Круги на воде

– А я тебе в который раз говорю, оглушить не получится! – грозным рычащим голосом отозвался крупный коренастый детина в свободно расстегнутой на груди темной мантии цвета хаки. Гарри при первой встрече с этим только на первый взгляд простоватым мужчиной натренированным взглядом сразу заприметил и удобный фасон его рабочей формы, и ее мягкие приглушенные тона, позволяющие ему беспрепятственно передвигаться по тому же густому лесу, не привлекая к себе нежелательного внимания любопытствующих зевак (кем бы они ни были). Мистер Фахи – «Анхель!» – мысленно поправил себя Поттер (именно так ранее и представился этот бугай вполне дружелюбным и немного грубоватым голосом их небольшой компании) – работал в Подразделении зверей МАКУСА, но в настоящее время, как и любой уважающий себя магозоолог, был собственноручно командирован на выездную полевую практику в Национальный парк Глейшер. – Так почему отправили именно вас? – в достаточной степени невежливо для первого знакомства поинтересовался Гарри, как только у него появилась возможность вмешаться в мрачные гляделки, которыми обменивались Грейвс и Анхель, как только их компании удалось достигнуть контрольной точки. Вернее, мрачно глядел только мистер Грейвс, в то время как мистер Фахи предпочитал демонстративно гаденько улыбаться время от времени, чем, судя по всему, и вызывал еще большую нетерпимость со стороны аврора. – Может, потому что я был в относительной близости от Вашингтона, – задумчиво пожал плечами магозоолог, потирая щетинистый подбородок. Гарри невольно поморщился, услышав этот ужасный неприятный звук, отчего мистер Фахи только еще раз гаденько усмехнулся, будто бы с удвоенной силой принимаясь за потирание своего не самого презентабельного лица. Ну если уж территория Национального парка Глейшер не очень располагает к использованию бритвы и пены, то уж к помощи родной волшебной палочки можно прибегнуть в любой момент! Гарри навскидку мог назвать с десяток подходящих бытовых чар, которые не единожды выручали их с Рональдом во время их безрадостных скитаний, которыми обернулся практически весь седьмой год (не)обучения в Хогвартсе. – А вообще… Думается мне, что запихнуть нас с Арчи в одну рабочую бригаду – дело рук мелких завистливых крыс из Департамента правопорядка, – недобро прищурил свои бледные зеленые глаза зоолог. Кажется, что неприязнь Анхеля Фахи к работникам Департамента защиты магического правопорядка можно было потрогать руками, настолько очевидной и осязаемой она была. Гарри исподлобья, стараясь в открытую не пялиться, бросил заинтересованный взгляд на прямую фигуру аврора, стоящего чуть поодаль от всех стальных. Мистер Грейвс на это громогласное заявление только насмешливо изогнул свою темную густую бровь, с явной толикой недоверия воззрившись на задумчивого Анхеля. Гарри совсем не понимал, к чему клонит этот странный громкий и абсолютно нетипичный для своего рода деятельности магический зоолог. Почему-то в голове у Поттера все магозоологи в той или иной степени имели какие-то общие черты с чудаковатым и загадочным мистером Лавгудом, отцом Полумны, или хотя бы с ее мужем Рольфом, таким же прытким и таинственным представителем этой фантастической профессии. По мнению Гарри, профессия магического натуралиста наверняка была переплетена с большим количеством полевой работы, в которой нужно было быть предельно деликатным и аккуратным исследователем, не нарушающим хрупкие экосистемы, в которых существуют практически все магические популяции, в то время как высокий и сильный Анхель больше напоминал ему типичного укротителя драконьих тушек Чарли Уизли с его мощными ручищами, которыми он с легкостью мог обнять всех своих многочисленных членов семьи, да еще и самого Гарри в придачу! Как такому грузному и рельефному мистеру Фахи удавалось справляться с такой тонкой и вдумчивой работой – оставалось для Гарри одной большой загадкой. – Статистическая вероятность, – пожал плечами ничуть не смущенный Грейвс. – Ты сам упоминал о том, что был здесь где-то неподалеку… – С кем тебя ставят в пару во время дежурств? – с сомнением полюбопытствовал зоолог, прикусывая зубами свежесорванную хвойную иголку. – Я работаю один. – Хах, – усмехнулся Анхель, гоняя во рту многострадальную иголку. Зоолог совершенно бесцеремонно ткнул указательным пальцем в равнодушно стоящего поодаль Грейвса. – Это потому, что никто не в силах вытерпеть твой скверный