Круги на воде

Гравий под колесами издавал мелодичное урчание. Серебристая «Вольво» на огромной скорости пронеслась по лесистой местности. Пейзаж за окном на такой скорости больше напоминал сплошную стену зеленого цвета. Никто не переговаривался в машине. Все родственники предпочитали сохранять молчание, в салоне царила оглушительная тишина, которая вот-вот обещала взорваться. Эдвард был сосредоточен на дороге, стараясь не думать о сегодняшнем инциденте. Ему удалось приструнить внутреннего зверя, однако он не собирался обманываться ложными ожиданиями: ему очень повезло, что совсем рядом был Карлайл. Чтобы как-то отвлечься от неприятных дум, Эдвард то и дело мысленно перекидывал свое внимание на притихшую на соседнем пассажирском сидении Элис. Ее голова буквально кишела различными вариантами будущих событий. Сколько бы Эдвард ни гостил у нее в голове, он каждый раз не мог привыкнуть к красочному калейдоскопу царства отдаленных возможностей, которое открывалось в ее сознании. Некоторые из видений были совсем нечеткими и блеклыми, некоторые более подробными и яркими. Ему показалось, что его голова разрывается на части от стоявших перед глазами образов. К счастью или к сожалению, он мог просматривать только те события, на которые обращала внимание сама Элис. Каллен заметил, как гримаса досады и сожаления исказила бледное лицо девушки, когда она добралась до обрывка видения, в котором фигурировала темная и стремительная тень Джаспера, а также уже знакомый ему двухэтажный коттедж с красивым раскидистым деревом на заднем дворе… Эдвард безоговорочно признавал, что Джаспер был самым подготовленным и опытным бойцом в немногочисленном клане Калленов. Джаспер провел долгое время в безжалостном театре войны. Военное прошлое было достаточно веским преимуществом на его стороне, с которым приходилось считаться. Сам Эдвард не мог похвастаться такими же обширными знаниями в тактике боя. Пожалуй, единственным его козырем были его необычные способности: Эдвард мог предугадать любой шаг сводного брата, прежде чем он сделает его. Перспектива физического противостояния ему совершенно не нравилась, он был тысячу раз против, если дело касалось его семьи, однако он не мог допустить того, что в своей голове уже обдумывал Джаспер. Это был бы конец. Для него. И для его семьи. Единственное чего он не видел в смутном и темном видении Элис – это конца для Гарри Поттера. Как только Эдвард начал обдумывать в голове варианты, способные остановить ретивого Джаспера, видение Элис начало тускнеть, и ему на смену приходили другие. Более мрачные и безрадостные. Как только маленькая эльфийка заметила это, она бросила на Каллена долгий предостерегающий взгляд: – Все не может быть так, Эдвард, – неуверенно прошептала Элис. Ее красивые темные глаза грустно поблескивали в темноте салона «Вольво». – Я не позволю этому случиться, – уже более решительно закончила она, отворачиваясь к пейзажу за окном. Каллен почувствовал, как три темных взгляда тут же обожгли их парочку недоумением. Вся семья переживала не лучшие моменты, нервничая в незнании и неопределенности. Эдвард нахмурился, аккуратно въезжая в просторный гараж рядом с домом. Он пристроился между большим джипом Эмметта и красной «BMW» Розали. Черный «Мерседес» Карлайла также был припаркован там, совсем рядом с его «Астон Мартин», который использовался только для праздничных случаев. Наверное, Карлайл отпросился из больницы пораньше, чтобы обсудить в узком семейном кругу серьезную назревающую проблему. Эдвард очень надеялся, что отец располагал какими-то ответами. Как Эдвард и предполагал, Карлайл уже ждал всех за длинным обеденным столом, по сути, довольно бесполезным реквизитом в доме, в котором проживает семья вампиров. Но Карлайл настоял на его присутствии в доме. Эсми, их приемная мать, сидела рядом с Карлайлом и одарила их всех рассеянной несмелой улыбкой, как только они перешагнули порог светлой просторной столовой. Эдвард хмыкнул себе под нос. Семейный совет – пережиток человеческой жизни. Когда тебя окружают такие сильные (читайте «упертые») личности, очень часто возникает необходимость в обычном спокойном разговоре по душам за семейным