***
Я проснулась от сладких конвульсий внизу живота. Не до конца соображая, что происходит, я растерянно озиралась по сторонам. Дремота дымкой постепенно рассеивалась вокруг меня, и я наконец осознала, что только что получила оргазм. Во сне. А главной звездой этой фантазии выступил Кристиан Гудман. **** *****!!! ******!!! — Твою мать! — в сердцах воскликнула я уже вслух. Моя крыша катится неуправляемым кубарем в своё большое путешествие, иного объяснения здесь просто не может быть! Я оглядела смятые простыни, которые всё ещё крепко сжимала в руках, свои сведённые бёдра и ощутила дикий испанский стыд. Сердце отбивало чечётку, пульс колотил в висках так, что меня саму затрясло. Пулей направившись в ванную, я сбросила насквозь промокшие пижамные шорты и юркнула под ледяной душ в надежде хоть немного отрезвиться. Но каждый раз, когда я закрывала глаза, в памяти на бешеной скорости проносились отрывки этого невозможно прекрасного сновидения. Обнажённый торс Кристиана, его хриплый от возбуждения шёпот, сильные руки, властно обхватывающие моё тело… Не вздумай называть это прекрасным сновидением! Это шалят твои подростковые гормоны. Фу! Плохая Ребекка! С силой хлопнув кулаками по кафельной стенке, я отчаянно завыла, отгоняя непрошеные кадры. Запястья тут же засаднило, что совершенно не помогло в этой ситуации. Какой кошмар! Какой беспросветный… кошмар!!! Захотелось убежать далеко-далеко и скрыться в какой-нибудь тёмной пещере, чтобы никто и никогда меня не нашёл. Особенно Кристиан. Обалдело вернулась в комнату. Часы издевательски показывали шесть двадцать три. Ну спасибо, блин! Ворча себе под нос самые грязные ругательства в адрес собственного больного сознания, я натянула спортивную форму и кроссовки. Вряд ли здесь поблизости есть какая-то пещера для моего укрытия, но по крайней мере я могу попробовать убежать от самой себя. Или сделать ход конём и довериться стопроцентному варианту в виде верёвки с мылом и трёхногой табуретки в углу моей комнаты? Пожалуй, эту версию приберегу на потом. В конце концов, терять мне точно нечего. Я всё ещё ощущала легкие остатки оргазма, приятным покалыванием отдающиеся где-то в низу живота, и мне совсем не стало легче, когда спустя полчаса сосредоточенного бега, я наткнулась на главного героя моего ночного кино. Щёки обожгло алой краской, расползающейся по лицу, и я могла лишь надеяться на то, что Кристиан это не прокомментирует. Я сдавленно кивнула приближающемуся ко мне мужчине и развернулась, собираясь продолжить пробежку в другом направлении. — Мышка! В такую рань не спится? Призыв к началу беседы в надежде прощупать почву и понять, насколько всё между нами плохо или хорошо после вчерашнего короткого разговора. Прекрасно, этого мне ещё не хватало. Ну не могу я сейчас вести светские беседы! Пришлось неопределённо пожать плечами, потому что вытягивать из себя слова не представлялось возможным. — Я тоже не мог заснуть, — сокрушённо отозвался Кристиан, и я чуть не поперхнулась собственной слюной. Именно эти слова он произнёс в моём сне прямо перед тем, как… Успокойся! Дыши! Легче никак не становилось. Ну вот совсем! Я тупо смотрела на Гудмана-младшего, и вместо растрёпанного сонного человека видела перед собой лишь разгорячённого и страстного любовника. Интересно, у него такое же тело, какое нафантазировал себе мой воспалённый мозг? А губы такие же мягкие? — Эй, ты в порядке? — ладонь Кристиана мягко легла мне на плечо, и я вздрогнула. — У тебя такое лицо, будто тебе дуло к виску приставили. Ох, Кристиан. Это уж точно было не дуло. И приставил ты мне его вовсе не к виску… Он стоял слишком близко. Непозволительно близко. Я напряглась, улавливая до боли знакомые нотки хвои и мускуса, которые, как оказалось, теперь действовали на меня лучше любого афродизиака. Неимоверное желание притянуть его за ворот спортивной куртки к себе, вдыхая этот аромат до тех пор, пока легкие полностью не наполнятся только им, я отчаянно подавляла. Но безуспешно. До этих самых пор я не задумывалась, во что выльется моё полное отсутствие тактильных взаимодействий с противоположным полом вперемешку с излишней увлечённостью женскими романами с поразительно детальными описаниями постельных сцен. Вернись на землю! Слишком уж энергично