Шакал

Как закончились гудки, и я услышал голос Дена, то чуть не вылил на него свои яркие эмоции, но вовремя успел осечься, я же должен быть обижен на него, типо. «Братишка, погнали в мак! Я заплачу, можешь купить хоть самый огромный бургер, а то ты из-за меня сегодня весь день голодный бы проходил. Прости, прости еще раз!..» «У нас же общий бюджет, какое заплачу? Ну ты и дурак.» — я улыбнулся себе под нос, быстро идя по улице вперед. — «Это что был за звук? Мне послышалось, или сейчас прозвучал номер заказа?» «Короче, я уже там, в ближайшем к универу… А насчёт денег, не парься! У меня появились свободные, потратим их на еду, а не на пиво.» «Откуда у тебя деньги?» «Я тут слегка подрабатывать начал, ничего такого, потом расскажу. Ты где вообще? Далеко тебе идти? Обед не резиновый!» «Э-э.» — я пытался сообразить где нахожусь и оглянулся по сторонам. Далековато же мы забрели… — «Уже бегу, можешь есть без меня, я не голодный. Просто посижу с тобой.» «Не голодный? Ты чё это, Марк… Заболел? Говорю ж, можем позволить.» «Жди, короче!» Я положил трубку, посмотрел на время вверху смартфона. Оставалось не очень много, еще и дорога займет, но меня грызла совесть, я словно кинул Дена и повелся на лисью мордашку. Предал нашу с ним традицию обедать… Мне необходимо было увидеть моего любимого мамонта прямо сейчас, хоть на минутку. Пока я бежал к нему, я все время думал о красной салфетке в моем рюкзаке. Она словно прожигала в нем дыру, как кислота, я ощущал её мнимый вес. По тяжести примерно, как вина на сердце. Хорошо, ты победил, пёс по фамилии Арских. Когда я взял его номер, то уже проиграл. Я понял, что Сава спланировал это еще с самого начала, когда мы только встретились в коридоре — под любым предлогом выудить мой номер или всучить мне свой. Только вот остается вопрос, зачем? Зачем мне самому было бы звонить ему ни с того ни с сего? Подумал, что дал мне соблазн быстрой связи с ним, что я очарован им, что мне все еще интересно послушать его пошлый рассказ с нами в главной роли. Уверен, что я не выброшу салфетку в первую же помойку, как только мы разойдемся… И не выбросил же. * Запыхавшийся, я забежал в мак, что находился в тц, рядом с нашей путягой. Внутри было полно народу, обед не только у студентов, но звонить Дену не пришлось, его темно-зеленую спортивную куртку я выглядел сразу — вот он сидел один, широкий парень за крохотным столиком, и грустно ел картошку. Ден заметно оживился, как я подошел к нему и уселся напротив. — Хотел дождаться тебя все равно, но ты пиздец долго, конечно. Обед уже почти закончился. Я купил тебе картошки, но уже съел свою порцию, и твою пришлось, так и быть… Я улыбнулся на него и осмотрел пустой поднос. Сколько же в него влезает… Его желудок настоящая черная дыра, без дна, без совести. Но разве можно его в чем-то упрекнуть, когда смотришь в эти довольные карие глаза? В такие моменты их золотая сердцевинка была особенно очаровательной. Или я по ним особенно соскучился… Совсем они не напоминали лед или жгучее небо, были гораздо проще и теплее. Столик был точно таким же тесным, как и тот, за которым я сидел недавно, но мне было нестрашно положить руки на стол. С Деном я был расслаблен, ведь ни о каком сексуальном подтексте не было и речи… — Ничего, я не голодный. Ты думал, что я не умею сам себе еду покупать? Но зачем ты все сожрал с утра? — Я торопился, очень. Я сказал ребятам, что мне нужна подработка на пару часов в день и вот она подвернулась. Помог знакомому разгрузить ящики на работе, вот он и дал мне долю. Прости, что тебе ничего не сказал еще, это все очень спонтанно произошло, — знает Ден или нет, но когда он улыбается «вот так», ему любая девушка все на свете простит, и я. — Да какая тебе подработка? Ты со своими соревнованиями «за честь университета» и активом, едва успеваешь сдавать долги в дедлайны. С ума сошел? Концы с концами вроде сводим, чего это ты вдруг?.. — Да все будет норм, это временно. Нужно поднакопить и все. Я нервничал. Казалось бы, Савелий уже