Наяву

Когда я открыла глаза, мы всё ещё ехали. Решив не привлекать к себе внимания, я повернулась к окну и рассматривала плывущие мимо нас поля, луга, деревушки. Это было явно не направление к Демидовскому замку. Я запомнила ее, как свои пять пальцев, на случай побега. Мой папочка явно постарался сделать жизнь своей дочери яркой. Но почему если мне можно знать, нужно было соврать моей маме, что я умерла? Почему она не может всем этим управлять? Я до сих пор не понимаю всей этой системы. — Долго будешь притворяться спящей? — мои размышления остановил Миша. Он смотрел мне в глаза, отвлекаясь от пустой трассы. — Я не хотела тебе надоедать. Я хочу доехать живой, можешь переключить своё внимание на более важный аспект – дорогу? Слишком грубо вышло. Миша уж точно ни в чём не виноват и не заслуживает такого отношения. Но кажется, его этот ответ повеселил. Уголки губ поднялись вверх, и я поняла, что его улыбке равных нет. — Важнее тебя у меня ничего нет, — Он еще раз взглянул на меня, подарив ещё одну улыбку. Потом, будто что-то вспомнил, посерьезнел. — Могу я у тебя кое-что спросить? — Конечно. – Что ты чувствуешь к Демиду? — он резко свернул на обочину и выжидал от меня ответа, разглядывая мои глаза. Его вопрос явно не был ожидаем мной. Я сама замечала нечто странное во мне по отношению к Лёше, но так не могу осознать, что это. Я слишком быстро простила его, поэтому я ненавижу себя. Но Демид явно заслуживает гнева, ярости в его сторону. Какой-то недостокгольмский синдром. — Я… Я не знаю… Я должна его ненавидеть, но это чувство, как-то быстро ушло. Он сделал слишком много плохого, но я не могу питать к нему злость. — Я так и думал, — Миша сгорбился и уже не смотрел на меня. Мне хотелось выть от боли, но я не могу ему соврать. Я сказала ему всё, как есть. — Просто скажи мне, почему так? Почему я из кожи вон лезу, защищаю тебя от него? Почему я так сильно помешан на тебе, что не вправе отпустить? Внутри меня рождался ком горечи. Он разъедал меня изнутри, с каждым словом становилось всё больнее, не хватало кислорода. Миша определенно заметил огромную проблему раньше меня. Я просто не хотела признавать это правдой, скидывая всё на наркотики. Я ужасна, ведь именно из-за меня он попадал во все эти ситуации. Хоть он говорил, что я ни в чём себя не могу винить, именно я несу проблемы в мою жизнь, в его жизнь, в жизнь Демида. — Миша, что ты говоришь? Ты не понял… — Не надо пытаться исправить то, что уже запущено. Никогда не думал, что стану героем какого-то романчика. Это же любовный треугольник? Ты не замечала этого раньше? — Едкая ухмылка была отражением его горечи. Я не знала, что ответить. Он не давал мне выйти из этой ситуации, закапывая всё больше и больше. Но я этого заслужила. Миша не был зол, он не был в ярости, хотя имел на это полное право. Он опять винил во всём себя, и это было ужаснее всего. — Просто скажи мне, что я должен отступить. Я пойму. — Миша!— Я пыталась до него достучаться, но он ушёл в свои переживания. — Миша! Посмотри на меня! И он поднял свои голубые глаза, пронизанные целиком тоской, скорбью и печалью. Сердце пропустило пару ударов, а Миша, словно пытал меня, ждал ответа. — Во всех ваших романах есть правило: принцесса остаётся с королём. Наш король — Демид. Ты должна остаться с ним. — Ты упускаешь одну вещь – Демид больше не босс. Теперь я наша королева, поэтому он мне не нужен. Миша расплылся в улыбке и тут же накрыл мои губы своими. Этот ответ ему явно понравился, а вот я всё ещё чувствовала горький осадок. — Куда мы ехали? — Это меня вообще не интересует, но нам необходимо поменять тему. — В один из моих клубов “blood”. Там у меня будет небольшая встреча. Не беспокойся там не будет много народу, но он жуткий, я бы сказал “тематический”. Миша вышел из машины, дошёл до багажника, достал оранжево-чёрный пакет и протянул его мне, вернувшись обратно в машину. Я могла только догадываться о стоимости этого пакета, но Миша не принимал никаких отговорок. — Знаю, не очень удобно, но переодевайся в машине. У нас не осталось времени куда-то заезжать. Миша снова покинул автомобиль и отправился гулять по лесу вдоль дороги, видимо чтобы не смущать меня. Парень явно приободрился, от него веяло счастьем и энергией, чего не скажешь обо мне. Не подразумевая того, Миша сделал мне достаточно больно, хотя сам в этом не виноват. Он открыл интересный факт обо мне, что я выгляжу и являюсь шлюхой, именно от этого меня от себя тошнит. Я не достойна ни Демида, ни тем более Миши. Я пала очень низко, но несмотря ни на что, эти двое продолжают биться за меня. Одаривать подарками, комплиментами и вниманием. Сразу вспоминается огромный портрет в столовой моей старой внешности. Кажется, я скоро окончательно утону в своей грязи. В пакете лежит чёрное платье-бюстье выше колена с завязками по всей длине с двух сторон, напоминающее корсет. К нему же я достала бордовый бархатный чокер и туфли на толстом и высоком каблуке из такого же материала. Платье прекрасно на мне сидело, облегая моё тело. А шнуровка с металлическими деталями выигрышно подчёркивали талию, которой почти не было. Который раз я удивляюсь вкусу Миши. — Понравилось? — Миша неожиданно появился из неоткуда, тем самым напугав меня. Его довольное лицо просунулось через открытое окно. Видно улыбка с его лица сойдёт нескоро. — Миш, оно прекрасно, спасибо. — Но не прекраснее тебя, моя милая Вамп. — Я вышла к нему, чтобы обнять и ещё раз кратко поцеловать. Покружив меня немного в воздухе, Миша ещё раз посмотрел на мой образ. — Могу я тебя сфотографировать? Короткий кивок послужил ему ответом, и вот Миша, как настоящий фотограф, стал меня фотографировать с разных ракурсов. Увидев свои фотографии, я лицезрела счастливую и весёлую девушку довольную своей жизнью. Миша точно знал в этом толк, я уже начала сомневаться, найду ли я что-то, чего он не умеет. Я выхватила у него телефон и сделала наше общее селфи, потом ещё и ещё и ещё. Здесь мы оба смотрим в камеру, здесь смеёмся, здесь Миша целует меня в щёку, а здесь мы оба показываем языки. — Мы же сейчас опоздаем! — напоминаю ему я. — Мы уже это сделали! Скорее всего меня сейчас матерят трехэтажным матом. — Миша отошёл в сторону и набрал кого-то по телефону. Мне не было слышно о чём он разговаривал, но вернулся он с улыбкой чеширского кота. — Что насчёт изменить курс и поехать пить вино цвета нашей крови и смотреть ужастики у меня дома? — Только если на закуску будут человеческие глаза. — подмигнула я ему, и мы снова засмеялись. Миша позволил снять мне напряжение, и всю дорогу обратно в город мы смеялись, пели и целовались на светофорах. В квартире у себя Миша нашёл желейные глаза, у которых был отвратительный вкус, и бутылку восхитительного красного вина. Позже он включил какой-то ужастик, но сразу после первой или второй сцены заснул у меня на коленях, мило посапывая. Вскоре и я заснула, но этот день мне запомниться надолго своей большой палитрой эмоций.