я закивала в ответ, осознав, что долго стою в полнейшем ступоре. Брови моего собеседника озадаченно взметнулись вверх, но в итоге он понимающе опустил руку, не сводя с меня глаз. Я не смогла выдержать взгляд. Не тогда. Не после того, что вытворило моё сознание. Лихорадочно разглядывая всё, что угодно, но только не Кристиана Гудмана, я истерично завывала какие-то успокоительные мантры собственного сочинения у себя в голове. Глубокий вдох… Затем медленный выдох… — Я в порядке, Кристиан, спасибо, — ровным, как мне показалось, голосом проговорила я. — Увидимся за завтраком? Мужчина лишь кивнул. — Передавай привет Кассандре, — зачем-то ляпнула я и стремительно пустилась прочь, сверкая пятками. Я так яростно пыталась убежать от Кристиана и самой себя, что выдохлась слишком быстро. Привалившись к забору, я жадно глотала свежий воздух, не в силах отдышаться. Минута за минутой. — Дура, — пробормотала я себе, растирая озябшими пальцами горящие щёки. Я вглядывалась во влажную траву под ногами, вдыхала пряные утренние ароматы и думала, думала, думала… Над головой кружились беззаботные птицы, а солнце уже набирало теплоту, обещая такой же жаркий день, как и вчера. Стоять здесь глупо. Пешая прогулка подойдёт гораздо лучше. Надо только смириться с тем, что случилось, а также с тем, что этого не случилось на самом деле. Вот. Дыхание понемногу восстанавливалось, и вскоре я уже лениво прогуливалась по саду, занимая мысли подсчитыванием яблоневых деревьев. Дело оказалось пустым, — я то и дело сбивалась, — но довольно неплохо выполнило свою функцию. Постепенно ночная фантазия улетучивалась, и когда я снова дошла до поместья, то казалась уже не более, чем глупым сновидением. Мне до боли не хотелось посещать завтрак, но он прошёл на удивление гладко. Я настолько задавила внутри себя до сих пор не до конца понятные мне эмоции, что даже вполне себе спокойно держалась в обществе Кристиана и его выскочки-невесты. Она без конца рассказывала одну за одной небылицы из своих путешествий, выжидающе оглядывая присутствующих раз в несколько предложений, а все восторженно восклицали что-нибудь в ответ. Неизменно равнодушными оставались только мы с Кэролайн. Блондинка то и дело закатывала глаза, кидая на меня многозначительные взгляды. А после трапезы она и вовсе завалилась ко мне в комнату в крайне мрачном настроении. — Я её на дух не переношу, — проворчала она и плюхнулась на мягкий ковёр, подбирая под себя ноги. Предмет разговора угадывался по контексту. — Вы с ней что-то не поделили? — спросила я, откладывая косметичку. — Нет, просто Кассандра совершенно не вписывается в нашу семью, — раздражённо рявкнула девушка и потянулась, пальцем растушёвывая румяна на моей левой скуле. — Во сколько приедет Мистер-Золотые-Кудряшки? Я засмеялась, сползая с кровати и усаживаясь рядом с Кэролайн. — Около полудня, — ответила я, позволяя подруге уложить мои волосы. Та в одно мгновение расслабилась, занимаясь приятным ей делом. Я решила не возвращаться к теме будущей Миссис Кассандры Гудман, и быстро прониклась девчачьим разговором про неумолимо скатившийся Голливуд. Похвалиться своим опытом по части просмотра множества фильмов я не могла, но блондинка была крайне заразительна своим возмущением по поводу высосанных из пальца сюжетов, поэтому мы потратили добрых полтора часа, перемывая косточки тамошним режиссёрам. Только после того, как я горячо пообещала «заценить милашку Госмана», Кэролайн удовлетворённо удалилась, а я развалилась на кровати и, сама того не желая, заценила милашку Гудмана, принявшись проигрывать в голове свой сон. Пора перестать использовать эти новомодные выражения… Чем же он вызван? Сон, конечно, а не милашка. Накануне я не зачитывалась женскими романами, поэтому клеветать на разыгравшееся воображение после парочки книжных постельных сцен не стóит. Каким образом всплыли такие реалистичные картины? Раньше я даже думать о таком не осмеливалась. А тут прямо-таки полноценное порно! Кадр за кадром, кусочек за кусочком я перебирала свою фантазию. Воспоминания сладкой негой отзывались по всему телу. Я почти снова утонула в ощущениях, когда резкий и настойчивый стук в дверь прервал мою идиллию. — Ты в своём уме? Расселы уже здесь! Чем ты там занимаешься? — недовольная