Наяву

В детстве я часто собирала браслеты из бусинок или плела из бисера. Это очень хорошо успокаивало — за плетением я переставала скучать по родителям, ведь зачастую их не было дома. В садик я не ходила, ведь мой иммунитет был не из самых сильных и при любом контакте с детьми, я начинала болеть. Со мной сидела Тётя Таня — мама Олега, пока он был в школе. Именно она подарила мне первый набор бисера и научила меня плести божью коровку. В плетении всё легко — бусинкой за бусинкой, и собирается картинка, целое изображения. Цель целиком и полностью подчиняется твоим пальцем и уму. Только ты контролируешь результат — выбираешь цвета, узор, старательно нанизываешь бисер. И в конце получаешь то, что пропустил через руки разум на все сто процентов. А если то, о чем он говорил, является правдой? Возможно, я начинаю сходить с ума, но меня уже точно ничем не удивить. Но увы в жизни так не получается. Передо мной лежат множество фактов обо мне, моём отце и прошлой жизни. Когда он умирал, я даже собственного мнения не могла сформулировать. Так легко было от меня скрывать? Но мама? Она знала, или отец так же тщательно под завесой тайны хранил две жизни? Когда гроб опускали в землю отец унёс все ответы с собой. Я бы могла бы спросить это у Демида, но спрашивать о собственной жизни у другого человека не хотелось. Вроде бы вся картина лежит передо мной, собранная — мой отец возглавлял мафию, скрывая это от меня. Но как это воспринимать, если ещё вчера я думала, что мой папа был обычным среднестатистическим родителем? Но почему он даже не оставил и намёка на то, кем он был? Почему я узнала это не от члена своей семьи? И в конце концов, почему я должна верить этому? Вдруг в моей комнате зазвонил телефон. Звонок рикошетил по стенам моей комнате, раздражая мою голову. Кое-как встав, я на затёкших ногах подошла к телефону. — Алло! — прозвучал его голос. Я узнаю его из тысячи, но как? Это невозможно! Некогда я думала, что этот телефон только внутренний, и звонить по нему можно только на другие аппараты этого дома. Но этот звонок шёл намного дальше, рассекая пространства от земли до спутников. — Адель, ты слышишь меня? Адель, у меня мало времени! — щёки, которые я расчесала в раздумьях, зажгло от слёз. — Но как? Олег? — Адель, мне некогда объяснять. Я в России, слышишь? Четверг в 14:00 в Harvey & Monica. Я жду тебя! А дальше короткие гудки, оповещающие о конце разговора. Олег — ещё одно напоминание о старой, прошлой жизни, в которую я так мечтала не возвращаться, чтобы не сыпать соль на раны. Но откуда он знает, что я здесь? Мой телефон давно отключили и забрали, без малейшего шанса на связь с той стороной жизни. Наверно, это было к лучшему, чтобы у меня даже не было соблазна. Но в моём столе лежат куча писем матери, Кате и в том числе Олегу. Олег должен знать ответы хотя бы на половину моих вопросов. Он поможет мне. Но стук в дверь прерывает мои размышления, и я снова начинаю ненавидеть этого человека. Яд питает все ткани организма, пронизывая артерии, вены, капилляры, заставляя кожу грубеть, а руки напрягаться от стресса. — Адель, пошли есть. Поваров я тоже отпустил, поэтому как получилось. — Лёша лишь пожал плечами и учтиво подождал пока я поднимусь с дивана.