Наяву

Всю ночь я не могла заснуть. Я обдумывала, как же мне убежать из этой тюрьмы на встречу с Олегом. Почему он знает, что я жива? Как он смог дозвониться до меня? И с чего это вдруг он прилетел из США? За окном уже вовсю пели птицы. Тёплое майское солнце наполняла комнату мягким светом сквозь мягкие и тонкие занавески. Подойдя к окну я и не узнала себя. Пепельные волосы делали синяки под глазами более заметными, будто всю ночь меня били, целясь в глаза. За несколько дней я успела привыкнуть к новому цвету волос. Но я до сих пор считаю, что он не особо идёт к моей смуглой коже. Хотя это дело времени — скоро наркота испортит мою чистую кожу. Она покроется прыщами, будет потной и жирной, а цвет станет полупрозрачным. Когда я встречалась с Антоном, мы часто зависали вместе с его компашкой. Они курили, кололись, нюхали и делали всё то, что возможно сделать с дурью. Дак вот, их компашка не отличалась особой чистотой лица, но это ещё не самое страшное. В институте они даже в самый жаркий день носили рубашки или водолазки с длинным рукавом. На их руки невозможно было смотреть без отвращения, как будто из их вен решили сделать отбивную. Именно поэтому я так стараюсь обходиться без шприцов, а лишь таблетками и порошками. Я безумно желаю узнать, когда я привыкну к новым обстоятельствам, привычкам и имиджу, лишь один взгляд в зеркало способен нанести мне такую душевную боль, что хочется начать рвать волосы на голове или вырвать паутину сосудов и одновременно долбить до потери пульса. Один раз после прихода, я пыталась это сделать, но кроме небольшого вырванного клочка волос и покраснений с синяками на руках я ничего не добилась. Демид установил камеры у меня в комнате, и теперь при малейшей попытке суицида за мной приходят два амбала и начинают со мной дискуссии “Что такое хорошо? Что такое плохо”. И где же человеческая свобода? А вдруг я хочу в одних трусах походить, а? В голове всплыла песня, которую я с удовольствием напевала до того инцидента со слонами, — Frank Ocean – Lost. Под бременем ностальгии рука сама потянулась включить эту “композицию”, благо колонки здесь неплохие. Мой телефон у меня, конечно же, забрали, боясь, что я, не дай Бог, вызову полицию (как будто я не могу это сделать через другие устройства в доме), но оставили ноутбук, на котором есть все прелести жизни за пределами этой тюрьмы., поэтому вместо комфортабельного приложения с закаченными песнями приходиться пользоваться поисковиком. И вот до боли знакомая песня, но уже не такая весёлая какой-была, разливается по колонкам по периметру всей комнаты. Я включаю звук на максимум и подпеваю во всю глотку сквозь слёзы. “Now you're lost,” - Теперь ты потерялась. Я достаю пакетик с уже надоевшим оху-80. “Lost in the heat of it all.”- Затерялась в этом угаре. Беру две столовой ложки и давлю между ними таблетку. “Girl, you know, you're lost”, - Девочка, ты же знаешь, что ты заблудилась. Да, блять, знаю, но как бы я ни хотела я слишком слаба, чтобы избавиться от этого, поэтому я давлю на ложку с новой силой. Ложки скользят из-за пота рук и слёз, поэтому я зажимаю их через ткань спальной футболки. “She's at the stove,сan't believe I got her out here cooking dope.” – Она стоит у плиты, Не верится, что она здесь со мной готовит наркотики. Наконец я слышу треск плёнки таблетки, высыпаю порошок и качественно формирую аккуратные дороги. Перфекционист во мне еще не умер, хотя что-то мне подсказывает, что я умру раньше чем он. “I promise she'll be whipping meals up for her family of her own someday.” – Обещаю, когда-нибудь она будет готовить обеды для своей собственной семьи. Фрэнк, я очень рада, что ты так оптимистично мыслишь, но ты не гадалка, чёрт возьми. Твои обещания могут быть лживы, поэтому я вдыхаю надоедливый оху-80. Каждый приход длиться всё быстрее и быстрее. А потом, когда кайфа от этого совсем нет, ты начинаешь чесаться, вскрывать вены, тереть всё своё тело — всё лишь бы избавиться от жгучей необходимость ещё раз вдохнуть порошок свободы. Западня в том, что ты никогда не знаешь, когда это случиться в следующий раз, поэтому вдыхаешь про запас. Для привыкания многим требуется месяц, я же уложись чуть меньше недели, как весело получается. – Блять, не успел. – услышала я где-то возле себя. Взгляд всё ещё был мутный. Голос казался