характер, Арчи! На этой грозной ноте и решили перейти к обсуждению плана «Перехват» для одной очень уж любопытной особи Сналлигастера, затерявшейся в лесах Национального парка Олимпик. Мистер Грейвс, видимо, как бывалый и опытный аврор, за плечами у которого было не мало удачных и не совсем рейдов, в первую очередь предложил беззастенчиво оглушить притаившуюся и не ожидающую такой подлянки зверюгу. – Птичка только разозлится, если в нее прилетит это мерзкое заклятие оглушения, – упрямо покачал головой мистер Фахи, скрещивая на груди сильные руки. – В лучшем случае улетит восвояси дальше распугивать вездесущих не-магов, да так, что будем еще несколько месяцев ее изводить своими агрессивными поисками. Гарри подумалось, что видеть такого упрямого и собранного обычно Грейвса, который молчаливо взирает на объект своей неприязни в лице Анхеля Фахи, как бы ненароком расписываясь в своей беспомощности, было довольно забавно. Это не внушало Поттеру чувство спокойствия, но за недавний инцидент в лесу он явно был отмщен. – Что предлагаешь в таком случае ты? – Не высовывайтесь, – грозно рявкнул на них натуралист, поправляя на себе мятую мантию. Помогло это мало, учитывая, что неопрятная темно-зеленая хламида продолжила висеть на его могучей фигуре аки безобразный мешок. – Просто не высовывайтесь, сделайте мне одолжение. Вообще не понимаю, на кой черт приперлись такой огромной компанией по наши души?! Я только этого хлыща тут ждал, – невнятный кивок в сторону молчаливого Грейвса ясно дал понять, о ком идет речь, – думал, может, рапорт какой-то заставит составлять, он же эту фигню просто обожает… – продолжил тихо и брюзгливо ворчать Фахи, направляясь к обозначенному месту. То, как молниеносно менялось его расположение духа, заставляло Поттера только безмолвно дивиться. Ему даже удалось обменяться с Эдвардом одинаковыми красноречивыми насмешливыми взглядами. Кажется, никто из присутствующих не воспринял эти невежливые слова на свой счет – так уж получалось, что за некоторое время, проведенное с Анхелем, успеваешь привыкнуть к его уникальной манере выражать свои яркие чувства и эмоции. Подобной чертой из всех Гарриных знакомцев мог похвастаться только Эрик Йорки, который был в буквальном смысле в каждой дырке затычка. Но тут, к сожалению, Поттер никак не мог похвастаться тем, что уже привык к резкой смене настроения гиперактивного одноклассника. – И какой же у тебя план, позволь спросить? – недоверчиво уточнил в удаляющуюся спину Анхеля мистер Грейвс. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, подумалось в тот момент Поттеру. Стало быть, это было достаточно очевидно – аврор, который привык жить, четко следуя инструкциям и предписаниям, сейчас был в полнейшем неведении относительно предстоящей «схватки» с коварным магическим существом класса опасности ХХХХ. Но по обыкновению, демонстрируя свою железную выдержку, Арчибальд Грейвс никак этого не показывал. Только что-то неуверенное и изменчивое плескалось на дне его глубоких глаз. Руки аврора привычно лежали в карманах его форменного плаща, в котором, Гарри был уверен, тот наверняка прятал свою волшебную палочку, которую, к слову, он так и не увидел за все то нелегкое время общения с этим мрачным джентльменом. Она вообще у него была? – Мир, дружба, жвачка! – довольно легкомысленным тоном отозвался через какое-то время Анхель Фахи, даже не оборачиваясь в их сторону. Грейвс на это только недовольно прищелкнул губами – почему-то у Гарри совершенно не повернулся язык сказать это простое и незамысловатое «цокнул» – но за Фахи все же последовал, аккуратно переступая через поваленные тонкие ветки, усыпавшие землю под ногами. Когда они только пришли сюда, магозоолог отметил, что это следы не совсем удачного приземления: от испытываемого стресса Сналлигастер решил просто спикировать на более или менее безопасный участок. Поттер хотел уже было двинуться следом за неожиданно ловким и быстрым для своих габаритов магозоологом, когда его аккуратно, но настойчиво придержали за плечо. Он с удивлением обернулся, чтобы тут же столкнуться с яркими янтарными глазами. В лесу было достаточно темно из-за высоких верхушек деревьев, закрывающих небо практически непроглядным одеялом, поэтому то, как потусторонне подсвечивались изнутри эти глаза вновь заставило Гарри заторможенно замереть. Кажется, он понимал, откуда появился этот крылатый предрассудок в фольклористике многих народов о склонности всех вампиров гипнотизировать своих жертв одним только взглядом. Эдвард, мягко сжимающий Гарри за плечо, ободряюще улыбнулся, отчего его лицо приняло несколько азартное выражение. Поттер не смог сказать, понравилось ему это или нет, но поджилки в этот момент у него точно затряслись. – Мистер Фахи! – как ни в чем не бывало окликнул уходящих мужчин вампир. Когда две фигуры замерли на месте, Эдвард продолжил: – Вообще-то у меня есть более действенный план.

