Chasing snowflakes

       Отец Джорджа говорил с ним, облегчая беседу с Клэем о жизни в Штатах и во Флориде, и Клэй слушал, как отец Джорджа рассказывает о своей работе. Он был профессором английского языка, у которого была дурная привычка хранить старые книги с такими истертыми страницами, что он едва мог их читать. - Однажды, - начал он рассказ, сложив руки на столе. - Я нашёл старинное издание сказок о Винни-Пухе и принес его домой Джорджу. В то время ему было шесть лет, и он не любил читать, поэтому, когда мы просили его почитать, он прятал книгу от матери и от меня.       Клэй тихо посмеивается. Это было похоже на его друга, который всегда избегал того, чего не хотел. Он был ловкачом и любил шутить с людьми, но как только начинали накатывать последствия, он уходил и делал вид, что ничего не делал. - Но однажды он рассердился на меня за что-то, взял книгу и сорвал обложку. Зная детей, он хотел, чтобы я отреагировал и наказал его, чтобы у него была причина действительно злиться на меня, поэтому он был удивлен, когда я просто ушёл. Я думаю, что сначала его охватило чувство вины, и через несколько часов он вернулся с заклеенной обложкой, сидел и читал нам с Розой. Он читал и рассказывал нам об этом, хотя мы уже знали, что произошло.       Между ними повисло долгое молчание. - Я тоже знал об этом с самого начала. Возможно, вы обманули мою жену, потому что она всегда носила розовые очки, но я знаю своего сына и видел, как он влюбляется. - говорит Стив, и Клэй избегает смотреть ему в глаза. - Однако за те три недели, что ты здесь, я увидел, как мой сын влюбился в тебя. - Что вы имеете в виду?       Стив глубоко и сдержанно вздыхает. - Когда Джордж с тобой впервые пришел к нам, мне было трудно принять это. Я сказал себе, что не позволю этому беспокоить меня, но я также обнаружил, что избегаю его..       У Клэя слегка отвисает челюсть, но он крепко сжимает ее. - Но, Клэй, я принял его, потому что он все еще был моим глупым, упрямым мальчиком. - быстро говорит он, читая всё по лицу Клэя. - Вот к чему я клоню с этой историей: я хочу сказать, что ты никогда не заслуживал, чтобы он называл тебя трусом. Он не понаслышке знает, как больно, когда люди разрывают связи только из-за того, кого ты любишь, его собственные друзья сделали это с ним, и ты должен быть в состоянии принять себя, Клэй. - Я не.. - голос Клэя прерывается. - Я не могу. - Я знаю, что так кажется, но я обещаю тебе, что тот, кто сказал тебе иначе, ошибается. И если они не будут любить тебя, в доме есть семь человек, которые будут любить. Ты почувствуешь себя намного лучше. - говорит Стив, наблюдая, как Клэй изо всех сил старается не сломаться. - Клэй, я не хочу давить на тебя, и если ты не готов, значит, ты не готов. Но просто, пожалуйста, знай, что мир не будет придавлен к тебе, и у тебя будет так много людей, которые будут продолжать любить и поддерживать. - А как же Джордж? - спрашивает он. - Джордж сошел с ума, но я не сомневаюсь, что его мать пытается вразумить его, - усмехается Стив. - Я действительно причинил ему боль. - И он причинил тебе такую же боль.       Клэй ненадолго задумывается, они вдвоем сидят в библиотеке под тихим ветром, дующим снаружи. Он помнит все те моменты, когда они с Джорджем смеялись вместе и друг над другом, поздние ночи, записи видео и разговоров, которые становились все глубже по мере того, как ночь продвигалась, как Джордж смотрел на него, как будто он был лучшим человеком в его жизни, независимо от того, где они находились. Он знал, что пришло время отпустить болезненные слова, привязанные к нему. - Мне нравится Джордж. - сказал он. - Я знаю. Мы все знаем, потому что, несмотря на то, что это была неправда, у вас, ребята, все еще есть такая сильная связь, и мы видели, как вы оба влюбляетесь все сильнее и сильнее. Джордж быстрее, но это только он. Он быстро привязывается. - добавляет Стив с легким смешком.       Он почувствовал облегчение, когда оно повисло в воздухе, для кого-то, кроме него. Он почувствовал, как огромное облако дыма рассеялось вокруг него, и воздух стал немного более пригодным для дыхания. В конце концов, Стив был прав, потому что двое людей, которые подавляли и пинали его, были десятью другими людьми, которые любили его, чтобы заменить их обоих. - Ты готов вернуться, Клэй? - спросил Стивен. Клэй прикусывает внутреннюю сторону щеки, почти испугавшись того, во что ему предстоит вляпаться, но он кивает. - Да, я готов.       Джордж, однако, не был готов к возвращению Клэя в дом.