знакомым, но я не могла сконцентрировать мысли лишь на голосе, ведь я увидела какое-то зелёное пятно, а на руках красное. – Подожди минуточку, пожалуйста. – Вежливо ответила я, как никак этот подонок ещё ничего не успел мне сделать кроме того, что помешал мне насладиться, возможно, последним кайфом. – Буквально немного и я отойду. – Я то подожду, а вот из тебя сейчас вытечет вся кровь – сказал таинственный незнакомец. – Какой вы хам! – воскликнула я. – Неужели на уроках биологии вас не учили тому, что без этого женского процесса никого бы из нас и в помине не было. Взгляд постепенно начал фокусироваться, и перед собой я увидела ягуара. Он был явно смущён моей фразой, но тут засмущалась и я. Мои белые шорты были чисты, а вот ладони, футболка и кожа, видная из-под выреза декольте, были в крови. –А ой! Прости! – Ничего. Со мной и не такие прелести жизни случались. –Ягуар подошёл к туалетному столику взял оттуда ватный диск и вставил его мне в нос. – Ты бы перед своим организмом извинилась. Из-за наркотиков стенки сосудов истончаются, поэтому происходит частое кровотечение. Ягуар сел напротив меня и о чём-то задумался. Возможно, как раз-таки вспоминал прелести жизни. Моя же в последние дни была не очень радостной и весёлой, поэтому я искренне рада, что ко мне пожаловал хоть кто-то кроме уборщицы, психолога или моего насильника. –Расскажи, пожалуйста-пожалуйста! – я сделала щенячий взгляд и стала разводить Ягуара на разговор. – Нууу, у меня достаточно однообразная жизнь с самого детства, – начал он. – ты уверена, что хочешь услышать криминальные хроники? – Издеваешься? И это ты называешь однообразной жизнью!? Давай рассказывай! Дальше он очень не интересно и максимально нудно рассказывал историю, как совершенно случайно ударил битой по лицу одного парня, а оказалось, что это вовсе не тот человек. Такое ощущение будто ему, а не этому парню, ударили битой по голове и теперь у него закрылся его собственный мозговой словарик, хотя я уверена ему прилетало и не раз. Конечно, ради приличия я всё-таки посмеялась. – Ладно, что я от тебя хотел? – задумался ягуар. – Ааааа, точно. Я тебе передам новую пачку. – Ну, у меня ещё не закончились те. – сообщила я. – Демид поручил мне вытаскивать тебя из этой задницы, поэтому я буду следить за тобой, как ты принимаешь наркоту. Я подняла бровь от удивления. Мне всегда казалось, что принятие дозы – нечто интимное и личное, а тут какой-то Ягуар будет сидеть и следить, как я нюхаю!? Парень начал рыться в карманах своих джинс и, наконец достав прозрачный зип-пакет, протянул мне какие-то разноцветные пластинки с картинками. ЛСД всегда впечатляло меня своей красочностью и наивностью, вбивая в неопытные головы то, что это безопасная вещь. Ни-фи-га. Подсядешь достаточно быстро. – Это ЛСД. – сказал мне Ягуар. Да ну брось. Окунувшись в их мир, я стала разбираться в этом как профи. – Они намного легче, чем оксикодон, который ты сейчас принимаешь. Потихоньку и помаленьку мы будем сходить с тобой с наркотиков совсем. – А почему это делаешь ты? – Мой отец ставил разные эксперименты с наркотиками, а его труды по наследству достались мне. Поэтому с твоим случаем буду разбираться я. А сейчас собирайся, Лиза замолвила за тебя словечко – вы едите в город. А вот и способ убежать на встречу к Олегу. Лиза меня уж точно отпустит, а даже если нет – из города освободиться легче. От радостной новости я быстро выгнала Ягуара за порог, быстро оделась, накрасилась и покрасила шрамы тоналкой. Жизнь налаживается! Фрэнк Оушн, я люблю тебя! Несколько часов спустя… – У нас с тобой такие планы грандиозные! Мы пройдёмся по магазинам, сядем в кафешке пообедать, а потом поедем в парк аттракционов, который недавно открылся. – радостно восклицала Лиза. Мне было очень жалко Лису, я не хотела портить её планы. Мы так соскучились друг по другу, но увы времени оставалось всего час до встречи. – Лиза, можно тебя попросить о чём-то очень важном для меня? – Да, конечно, что случилось? – Мне надо встретиться с одним человеком из прошлого. По лицу Лисы ей не очень понравилась моя просьба. Она посерьезнела и задумалась. Её брови сдвинулись к переносице, на лбу оказалась глубокая складка, а взгляд помрачнел. – Меня Демид убьёт. – прошептала мне Лиса, чтобы водители не услышали. – Пожалуйста, пожалуйста. – я