***

– Я против, – безапелляционно подытожил мистер Грейвс, задумчиво разглядывая самодовольно ухмыляющегося Джаспера. Тот сиял не хуже, чем только что до блеска начищенный галлеон: такой же золотой и блистательный. – Не обижайтесь, молодые люди, план действительно хорош, но… – Арчи Грейвс никогда в жизни не доверится кровососам, – излишне резко вмешался в разговор бесцеремонный следопыт. Грейвс наградил мужчину колким, недобрым взглядом, который совершенно точно не достиг своей цели, потому как мистер Фахи только насмешливо фыркнул над абсурдностью ситуации, заложниками которой они только что стали. – Соглашайся, Грейвс, – подначивал аврора следопыт, сверкая своими бледными зелеными глазами в сторону хмурого Арчибальда Грейвса. – К тому же парни вроде из «цивилизованных», – одобрительно пробасил Анхель, большим пальцем указывая на две золотистые пары глаз, мерцающие в темноте лесной чащи. Гарри просто ради приличия не стал упоминать о том, что эти самые «парни» были в несколько раз старше самого магозоолога. – Я против, – как неразумному ребенку четко и с расстановкой проговорил Грейвс, отворачиваясь от упрямого зоолога. – Прости меня, Арчи, я и забыл, что мы тут голосование устроили! – басисто расхохотался Анхель, поправляя упавшие на лицо длинные каштановые пряди. – Я обязательно упомяну об этом в сегодняшнем рапорте, не сомневайся. – Да их кроме тебя никто не читает! – Вот увидишь, Анхель, жалование в этом месяце придет в разы меньше обычного… – Да мне за такой героический поступок должны премию выплатить! В двойном размере! – Еще посмотрим, – многозначительно подытожил Грейвс, как бы намекая строптивому зоологу, за кем здесь остается последнее слово. Гарри все это время с каким-то умилительным восторгом наблюдал за злобно насупившимся мистером Фахи, который прожигал в самодовольном Грейвсе дырку размером с мяч для американского футбола. Такие дружеские перепалки были ему знакомы: частенько они с Джин в свое время подшучивали так над упертым Рональдом, но бывало, что в немилость попадал и сам Поттер… Гарри удивленно моргнул, потрясенный тем фактом, что, возможно, впервые за долгое время воспоминания о давно минувших отношениях с Джинни не отозвались в его сердце чем-то колким и болезненным. Будто пытаясь найти опору в этом скоротечно меняющемся мире, он обернулся через плечо, находя взглядом такого же веселящегося в моменте Эдварда. Каллен возвышался за спиной у Гарри твердой каменной глыбой, непоколебимой и постоянной. Тот момент, когда они обменялись друг с другом быстрыми маленькими улыбками, затопил сердце Поттера теплым и ярким счастьем. Крохотный момент, украденный из настоящего, который бесповоротно и всеобъемлюще принадлежал только им. Гарри абсолютно понравилось это чувство: как будто его шхуна без якоря, до этого бесцельно бредущая по волнам, наконец, причалила в спокойную и безмятежную гавань. – О чем ты думаешь? – с улыбкой прошептал Гарри на ухо Эдвард. Поттер не видел этой улыбки, но, как и много раз прежде, почувствовал ее в мягком бархатном голосе вампира. Холодное прикосновение к запястью заставило его немного вздрогнуть от неожиданности, но сильные бережные пальцы тут же прошлись в успокаивающем жесте по внутренней стороне предплечья. Гарри подумалось, что за неимением лучшей альтернативы, Каллен просто обожал демонстрировать таким образом свою жажду тактильных ощущений. – О лодках и мореплавании, – почти что не соврал Гарри, удобнее выворачивая руку за спиной так, чтобы Эдвард ни в чем себе не отказывал. – Какие-то проблемы с этим? Каллен негромко фыркнул: Гарри почему-то даже представил в голове на миг, как его светлые глаза, не нуждающиеся в увлажнении, прикрываются от лукавой усмешки. – Твое сердце забилось быстрее, – пояснил свое замешательство Эдвард, большим пальцем проходя по тонким ниточкам вен у Гарри на запястье. Это было даже самую малость щекотно. – Наверное, стоит взять тебя порыбачить