Шакал

— …Так про что был фильм? — Не знаю… Слишком много сцен секса. Не могу уследить за сюжетом. — У него рейтинг PG, Марк. Я хмыкнул, довольный стекая по плечу. Титры шли уже минут пять как и видео вот-вот остановится, но мне нравилась музыка в конце. Такая ненапряжная. Хотя в моем теле не то, чтобы оставалась хоть капля напряжения. Увидел свою футболку, забитую в угол кровати, и потянулся, но сил хватило только перекинуть руку через грудь Савы и продолжать показывать куда-то туда. Его руки, когда-то закидывавшие трехочковый прямо в яблочко, длиннее моих и без труда достали до самой футболки, вытаскивая её смятой и больше похожей на половую тряпку. Бедняжку забили в процессе и не заметили. Передавая её мне Сава, поглядывая куда-то в район моих ключиц: — Может не надо? А то еще снимать придется. От смущения я чуть не запутался в родной до дыр домашней шмотке, а высунувшись, уже приготовил колкий ответ, но тут же подрастерял только что приобретенный навык в ветке совратителя, наткнувшись на синие глаза так близко: — Может… Мне нравится, когда её снимают. О, ему понравился ответ. А мне, понравилось, как он смотрит на меня. Долго. Мы заперты в одной комнате и можем прикоснуться, стоит протянуть руку… И вот к чему это приводит. Кроличья жизнь. Даже салатики едим. В моей голове лишь: «что? еще раз?..». И даже тон внутреннего голоса заигрывает, блин… Но в искрящейся тишине между нами, ухо отчетливо улавливает глухую вибрацию где-то у входной двери. — Черт. А где мой телефон??? — спросил я себя уже в какой раз за день, бегло оглядывая одну единственную комнату. — У меня в сумке. — буднично зевнул Савелий. — Что?! — я отстранился от него, подрываясь с кровати. — А почему ты раньше не сказал? Я уже думал, просрал его в клубе! — Ты и оставил его там, на стойке. Но я забрал к себе. Голос Савы действовал успокаивающе. Он честно смотрел мне в глаза и я вовремя смог пресечь заводной механизм психоза внутри. Уже прогресс. — Уф, ладно, прости. — выдохнул я и посмотрел очень виновато. — Я просто жду кое-каких вестей… Щас отвечу! Удивительно, но несмотря на то, что я еще копался с кожаной сумкой Арских, где тыща карманов, ремешков, каких-то бумажек и побрякивала пустая стограммовка водки, как только я нашел свою мобилу — звонок по-уебански не завершился и я успел ответить! С той секунды, как я услышал вибрацию. Бежал к телефону. И рылся в сумке… В моей голове карнавалом плясали образы, варианты, но у всех у них было одно лицо. Дима. По ту сторону он сидит и ждет, когда же я отвечу. Ходит по знакомым раздолбанным улочкам с криво уложенной плиткой, сидит у себя на тесной кухне дома и ковыряет пятно на желтой скатерти, или уже на вокзале, смотрит на скудное табло в окружении спящих по углам цыган. И все время слушает протяжные гудки. Гудки, гудки… Ему наверняка есть, что мне сказать, еще со вчера. Но вчера я все проигнорировал. Хороший же из меня друг. Возможно, он злится, но… Боже. Я впервые так хочу и не хочу услышать его голос. — Ты чего хоть там? До тебя вечно не дозвонишься, Господи Иисусе. А. Это была бабуля. Ну, конечно же! Только она звонит до талого. — Ба, привет! Что случилось? Краем глаза я заметил движение на кровати. Я чувствовал требовательный взгляд на себе. Теперь этого нет. Сава расслабился и отвернулся. И я тоже смог выдохнуть. Как же стыдно за это. Без того скрипучий голос бабушки искажал её старый жабка-телефон. Я всегда был рад звонку бабули, но сейчас особенно. После моего отъезда она часто названивала мне по любой причине, но потом мы стали делать это все реже, зато наши разговоры длились дольше. Как сейчас. Бабуля слышала про Сашу, сокрушалась по этому поводу, пару раз пытаясь зайти в неприятную степь причины смерти, о которой она «догадывается» и уже, конечно, все выводы давно сделала в голове. Не любила она Сашу, короче, как и многие