Шакал

Располагалось оно не так элитно, как у Савелия, со своим отдельным столом, да с компьютером. Стол напротив телика — и был моим рабочим столом. Если долго за ним сидеть на кровати, то спина отваливалась, да и чертить что-то сложнее «палка, палка, огуречик» было нереально, но… да никаких тут «но» и плюсов вообще. Телик вон напротив, можно посмотреть, отвлечься… от боли в спине в первую очередь. Мы уселись рядом, и я разложил свои вещи. Пока достал немного всего, ещё не знал пределы доброты своего рыжего протектора, но из-за него я и стал хуже учиться, забил мне всю голову собой… Так что за ним должок! Я нервничал первое время. Мы сидим довольно близко, да ещё и на кровати… На единственном подходящем месте, чтобы меня завалить. Я уже знал, что Сава неровно дышит к этому месту. Хоть он и обещал послушаться меня, но всё в нем, от слов до языка тела, стремилось перевести наше общение в горизонтальные плоскости. Он довольно прозрачно понял мой поцелуй за столом и принял приглашение на кровать не за мой привычный учебный процесс, а всё так же буквально. Зря я вообще заострил его внимание на этой кровати. Я дал ему красную тряпку. Ведь, как я мог бы уже и допереть, — Дима его не любимая тема. Хоть я и спрятал его вещи при уборке, кровать, где я сплю с лучшим другом, оставалась слоном в комнате. Самый большой и громким факт моей близкой связи с Деном. Когда Сава перестал дурачиться и, наконец, понял, что это не было извращенной прелюдией к сексу, а реальное мое рабочее место, то оставил тщетные (едва ли) попытки соблазнения, смиренно переключаясь на режим «Савелия Евгеньевича». Постепенно его страсть перетекала из паха в голову. На моих глазах он превращался в одного из самых умных и интересных людей, что мне доводилось встречать в жизни. С ним и раньше-то было интересно болтать даже о погоде, но когда дело доходит до нашей общей любви — архитектуры, то Арских нет равных. Я не заметил, как мы сначала проболтали час о концепте, что я придумал, не приступая еще даже к практической части. Сава помог мне доработать его, у него был свежий взгляд на будущее индустрии, и он довольно близко пролегал с моими идеями. Это не мешало нам горячо спорить, и, о боже. Клянусь… не знаю, как я сдерживал себя в такие моменты, чтобы не оседлать его сверху посреди разговора. Савелий Арских категорически не согласный со мной в политике размещения парковочных мест в городской индустрии — самая сексуальная вещь в мире. Я бы давал ему за каждый аргумент. Впервые удалось поговорить с кем-то так свободно, кроме преподавателей, на сложные темы, которые мало кому интересны, кроме задротов «домиков». И Сава не просто задрот. Он маньяк. Если я раньше удивлялся, как он добился таких успехов в учебе? Наверняка у него в голове ветер и всё ему дается легко за очень (ну очень) красивые глаза… То теперь, я просто поднимаю белый флаг. Я сдаюсь. Нет ничего, на что бы он не смог мне ответить. В редких перерывах на покурить, я отводил Саву к окну, сам садился привычно на подоконник, а он стоял надо мной, и мы продолжали болтать, но постепенно замолкали, залипая на закат в индустриальных джунглях по ту сторону стекла. — Дай мне, — потянулся я к дымящейся сигарете. Глядя на то, как курение идёт ему, у меня в очередной раз проскочила мысль, что я тоже хочу. Не могу ручаться, что я буду выглядеть также красиво или хотя бы круто… Сава застыл, перед тем, как поднести сигарету к губам и уставился на меня одними глазами. Моргнув, он отвел взгляд на догорающее солнце и глубоко затянулся. Я ждал, но вместо ответа получил весь дым в лицо. Он наклонялся ко мне, выдыхая его, а в конце остановился и сказал, как отрезал: — Нет. — Ты что, мне запрещаешь? — Да. Тебе не стоит начинать. — А тебе, то есть, можно и начинать и продолжать… — Я бросаю, — пожал он плечами с сигаретой в губах. — Оно и видно, — фыркнул я и отвернулся, но краем глаза заметил улыбку. — Я брошу, — тон его сменился, и я бы даже поверил ему. — И даже пить? — Даже пить… — повторил Сава задумчиво, туша окурок о блюдце, что я дал. Мы переглянулись молча. Очевидно, что этот разговор не окончен, но Сава умел отмахнуться, если ему не хотелось ничего обсуждать, и пытать его сейчас бесполезно. Много у него привычек имелось разных. В следующие разы мы не особо разговаривали или только об учебе, стараясь покончить со всем как можно скорее. Делать домашку с ним было одно удовольствие, как бы это странно не звучало. Мы справились так быстро, что я и не заметил, что это реально всё! Вау… Правда, не так уж и мало времени прошло. За окном уже давно стемнело и наступил вечер, это просто для меня течение времени поставили на х3. И только я полностью расслабился и потерял бдительность от усталости и сверх галантности моего наставника, как он напомнил мне, с кем я вообще-то имею дело… Тепло на моем колене я почувствовал не сразу и, когда я обратил на него внимание, Сава посмотрел на меня так невинно, как будто его длинные руки входят в нашу «учебную программу». — Сава, я устал. — Я тоже, — рука никуда не делась. — Давай отдохнем 5 минут по моей супер-методике. — Как?.. Я отнесся с подозрением к его предложению, нужно было выбираться из щекотливой ситуации, пока Шакал что-нибудь не придумал. Но он отпустил меня, а сам вдруг плюхнулся на спину, закрыл глаза и смотрелся так мирно, как будто умер во сне. Я все еще с опаской, но приблизился к нему, рассматривая «спящего», как он лениво приоткрыл один глаз и похлопал рядом. — Ложись, ложись.