молила Лису. Другого шанса сбежать, не обидев ее, у меня не будет. – У тебя будет всего 40 минут, ты будешь сидеть с моей личной охраной, – я попыталась ее спросить, но она перебила меня, предугадав мой вопрос. – Не беспокойся, они не привязаны к Лёше, и сидеть они будут за соседними столами. Ничего не ешь, не пьёшь, не говоришь своего имени. Если ты согласна на эти условие, то я тебя отпущу. Я сразу согласилась, это были райские условие для меня. Отказываться было бы нелогично, поэтому я чмокнула лису в щёку и поблагодарила ее. – Константин, – обратилась она к водителю, – отвезите нас пожалуйста… – Harvey & Monica. – добавила я. Спустя час… – Ты сильно изменилась, красавица! Я соскучился. Олег сидел передо мной в классическом костюме, который явно не мог оплатить учитель даже в штатах, держал в руках стакан с лимонадом и медленно потягивал его через трубочку. Он не был похож на Олега кизару, которого я знала, – вся его сущность было будто переделана под средневекового графа. Единственное, что его выдавало, – это его любовь к клубничному лимонаду и сёрбание. – А главное, ты жива! – воскликнул он. – Я молился, чтобы он ничего с тобой не сделал. – Кто? – аккурат спросила я. Он не мог знать про Демида, уж точно. – Как кто? Твой насильник. – Моя челюсть сейчас скребёт пол. Не может этого быть. – Откуда? – это всё, что я смогла выдавить из себя. Он знал слишком много. Он просто не мог этого знать, он должен был думать, что я умерла, и оплакивать мою смерть где-то на солнечных берегах Лос-Анджелеса. – Ты думала, я смогу тебя оставить здесь одну? Я приставил к тебе человека, который следил за тобой. Насколько мне известно, Демид уже рассказал тебе о твоём отце? – Я не могла сказать и слова, всё тело парализовало от шока, к счастью, Олегу хватило моего кивка. – Вот и славненько! Всё что он тебе сказал, это правда. Я не могу сказать тебе всё, но то что касается меня не является секретной информацией. – Он сделал небольшую паузу, чтобы я могла переварить информацию. Но мне этого не хватало, казалось, абсолютно весь мир знал обо мне что-то, а я нет. – Когда-то давно я случайно узнал тайну твоего отца, он уже давно знал меня и хотел предложить мне стать частью клана Гааль, когда мне станет 18, но так как я уже узнал о их организации, не было смысла ждать. Я не жил с ним, не учился в школе при клане, не отправлялся секретные операции, как другие ребята, а лишь перебирал бумажки. Мне была доступна вся информация клана, моя задача была направлять нужные документы в нужные руки и избегать утечки информации. Когда Евгений Львович умер, клан разделили на три части: СНГ и Россия ( самая главная часть) остаётся за Демидом с официальным регентом Анатолием Викторовичем Кольцех, Мексика – за Владимиром, ты с ним ещё не знакома, но это дело времени, а Европа прикреплена за мной с регентом Василия Мироновича Гульбина. После моего восемнадцатилетия Василий Миронович отправился обратно в Россию к своему сыну, а я назначил заместителя в штаб-квартиру в Барселоне, чтобы быть как можно дольше с тобой, но обстоятельства поменялись, и я вынужден был вернуться. Теперь я здесь, и могу ответить на твои вопросы. Мне не хватало кислорода, мягкое кресло, на котором я сидела, засасывало меня внутрь своей ткани. – Ну же. – поторопил меня Белкин. – У нас не так много времени. – Осталось 30 минут. – уточнила я. В голове крутилось слишком много вопросов. Но лишь один представлял угрозу. – Что за кодовое слово? Олег побледнел и напрягся. Он знал, о чём я говорю, но почему-то не отвечал. – Хм. Первым же вопросом ты попадаешь в секретную информацию. Я не могу тебе это рассказать, но ты должна это сама помнить. Разве нет? – Нет. – Понятно, но очень странно. Ещё вопросы? – Почему людей вводит в шок, когда меня представляют фамилией Гааль? – Я так ждал, что ты это спросишь. – Олег довольно улыбнулся и продолжил. – Дело в том, что все три части клана принадлежали твоему отцу, поэтому когда ты официально предстанешь перед вечерей с фамилией Гааль, все три части объединятся и будут твои. Ты будешь владеть 80% нелегальной торговли в мире. Большинство не хотят менять устаканившуюся систему, которой ни мало ни много 14 лет. Но я уверен, под тобой эта гниль расцветёт новыми красками! – А что если я не хочу? Олег снова озадачился, кажется, ему