столом. Эдвард преисполнился странного чувства надежды, когда увидел серьезное, но светлое лицо Карлайла. Казалось, что отец уже сделал для себя какие-то выводы относительно сложившейся ситуации. Эдвард почувствовал, как твердо он стоит на ногах, когда знает, что Карлайл всегда поддержит его и никогда не отвернется. Даже в том случае, если ему придется вступить в неравный спор с остальными своими детьми. Возможно, впервые за долгое время их совместного проживания это могло сработать. Рассадка – еще одна вещь, которая очень заинтриговала Эдварда. Розали и Эмметт, неразлучные влюбленные, в сомнении устроились с противоположной от Карлайла стороны длинного стола из красного дерева. Стулья со скрипом прошлись по паркетному полу, и Эдвард тут же осознал, чью сторону предпочла занять парочка. Сам Эдвард дожидался остальных, устроившись сбоку от Карлайла. Присутствие вампира действовало на него подобно глотку свежего воздуха. Джаспер невесело усмехнулся, отметив напряженную обстановку в столовой, и решил не следовать примеру своих родственников, а просто встал около стены, аккурат за спиной Розали. Он уже определился и, как всегда, считал свой выбор единственно верным. У Эдварда неосознанно дернулся уголок рта в бессильной злобе, настолько уверенным и непоколебимым выглядел со стороны сводный брат. Элис зашла в столовую последней. Ее рассеянный взгляд говорил о том, что девушка сейчас была увлечена своими видениями будущего. Она, придерживаясь за голову, аккуратно опустилась за стол со стороны Эсми. Эдвард успел заметить мимолетное движение Джаспера. Казалось, он раздумывал над тем, чтобы присоединиться к своей спутнице, но вовремя себя одернул и с мрачной решимостью на красивом бледном лице снова встал, подпирая собой стенку. Эдвард почувствовал, как все взгляды в комнате обратились в их с Карлайлом сторону. Он чувствовал на себе давящее чувство ответственности, которое вынудило его начать этот тяжелый разговор: – Я должен извиниться перед вами за свою опрометчивость и несдержанность, – с тяжелым сердцем выдавил из себя Эдвард, одаривая своих братьев и сестер мрачным взглядом. – Мне очень жаль. Мой поступок был глупым и опрометчивым, но я постараюсь все исправить. Розали, сидевшая с другой стороны стола, вспыхнула мгновенно как сухая трава на солнцепеке. Темные красивые глаза налились гневом, тяжелая рука с глухим ударом опустилась на гладкую поверхность стола. – Исправить? Ты сможешь отмотать время вспять и дать умереть этим детям на парковке, чтобы никто и никогда не заподозрил тебя или нас в чем-то? – с плохо скрываемой злостью выдала Розали. Эмметт успокаивающе положил руку ей на плечо. Девушка не хотела ссоры с возлюбленным, поэтому она сдержанно поджала губы и сделала несколько глубоких вдохов. – Не так, как ты подумала… – расплывчато ответил Эдвард. Джаспер, до этого молча наблюдавший за всем со стороны, неожиданно заговорил: – Я могу взять на себя всю грязную работу, – злые темные глаза блеснули мрачной решимостью. – Розали, обещаю тебе, никто из вовлеченных лиц никогда более не заговорит об утреннем происшествии… – Гарри ничего и никому не скажет, – быстро выпалил Эдвард, пытаясь убедить родственников в своей правоте. Розали устало приподняла в сомнении бровь, Джаспер пустил недоверчивый смешок. Эдвард готов был побиться лбом о гладкую поверхность столешницы. Родственники, наверное, начали подозревать в чем кроется его железная уверенность в молчании одноклассника. Да, все так как и есть! Эдвард следил за ним и за новой девочкой Свон уже около недели. Необычная парочка сразу же привлекла его внимание с первого дня знакомства. И дело здесь было далеко не в прекрасном аромате их горячей крови. Эдвард прикрыл на секунду глаза, вспоминая первый учебный день. В горле тут же стало сухо как в пустыне Сахара, и на языке обильно выделилась ядовитая слюна. Когда-то он считал, что школа – это безрадостное чистилище, каждый день в котором повторяет предыдущий. Вампиры, лишенные своих душ, были обречены на вечные муки искупления в этом скучном и однообразном плоском мире под названием школа. Как же он ошибался… После внезапного появления Гарри и Беллы школа превратилась