Шакал

Громкий, едва знакомый писк. Это домофон. Так редко слышу его, что даже не понимаю, откуда эта хрень звонит? Подбежал и снял. Наверное, стоило спросить «кто там?», но хотелось избежать этих неловких разговоров, и я просто открыл, вешая трубку. Я и так знал, что меня ждет. Открыл заранее дверь. У меня еще примерно две минуты. Стоит ли спрашивать, что у него случилось с матерью? Или лучше не лезть… Или это вообще не моё дело. Хочу, чтобы стало моим. Но, на его месте, я бы не хотел об этом ничего слышать. Саве же хватило терпения тогда, когда я пришел к нему. Он просто был и давал знать, что он рядом, и все. Может, и меня хватит на хорошую опору для него… Эх, и почему мы не можем просто встретиться? Почему наша встреча всегда обозначает случившуюся катастрофу как минимум? Я задумался, стоя столбом прямо у двери в помятой домашней одежде. Словом, совсем не был готов, что он даже не соизволит позвонить в дверь, а сразу её откроет, как к себе домой приходит. — Данковский, привет! Сава залетел явно в хорошем настроении: свеженький, благоухающий, с бутылкой вина в одной руке и с его этим рабочим чемоданом наперевес в другой. Джентльменский набор. Кстати, одет он тоже был, как всегда, с иголочки, никогда не видел его в черной рубашке, она виднелась под такой же легкой черной курткой. Сегодня он прямо как я каждый день! Только ему это все правда идёт. Кавалер, не придерешься, но… Значит ли это, что он не заходил домой, где его ждут? Ведь гардероб Савелия — это отражение его души. Хочет он себя показать или просто хочет быть слащавым подхалимом. Последняя версия меня уже не может впечатлить, и Сава это прекрасно знает, он бы не стал так наряжаться для похода ко мне. — Привет… ой. Первым делом парень коротко обнял меня, не выпуская вещи из рук. Я не успел отреагировать, как он уже отпустил, протягивая бутылку вперед и сверкая улыбкой. — Моё личное правило хорошего тона. — Спасибо, — схватил я вино, не зная, куда его потом девать. — Хм, что-то изменилось в тебе, — меж бровей появилась ложбинка на секунду, чтобы тут же пропасть. — Марк, ты что, завязал хвост?! Сава удивился так, будто впервые узнал о подобной возможности у людей с волосами чуть длиннее, чем у него. Он тут же потянулся к моей голове и скользнул рукой к затылку, нащупывая тонкую резинку и подобие «хвоста», который хвостом-то стыдно называть. — Ну, типа… Я поднял на него глаза. Он смотрел на меня уже как-то по-другому. Совсем иначе… Благодаря его ловкой и естественной манипуляции, мы оказались практически впритык в первые же секунды встречи, и какие-то жалкие сантиметры разделяли мои губы и другие… Соблазнительно… Но, поддавшись, сразу дам понять, что здесь Шакал может делать что угодно. Как и в любом другом месте. — Стой, — упёр я его же бутылку ему в грудь. — Сначала я кое-что тебе скажу. — Я слушаю, — Арских упорно делал вид, что не чувствует тон беседы. — Кстати, тебе так идёт. Почему ты раньше не носил хвост? Мне нравится. Лицо открыто больше, да и шея тоже… Прохладная рука коснулась затылка ниже и приятно обожгла мою теплую кожу. Я поежился от мурашек, пробежавших электричеством до кончиков пальцев, но, как и обещал, — смог удержать себя в руках! — Не меняй тему, — перехватил я его руку и заставил смотреть в глаза. — В этой квартире есть только одно правило — никакого секса! На кровати… А так, чувствуй себя как дома! Сава явно не понимал, о чем речь, или не мог поверить в жестокий приговор сразу. Я отстранился, но он снова приблизился ко мне. — Это что, твои новые извращения? Хочешь попробовать что-то?.. — Да в смысле «новые»?! Нет, просто… просто кровать неприкасаема, вот и все! Думай о ней, как о… храме. Храмы скучные, там нельзя страдать порочной херней, типо убийства и содома, понял? — Понял. Но, если что, вдруг, просто так спрашиваю… Какая кара мне полагается, если согрешу? — Я тебя лично покараю. — Марк… Ты же понимаешь, что я должен бояться наказания, а не ждать его? — С тобой много че работает в обратную сторону… Но скажи мне честно, что ты слышишь меня. Сава? — Хорошо, сделаю все, как ты велишь. Только один вопрос, — короткая пауза, и взгляд за мою спину. — Вы что и правда спите в одной кровати? Я покраснел и промолчал. Моя решительность волшебным образом иссякла, а в голубых глазах её, как назло, стало больше. Начал играть в серьёзного теперь. Шакал и так все понял, но вместо тактичного, во всех смыслах, отступления продолжал сверлить меня взглядом, выпытывая ответ на столь риторический вопрос. Не выдержав, я буркнул себе под нос, разводя руками: — А ты видишь тут вторую?.. Будешь есть? — повторяю за ним и меняю тему на ходу. — Могу приготовить тебе жареных пельменей… Допустим, это тоже мое фирменное блюдо. Экзекуция невыносимо проницательным и скептическим взглядом закончилась преждевременно, стоило завести речь о еде. — С удовольствием. Хочу попробовать всё, что ты готовишь. — Как будто это что-то интересное, — улыбнулся я, по привычке заправляя волосы, когда смущаюсь, но пряди и так были убраны. — Раздевайся пока, я займусь на кухне. Экскурсию проводить тебе не стану. Все, что ты видишь — и есть моя квартира. Я развернулся и показал свои владения, аки Муфаса юному Симбе.