взрослые, в тот период, когда он был… До того, как он уехал из города, короче. Благо и проклятие — бабушка моя глубоко верующий человек, и придерживается святого правила: о покойниках либо хорошо, либо никак. И на том ей спасибо. Не хотелось ссориться с ней на этой почве. Я бы не смог промолчать, не смог бы не защищать Сашу. Решился быстро спросить про Диму, так на всякий… Она его не застала, в гости он не заходил, в магазинах не видала, а если уж по её мнению в магазинах человек не появляется, то непойми чем занят. Я загасил тему, попросив её понять друга. У него в семье горе, да и не до этого ему вовсе. Но бабушка начала расспрашивать про наши дела: дружно ли мы живем, не ссоримся ли из-за девочек? Я сказал, что у нас все отлично. Дима приедет и… я поддержу его, не оставлю в такой ситуации. Хотя в планах было признаться в любви. И в том, что я гей. Ну или одно из другого там бы вытекало само… Ох… Как же это теперь тупо и не к месту звучит. Как мог я соскочил и с этой темы, охотно поддержав ба в порыве праведной ненависти к соседке теть Зое, которая не кастрирует своих котов и по весне на весь дом, как обычно, воняет кошачьим притоном. На такой вот позитивной ноте мы попрощались, пожелав друг другу здоровья, и да хранит нас Бог. — Уф. Звонок длился долго. Теперь я мог разблокировать экран и посмотреть, что там. Пять пропущенных от Димы. Бля. Я аж кончик языка прикусил. Пока Сава маячил по комнате покурить или пожрать, я, сохраняя более менее спокойное лицо, с колотящимся сердцем и трясущимися руками полез в сообщения. Вдруг что-то случилось? От Дена приходило странное: фотка школы с факом, родные места для посиделок, которые не пощадило время, и где, кажется, всегда будут раскиданы те же бутылки пива. Вот магазин у его дома… сгорел. Хах… «Все хуево», говорит Ден. Там, без меня, говорит он. Ну почему… Эти слова именно сейчас? Три слова, которые я так хочу от него услышать. Я ему нужен. Я только и живу для того, чтобы быть ему нужным, быть рядом. Почти никто и никогда не видел Махова подавленным. Злым — да, бешеным — да. Но все знали Дена как того парня, у которого вечно все на мази. Он тот сын маминой подруги, с которым все время сравниваешь себя и расстраиваешься. Дима, сам того не подозревая, обладал прекрасной философией жизни, граничащей с мудростью просветленного буддийского монаха: не зацикливаться на плохом. Он мог просто… не думать о чем-то. Это же так просто. И так невозможно для меня. И сейчас случилось что-то, о чем он не мог перестать думать. Но по его рандомным сообщениям, я понял лишь то, что он не поладил с семьей, типо, сильно. Так, как я не припомню раньше. В отличии от меня, семья для Димы имела значение, куда большее, чем кто-либо мог подумать, глядя на него. Он считал меня семьей. И я ему нужен… Я ему нужен. Нужен. Я. Руки затряслись так, что я чуть телефон не выронил от навалившегося. Я перечитывал его последние сообщения снова и снова, так радостно и горько произнося их про себя. Последний раз он был в сети три часа назад. Наверное, уже в поезде. Но я все же попытался. Гудки. Абонент не абонент. Понятно, так и есть, опоздал. Увидимся уже дома. Тогда и поговорим… Гудки… «Абонент находится вне зоны дей…». Сброс. Гудки. — Все нормально? Савелий приобнял меня за плечи и прижался сзади. Я вздрогнул, выключая экран, куда лис явно заглядывал с верхотуры своего роста. — Да, бабушка звонила. Ничего интересного. — А что с вестями? — он пожамкал мне плечи, это расслабляло, немного. — Ты какой-то напряженный, особенно вот здесь… Почему я слышал, что гудки продолжаются? Бездушный женский голос не прерывал мою очередную, я был уверен, бессмысленную попытку дозвониться… Массаж перешел от плечей к лопаткам и уже напоминал остеопатию. — М-м… Потом узнаю. Сейчас ничего не понятно. Да и батареи совсем нет. — мне сложно удержать свой голос от фальшивой