блондинка ворвалась в комнату, сердито топая по осколкам вдребезги разбитого видения. М-да, Кэролайн, лучше тебе не знать, чем я здесь занимаюсь. Вдумавшись в основной посыл слов подруги, я подскочила так, словно покрывало вдруг нагрелось до тысячи градусов Цельсия. Что значит «Расселы уже здесь»?! Уже полдень?! Рассеянно пытаясь понять, который час, я даже не до конца осознала, как Кэролайн подлетела ко мне и принялась стаскивать домашнюю одежду. Я послушно переоделась в свой серый твидовый комбинезон и поправила горлышко белоснежной водолазки под ним. Девушка снова красиво уложила мои непослушные волосы и помогла поправить не вполне удачный макияж. Я выглядела вполне привлекательно и надеялась, что это не игры моего воображения, которое сегодня било все рекорды. Жизнь с постоянными негативными комментариями папочки научила меня никогда не относиться к себе хорошо. Тогда всегда будет хотеться стремиться к лучшему. Как же я могла забыть про приезд кавалера, если помнила об этом и вчера, и сегодня утром?! Дурацкий сон, дурацкий Кристиан! Тьфу! Я бегом спустилась по лестнице и на полной скорости влетела в огромное красное облако. Из-за него выглянула голова Лекса. Облаком оказался до неприличия огромный букет алых роз. Должно быть, там не меньше сотни цветков! Не дожидаясь моего приветствия, парень вручил мне эту охапку, и пришлось воззвать ко всей своей физической подготовке, чтобы не прогнуться под немалым весом. Мои эмоции балансировали на канате между удовольствием и смущением. Я не вполне знала, как реагировать на такой жест, поэтому зарылась носом в благоухающую копну и сдавленно поблагодарила за подарок. Не сказать, что розы — мои любимые цветы, но сам факт приятного сюрприза явно сделал своё дело, и вскоре мои щёки уже сочетались по цветовой гамме с букетом. — Шикарные розы для шикарной девушки, — возвестил Лекс с довольным видом. Я растерянно улыбнулась, не зная, что теперь делать. Кэролайн моментально оказалась возле меня с максимально бесстрастным лицом и перехватила букет. — Поставлю его в вазу, — подмигнула она и удалилась, оставив нас наедине. Стало заметно легче во всех смыслах. Огромная охапка теперь не тянула меня к земле своим весом, и я немного расслабилась, вдыхая полной грудью. — Прогуляемся? — тут же предложил молодой человек, галантно подставляя мне руку. Я благодарно улыбнулась, ухватилась за его локоть, и мы неспешно вышли из дома на дорожку. Солнце вошло в зенит, накаляя воздух, но прохладный ветерок приятно освежал время от времени. Лекс воодушевлённо рассказывал о своей учёбе и с большой охотой отвечал на все мои вопросы. Он спрашивал обо мне, о моей семье и умудрялся вставлять уморительные истории из своего детства. Вскоре я почти успокоилась, начиная чувствовать себя в своей тарелке, но тут же насторожилась. По моему несчастливому опыту, после чувства облегчения на смену, как правило, приходит нелицеприятная ситуация. И я не ошиблась. К нам по дорожке по направлению из конюшни таким же прогулочным шагом двигались Кристиан и Кассандра. Меня резко бросило в жар. За несколько мучительных секунд я буквально облилась пóтом и уже не была уверена, что всему виной палящее солнце. Гудман что-то шепнул своей невесте, и она тут же странно прищурилась, глядя на нас. — Здравствуй, — величественно произнесла она скорее моему спутнику, чем мне. Ничего обидного. Всё логично: мы с ней уже здоровались за завтраком, но это не помешало мне ещё сильнее вжаться в своего кавалера. — Ребекка, — Кристиан кивнул мне и перевёл взгляд на парня: — Ларри. — Лекс, — поправила я. — Замечательный день, не так ли? — Рассел обратился к паре, беспечно проигнорировав выпад в свою сторону. — Не то слово, — охотно протянула Кассандра. — Мы с Масиком собирались выпить по паре освежающих напитков на летней террасе. Не хотите к нам присоединиться? Масик всем своим видом показывал, что не хочет, чтобы к ним кто-либо присоединялся, особенно новоиспечённая сестрёнка и «Ларри» с ней за компанию, поэтому я лихорадочно металась между отказом и желанием лишний раз позлить нахального черноволосого человека, выразив согласие. Лекс опередил меня: — Лично я удовольствием, — отозвался он и приобнял меня за талию. — Ребекка, а ты как