***

- Джордж, это неправильно, - бросила Эрин через его плечо, прижимая Мэри к своему бедру. После того, как мама жестоко накричала на него за то, что он причинил боль Клэю и испортил ужин, он сел писать письмо с извинениями своему другу. - Я знаю! Я нервничаю. - признался Джордж, прикрывая письмо рукой. - Мам, а мне обязательно это делать? Я просто защищался. - Да, Джордж. Ты солгал и заставил Клэя покинуть наш дом. Это не значит быть хорошим хозяином, - сказала Роза. Он едва закончил с письмом и обнаружил, что изливает больше, чем хотел, поэтому дыхание Эрин в его шею не помогало. - Эрин, уходи. Прочь отсюда,- многозначительно бросил Джордж. Она закатила глаза, но попятилась. - Серьезно, Джордж. Это записка с извинениями, что же в ней такого секретного? Мы уже знаем, что он тебе нравится, - рассуждает Эрин.       Это было потому, что он перестал извиняться. Его разговор с мамой действительно поставил Клэя в точку зрения Джорджа, наконец поняв, что Клэй борется с чем-то, что он не мог ничего не чувствовать после многих лет лжи себе и другим людям. Джордж не мог себе представить, как больно скрывать, кто ты. Он чувствовал себя виноватым за то, что назвал друга трусом и разоблачил его поступок, но не за то, что обвинил его в том, что он использовал Джорджа, чтобы потакать своим скрытым чувствам. В любом случае, письмо было просто длинным списком "Мне так жаль", и он очень старался объяснить, что никогда не хотел причинять боль Клэю.       Если бы вы спросили Джорджа, что, по его мнению, произойдет, когда он привезет Клэя в Англию, он бы сказал, что марафоны по Майнкрафту и шутки в городе. Он никогда бы не подумал, что развитие чувств и попадание в эту неразбериху будут отдельно от этого списка.       Он все еще записывал слова, когда услышал, как открылась входная дверь, но продолжал писать. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы посмотреть, кто это, потому что он чувствовал запах ванили и одеколона позади себя, садясь рядом. - Джордж ... - начинает Клэй. - Ммм, заткнись, я все еще пишу, - говорит Джордж жестче, чем хотел. Он хотел, чтобы это было смешно, но Клэй не посмеялся и даже не улыбнулся, и Джордж извинился за это, что тоже сказал в письме. - Джордж, ты мне нравишься.       Джордж перестает писать. - Да, я знаю. Мы все знаем, Клэй, - запаниковал Джордж. Даже сквозь чувство вины, панику и все еще странные чувства к своему другу, он чувствовал, как его разочарование снова нарастает. Теперь он это говорит? Теперь он хочет принять это? После того, как представление закончилось и Джордж ударил его в спину? Все было наоборот. - Что ты пишешь? - Клэй меняет тему разговора, тыча локтем в локоть Джорджа. Он отодвигает стул и склоняется над ним. Он записал еще несколько слов, нарисовав внизу графы, а затем неровно сложил письмо. - Джордж, пожалуйста, поговори со мной.       Джордж смотрит на Клэя. - Я больше не злюсь. - Ты уверен? Ты выглядишь очень сердитым, - мягко говорит Клэй. - Это потому, что я чувствую себя использованным, как научный эксперимент. - Если тебе от этого станет легче, у меня есть ответ на этот "эксперимент". - Сколько мой отец заплатил тебе за все эти слова? Почему ты говоришь так, будто тебе вообще не больно? - спрашивает Джордж, поднимая бровь. Если бы ответ начинался со слов "Я думаю", он бы его не услышал. Если он собирается снова впустить Клэя, ему нужен определенный ответ. Он хочет, чтобы его первый настоящий парень был кем-то, на кого он может положиться и не должен постоянно иметь дело с расспросами. - Наверное, для меня это все еще в новинку. - снова неуверенные слова. - Хм, ладно.. - отвечает Джордж. Письмо казалось толстым в его руке и слегка влажным от потных ладоней. Все стало неловко, но Джордж не мог заставить себя извиниться. - Джордж.. - продолжает Клэй, и Джордж видит, как его рука поднимается, чтобы схватить его. Джордж на мгновение впадает в панику, его тело леденеет, а в голове крутятся мысли, и он хочет уйти. - Ах, точно, у меня есть кое-что для тебя, - говорит Джордж, усмехнувшись и отдергивая руку, протянув письмо. - Да, я написал тебе это письмо, когда ты вернулся. Итак, вот письмо. Возьми его, прочти. Я выйду на улицу.       Он запихивает письмо в грудь Клэя, бумага сморщивается, и он борется с его толстовкой на мгновение и смотрит, как Клэй начинает разворачивать его. Наконец, сладостное освобождение от пребывания снаружи приветствовало его, и он, спотыкаясь, спустился по лестнице. На самом деле ему не нужно было уходить, но он не хотел выслушивать ответ Клэя на его письмо. Он понятия не имел, считается ли это извинением, особенно в последней части. Это была неубедительная шутка Джорджа, чтобы смягчить эмоции в письме, которое имело более глубокий смысл, но это казалось неуместным, так как он извинялся за испорченную вещь.       