нотки. Гудки. Гудки??? Я вжал со всех сил на кнопку выключения телефона так долго, что он вырубился и чуть не треснул. Я смог вдохнуть воздуха, впервые за несколько минут, судя по удушью в горле. — Ну, ладно. — явно не удовлетворенный ответом, Сава перестал практиковаться на мне в новой сфере и отпустил. — Я до туалета. Но уже придумал, чем хочу заняться еще. — В душ и без меня? Желание съязвить само собой возвращалось, когда Савелий рядом. Легко и приятно отвлекаться на его двусмысленные фразы и улыбочки от суровой реальности, где я немножко разрывался. — Ни в коем случае. Если бы ты мне там пригодился, я бы взял тебя с собой. — Ладно, иди наслаждайся личным пространством. У нас его дома немного. — Кровать это еще не весь дом. — премудро заметил Шакал, встряв на пороге ванной. — Но весь дом это кровать, если Данковский… — Иди уже. — усмехнулся я, отправляя его махом. А сам не нашел ничего прикольнее, чем вернуться в кровать. Экран телефона загорелся приветствием в моей руке, а Сава отошел. Я возвращаюсь в реальность. Натянутые уголки губ поползли вниз и я вновь загружаю себя по полной. Проверяю страницы. Его, Карины. Зачем… Ничего не изменилось. Все те же фотки, те же посты. Она все так же красива и женственна. И наверняка поддерживала своего парня. Как и полагается хорошей девушке. Возможно, Дима звонил мне именно тогда, когда я уже был бухой? Не помню, чтобы я брал телефон в клубе. Это, конечно, говорит многое о нашем вечере с Савой. Все было круто. Мне даже понравилось, несмотря на похмелье и мою истерику. Но я бы точно взял трубку, если бы увидел, что звонит «ДЕН», в какое бы говно я не был! И правда, пара звонков была именно в полночь, и затем с утра, но… Звонков было семь. Два сброшенных, тоже в полночь. Погодите, какого?.. Тут же рядом лежал телефон Савелия. Я посмотрел на него и картинно нахмурился. Потом посмотрел на закрытую дверь ванны. Снова на телефон. Раз уж ему можно трогать мою собственность, то и мне! Телефон, между прочим — часть души современного человека. Это как вторгнуться в голову и читать чужие мысли! Настоящий чёрный ящик Пандоры, там может храниться буквально все! Правда, у каждого современного человека стоит пароль… А что мне даст экран блокировки то?.. Я?.. Там был я. Мое фото с набережной. Меня как кипятком изнутри окатило. Но в том редком хорошем смысле, когда окатывают кипятком… Когда Сава фотографировал, мне даже не хотелось пересматривать, что у него там получилось. Хуже того, чтобы фотографироваться, зная что ты никогда не получаешься — это сразу же посмотреть результат и убедиться в этом навсегда. Но он так улыбался, когда листал их тогда. Может, у Савы еще один талант в копилку. Может, он уже успел подредактировать фотку, подрезать и выкрутить яркость. Или камера у его, естественно, дорогого телефона, была такой, что любой чел начнет думать, что он прирожденный фотограф… Но почему-то именно на его экране я, сидящий на самом обычном сером парапете, на фоне невзрачного бледно-голубого неба, робко поднявший в камеру глаза, больше похожие на две черные щели из-за яркого солнца, с растрепанными ветром волосами, похожими на черное гнездо, даже не улыбаясь, в целом похожий на черную смерть, выглядел… даже ничего? Может, я смотрю его глазами. Это все его красивые глаза. Когда Сава вернулся — моей злости и след простыл. Я просто не мог… И все. Мне никогда еще не было так приятно видеть свою фотографию. Льстило до чертиков. Но я не спешил зазнаваться, как делают всякие красавчики. — Это что? — выставил я его телефон с чем-то похожим на претензию. — О. Это ты. — Пх. Сава, ну я же просил… — Знаю, знаю. — закивал он, не думая соглашаться. — Но здорово же получилось! Ты такой красивый… Я не удержался. Это всего на день. Он уже лежал рядом, обнимая за плечи с обезоруживающей улыбкой, мол «из чистых побуждений же». У меня