в море на следующих выходных. Гарри в удивлении округлил глаза, когда услышал это явно авантюрное предложение. Было тяжело сказать, шутит сейчас Каллен или говорит всерьез, от чистого сердца. – Запах рыбы и морской соли? – скептически уточнил Поттер, оглядываясь на серьезного и собранного вампира через плечо. – Звучит ужасно романтично. Каллен только деловито ему подмигнул, прежде чем выпустить его руку из бережного захвата. Гарри тут же натянул теплый рукав куртки до самых кончиков пальцев, однако фантомное чувство депривации никуда не исчезло, продолжая холодить те места, в которых его только что мягко касался вампир. Было что-то удивительное и абсурдное в том, как ледяные бескровные пальцы приносили Гарри столько внутреннего тепла и нежности… Поттеру пришлось несколько раз тряхнуть непослушными лохмами, прогоняя эти неясные мысли из своей головы. Судя по стихшим спорам Грейвса и Фахи, два работника Магического Конгресса все же договорились о чем-то. Спустя несколько недолгих мгновений подробного инструктажа все участники плана «Перехват» – как его мысленно окрестил Поттер – заняли свои позиции. Гарри повезло больше остальных, так как ему отвели абсолютно безопасную роль подстраховщика (после стольких лет столкновений с врагами практически лоб-в-лоб Гарри наконец начал ценить такие скрытные операции). Они с мистером Фахи заняли наблюдательную позицию недалеко от временного обиталища их недавнего друга. Густые ветки хорошо скрывали их местоположение. Сизый и уже не такой темный Сналлигастер преспокойно грелся на небольшом участке лесной опушки, удобно примяв под собой мощными лапами ошметки веток, хвойных иголок и пожухлой травы. Рядом с его насестом в хаотичном порядке Гарри даже удалось рассмотреть… крысиные хвостики?! – Этот видать совсем еще детеныш, – терпеливо пояснил зоолог, заметив страшные округлившиеся глаза Поттера. – Взрослые особи предпочитают охотиться на более крупную дичь, нежели лесные мыши. Чары, которые наложил на их небольшой «штаб» мистер Грейвс, должны были скрывать «весь тот шум, который сопровождает любое твое появление, Анхель», поэтому обмениваться репликами Гарри и мистер Фахи могли беспрепятственно. Почему-то Гарри ненароком вспомнил тушки вяленых сусликов, которыми Хагрид предпочитал задабривать строптивую зверюгу Клювокрыла. – О гляди, пацан! – окликнул Поттера следопыт, доставая свою волшебную палочку из рукава мантии. Гарри даже не успел обидеться на это фамильярное «пацан», поскольку все его внимание привлекла аккуратная и хрупкая на вид вещица, появившаяся в крупных мозолистых пальцах мужчины. Достаточно тонкая и длинная волшебная палочка из какого-то светлого дерева: скудных познаний Поттера хватило только на самые простейшие ассоциации – возможно, кедр или даже граб. Гарри не был экспертом, но даже он мог своим невооруженным взглядом определить, что такой красивый, украшенный утонченной резьбой артефакт явно не очень подходил такому неотесанному и грубоватому мистеру Фахи. Это ведь палочки выбирают волшебников? Мужчина, заприметив странное поведение своего невольного напарника, только понятливо хмыкнул и сделал легкий взмах рукой, создавая сноп блеклых искр. – Это явно наш «пациент», – самодовольно поделился зоолог, указывая подбородком в сторону любопытно оглядывающегося по сторонам Сналлигастера. Гарри почувствовал себя редкостным дураком, поскольку не смог оценить по достоинству только что продемонстрированный фокус – просто не понял, на что так активно пытался ему намекнуть мистер Фахи. Мужчина же, снова заметив растерянность и скепсис во взгляде юного помощника, только устало закатил глаза и ткнул пальцем куда-то вниз. Там в ярком и холодном дневном свете немного выделялось какое-то блеклое сияние, очень похожее на те самые выпущенные из волшебной палочки искры. – Магловские зоологи и натуралисты-орнитологи изобрели достаточно интересный способ наблюдения за популяциями животных. Достаточно поставить какую-нибудь яркую и доступную метку на животном. – Вы окольцевали Сналлигастера? – рассмеялся Гарри, наблюдая за тем, как крупная птица начала недовольно дергать «меченной» лапой. Небольшое бледное кольцо на его лапе от таких нехитрых манипуляций сначала неверно замерцало, а потом и вовсе бесследно исчезло. Фахи очень самодовольно хмыкнул в ответ на этот риторический вопрос, поскольку только что увиденное явно говорило за себя. Мужчина слитным