает он. Наш лучник понапрасну обвиняет меня во всех невзгодах, просто варвар! — Заткнулся бы ты, Локи, — раздражённо вставил Улль, подстраиваясь к Сагру.       Уверена, что стрелы были уже наготове и в любой момент могли найти свою конечную точку. — Вот видишь, уже и слова вставить не дают, — Локи печально вздохнул, ища поддержку с моей стороны. — Какой ужас, — притворное удивление отразилось в моей интонации, и я услышала смешок Сагра. — Давай ручку, мы дойдём быстрее, — плут чуть обогнал меня и протянул руку, растягивая широкую улыбку. — Что ты…       Договорить я не успела, — да и кто бы меня спрашивал? — как Локи схватил меня за руку, и, клянусь, мы в одночасье оказались на вершине. Стоило остановиться, как я почувствовала, что лёгкий румянец проступил на щёках, а ноги неистово ныли от боли. — Ай неплохо, да, золотко? — Да…       Явно довольный своей проделкой, он, вперив руки в бока, с усмешкой наблюдал за поднимающимися Уллем и Сагром. Мой румянец мигом спал, когда я, чуть не оступившись, повернулась лицом к дальнейшей дороге. Странности не отступали, наоборот, они поражали меня всё больше: я разглядела каменную полуразрушенную лестницу, — в темноте невозможно было увидеть её протяжённость — а внизу — лощину с пологими скатами и воткнутыми в них скрюченными деревьями.       Настораживает.       После пары шуток Локи мы начали спускаться, причём по одному, так как лестница была узкой да ещё и с высокими ступенями. Стоило ступить на землю, и я почувствовала, что она буквально промёрзла, а на почве навечно застыли чьи-то редкие следы, которые через некоторое время оборвались. Вновь повеяло холодом, пробирающим до костей, а Сагру больше всех досаждала тьма, сгущавшаяся словно туман. Мы как будто спустились на ярус ниже, всё здесь казалось мёртвым и поистине устрашающим, поэтому каждый шёл плечом к плечу, условившись пока что молчать. — Мы точно на правильном пути, Локи? — точно боясь потревожить чей-то покой, я шёпотом спросила у самого спокойного среди нас. — Точно-точно…       И всё же я предпочитала крепко держаться за меч, хотя пальцы начинали подмерзать, а кончики ушей и носа уже давно замёрзли. — А это ещё что? — Улль недоумённо кивнул на близ стоящее дерево.       Деревья здесь не отличались густой растительностью и количеством, в основном они были голые, но и оставшиеся листья замерли, словно поломанные стрелки на часах. Тогда же я воспользовалась этим преимуществом и посмотрела на небо — темно, но, казалось, что ещё не ночь.       На указанной ветке неожиданно что-то сверкнуло, и, пока Улль пытался разглядеть, оно с противным писклявым визгом взлетело. — Да это же летучая мышь! — догадавшись, Улль отпрянул. — Откуда здесь эти паразиты? Не люблю я их…       Заместо птиц деревья были облеплены этими жуткими созданиями, которых изначально я приняла за листья, и служили настоящим отождествлением этого мрачного места. Следом десятки мышей взметнулись вверх и в хаотичном порядке закружили над нашими головами, пища на всю округу своим громким высоким голоском. — Нужно пройти их стаю, кажется, они не собираются от нас отставать, — криво морщась, проговорил Сагр.       Кроме отвращения и желания больше не слышать жуткий писк, во мне ничего не клокотало. Мы продвигались вперёд сквозь чёрную стаю, с каждым шагом она становилась всё меньше. Но одна мышка буквально налетела на меня, раскрывая маленький рот с мелкими зубами, но была сбита ударом руки. — Дрянь, — скривившись, прошептала я, а перед моими ногами осыпался пепел. — Ты её спалил!       Поднимая распахнутые глаза на Локи, я увидела усмешку на его губах. Совершенно обыденно он превратил животное в прах и указал в небо. — Сейчас они учуют запах жареного и разлетятся, золотко.       Так и случилось — летучие мыши разлетелись в разные стороны и растворились в сумерках, вновь наполняя редколесье немым безмолвием. Я облегчённо выдохнула и заметила, как Улль и Сагр переглянулись между собой и пошли впереди. На смену холоду пришло тепло, что опять подвергло меня в недоумение. Неужели это замечаю только я?! — Ты не чувствуешь перепады температур? — тихо я спросила у Локи, который что-то высматривал. — То холодно, то тепло… — Золотко, тебе холодно? — удивился он. — Я не… — Вы слышите? — Улль остановился, вынуждая всех нас притормозить и прислушаться.       Моё тело затряслось… Нет, под ногами затряслась земля. По-настоящему! Послышался чей-то громкий топот, исходивший из глубины леса, а затем воздух разрезал низкий пронзительный рёв. Ни минуты не медля, я достала из ножен меч и начала оглядываться в поисках врага. — Не нравится мне это.       От слов Сагра в затылок забило плохое предчувствие вперемешку с поднимающимся слабым волнением. — Куда ты нас, чёрт подери, завёл?! — яростно повернувшись к Локи, Улль с уверенностью буквально выплюнул свои слова.       Повеяло ледяным морозом.