для него в кромешной ад, где он каждый момент своей бесконечной жизни был обязан переживать мучительные схватки со своими внутренними демонами. Эдвард был уверен, что он и вся его семья уже давно утратили свои души, когда приняли на себя проклятье вечной жизни. Тогда за что же он пытался сражаться каждый божий день? Сначала Эдвард был уверен, это чувство, которое он питал к загадочной парочке, было ничем иным, как ненавистью. Ослепляющей и удушающей его ненавистью. Он видел в них бесов, спустившихся в самые глубины его личного ада, чтобы истязать его и лишить последней доли той человечности, которая осталась с ним после его волевого решения следовать за Карлайлом в его нелегком пути. Даже его недолгий побег с Олимпийского побережья на гору Денали обернулся новой порцией сомнений и вопросов. Эсми обеспокоенно положила ему руку на плечо, перегнувшись через Карлайла, как только заметила его странный печальный взгляд. Эдвард нашел в себе силы обхватить ладонь матери на своем плече в утешающем жесте. Было очень тяжело признаться самым дорогим людям во всех своих прегрешениях. Не проходило и дня, чтобы Каллен не пытался отследить присутствие новеньких в мыслях одноклассников. Копаться в подростковых мозгах было тем еще наказанием, но он с упорством осла каждый раз искал любое упоминание Беллы или Гарри. По непонятным причинам прочитать мысли Свон и Поттера для Эдварда не представлялось возможным… Если Белла просто напоминала ему сгусток пустоты, то сознание Поттера было похоже на разрозненный лабиринт, существующий более чем в трех измерениях. Как только Эдварду казалось, что он нападал на нужный след, его тут же оглушало и выбрасывало в самое начало. Как будто система безопасности его сознания обнаруживала нарушителя и пыталась избавиться от него самым действенным образом. Каллен усмехнулся, когда в первый раз ему в голову пришла именно эта аналогия. К большому изумлению Эдварда, однажды он все же увидел обрывочные образы, о которых размышлял Поттер. Как будто в его сознании была маленькая брешь, через которую время от времени просачивались поверхностные мысли. Впервые это произошло на злосчастном уроке политологии, когда надменный преподаватель мистер Джефферсон решил провести проверочный срез знаний. Эдвард со своей джентельменской натурой не смог пройти мимо страждущего одноклассника. Со временем стойкое чувство ненависти пошатнулось, превратившись в любопытство и интерес. Если Беллу Свон с ее трогательностью и ранимостью хотелось оберегать, как редкий исчезающий вид, то Гарри вызывал в нем очень противоречивые эмоции. Эдварду хотелось постоянно знать, чем Гарри занимается, о чем он думает, кто ему нравится, а кто, наоборот, заставляет его сердце биться в бешенстве. Это было невозможно. Мысли Гарри были наглухо забитым ящиком Пандоры. Однако Эдвард научился добывать крохи информации другим путем: из мыслей Анжелы Вебер и компании Каллен собрал повседневный образ Гарри. После долгих часов наблюдений он удостоверился в том, что Гарри очень смелый и самоотверженный, немного ленивый и очень инфантильный, если дело доходило до каких-либо споров, но в некоторые моменты он мог проявить стойкость и твердость духа. Он был необычным и совершенно невозможным. Его сердце билось гораздо медленнее, чем у обычного человека (как будто Гарри заразил и его своей леностью). Ему не нужно было дышать так же часто, как другим людям. Казалось, что даже моргал Поттер через раз. Эдвард никогда не казался сам себе таким потерянным и сбитым с толку. Это было похоже на одержимость. Чудовище внутри ликовало каждый раз, когда мысли Каллена возвращались к вечно взъерошенному однокласснику. Вишенкой на торте стали события сегодняшнего утра, когда Эдвард неожиданно обнаружил, как темно-синий фургон Тайлера Кроули подрезал на опасном скользком повороте старенький седан. Эдвард прикрыл на мгновение глаза, возвращаясь в пасмурное утро, когда внезапное видение Элис ворвалось в его мир маленьким ураганом. Видение и опасно приближающийся фургон Тайлера ознаменовали ужасную во всех смыслах смерть Беллы Свон. Эдвард не мог допустить, чтобы эта маленькая хрупкая девочка погибла. Он, не мешкая ни