движением спрятал свою изящную палочку обратно в карман темно-зеленой мантии, отчего Гарри начал подсознательно переживать за то, как бы этот бугай не разломил ненароком такую тонкую работу. – Это абсолютно безопасно, – заверил Поттера зоолог, вновь обращая взгляд к успокоившемуся животному. – К тому же теперь мы знаем наверняка, что этот хулиган Глейшеровский. Теперь понятно, почему в Национальном парке Олимпик объявился этот диковинный зверь! Их тут вроде как отродясь не водилось... Гарри в который раз за этот разговор непонимающе нахмурился. – И почему же? Чего Гарри не ожидал, так это того, что мистер Фахи на этот вопрос только недовольно подожмет губы и нахмурит смуглый высокий лоб. Поттер понимал, что судить о человеке за несколько часов знакомства – крайне неудачная затея, однако он совершенно не подозревал, что этот шумный и безумно искренний, на первый взгляд, мужчина сможет так задумчиво скрывать свои мысли. Казалось, что все предыдущие вспышки гнева были какими-то картинными и наигранными по сравнению с этой сложной эмоцией, промелькнувшей на миг в бледных зеленых глазах следопыта. Анхель снова задумчиво почесал свой щетинистый подбородок и уставился куда-то вдаль на мирно отдыхающего зверя по ту сторону волшебного барьера. – В таком юном возрасте Сналлигастеры обычно живут в стаях. Гнездуются они, конечно, по отдельности, но добывать пропитание и мигрировать предпочитают в группах. Этот малец, – Фахи указал рукой в сторону животного, – сбежал из Глейшера после нападения на его стаю. Предполагаю, что его мать уже мертва, иначе они сбежали бы вдвоем. – А она не может быть где-то поблизости? – с толикой надежды уточнил Гарри, тоже оглядываясь в сторону мелкого отпрыска птичьей стаи. Анхель отрицательно мотнул каштановой головой. – Есть такая вероятность, но я бы не надеялся на такой исход, – пожал плечами мужчина. – К тому же я видел ту полуразрушенную оранжерею: малец жил там больше нескольких суток. Фермеры случайно не упоминали, что все грызуны будто бы вымерли в округе? – Нет, – усмехнулся Гарри, тряхнув головой. – И что же теперь с ним будет? Следопыт удивленно приподнял брови. – Как что? Вернем его в заповедник, думаю, что большая часть стаи Сналлигастеров все же уцелела: они не самые безобидные противники, если речь заходит о защите и безопасности. Гарри невольно сглотнул вязкий ком в горле. Возможно, что план по поимке этого недоптица, который они пытаются претворить в жизнь, имеет гораздо больше уязвимых точек и нюансов, чем они предполагали изначально. – Не переживай, – насмешливо фыркнул Анхель, видимо, заметив сомнение, которое буквально транслировал в окружающий мир Поттер. – Этот еще мелкий, будет думать, в первую очередь, о выживании, а не о нападении. Несмотря на свою внешнюю непрошибаемость и грубоватость, следопыт оказался на удивлении проницательным собеседником, невольно подумал Гарри, с интересом рассматривая этого странного мужчину. Они молчали так еще некоторое время, каждый думая о своем, прежде чем Гарри все же осмелился задать так давно мучавший его вопрос: – Почему мистер Грейвс был так категорически против участия Джаспера и Эдварда в поимке Сналлигастера? Светлые зеленые, почти что серые, глаза мистера Фахи с удивлением воззрились на Поттера. – А ты точно тот самый Гарри Поттер, который в школе убил хтоническую зверюгу василиска? – То, что я убил василиска не обязывает меня знать все на свете, – упрямо закатил глаза Гарри. Этот что, тоже собирает карточки из шоколадных лягушек? Мистер Фахи усмехнулся и развел в стороны руками, принимая виновато-насмешливый вид, если вообще можно описать такими словами чье-то внешнее состояние. Смотря сейчас на следопыта, Гарри был уверен, что вполне возможно. – Ну просто раз ты весь из себя такой гроза магических монстров, я подумал, что ты вполне можешь быть в курсе того, как обстоят дела с магическими тварями… Ладно-ладно! – начал оправдываться зоолог, снова заметив это непримиримое выражение лица Поттера. Фахи тяжело выдохнул и почесал пальцами переносицу. – Знаешь, что бывает с теми, кто испробует крови единорога? Гарри заметно вздрогнул на этих словах. Воспоминания его первого крупного наказания до сих пор отдавались в его венах морозным холодом. Наверное, неизгладимый контраст уродливого и прекрасного, цепляющегося за жизнь и навеки мертвого, который он увидел в тот раз в Запретном лесу, навсегда будет преследовать его