не было и шанса… — Ну, если только на день. — пока говорил это, уже стало грустно. — Если не забуду поменять. * То, чем захотел заняться Савелий стало для меня полнейшим шоком. Я ждал от Шакала определенного… подвоха. Но он захотел чего-то, настолько далекого от секса, я бы даже сказал, что эта «штука» — причина, почему у людей отсутствует секс и личная жизнь. И я был всеми руками и ногами за! — Ты серьезно?! У тебя никогда не было приставки? Ты вообще… не играешь в игры??? Я конечно слышал о таких парнях, сочувствую им, но никогда б не думал встретить вживую. Но если посудить: кто из нас двоих больше оторван от реальности?.. — Нет. — рассмеялся Сава на мою реакцию. — Родители как-то не поощряли. Вот и побираюсь по гостям. — Ну, моя плойка не просто так собирает меньше всего пыли в квартире. Ща все будет! Как же я был рад! Готов был задушить Саву своей библиотекой игр и до вздувшихся вен сдерживал себя, чтобы все же не отпугнуть человека болтовней фанатика обо всех своих любимых тайтлах на свете. Потому что я мог. О, я был страшен. Тут и алкоголь не нужен, меня и так не заткнуть, я буду душу рвать. А Сава то в общем был и не против. Он как любопытный ребенок: ему все было интересно и странно, и в новинку. Мой идеальный парень даже не знал, как держать джойстик в руках, как ходить, куда стрелять, но Савелию было совсем не лень дотошно разбираться в управлении и сути игры. Вот как он стал гордостью универа и покорителем сердец всех преподш. Я сидел рядышком и тихонько светился от счастья. Я ненадолго стал «профи». Глупо гордиться моим единственным достижением в прожигании жизни, но я был совсем чуточку безумно рад показать Саве кусочек своего мира, как он вчера делился со мной своим. У меня нет младшего брата или сестры, так что я ещё никогда не испытывал столько искренней радости от наблюдения за первыми шагами. Как Сава умирает, не понимает, раздраженно прожимает рестарт (его любимая кнопка), и как у него все начинает получаться с глуповатой улыбкой. И даже она прекрасно смотрится на его лице. Так я незаметно просидел несколько часов за самым ужасным лоускильным стримом. Но это было до чертиков весело. Когда же очередь дошла до файтинга, я хладнокровно хрустнул костяшками и взялся за второй джойстик. Mama has arrived! Это был мой шанс совершенно легально надрать хитрую жопу Арских. Мое тайное желание… Мне пришлось сдерживаться, чтобы не припомнить Шакалу все подлянки: явно сворованную флешку, знакомство с Димой, дружбу с Кариной, и конечно же, мою украденную девственность и сердце. Это мое поле игры, я бы мог его уничтожить своей коронной героиней с стальными ляжками и отработанным до отпечатка в днк комбо… Но не стал уж. Сава нашел еще одну эрогенную зону и я хотел как можно дольше растянуть поистине интимный момент игры вместе. Едва уловив простой, как файтинги, смысл игры, Савелий уже пытался схитрить. Он поймал меня на жалости и игре в поддавки. В тоге, Сава даже смог выиграть… Притворившись беспомощным, забыв, куда жать, че-то у него там не прожималось… А потом, сука, прожал все комбо разом, уже запомнив его, чего я никак не ожидал, и прекрасно-жестоко расшатав мою героиню об асфальт, оставив меня пялится на победный экран. — Я что-нибудь выиграл?.. — да он чуть ли не кончил от своей шулерской победы. Как я мог на него злиться? Ну как? Снова никак — это же Сава. Во всем своем прекрасно-жестоком проявлении… Мне мазохистически нравится быть обманутым. Им. Я неправдоподобно нахмурился с непроходящей улыбкой на лице. Мне захотелось притянул его, дурашливо коснуться его губ своими. Один раз, второй. Третий, уже дольше, теперь Сава не отпустил меня. Кое-что Шакал все же выиграл. Не хотелось совсем уж быстро стекать в сладкое знакомое русло, в которое так или иначе выливался каждый разговор, каждое прикосновение и каждый наш поцелуй. И снова — никак…