Наяву

POV Демид — Молись громче! Бог не слышит писк мышей! Напротив меня сидело истекающее тело человек. Он уже не был похож на мужчину, которым заходил сюда. Передо мной находился кусок мяса, от его остатков губ исходил шёпот. Адель часто заказывала книги, и в одной из них я как раз и вычитал эту фразочку*. Мне нравилось наблюдать за тем, как она читает, перелистывая тонкими пальцами страницы купленных мною книг. Адель читала разное: и классику, и энциклопедии, и подростковые романчики, и даже словари. Меня впечатляло ее рвение к чтению, ведь ее жизнь вышла куда интереснее и необычнее, чем все эти женские драмы. Ее книги о мафии не передавали и десяти процентов реальной информации. Вот например, человек сейчас сидит, истекая кровью, просит пощады, но он ее не дождётся. Вова или Влад, я уже не помню, как его зовут, искал информацию об Адель, но я нашёл его быстрее. А сейчас он бьётся в истерике, потому что его нервы под ногтями я только что проколол иголкой, вонзая в каждый палец спицу, к его соскам я подключил ток и время от времени его шарашит слабыми ударами, но поверьте, для него это уж очень больно, ведь все его нервы на волоске от срыва. Маленькие куски губ валяются по полу из-за того, что не стоило называть Адель непристойными словами. На его голове весит скальп, его я не стал отрезать до конца, пусть помучается от того, что кровь заливает глаза. Ноздри у него тоже теперь нет, но честное слово — это не я! Его так Ягуар наказал за то, что оскорбил уже его. Я признаю, что мы явно не нормальные, но как в этом суровом мире иначе. Да и к тому же куда спокойнее на душе, зная, что твой противник наказан по полной программе. Рано или поздно мозг привыкает к таким страстям, и мучение людей приносит кайф, особенно если этот человек сделал тебе что-то плохое. Мы — маньяки, убийцы, изверги, но никак не злодеи. Мы не убиваем людей просто так. Как никак, а у нашего клана есть принципы. По левую руку сидел Ягуар, очищал свой карманный нож белым платочком для солнечных очков от крови это подонка. Он так сосредоточенно очищал своё оружие до белизны стали, что иногда мне казалось, нет ничего важнее этого ножичка для Ягуара. На нем выгравирована дата смерти его отца, ведь именно этим ножиком его и пырнули, а Ягуар, убивая других людей, идёт по пути мести, надеясь, что рано или поздно убьёт виновника своего горя. Его отец также был участником нашего клана. Мутный обучал детей иностранным языкам, но никто не знал его историю, поэтому и прозвище соответствующее. Когда Мутному было 43 года, Евгений Львович, он и Василий Миронович отправились на переговоры к Анатолию Кольцеху и его клану. Тогда произошла стычка двух кланов, кто-то кому-то нахамил, и под удар попал Мутный. Всем конечно досталось, но Мутному проехали по лёгким вдоль ребра — кровотечение внутри органов привело к летальному исходу. Поэтому Ягуар ненавидит Киру и ее папашу, ведь именно их клан виноват в смерти его отца. Но несмотря на ненависть Ягуара, тесная связь с Кирой, а точнее секс по расписанию, помогает мне держать и их клан под контролем. По правую же руку сидел Миша. Лёжа в больнице, он выполнял свои поручения, выслеживать информационное поле Адель. Именно он отловил этого Вову или Влада, без него ей бы грозила опасность. Сейчас же он сидел хмурый и задумчивый, ведь переживал, что с Адель что-нибудь случится. Он даже ни разу не взглянул на полутрупа-получеловека, сидящим прямо под его носом. Его кожаные туфли Brioni стояли в луже крови, и мне было больно смотреть, как умирает где-то штука евро. Его брови были сдвинуты на переносице и было видно, что он над чем-то размышляет. Миша также, как и я, сильно зависим от Адель. Мы это никак не обсуждали, просто в какой-то момент по нашим действиям всем стало понятно, что здесь мы конкуренты. Он оберегал ее даже, когда далеко, наблюдая по камерам слежения в доме и по всему городу. Сейчас Адель отправилась в город с Лисой развеяться, вместе с ними я отправил два десятка человек охраны и Драгона. Хоть я и переживал не меньше, но пытался этого не показывать. Меня сдавали лишь барабанящие по коленки пальцы и дёргающаяся нога. Примерно минут пятнадцать мы сидели в тишине. Наша жертва уже не шептала молитвы, а каждый из нас был погружён в свои размышления. Все в одинаковых кожаных куртках и классических костюмах с туфлями, что выглядело крайне нелепо, были увлечены своими делами, но никто так и не осмелился сказать и слова. Раскрою вам маленький секрет, с кожаных курток кровь смывается легко и без усилий, поэтому в нашей пыточной, всегда висит мой любимый итальянский бомбер Baldinini и парочку кожаных перчаток. Встав со своих кресел, мы направились умывать руки синхронно. Это как привычка, которая вырабатывается спустя огромный промежуток времени. Одновременно сняли куртки и перчатки и вышли из пыточной. Блядь, штанину залило кровью!Наша злая натура осталась там за дверьми строительного контейнера на окраине города, я же не дурак, возить жертв к себе домой, может быть им ещё чаю налить?! Ягуар сел в свою спортивную машину и угнал дальше по делам, мы же с Мишей остались ждать нашу машину. — Миша, прости… Но договорить мне не дали. — Что толку-то от твоих извинений. В следующий раз ты убьёшь ее и снова придёшь ко мне извиняться? — Вдруг выпалил приятель. Хотя Миша, похоже, себя уже им не считал. Я не виню его, я и вправду сделал много плохого для него, чего он явно не заслужил. — Ты считаешь, это нормой, творить дичь, а потом приходить ко мне и извиняться? Похуй на меня, она-то явно не заслужила такого отношения! Я знаю, что ты помешан на ней, но будь добр держи свои звериные инстинкты при себе. Я надеюсь, ты понял меня! Мишины глаза горели яростью, а его пепельные волосы, такие же как у Адель теперь, стояли в хаотичном беспорядке. Он был похож на быка, также тяжело дышал, также краснел. И я понял его, я понял это ещё давно, но увы мой мозг прогнил ещё на фазе программирования. Миша крайне редко использовал мат, поэтому стало также понятно, что обратного пути уже нет. Мы не сможем быть такими же приятелями какими были раньше. Теперь мы коллегии, напарники, конкуренты, враги, но точно не друзья. Белый Кадиллак подъехал к строительному вагончику и мы поехали домой. Я больше не могу держать своих демонов внутри, я разучился. То чему меня учили годами, по щелчку длинных тонких пальцев Адель испарилось, также как и выдержка Миши. Мы все изменились до неузнаваемости, когда Адель распахнула двери в наш тёмный мир.