считаешь? Я перевела взгляд с него на Кристиана. Тот с непроницаемым лицом смотрел на меня, но в глазах читалась мольба отказаться от предложения. Моя дилемма мгновенно разрешилась. — Буду рада, — елейно сказала я, подавляя злорадную улыбку. Гудман выглядел почти несчастным, и это на удивление придало мне сил. Мы вчетвером медленно двинулись обратно в сторону поместья. Узкая дорожка не позволяла идти в ряд, поэтому мы с Лексом шли за Кристианом и его невестой. Изредка та оборачивалась, задавая моему спутнику вежливые вопросы о погоде и деловых вечеринках. Я почти всё время молчала, не зная, чем себя занять. Лекс безуспешно пытался втянуть меня в разговор, но мне было крайне неловко, поэтому я лишь бесконечно улыбалась и кивала в ответ. На подходе к поместью мы с Расселом-младшим завели собственную беседу и неустанно хихикали, на что я ловила недовольные взгляды Кристиана. Я старалась не смотреть в его сторону, но боковое зрение было развито у меня слишком хорошо, к счастью. Или к сожалению. Мы обогнули дом и моему взору открылась до невозможности уютная деревянная терраса с полотняным зелёным навесом. На ней уместилось несколько круглых стеклянных столиков, к каждому из которых прислонились плетёные стульчики с подушками на них. Мы уселись за один из столов с видом на лес и цветущий сад. Тут же подбежала горничная, и Кассандра дала ей какие-то указания. Откинувшись на спинку стула, я немного расслабилась. Было куда приятнее присесть в тени, чем отдаваться на растерзание июльской жаре. Я с наслаждением вдыхала аромат свежей древесины, исходящий от явно недавно построенной террасы, и невольно заулыбалась. — Итак, Лютер… — невинно начал Кристиан. — Лекс! — почти гневно рявкнула я. — …и надолго вы с отцом пожаловали к нам? — не обратив на меня никакого внимания продолжил Гудман. — Без понятия, — спокойно отозвался Рассел. — Папа собирался обсудить предстоящий контракт со спонсорами из Китая. Надо проработать много моментов, поэтому очень надеюсь, что это не последняя такая встреча. На этих словах он повернулся ко мне и широко улыбнулся. Я не могла не растянуть губы в ответ, и мы довольно долго смотрели друг на друга, пока Кристиан не прочистил горло. Чересчур громко, если быть честной. Мы с Лексом медленно прервали зрительный контакт и синхронно повернулись к паре. — Это очень хорошие новости! Китай хорошо спонсирует компанию Гудманов, насколько мне известно, — с видом знатока отозвалась Кассандра. — Если дело пойдёт хорошо, то фирма сможет неплохо расшириться, а с поддержкой Китая филиалы можно будет открыть не только там, но и по всей Азии. А если договориться с Индией или, на крайний случай, с Пакистаном, то можно будет через них, а затем через Саудовскую Аравию добраться до Африки — так будет гораздо легче налаживать дела и с тамошними странами. Алжир, например, очень богат на природные ресурсы, и при хороших отношениях, в конце концов, он поможет заручиться поддержкой остальных исламских государств… Я прифигела. По-другому и не выразиться. Вот уж не суди книгу по обложке! Мне ли не знать этой мудрой поговорки? Кассандра продолжала увлечённо щебетать про… непонятно даже, про что именно. Учитывая то, что я имела крайне отдалённое представление о том, чем в принципе занимается фирма, — направление разговора неумолимо приближалось к совершенно незнакомой для меня сфере. Я уже приготовилась молчать остаток ланча, что было совершенно будничной для меня практикой, но Лекс вдруг накрыл мою руку своей и несильно сжал её. — Давайте поменяем тему. Ребекка очень далека от тонкостей ведения бизнеса, поэтому ей будет неловко, пока мы обсуждаем дела. Стало невыразимо стыдно, что из-за меня ребятам придётся искать новый предмет разговора. Хотелось возразить, но я не представляла, как это будет выглядеть в глазах всех остальных. Я виновато улыбнулась, а Лекс властно переплёл наши пальцы. Кристиан нахмурился, но в этот момент Кассандра снова что-то зашептала ему на ухо, и я не могла сказать, какое именно из этих событий его напрягло. Обстановка немного разрядилась, когда перед каждым из нас опустились напитки и огромная тарелка с закусками. Свободной рукой я обхватила запотевший стакан и с удовольствием сделала глоток потрясающе вкусного