яркой и четкой картинкой из прошлого. – Вижу, что знаешь, – подытожил Анхель, заметив реакцию Поттера на свой вопрос. – Кровь практически всех волшебных тварей высоко ценится среди зельеваров, знахарок и алхимиков. Она обладает редкими свойствами, каждый раз уникальными, но если мы говорим о вампирах, которые используют ее как источник своего посмертия и сил, то тут все становится достаточно очевидно, не находишь? Гарри задумчиво прикусил нижнюю губу, снова вглядываясь в весело резвящегося Сналлигастера, устроившегося на залитой дневным светом опушке. Животное не подозревало ни о чем и, кажется, было вполне довольно жизнью. Подозревал ли этот детеныш о том, что, скорее всего, его мать уже мертва? Гарри очень сильно сомневался. – Мистер Грейвс остерегался того, что Эдвард и Джаспер нападут на Сналлигастера? – В точку, – подмигнул Анхель и прищелкнул пальцами. – Грейвс тот еще перестраховщик. Упаси Мерлин, кто-то из его руководства вздумает взглянуть на его честные и подробные рапорты. Ему повышения до конца жизни не видать! – Грейвс так сильно переживает за свою карьеру? – усмехнулся Гарри, надеясь на то, что Арчибальд Грейвс не подслушивает в данный момент их пикантную беседу, притаившись в каких-нибудь кустах на корточках. Ему бы не понравилось это панибратское «Грейвс» вместо привычного и официозного «мистера». – Насколько я помню из последних сводок отдела кадров, Арчи все еще занимает пост рядового аврора, хотя в свой занюханный Миграционный департамент он пришел гораздо позже, чем в Департамент правопорядка, – достаточно серьезным тоном пояснил ситуацию Анхель. Гарри удивленно округлил глаза. Такой талантливый маг, владеющий беспалочковыми заклинаниями и практиками защиты сознания, был обычным рядовым аврором? Верилось в такую чепуху с трудом, но почему-то Поттер не смел сомневаться в правдивости слов мистера Фахи. – Не стоит удивляться, пацан, – пожал на это плечами Анхель. Следопыт мрачно усмехнулся каким-то своим мыслям, а вслух только пояснил: – В этом крысятнике защиты магического правопорядка в жизни не доверят человеку с фамилией Грейвс какой-то мало-мальски приличной должности. Это темная история, и тебе не стоит в нее впутываться, уж поверь мне. Тон мистера Фахи очень красноречиво дал понять, что мужчина не намерен развивать эту тему и дальше. Гарри посчитал это несправедливым, так как вопросов в его голове стало даже больше, чем было изначально, но спорить с этим грозным мужчиной у него совершенно не было никакого желания. Пришлось смириться и надеяться на пытливый ум и длинный нос своей боевой подруги Гермионы Грейнджер, которая наверняка была уже в курсе практически всех событий. – Кажется, нам пора, – неожиданно хлопнул в ладоши следопыт, снова поправляя выверенным движением свою мятую мантию. Кажется, Гарри догадался, что это был его некий «боевой ритуал», без которого он не осмелился начинать какие-либо авантюры. В этом был свой шарм, отрицать было сложно. Гарри привстал с насиженного булыжника и вгляделся в залитую дневным светом поляну, где мгновением раньше появился спокойный и собранный Джаспер Хейл собственной персоной. Поттеру показалось, что в дальних кустах мелькнул знакомый аврорский плащ мистера Грейвса. – Смотри, кажется, Сналлигастер обеспокоен происходящим, – деловито пояснил зоолог, кивая в сторону распушившего перья недоптица. Большой змеиный хвост начал нервно отбивать неровный ритм по пожухлой свалявшейся траве. – Кажется, он запомнил кровососа как одного из главных действующих лиц недавней потасовки в оранжерее. Гарри машинально схватился за свою остролистовую подругу, готовый к защите. – Но Джаспер ему ничего не сделал! – как-то даже обиженно пробурчал Поттер, намереваясь покинуть свое укрытие. Мистер Фахи сильным крепким движением ухватил Поттера за куртку и отрицательно покачал головой, явно давая понять, что еще не время для активных действий. Выжидание и подстраховка – вот в чем заключалась их миссия на сегодня. – А его детский птичий мозг вообще устроен достаточно просто: связал между собой два последовательных события и теперь боится любого подозрительного шороха. Джаспер на поляне тем временем, видимо, пытаясь продемонстрировать свою безобидность и дружелюбие, развел в стороны руками и снова вежливо поклонился диковинной птице-рептилии. Гарри не к месту подумал о том, как же нелепо выглядят все эти реверансы и поклоны викторианской эпохи в нынешней