секунды, двинулся наперерез опасной траектории автомобиля, над которым Тайлер уже потерял управление, когда в мыслях Каллена неожиданно промелькнуло еще одно видение, более четкое и детальное: Белла-без-пяти-минут-покойница вылезала в нем – целая и невредимая! – из-под кузова широкого универсала с деревянными панелями, припаркованного в следующем ряду. Каллен уже хотел было сбавить скорость и отойти в безопасную зону, когда он неожиданно наткнулся взглядом на вытянувшего перед собой руки Гарри Поттера и злосчастный фургон, сминающий багажник красного грузовика. Видения Элис тревожно молчали, но Эдвард уже в ту секунду знал, как он должен был поступить. Он должен был поступить правильно. Невозможный одноклассник Гарри Поттер, как оказалось, не нуждался в самоотверженной помощи Эдварда. За секунду до столкновения зеленые колдовские глаза, находящиеся в непозволительной близости от лица Эдварда, блеснули странной решимостью. Темно-синий фургон остановился в паре сантиметров от них. Неожиданно из шокирующих событий утра Эдварда вывел спор, разразившийся между Розали и Карлайлом. – Мы не можем позволить человеку что-либо сказать. Карлайл, ты должен понимать это как никто другой, – непреклонно гнула свою линию Розали. – Даже если мы все вдруг решим исчезнуть, переехать в другое место, небезопасно оставлять за собой слухи. Мы живем не так как остальные вампиры, ты знаешь, что всегда найдутся те, кто будет рад предлогу ткнуть в нас пальцем. Мы должны быть осторожнее чем кто-либо! – Роуз… – попытался вмешаться Карлайл. – Дай мне договорить! Сегодняшние события не должны иметь каких-либо глобальных последствий. У Гарри была травма, я видела кровь у него на лбу, когда приехала карета скорой помощи. Каждый смертный засыпает, имея шанс больше никогда не проснуться. Вы можете довериться мне, я сделаю все быстро и аккуратно. И, конечно, не оставлю после себя никаких следов, – доверительным тоном сообщила Розали, опасно блеснув темными глазами в сторону Эдварда. Эдвард не стерпел такой наглой издевки: – Да, Розали, мы все знаем насколько ты опытная убийца, – тут же осклабился Каллен. Розали подавилась воздухом за другой стороной стола. – Достаточно! – яростно сказал Карлайл. Он бросил на всех членов семьи тяжелые серьезные взгляды. Розали виновато притихла на своем стуле, даже Джаспер потупил взгляд. – Если стоит выбор между убийством и сохранением жизни, мы всегда выберем жизнь, – уже мягче проговорил отец семейства. Неожиданно голос подала до этого молчавшая Элис: – Смерть Гарри повлечет за собой ужасные для нас последствия, – поделилась Элис. Эдвард не в силах сдержать любопытства заглянул в мысли сводной сестры. Он успел заметить только яркие зеленые вспышки и безжизненные лица его родственников, прежде чем девушка закрыла от него эти образы. Он хотел было возмутиться, но вместо этого с сомнением уловил обрывки видений, в которых мелькали знакомые каштановые кудри Беллы Свон и невозможные зеленые колдовские глаза Гарри. Каллен непонимающе нахмурился: видения были нечеткими и обрывочными, поэтому сказать что-либо об их смысле было сложно. Элис только виновато пожала плечами. – Гарри знает, кто мы такие, – поставил всех перед фактом Карлайл. Эдвард отметил, как опасно напрягся на своем месте Джаспер и как Розали спрятала в неверии лицо в своих ладонях. Эсми переводила непонимающие скорбные взгляды со своих детей на мужа и обратно. – Мы не первые вампиры, которых он встречал в своей жизни… Но он пообещал мне не выдавать никому нашей тайны, и я ему верю, – уверенность в голосе Карлайла, казалось, наполнила всех вампиров надеждой. – Если ты так считаешь, – спокойно заявила Розали, отнимая руки от лица и снова выпрямляясь на стуле. Ее лицо вновь приняло бесстрастное надменное выражение, что заставило Эмметта с облегчением выдохнуть. Здоровяк тут же несмело улыбнулся и провел рукой по спине возлюбленной. – Но мы должны убедиться в правдивости его слов, я лично поговорю с ним завтра после школы. Карлайл усмехнулся, перехватывая тяжелый взгляд Джаспера. – О, в этом нет необходимости, Роуз! Я пригласил Гарри к нам на ужин в следующую среду. В столовой повисла оглушительная тишина.