It all comes back to me

       — Контейнер на связи, — оповестил остальных Стэн, плотнее прижав наушник к уху. — Говорит, что военные стягивают жителей к школе и дому культуры.        — Так и думал, — дернув щекой, отозвался Кенни.        — Н-несуразица, — справедливо заметил Джимми. — Хаос пытается уменьшить количество жертв, в то время как устанавливает д-диктатуру?        Кенни кивнул, продолжая рассматривать пустые окна полицейского управления Южного Парка, обнесенного живой преградой из солдат. Очевидно, что комиссар и его люди взаперти, — они не помогут городу.        Прежде прислужниками Хаоса были обыкновенные рабочие, готовые за символическую плату выполнять любые поручения, но теперь перед героями обученные военному делу наемники, оккупировавшие город за считанные секунды: выезды перекрыты, взяты под контроль правоохранительные органы, нарушена работа систем связи. Южный Парк оказался отрезанным от внешнего мира и оказался в полном подчинении профессора Хаоса.        — Подчиненные — атрибут власти, — пояснил Маккормик, вернувшись в укрытие — в проулок, где пришлось задержаться, чтобы избежать встречи с курсирующими по улицам патрулями.        — Не подчиненные — рабы, — мрачно уточнил Кайл.        — В конфронтацию не вступать — только наблюдение, — распорядился Кенни, взглянув на Стэна. Тот передал приказ Токену. — Какие новости у Москита?        — Связываюсь… — Предельно сосредоточенный взгляд Стэна забегал из стороны в сторону. — Генерал Бардак обосновался на складе, где в данный момент принимает поставку партии бронетехники, — передал он слова Клайда и нахмурился, осознав их смысл. — Зачем ему танки и БТР? — с вопросом обратился к Мистериону. — Город и без того парализован.        — Подарок для н-нас, — озвучил Джимми, и тот кивком согласился с его предположением.        — Выходит, что это… — выйдя вперед, Кайл указал на здание муниципалитета, выглядящее неуместно безмятежным, — не ловушка. Хаос попросту не успел обезопасить свое новое пристанище.        Стэн пожал плечами, из кармана джинсов извлекая пейджер.        — Венди ясно дала понять, что профессор Хаос в мэрии. — Он продемонстрировал соответствующее сообщение и, пресекая расспросы, добавил: — Нет причин сомневаться в достоверности предоставленных ею данных.        — Этот говнюк слишком уверился в себе, — раздраженно бросил Эрик. Поравнявшись с Кайлом, он окинул взглядом колоннаду, тянущуюся вдоль фасада старинного двухэтажного здания, рассмотрел плотно закрытые окна и двери.        — Назад! — вдруг громко шепнул Кенни и, за одежду потянув Брофловски и Картмана на себя, поспешно спрятал их за ближайшей полицейской машиной. Стэн и Джимми нырнули за угол дома.        Через какое-то время стали различимы звучащие в унисон чеканные шаги солдат.        Взявшись за край капота, Кайл приподнялся, чтобы узнать, что происходит, и его любопытство сменилось глубочайшим изумлением. По дороге ровным строем двигался взвод из пары десятков человек, сопровождающий семенящих, спотыкающихся друг о друга заложников. Вооруженные наемники, облаченные в тяжелую черную броню, вели за собой стонущих от страха горожан, чтобы, вероятно, убрать их с улиц города (как ненужный мусор), планомерно становящегося все более и более чужим.        — Тирания… — выдохнул Кайл. — Как мы это допустили? — Его голос зазвучал непривычно жестко. Преисполненным разрастающейся яростью взглядом он проводил пленных, уверенно выпрямился, обошел автомобиль и, сжав кулаки, уставился на здание муниципалитета. — Я могу испепелить это строение вместе с Баттерсом и решить все наши проблемы раз и навсегда, — зло прошипел Змей.        — Не вздумай! — Кенни, взяв за плечо, грубо развернул разгорячившегося юношу к себе лицом. Собственным глазам не захотелось верить, но праведный гнев действительно изменил Брофловски до неузнаваемости. — Мы не можем быть уверенными в том, что в доме нет заложников, — разъяснил он, не отрывая прямого взгляда от изумрудных глаз. И, помолчав, напомнил: — И мы не убийцы, Кайл.        — Посмотри, что он сделал с нашим городом! — скривившись, выпалил тот.        — Мы это исправим, не уподобляясь врагу. Ясно тебе? — Пришлось повысить голос и даже сильнее стиснуть пальцами предплечье друга.        — У нас нет времени на ваше дерьмо. — Приблизившись, Эрик бесцеремонно расцепил их руки. — Мы до вечера собираемся любоваться пейзажами или все же выкурим ублюдка, возомнившего себя царем, из его дворца?        Чувствуя на себе пристальный взгляд Кенни, Кайл, выдохнув гнев, согласно кивнул. Он деловито поправил полотно воздушного змея за спиной и обернулся к остальным.        — Стэн, сообщи всем членам группы, что мы направляемся к эпицентру, — хладнокровно распорядился он. — Пусть будут готовы выдвинуться к нам по первому требованию.        Кенни еле заметно поежился: желание Кайла предводительствовать излишне велико. Если обвинения Твика были более чем обоснованны, предстоит провести колоссальную работу…        Воздушный Змей первым покинул укрытие, вышел из переулка на опустевшую проезжую часть дороги, даже не оглядевшись по сторонам — в упор смотря на ставшее очагом поражения города административное здание.        — За мной, — скомандовал он.        Участок земли перед мэрией, отведенный под небольшой сад, оказался при ближайшем рассмотрении поразительно ухоженным: только недавно сошел последний снег, а лужайки уже застелены свежим газоном, новыми плитами из гранита вымощена широкая тропа, ведущая к подножию ступеней. Радующее глаз зрелище, если забыть, что теперь все это принадлежит злодею, давно одержимому идеей поработить жителей Южного Парка.        — Не нравится мне эта тишина, — на полпути к пункту назначения озвучил Джимми, непроизвольно замедлившись. — С-слишком уж тихо, — повторил он.        Мистерион оглядел пугающе пустой двор, но предпочел не комментировать замечание товарища: паника ни к чему. И без того ее провоцировало понимание, что Хаос ни за что не позволил бы героям беспрепятственно пересечь город, не подпустил бы к себе вплотную. Вероятно, они уже угодили в капкан, которому осталось лишь захлопнуться, чтобы раздавить…        Массивные двери мэрии неумолимо приближались, визуально становясь более и более высокими. Кайл смело вел соратников за собой, но и его сбивающееся от волнения дыхание стало различимым в царящей тишине. Звучит гнетуще.        — Мурашки по коже от этого места, — безрадостно констатировал Эрик, ладонями потерев предплечья, на которых вздыбились волоски. — Какая-то хрень.        Обойдя его, Кенни отметил, что испытывает иррациональный страх тоже. Сердце его, разогнанное адреналином, колотилось так, что до потемнения в глазах болела грудь.        — Погодите…        Сказанное Стэном почему-то прозвучало неразборчиво. Кенни обернулся и с удивлением обнаружил, что едва слышит находящегося неподалеку. Вакуум поглотил все звуки — пришлось сделать несколько глотков, чтобы слух вернулся.        — Венди только что позвонила, но… — качнув головой, Стэн крепко зажмурился, а затем, подняв защитные очки, посмотрел на расплывающийся перед глазами телефон снова, — связь оборвалась, — вяло открывая рот, договорил он и покачнулся. — Как странно я себя…        — И я… — поддержал Джимми, без сил повисая на костылях.        — Уходим отсюда, — прервав их, приказал Мистерион. Сделал шаг, и земля под ногами, показалось, зашевелилась, задрожали травинки и мелкие камешки. — Живо! — рявкнул, сложив пугающие факты в один: перебои в работе сотовой сети, нарушения работы вегетативной нервной системы — результат некоего губительного воздействия извне.        Первым встрепенувшись, Кенни толкнул застывшего в оцепенении Стэна, чтобы сдвинуть с места, — тот немного расшевелился; схватив за руку, подтащил Джимми к дороге — тот по инерции сделал несколько шагов, но остановился, как примагниченный. Маккормик успел разглядеть озадаченные лица друзей за миг до того, как болезненной вибрацией свело стопы. Вырвавшийся из-под земли импульс безжалостно пронзил ноги, торс, голову и со скоростью звука распространился по всему телу: по натянувшимся до боли мышцам, по растрескивающимся костям, сотрясая их, по венам, всколыхивая закипевшую кровь.        