ситуации. Тем не менее, фырчащий зверь, кажется, немного успокоился: длинный настороженно оттопыренный хвост вернулся в состояние забавной загогулины, а угрожающе расправленные крылья немного опустились. Любопытная морда с коротким клювом заинтересованно склонилась набок. – А он хорош, этот Джаспер, – удивленным не верящим тоном поделился своими наблюдениями мистер Фахи. То, что «кровосос» неожиданно превратился в просто «Джаспера» уже говорило о многом. – Даже я почувствовал внутри какое-то резкое умиротворяющее спокойствие… Мужчина каким-то скептическим движением потер широкую грудь, как будто пытаясь потрогать и нащупать это инородное чувство, внушенное вампиром-эмпатом по неосторожности. Гарри прислушался к своим собственным ощущениям и неожиданно для себя обнаружил, что он машинально несколькими мгновениями ранее убрал руку с палочкой из боевого хвата. Кажется, что Джаспер настолько перенервничал, что вложил в свою манипуляцию слишком большое количество сил, что хватило даже на притаившихся вдалеке Анхеля и Гарри. – Когда пользуется этим по делу, а не для того, чтобы позлить кого-то – без сомнения, он хорош, – с некоторой толикой сарказма согласился с мистером Фахи Гарри. – Я думаю, мы вполне можем выходить из укрытия, – хмыкнул следопыт, не дожидаясь пока Гарри последует его примеру. Поттер только фыркнул на это, но у него не оставалось ничего другого, кроме как последовать за широким шагом Анхеля Фахи. Стоило Гарри сделать шаг на залитую дневным светом поляну, как до этого значительно успокоившийся Сналлигастер резко встрепенулся. Короткий клюв, Гарри все еще помнил, полный множества острых зубов, воинственно задрался вверх. Крупная туша птицы-рептилии в мгновение ока оказалась в воздухе, Гарри показалось в тот момент, что он даже моргнуть не успел, как Сналлигастер уже стремглав несся в его сторону со скоростью баллистического снаряда. Кажется, у хищных птиц это называется «пикировать». Яркая салатовая вспышка заклинания в то же мгновение попала в спину этой огромной птице, но кажется, что такие оглушающие чары, рассчитанные на магов, были самую малость бесполезны против крупных магических зверей класса опасности ХХХХ. Эх, мистер Грейвс, нужно было слушать то, о чем говорил Анхель Фахи, когда план «Перехват» все еще был на начальных стадиях обсуждения, тогда бы вы не допустили такой оплошности и выбрали заклинание под стать этому зверю. А так только еще больше раздраконили неожиданно всполошившегося птица. Второй неожиданностью на этом празднике жизни для Гарри оказался так же в мгновение ока подоспевший к нему Эдвард Каллен. Ситуация с несущимся на полной скорости фургоном Тайлера Кроули заиграла в голове у Гарри новыми красками, он бы даже посмеялся над цикличностью событий, происходящих в его жизни, если бы у него было на это время прямо сейчас. Стремление Эдварда защищать его не стало для Гарри каким-то неожиданным событием, однако Поттер все равно не смог не испытать это всеобъемлющее чувство благодарности к одному бронзововолосому вампиру. Гарри сомневался, что Каллену прежде приходилось сталкиваться в рукопашной схватке с кем-то из магических существ, однако его решительная непоколебимость уже говорила о многом. Вот он – его Немейский лев. Наверное, стоило винить во всем выброс адреналина, однако Гарри так и не смог вспомнить, кто все же атаковал в тот момент первым. Почему-то в помутненном от испытываемого давления сознании Гарри всплывали только какие-то абсолютно бесполезные заклинания, будь то недавний список из полезных чар для бритья в походных условиях или безумные, непонятно кем вообще придуманные чары «Таранталлегра», хотя он целенаправленно пытался отыскать в своих чертогах какие-то щитовые чары, исключающие банальное и неприменимое в данной ситуации «Протего». В конце концов, полностью разочаровавшись в своей никчемной памяти, Поттер вытянул вперед левую руку – это ту, в которой он по счастливой случайности не сжимал остролистовую подругу – и сконцентрировавшись на образе крепкого и мощного щита, понадеялся на все свои недавние успехи в беспалочковой магии. Иногда и без применения сложных конструкций магических пасов, и абсурдных лингвистических мутантов-слов хватало самого образа предполагаемого заклинания. Гарри в мельчайших подробностях представил в голове толщину, плотность, дальность и форму. То, что заклинание сработало на ура, Гарри понял, уловив как