лимонада. Приятная прохлада тут же просочилась по каждой клеточке моего тела, и я почувствовала себя гораздо лучше. Ну, пока всё не так страшно. Кассандра неожиданно горячо согласилась с предложением Лекса и даже извинилась передо мной, с усмешкой отметив, что когда-то действительно хотела податься в фирму, но спонсирование бедных стран захватило её с головой. Она вдруг принялась расспрашивать меня о моих увлечениях, что, по правде говоря, ввело меня в полнейший ступор. Найдя точку соприкосновения в виде лошадей и, как ни странно, книг, мы довольно энергично обсуждали всё подобное. Я словила себя на мысли, что Кассандра мне даже нравится, и испытала некое разочарование, ведь была полностью уверена, что она пустышка в красивой обёртке. Стало почему-то обидно. Я видела, что девушка заметно расслабилась, и с неё слетела вся та напускная богемность. Совершенно другой человек. — Знаешь, Ребекка, — внезапно шепнула мне она, когда мы собрались расходиться. — Я хочу тебя поблагодарить. — За что? — я опешила. — Здесь ко мне относятся предвзято, — грустно усмехнулась Кассандра. — Было очень приятно поговорить с кем-то нормально. Она выделила последнее слово и улыбнулась. Я совершенно не представляла, как на это реагировать. — Мне тоже было приятно, — сконфуженно произнесла я и растянула губы в ответ. Что сегодня происходит с людьми?!***
После этого странного ланча меня охватило с полдюжины разнокалиберных эмоций, большая часть которых оставалась для меня загадкой. Необъяснимые ревность и раздражение, которые я до этого испытывала в обществе Кассандры, теперь отступали, а на их место медленно, но верно, пробиралась симпатия, которую мне почему-то совершенно не хотелось испытывать. Сама не знаю, зачем, но мне казалось очень правильным не любить эту чопорную куклу-невесту, а внезапная благосклонность ощущалась как предательство самой себя. Ох и легко меня задобрить! Пара хороших слов, и я тут же готова броситься в ноги любому, кто мне их скажет. Ну спасибо тебе, папочка! На этой ноте я тут же встрепенулась и дёрнулась: в поле зрения угодил вышеупомянутый спонсор моей социофобии. Лекс даже бровью не повёл на мою не вполне адекватную реакцию, когда мы с ним под руку вошли в гостиную, где наши родители в компании с хозяевами поместья с почти оглушительным хохотом что-то обсуждали. Я же тайком разглядывала незнакомого мужчину, в котором без особого труда угадывался отец моего кавалера — высокий и поджарый, с едва заметной проседью в перламутровых волосах. На кончике его крючковатого носа поблескивали небольшие прямоугольные очки, а сам он держался заметно натянуто несмотря на непринуждённую обстановку. Я нервно сглотнула, когда он вдруг обернулся и сверкнул орлиным взглядом в мою сторону. Глаза у него были светлые, но цвет разглядеть мне не удалось, и я лишь могла молча позволить им проскользить по мне сверху вниз. Никак не отреагировал мужчина и на мою слабую приветственную улыбку — тут я в конец распереживалась и уже порывалась выдернуть руку, но Лекс мне не позволил, накрыв её своей ладонью. Только сейчас все остальные присутствующие соизволили заметить пополнение и наконец обернулись на нас. Лекс сделал несколько шагов вперёд, практически волоча меня за собой, и галантно кивнул собравшимся. — Добрый день. Для тех, кто ещё со мной не знаком, я Александр Рассел. Мой отец тут же подобрался и недоверчиво вперился взглядом в юношу. Тот стоически выдержал своеобразный тест, освободив руку и положив мне её на талию. — Мистер Вульф. Для меня большая честь познакомиться с вами, сэр. У вас замечательная дочь. Свободную ладонь он протянул вперёд. Папочка с несколько долгих секунд рассматривал её с нескрываемой неприязнью, но Лекс не дрогнул, продолжая ослепительно улыбаться, и, кажется, ни капли не смутился. Отец со всей грозностью фыркнул, а затем резко расслабился и с громким смешком горячо пожал её. — Зови меня Родерик, — на удивление тепло сказал он и обратился к остальным: — А он мне нравится! Альфред, у тебя недурственный мальчишка! Я выдохнула с неимоверным облегчением и осознанием, что всё это время я едва дышала. Огромная тяжёлая груда камней свалилась с души, и я была готова взлететь до самых облаков. Лекс с широкой улыбкой пожал плечами и ободряюще