выжал меня, как тряпку, и я хотел провести весь день в апатии, чтобы эмоционально восстановиться, но тут еще и Ден странно себя ведет. Мы всегда были близки, а теперь он скрывает от меня такое… Было шумно, вокруг много народу, мы разговаривали громко, но я наклонился к нему поближе и очень серьезно спросил полушепотом: — Точно все нормально? Ты там хоть не это… не «подарки» ходишь, раскладываешь? — Марк, ты че, — его светло-карие глаза стали как два блюдечка и палочка картошки зависла в воздухе, так и не попав в рот. — Ну мало ли, мы же с тобой приезжие, а значит «деревенщины» априори для многих. Тут всё время все хотят наебать, — я скрестил руки и на секунду подумал об одной зловеще хитрой роже. — Мы должны держаться вместе. Я же за тебя переживаю… сильно, придурок. Я посмотрел на него, хотел грозно, но получилось жалобно. Не могу я на него злиться, но открыто заботиться, как о реально любимом человеке тоже не могу. — Не переживай, все будет хорошо, говорю ж это на время, скоро сам все узнаешь. Не хочу спугнуть свою удачу, пока что… — Ден задумчиво посмотрел вниз, на красный поднос и улыбнулся, так мечтательно, что у меня защемило в груди. — На-ка лучше, не выпендривайся и покушай. Он сунул мне картошину перемазанную сырным соусом, и я отпрянул назад. От еды меня натурально воротило, я так обожрался в кафешке, что и думать было сложно, но Ден не отступал, дурачился, и так и сяк пытался мне её пропихнуть, а мне уже стыдно стало от того, что соседние дети глазели и я схватил несчастную губами. Кожа губ соприкоснулась с теплыми кончиками пальцев. Я поднял глаза на Диму вверх и взял его за запястье. Мы остановились на миг. О, как бы я хотел, чтобы он протолкнул мне эти пальцы в рот и заставил облизать. Я бы сделал это не задумываясь, глядя такими же влажными глазами в его лицо. Именно поэтому я одернул себя как можно скорее, слишком ядерно опасно было так близко находиться с ним. — Не хочу же, сказал… — жевал я картошину и смотрел на Диму надутый. — Понял я, понял, — как ни в чем не бывало продолжил он. — Ты так хотел есть, что аж прогулял пару! Я ведь ждал тебя после неё у кабинета. А я горжусь тобой, все сильнее, Данковский! Прогулы, девочки, беспорядочная половая жизнь… — Куда-то тебя понесло, я просто голодный был и опоздал. Все сошлось. Оба хороши. Я же вру ему в лицо. У меня тоже от друга есть пара «маленьких» скелетиков в шкафу. Но о таких, хоть нож к горлу подставляй — не расскажешь. — Ну, ну, погоди. У меня тут такой полет фантазии, — Дима прикрыл веки и покивал сам себе. — Девчонки любят плохих, ты слишком милый. Тебе надо начать курить и носить косуху, а еще тату, ты же всегда хотел забить себе рукав, как у моего дяди Саши. — Он музыкант, ему можно, а если я все брошу, кто будет получать повышенную стипендию? Я же кормилец в семье. Был, по крайней мере, — я усмехнулся, представляя Диму домохозяином в розовом фартучке, хотя убирался он ужасно и посуду не любил мыть, только вещи гладить и годился. Ден тоже растянулся в улыбке до ушей и я заметил на подбородке, заезжая на мой любимый светлый шрамик, капельку желтого соуса. Ну уж нет, никто не будет закрывать эту прелесть от глаз моих. Я молча потянулся к нему с салфеткой и, перегнувшись через стол, стер эту погрешность на моем драгоценном лице долой. Я смог украдкой коснуться подушечкой пальца поверхности шрама, он выделялся на слегка загорелой коже парня, был рельефным, но совсем немного, нужно было гораздо дольше касаться его, чтобы почувствовать это. Такой роскоши у меня не было. Я сел обратно и глянул на Дена, как можно непринужденнее. — Ну ты и свинтус. Не будь меня, пошел бы так учиться. — Так да, — хмыкнул он и продолжил есть, снова пачкая уголок рта и вытирая его рукой. Я расслабился за столом и упер лицо в руки, зачарованно наблюдая, как этот неряха ест и обляпывается. Вечность бы так просидел. Тут я снова вспомнил Арских, как он никак не мог доесть свой салат и все время смотрел на меня. Начинаю его понимать… Стоп, что?