отлетела на несколько метров фигура мистера Фахи, которому увы не посчастливилось встать именно на границе чар Поттера. Гарри мысленно попросил прощения у этого здоровяка, готовый к тому, что гиперактивный Сналлигастер, встретив невидимую преграду, сразу же опомнится и передумает нападать, однако то, что произошло в следующее мгновение даже для него стало неожиданностью. Гарри точно знал, где пролегала невидимая граница щитовых чар, поэтому то, что птица-рептилия остановилась в нескольких сантиметрах от нее, пружинисто оттолкнувшись крыльями и мощными лапами от воздушной подушки, застало его врасплох. На мгновение ему показалось, что детеныш догадался о наличии щитовых чар, так как животные обычно более чутко восприимчивы к магии, однако то, что произошло дальше, вообще никак не вязалось с этим предположением. Сналлигастер спокойно и чинно приземлился на землю в нескольких метрах от них. Если можно с уверенностью утверждать о наличии у животных совести, то кажется, их недавний знакомый внезапно усовестился. Сконфуженная морда с коротким клювом без сомнения была устремлена в сторону Гарри – нет. Поттер огляделся по сторонам, замечая напряженное сосредоточенное выражение лица Эдварда, который не сводил своего янтарного взгляда с морды птицы-рептилии. На виске у Каллена еле заметно выделялись тонкие ниточки вен, по которым, Гарри знал теперь наверняка, курсировал опасный ядовитый токсин. Сналлигастер в это время громко и обиженно гаркнул, привлекая к себе всеобщее внимание, но новых признаков агрессии больше, к счастью, не подавал. Крупные мощные крылья миролюбиво сложились за спиной, а оранжевые орлиные глаза смотрели на окружающий его мир вполне ясно и трезво, и, пожалуй, самую малость сконфуженно. Эдвард сбоку от Гарри тяжело выдохнул и как-то заторможенно коснулся своего лба. – Мерлиновы панталоны! Что это сейчас было, мать твою за ногу? – грубоватый голос мистера Фахи всего на мгновение опередил удивленное восклицания Гарри, уже готовое сорваться с его губ. – Поттер, а ну выворачивай свои карманы! Если бы не крайнее состояние недоумения, Гарри вполне смог бы посоревноваться с Анхелем в остроте своего языка, однако приказной тон и в целом не очень ясные обстоятельства возымели на него свой эффект: Поттер послушно и покладисто залез проверять содержимое карманов куртки. Ладони сразу же податливо зачерпнули горсть чего-то холодного, круглого и очень мелкого. Гарри вытащил руки на свет из недр карманов, чтобы тут же наткнуться на блекло-синие можжевеловые ягоды вперемешку с зелеными веточками. Реакция мистера Фахи не заставила себя долго ждать: крупный коренастый мужчина, заприметив горсть синих плодов в ладонях у Гарри, громко расхохотался. – Если бы ты погиб, Поттер, я бы собственноручно вырезал на твоем надгробии узор из можжевеловых листьев! – Ну спасибо! – злобно прорычал Гарри, зашвырнув в хохочущего Анхеля ягодами. Можжевельник рассыпался по траве, отчего притихший было Сналлигастер недовольно и яростно прищелкнул мощными челюстями. Змеиный хвост снова пустился в пляс, поднимая с земли мелкие травинки и листочки. – Я уведу зверюгу подальше, а вы пока… разберитесь здесь, – прокашлялся мистер Фахи после долгого нервного приступа смеха. Мистер Грейвс только согласно кивнул. От Гарри не укрылось то, каким долгим изучающим взглядом аврор наградил тяжело дышащего Эдварда, который, кажется, совершенно позабыл о том, что вампиры не нуждаются в кислороде для поддержания жизнедеятельности. – Я помогу, – внезапно вызвался добровольцем Джаспер, с каким-то бесконечным интересом во взгляде рассматривая большую сизую птицу. Кажется, причина, по которой этот высокомерный вампир все же решился последовать за Эдвардом, а не вернуться обратно в Форкс с Элис, стала для Гарри очевидной. Мистер Фахи не стал отказывать Хейлу, кажется, помощь такого способного вампира не казалась ему лишней. Мужчины скоро удалились в поляны, подальше от можжевелового агрессора. – Так что это все-таки было? – вопросительно уточнил Гарри, деликатно касаясь ледяного каменного предплечья Каллена. Эдвард убрал руку от лица и с непониманием уставился на Поттера в ответ. Мистер Грейвс безмолвной тенью прислушивался к их беседе немного в стороне. – Сам не очень понимаю, – как-то устало пожал плечами вампир, удобнее перехватывая ладонь Гарри своими длинными сильными пальцами. – Просто подумал о том, чтобы Сналлигастер успокоился, а потом…