подмигнул мне. Альфред — так звали отца моего спутника — пристально буравил меня взглядом, тяжесть которого ощущалась огнём на коже. Я постаралась придать голосу уверенность, но он всё-таки дрогнул, когда я тихо представилась: — Здравствуйте, сэр. Меня зовут Ребекка Вульф. Я очень рада с вами встретиться. В ответ я не удостоилась ни улыбки, ни даже какой-либо эмоции. Он просто сухо кивнул и отвернулся к Элджернону Гудману. Фиаско. Я потупила взгляд и та каменная груда, недавно покинувшая мою душу, отвоевала своё законное место и навалилась с новой силой. По горячим следам подкралась паника, и мне понадобилась вся моя выдержка, чтобы хоть немного совладать собой. Так, оказывается, проходит знакомство с родителями твоего друга? Ну, что ж. Оживлённые разговоры и взрывы смеха наших родителей остались за пределами моего фокуса. Я слишком активно пыталась сосредоточиться на своих ощущениях и безрезультатно убеждала себя, что недовольный взгляд Альфреда Рассела никак не связан с моим появлением. С другой стороны, а за что я должна ему нравиться? Я не сделала ровным счётом ничего для того, чтобы заслужить его симпатию. Просто очередная серая мышь, каких тысячи, которая положила глаз на его золотого отпрыска. Да и не положила вовсе, а просто принимаю ухаживания, природу которых до сих пор не могу постичь. Почему такой парень, как Лекс Рассел, вообще ищет моего внимания? Может, ему что-то нужно? Но что я могу ему дать? А если… Лекс мягким щелчком по носу вывел меня из задумчивости и сообщил, что они с отцом собрались уезжать. Они категорически отказались остаться на ужин, и я изо всех сил надеялась, что не стала тому причиной. В расстроенных чувствах, изображая вежливую улыбку, я поплелась провожать юношу. Его отец уже успел попрощаться со всеми, кроме меня, и теперь ждал в машине, пока мы с его сыном неспешно, держась за руки, спускались по ступенькам к подъездной дорожке. Для меня всё было настолько новым и непривычным, что я активно игнорировала явную неприязнь Альфреда Рассела, то и дело поглядывая на наши с Лексом переплетённые пальцы, словно сама не верила в происходящее. Неожиданно парень остановился и развернул меня к себе. Я сконфуженно улыбнулась, не до конца уверенная, как именно нам стоит попрощаться в этот раз. Потянулась к его щеке, но тот увернулся и прижался своими губами к моим. Я замерла от неожиданности и едва не отпрянула, но всё же сдержалась и, насколько умела, — а я не умела, — ответила на поцелуй. Губы Лекса оказались приятными и сладковатыми на вкус от недавно выпитого лимонада. Я совершенно не знала, что мне делать и правильно ли у меня получается, но отчаянно пыталась повторять все действия своего кавалера. Когда парень отстранился, я слегка затуманенным взглядом попыталась сфокусироваться и остаться в вертикальном положении. Не стой столбом! Произнеси хоть что-нибудь! — Спасибо, — тупо сказала я. Трындец. Лекс добродушно засмеялся. — До встречи, красавица. Он ласково заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо и напоследок чмокнул в лоб. Я отрешённо растягивала губы в улыбке, глядя в след отъезжающей машине. — Ужин остывает, — гневно рявкнул взявшийся из ниоткуда Кристиан, просовываясь в двери поместья. Я вынырнула из приятного момента и развернулась, недовольно кряхтя в сторону мужчины. Пришлось собрать мысли в кучку и последовать за ним, а в столовой он порывисто опустился на стул с такой силой, что все стаканы угрожающе зазвенели. Я растерянно оглянулась на Кассандру, но та в ответ лишь пожала плечами. Привычным жестом я придвинула пустой стакан в сторону Кристиана, чтобы он наполнил его водой. Но тот лишь указал мне на графин, стоящий рядом, и я стушевалась. Может, что-то случилось? Почему он в таком скверном расположении духа? Что я могла сделать не так? Наверное, он просто вернулся к роли придурка. Ничего нового. Сконфузившись окончательно, я потянулась к кувшину, но Генри опередил меня. Он перехватил ёмкость и быстрым движением налил мне спасительной жидкости. Я благодарно кивнула брату и тут же сделала большой глоток. Это оказалось ошибкой. Слишком поздно выяснилось, что вода была ледяной, и тысяча крошечных иголочек тут же вонзилась в мою черепную коробку — я поморщилась и слишком