Джордж поднимает голову к ночному небу, вокруг него падают снежинки, и на него падает тусклый жар от уличного фонаря. Он открывает рот и чувствует, как освежающий вкус снега возбуждает его чувства, слепо бродя по пустой улице и ловя столько, сколько мог. В каком-то смысле он чувствовал себя Пэкмэном, руководствуясь лишь знанием окружающего и питаясь привычками к комфорту. Разница в том, что он ел снег, а Пэкмэн - оранжевые точки.       Джордж слышит, как открывается входная дверь, приближаются и замолкают хрустящие шаги. - Что ты делаешь? - спрашивает Клэй, глядя, как его друг ходит с закрытыми глазами и открытым ртом.       Джордж приоткрывает один глаз. - Ловлю снежинки, да. - Я прочел твоё письмо. - Надеюсь, что так. Тебе 20 лет, ты должен уметь читать все, что угодно. - поддразнивает Джордж. - Пожалуйста, будь серьезным хотя бы пару секунд. - сказал Клэй, и Джордж перестал шагать и посмотрел на своего друга, который стоял на другой стороне дороги под фонарем. - Мне очень жаль, Клэй, - сказал Джордж, стараясь, чтобы его громкий голос звучал как можно выразительнее. - Прости меня за то, что я говорил о тебе такие ужасные вещи. Мне тоже жаль, что ты так долго боролся с этим, это отстой.       Клэй смеется. - Да, это действительно отстой. Извини, что заставил тебя думать, будто я использовал тебя вместо того, чтобы на самом деле быть взрослым и оценивать мои.. как ты их назвал? Человеческие эмоции? - Что-то в этом роде, да,- сказал Джордж, стыдливо опуская голову. Он быстро осознал, как холодно на улице, кожу покалывает мурашками, и его бросает в дрожь. - Можно тебя обнять? Ты выглядишь замерзшим, - говорит Клэй. Джордж качает головой, хотя на самом деле ему очень хотелось. - Да, знаешь, ты ужасный лжец. - Заткнись, идиот. - Значит, теперь я трусливый идиот? - сказал Клэй, и Джордж вскинул руки. - Хватит об этом! Я же сказал, что мне очень жаль! - Ладно, ладно! Но я приму твои извинения, если ты меня обнимешь, - пожал плечами Клэй. Джордж ошеломленно уставился на него. - Я этого не сделаю. - Хорошо, тогда это означает, что я не приму твоих извинений, и тебе придется смириться с чувством вины. - Я.. Клэй, серьезно? - Серьезно. А теперь иди сюда.       Клэй раскрывает руки, и Джордж делает к нему несколько шагов. Он прижимается к груди своего друга, слыша сильное сердцебиение в его груди, а затем он чувствует, как руки Клэя обнимают его. Он держал Джорджа "идеально", не слишком нежно, чтобы это не казалось простодушным, но и не слишком крепко, чтобы казаться угрожающим. Это было уверенное и извиняющееся объятие, и Джордж медленно расслабился в объятьях, тепло от него просачивалось в Джорджа и согревало его. - Ты должен обнять меня в ответ, Джордж, иначе это не считается.       Джордж издает раздраженный стон и обнимает Клэя, подражая ему, и мальчики на мгновение замирают, глядя, как вокруг них падают снежинки. Ни один из них не хотел отпускать другого, боясь, что неловкость снова встанет между ними. - Клэй, мне очень жаль. - Если ты еще раз извинишься, я сломаю тебя пополам. - Ну и дела, спасибо. Приятно знать, что мои извинения оценены по достоинству. - В твоем письме это было в сотый раз, но сейчас это просто раздражает.       Джордж слегка отстраняется, свирепо глядя на друга. - Сожалеешь, что я причинил тебе боль? - Прекрати. Ни "Прости", ни "извини", ничего. - Ты.. - не успел Джордж договорить, как Клэй бросается вниз и прижимается губами к губам Джорджа, и тот подпрыгивает от электричества, пронизывающего его и достигающего сердца, заставляя его быстро стучать в груди. На этот раз Клэй целовался по-другому, увереннее, и больше "общался", давая понять, что это чувство взаимно.       Джордж тает и целует в ответ, думая, что от них посередине улицы исходят настоящие искры, и Джордж отстраняется. - Я хотел, чтобы ты заткнулся, - хрипло сказал Клэй. Джордж потерял дар речи, его мозг был полон возражений, но рот больше не работал. - Ты мне очень нравишься, Джордж.       Это был однозначный ответ. - Ты мне тоже очень нравишься. - Вы уже помирились? - крикнула Эрин из-за двери, остальные члены семьи высунули головы на улицу. - Какого черта? Вы за нами следили? - кричит Джордж, отрываясь от Клэя. Эрин только злобно ухмыляется и быстро провожает семью обратно в дом, а Джордж краснеет от смущения. - Пусть это тебя сейчас не слишком беспокоит, Джордж. - говорит Клэй, на что Джордж закатывает глаза. - Не будь лицемером, Клэй. - Не буду, если ты поцелуешь меня еще раз.       Джордж ухмыляется, возвращается к Клэю и в последний раз целует его, прежде чем они возвращаются в дом.