Шакал

Но дальше это не зашло. Сава вновь опустился ко мне для жарких поцелуев, но теперь уже он не останавливался на одних только губах, резво спускаясь ниже, на шею, целуя мой кадык и ложбинку ключиц. Его длинные пальцы то и дело норовили попасть ко мне под рубашку снизу или просто гладили мою грудь, которая и так уже вся пылала под ними. Я потянулся было к верхней пуговице и расстегнул её, но парень крепко сжал мои пальцы, не давая мне продолжить дальше, хотя я очень хотел. Он посмотрел на меня так, будто сожрет, если я сделаю еще хоть движение. Я остановился, снова ничего не понимая… Пока он не начал раздевать меня сам. Пуговицы легко расходились под его пальцами, расступались, открывая светлую полосу моей кожи до самого пупка. В конце Сава резко раскинул края рубашки в разные стороны и завис надо мной, спускаясь ниже. Я проследил за его внимательными глазами. Они то и дело бегали вверх и вниз, вверх и низ, затем к ним присоединилась рука. От самого плеча она скользила по груди, медленно, не спеша, что так противоречило его ненасытности только что. Шакал смог остановить себя, чтобы насладиться моим телом, чтобы тоже вспомнить меня без одежды. Это заводило сильнее. И смущало. И заводило. Когда пальцы двинулись вверх, то остановились на моем соске, обхватили его твердую бусину меж собой, а затем на их место пришел один большой палец, который надавил на нежную кожу и с беспощадным интересом потер её сильнее. Я зажмурился от этого и издал тихий, едва уловимый стон. Тогда голубые глаза Шакала моментально метнулись ко мне, к моему блаженному лицу и поджатым губам. Он склонился очень близко над моим лицом, но не для поцелуя, которого я сейчас жаждал больше всего. Я взял его лицо в руку, но он лишь хрипло спросил: — Чувствительные? Это прозвучало так громко в тишине, сотканной лишь из влажного звука наших поцелуев, вздохов и шуршания ткани. Я и забыл, что в теории мы могли бы говорить, но не представлял, когда найти на это время, когда каждую секунду хочется целоваться или стонать?.. Мне, по крайней мере. Я бы разозлился на него за то, что он все-таки открыл свой рот и совсем не для того, чтобы сплестись с моим языком, но… Это был слишком нужный вопрос. И я смущенно кивнул ему, отводя взгляд. Ну, было дело. Трогал я себя за них, когда дрочил. И чем чаще делал это, тем острее были чувства. Заводит, блин. Он улыбнулся мне, но совсем не мерзко. Все он понял. Хотел, чтобы это было правдой… Потому, что это оказалось одно из лучшего, что умел Шакал. Его палец продолжил надавливать на сосок и медленно, потирать его кругами, становясь все настойчивее. Я уже не стеснялся открывать рот, чтобы громко дышать, но смотреть в глаза все еще было стыдно и я закрыл их, чувствуя, что краснею просто таки неистово и откровенно кайфую. Я думал, что это мне нравится, но нет. Его скользкий и горячий язык — вот что мне действительно пиздецки нравится! Когда он достаточно растер нежную кожу и она стала еще более чуткой к каждому касанию, то припал к соску губами и обвел вокруг языком. Я положил ему руку на голову от неожиданности и громко среагировал, так что он все слышал, я уверен, ведь стал еще активнее работать языком, играясь с моим затвердевшим соском, покусывая его и оставляя засосы прямо под ним, так что я не мог уже просто лежать бревном и моё тело само двигалось от каждого касания и при каждом коротком стоне. Я буквально видел его довольную рожу с закрытыми глазами, когда он решил прикусить кожу вокруг соска и я послушно выгнулся в спине дугой, откровенно выдавая себя стонами с головой. Ну, блять, теперь он знает обо мне еще больше! Про второй мой сосок парень тоже не забывал, но развлекался с ним куда меньше своей рукой, а затем и вовсе оставил. Свободная рука ему понадобилась в другом месте. Вот так, без предупреждения, расплавив мои мозги возбуждением, Сава обхватил мой член через штаны, да так нагло и уверенно, что я весь покрылся мурашками. Хищная лазурь его глаз продолжала внимательно следить за мной. Моя реакция его удовлетворяла не меньше, если бы я ему подрочил. Веснушки растянулись от хитрой улыбки, он облизнул и без того влажные губы, так что моему члену вставать было больше некуда. Мало того, он начал ощутимо потирать его ладонью, текстура джинсовой ткани терла мою разгоряченную плоть слишком ощутимо. Я моляще глянул вниз, на самые тугие штаны в мире и желающий изо всех сил освободиться бугорок под ними. Одних моих частых вздохов и сжавшихся пальцев на его плечах было достаточно, чтобы Сава сделал все быстрее некуда. Он, ебаный волшебник, расправился с ремнем всего одной левой, да еще и не глядя и не позволяя увидеть мне всю «магию», впившись в мои губы и заслонив весь вид. Ну, и ладно, я не против. Сразу же обвил его шею руками и принял с распростертыми объятиями самозабвенно сплетаясь с его языком, да так, что даже не заметил в какой момент моя ширинка была расстегнута, а железобетонный стояк оказался на свободе. Сава отстранился и глянул вниз. Последняя линия обороны — тонкие трусы с надписями (я был так рад, что надел не дурацкие сегодня!), рука с напряженными венами потянулась вниз, пальцы коснулись самого края резинки, задевая возбужденную головку под ними и я зашипел от внезапно ярких ощущений снизу. И испугался. Это было все. Точно конец. Еще секунда и он увидит мой член и граница будет пересечена, я еще не видел, что у него под трусами, но уверен, что ощущения были бы те же. Назад дороги нет. Я положил свою руку над его и парень, неожиданно взволнованно посмотрел на меня. Он был… таким уязвимым в этот момент. Будто в моих руках власть над ним. Это было впервые, когда я увидел его незащищенным улыбкой и прочим. Он был настоящим прямо сейчас и он боялся, что я снова сбегу. Что все повторится. — Мне… немного страшно и все, — мой голос дрожал, но я правда старался его успокоить. Я не убегу. — Я хочу.