резко поставила стакан обратно. Вода заколыхалась и несколько капель расплескалось по скатерти. — Аккуратнее, — раздражённо процедил Кристиан и отодвинулся от меня на добрых полметра. Я недоуменно смотрела на образовавшееся между нами пространство и весь аппетит помахал мне платочком на прощание. Да что я такого сделала? Или он просто всегда такой говнюк, когда не в настроении? — Ребекка! — бас Элджернона Гудмана заставил меня оторвать взгляд от пола, и я подняла голову в вопросительном жесте. — Александр неплох, а? Он лукаво улыбнулся, и даже мой отец одобрительно закивал в ответ. Я невольно отметила, что они с Элджерноном хорошенько приложились к виски ещё в полдник. Оба раскраснелись и заметно подобрели. Слева звякнули приборы, и я своим именитым боковым зрением уловила, как Кристиан с остервенением разрезает мясо. Я снова обернулась к хозяину дома и робко улыбнулась: — Согласна. В обсуждение тут же включились Кэролайн и моя мама, а затем и Лана Гудман. Щёки горели от смущения, и я уже потеряла счёт глоткам воды, которые сделала, чтобы не отвечать на многочисленные вопросы, которых было столько, что котелок на моих плечах начал закипать и даже посвистывать. Не выдержав такого напора, вскоре я поднялась из-за стола и пожелала всем спокойной ночи. Обитатели поместья были так увлечены допросом и расстроены моим внезапным уходом, что никто даже не заметил: я так и не притронулась к еде.***
Заснуть удалось далеко не сразу. Мысли тысячами разъярённых пчёл вились в моей голове, не давая никакой передышки, а отогнать их прочь оказалось совершенно невыполнимой миссией. Расслабиться? Ах, если бы! Что у нас там по списку? Итак. Моя сегодняшняя эротическая фантазия. Приезд Лекса. Огромный букет, который в целях безопасности теперь располагался на полу в углу: если такая бандурина свалится мне на голову от порыва ветра из окна, то велика вероятность скоропостижно покинуть этот мир. Ланч с Кристианом и его невестой. Адекватная Кассандра и моя неожиданная симпатия к ней. Угрюмый Альфред Рассел. Поцелуй Лекса на прощание… Всё это проносилось в сознании на огромной скорости раз за разом, вызывая у меня огромное желание закричать и "бомбочкой" броситься вниз прямиком со второго этажа. Наконец, когда разум окончательно утомился, я провалилась в сон. Не знаю, что именно меня разбудило, но я вдруг распахнула глаза и едва не вскрикнула от ужаса. Передо мной стоял отец. В моей комнате. Когда я спала. Я вскочила, не зная как на это реагировать, но папочка лишь сально ухмыльнулся. Синеватый лунный свет исказил черты его лица так, что это вполне бы сошло за леденящий кровь постер к фильму ужасов. — Ты меня сегодня порадовала, Ребекка, — протянул он, и мне в нос ударил чудовищный запах концентрированного виски. Отец был изрядно пьян. Но несмотря на это, я не могла не ощутить неизвестное ранее тёплое чувство, разливающееся в груди. Папочка мной доволен? Впервые в жизни! Это точно не продолжающийся сон? Я украдкой сильно ущипнула себя, но ничего не произошло. Отец так и стоял передо мной, слегка покачиваясь. Я зарделась. — Ты наконец поняла, что ничего другого тебе не светит. От этих слов улыбка мгновенно сползла с моего лица. Словно огретая по голове, я тупо смотрела в сверкающие глаза отца напротив. — Я рад, что ты сама дошла до этого. Ты же глупа как пробка, никакие Оксфорды тебе не помогут. Поэтому ты и ухватилась за единственную соломинку, которую щедро предложила твоя жалкая жизнь. Нашла богатенького ухажёра и вцепилась в него своими дрожащими ручонками. Вцепилась, чтобы хорошо выйти замуж и нарожать ему детишек, — папа довольно засмеялся самому себе. — Ведь это всё, на что ты можешь быть способна. Наконец ты это поняла, хотя всегда была так упряма… Я уж не думал, что из тебя выйдет какой-то толк. Его язык сильно заплетался, но каждое слово я слышала отчётливо. И каждое из этих слов било наотмашь. В носу больно защипало, и я изо всех сил попыталась сдержать слёзы. — Я уже давно разочаровался в тебе, Ребекка. Знал, что ничего путного из тебя не выйдет. То ли дело Генри. Золотой мальчик, умный, успешный… Да ещё и отхватил хорошенькую дочку Гудманов. Ногти вонзились во внутреннюю сторону моих ладоней — так сильно я сжала кулаки. Боль на мгновение