в голову не приходил такой поворот событий. – Ну, мы можем оставить всё как есть сейчас, но рано или поздно тебе будет необходимо забрать это всё себе. Твой отец прописал в законе то, что мы будем обязаны передать тебе всё до того, как у него родиться внук. Боже мой, какой у меня дальновидный отец. Он даже внуков себе успел запланировать, а мне, на минуточку, тогда было всего шесть лет. – Где я могу найти этот закон? – озвучила я следующий волнующий меня вопрос. – И тут не всё так просто. Ты находишься на территории России, следовательно законы клана здесь действуют Демида, следовательно он решает, что, когда и где ты узнаешь. – Но сейчас я узнаю, это всё от тебя, мы нарушаем закон? – А я всё больше и больше удивляюсь твоей сообразительности, где моя старая глупая Адель. Да, я решил, что тебе необходимо узнать это как можно скорее. Лёша почему-то медлит, очень сильно тормозит. Тебе очень не повезло с ним, я не рассчитывал, что он найдёт тебя быстрее, чем я. У меня были куплены билеты тебе в Испанию на июнь, и тогда бы я смог созвать вечере, как только ты захочешь и рассказать тебе абсолютно всё, что захочешь. Казалось вот он выход их этого дерьма. Олег, мой милый добрый друг, поможет мне выйти из этой ситуации. Я так сильно мучилась и теперь, наконец, вижу план побега. – Дак, забери меня сейчас, пожалуйста. – я почти что плакала. Слишком много информации, я не могу. – Я устала, помоги мне, пожалуйста. – Тише, прости, малышка, но тебе надо подождать, осталось совсем немного. Я выдвину обвинение против Алексея, и смогу забрать тебя к себе в Испанию туда, где солнце и пляж. Теперь Олег выглядел совсем маленьким мальчиком, которого я помню, который грезит мечтами о невозможном будущем и утешает всех, кому нужна его помощь, ведь у него самое доброе сердце. Он положил свою руку на мою ладонь и большим пальцем поглаживал меня в знак утешения. Раньше он делал так часто – всегда, когда мне требовалась моральная поддержка. – Я очень скучал по тебе. Прости меня, пожалуйста. – сказал он шёпотом. – Я тоже скучала. – Оставаться больше я не могла, все мои мимолётные надежды были растоптаны так же быстро, как и появились. Это больно говорить, учитывая то, что времени у нас ещё полно. – Мне пора, прости. Я бежала вниз по лестнице туда, где меня уже ждал внедорожник Лисы. Я запрыгнула в него, и только потом наконец выдохнула и успокоилась. Но в машине помимо девушки и Константина сидел ещё один непрошенный гость. Его холодные глаза выражали ярость, он смотрел на меня так, будто готов был проглотить, не пережевывая. – А сейчас ты пойдешь со мной. – процедил мне сквозь зубы Миша. – Лиза, не переживай, он об этом не узнает. Одними губами я прошептала Лисе “прости”. Она улыбнулась, приободряя меня, но изверг Михаил уже вовсю тащил меня в сторону своей синей машины. С его Bentley у меня были только хорошие воспоминание, до тех пор пока он не попал на ней в аварию. – Боже, как я соскучился. – как только мы сели Миша поцеловал меня и крепко обнял, почти ломая мне рёбра. – Я тоже. – прошипела я. – А теперь скажи мне, лохня ты зелёная, почему ты с кем-то встречалась в этом ресторане? – несмотря на смешной мат Миши, он был явно зол. Его настроение выдавали глаза, нахмурившиеся брови и белые от напряжения костяшки. – Не слышу ответа. – Прости меня, пожалуйста. Такого больше не повториться. – ответила я, как нашкодивший ребёнок. – Почему ты с Олегом, мать его, встречалась в этом злосчастном ресторане. – Я не могу сказать, прости. – Объясни мне тогда, как он дозвонился до нас? Я устала реветь и вовсе не хотела казаться тряпкой, но увы это всё получалось реже и реже. Психолог сказал, что из-за полученной травмы я становлюсь не эмоционально устойчивой, а наркотики этому способствуют. И вот по-моему лицу текут уже три ручья: два ручья слёз и один ручей крови из носа. – Елки-палки, прости я не хотел. Капец, у тебя, конечно, сосуды слабые! В его бардачке оказалась аптечка с ватными дисками, поэтому моя одежда была вовремя спасена. Жизнь дерьмо, ведь я который раз нарушила своё обещание больше не реветь и держать себя в руках. Я жалкая и никчёмная. Миша пытался достучаться до меня, но всё было тщетно. Сознание мутнело, а лес за стеклом превращался в одно сплошное зелёное пятно, пока я окончательно не потеряла сознание.