отрезвила. — Но здесь ты молодец, — не унимался отец, продолжая втаптывать меня в самую гигантскую дурнопахнущую навозную кучу на всей планете. — Ты наконец поняла своё главное предназначение. Это единственное, что тебя спасёт. Это же похвала, верно? Папочка мной доволен и открыто об этом говорит. Но только вот почему мне никак от этого не легче? А наоборот — с каждой фразой становится всё хуже и хуже… Что со мной не так? Папа говорил ещё что-то, но я слишком увлеклась поиском собственных изъянов, которые бы объяснили мою обиду. Но не нашла ни одного. И тут вдруг я не выдержала. Впервые в жизни я не смогла промолчать. Обида сменилась яростью и поднялась во мне с такой силой, что пришлось замереть, чтобы ненароком не пролить ни капли этой обжигающей волны. — Как ты смеешь, — прошипела я. Голос предательски дрожал, но я не собиралась останавливаться. — Я так… Так старалась тебе угодить… — И тебе сегодня это удалось, — довольно перебил меня отец. — Усердно занималась, получала высокие баллы… Тратила своё самое золотое в жизни время, школьные годы, пропадала за книжками, всю жизнь одна! Без единого друга! И всё для того, чтобы ты сейчас говорил мне, что я ни на что не способна, кроме как нянчить собственных детей?! — Для этого лучше всё-таки пригласить няню. Не представляю, чему ты сможешь их научить… — А чему меня научил ты? Отец мгновенно рванул меня за волосы, его лицо исказилось от гнева. Он притянул меня вплотную к своему лицу и не сдержал алкогольную отрыжку, пытаясь сказать следующее: — Ещё одно слово, неблагодарная паршивка, и я клянусь, что не оставлю от тебя и мокрого места. — Я тебя не боюсь, — прошептала я. Никакого жалобного писка. Никакой мольбы о пощаде. Я не жалела ни об одном сказанном мною слове. И мне было абсолютно всё равно, что за этим последует. Такой своеобразный дебют. И я была к нему готова. Однако отец воспринял его как вызов. Я тут же почувствовала себя красной тряпкой, которая дразняще вытанцовывала тверк перед быком. Я спокойно прикрыла глаза и тут же повалилась на пол от сокрушительного удара в живот. Перед глазами разлился сумрак, но я не издала ни звука. — Встань, — скомандовал папочка. — Не вздумай валяться на полу, как подстилка. Я поднялась, хотя это оказалось непростой задачей. Подступали слёзы, но я выпрямила спину и храбро посмотрела отцу в глаза. — Когда животное виновато, оно всегда опускает взгляд. Но не ты, — ядовито процедил отец. — Я не животное, — холодно отозвалась я. Отец шагнул ко мне и влепил пощёчину, такую сильную, что перед глазами заплясали искры. Я пошатнулась, собирая остатки мужества, чтобы хотя бы попытаться устоять на ногах. Папочка замахнулся и ударил меня снова. На этот раз я ничком рухнула на мягкий ковёр, а яркая луна осветила алые капли крови на белоснежном ворсе. — Надеюсь, этот урок ты усвоишь, дочка. И впредь будешь держать язык за зубами в моём присутствии. Мальчишка Рассел — твоё единственное спасение, ты поняла меня? Я молчала, изо всех сил давя вырывающийся из груди крик. — Ты меня поняла?! Ни звука. Ни единого звука, кроме чавканья крови во рту. Сквозь всполохи гаснущего сознания до меня наконец дошло, что отец избивает меня ногами и не намерен останавливаться. Его слегка штормило в разные стороны от количества принятого алкоголя, но, к сожалению, это никак не повлияло на силу ударов. Я скрутилась калачиком, спрашивая у Вселенной, когда же это закончится. Не думала, что Вселенная услышит меня так быстро, но внезапно всё прекратилось. Я разлепила затёкшие кровью глаза и в ужасе приподнялась на локтях, не обращая внимания на дикую боль, разливающуюся по всему телу. Моего отца оттащил от меня разъярённый Кристиан. Маска ужаса застыла на его лице, а затем моментально сменилась жестокой решимостью. Но я не могла утверждать — перед глазами всё расплывалось. — Отпусти меня, сопляк! — шипел на него отец, брызжа слюной. — И не подумаю, — Кристиан беспокойно обернулся ко мне: — Ты в порядке? Я не смогла ничего сказать: изо рта как по заказу стекла по подбородку алая струйка. Я просто булькнула в ответ. — Ах ты ублюдок! — Гудман развернул папочку к себе и ледяным тоном отчеканил: — Ты за это ответишь. С этими словами он замахнулся и впечатал свой кулак в лицо моего отца.