Парализовало.        Мир бешено завертелся перед глазами — онемевшие веки едва удалось опустить, чтобы не потерять сознание в мельтешащем водовороте. Захотелось вскрикнуть, но связки сдавило подступившей к горлу рвотой.        Из колючей тьмы вырвала боль, возникшая в неожиданно столкнувшихся с нагрузкой руках. Приоткрыв глаза, Кенни различил перед собой собственные кисти, ладонями упирающиеся в гудящую землю.        — Сука… — простонал Стэн, пальцами сжимая нестерпимо болящую голову. Он попытался наклониться за выпавшим телефоном, но малейшие телодвижения отозвались стойким ощущением, что вот-вот череп раскрошится.        Чуть поодаль, костяшкой пальцев зажав кровоточащую ноздрю, замер, полусогнувшись, Эрик.        — Вашу мать! — проскрипел он, и горькие капли, соскочив с губ, растворились на языке.        Джимми, продолжая держаться руками за дрожащие под его неравномерно распределившимся весом костылях, сползал все ниже, а, упав, жадно втянул воздух ртом то ли для того, чтобы унять боль, то ли для того, чтобы расшевелить легкие.        Пусть и не сразу, но Кайла придавило к земле тоже. Он припал на колено, закрыв ладонями уши, но беззвучные импульсы продолжили сотрясать стремительно слабеющий организм, проникая внутрь через поры кожи.        Прошли минуты, прежде чем звуки стали более или менее отчетливыми. Правда, сдавленные хрипы товарищей, доносящиеся отовсюду, слышать оказалось так же мучительно, как и неестественно глухую тишину.        Кенни шевельнулся, и мышцы, отказывающиеся подчиняться, кажется, лопнули, захрустели закостеневшие суставы. На то, чтобы перевести дух, ушла целая вечность.        Стиснув челюсти, он все же оттолкнулся ладонями от собственных бедер и, морщась из-за тупой боли, сдавливающей конечности, поднялся. Усталость навалилась на плечи, и даже распрямившийся плащ показался многотонным. Взгляд Кенни скользнул по расплывчатым очертаниям дороги, ведущей ко входу в здание муниципалитета, по каменным ступеням, по стройным ногам стоящего на их вершине человека, по торсу того, облаченному в рельефную броню, по жилистой шее и узкому лицу; остановился на светлых глазах, один из которых рассекал вертикальный шрам.        — Баттерс! — проорал Эрик. — Ты совсем разошелся, мелкий засранец! — Он попытался сделать шаг, но колени подкосились, и его угрожающе грузная туша рухнула на землю.        В ответ — издевательски высокомерный смешок. Небрежно смахнув со лба белые волосы, выпавшие из-под шлема, Хаос скрестил руки на груди, прислонился плечом к ближайшей колонне и металлическим носком тяжелого ботинка постучал по полу.        — Наивные, — протянул он, с наслаждением рассматривая каждого поверженного противника. — Новая команда. — Не переставая самодовольно ухмыляться, презрительно сплюнул. — Блевать потянуло от этого вашего: «Мы — лучшие, когда мы вместе».        Всепоглощающая слабость и боль мешали чувствовать что-либо, мешали ориентироваться в пространстве и осознавать, что происходит, и все же понять смысл прозвучавших слов удалось.        — Откуда? — процедил сквозь зубы Кенни. Говорить оказалось сложнее, чем он предполагал.        Бровь над бесцветным глазом Стотча изогнулась, а уголок его губ приподнялся, очертив линию скул.        — Хочешь, чтобы в этот кульминационный момент я раскрыл все свои секреты? — Он усмехнулся. — Настоящие злодеи не поступают так, Мистерион. — Хаос неторопливо поднял руку. — Но последнее желание смертника — закон. — Щелкнул пальцами.        Стеклянная дверь на втором этаже здания открылась, и показавшийся наемник грубо толкнул к парапету связанную по рукам и ногам девушку. Наткнувшись на перила, она, закричав в кляп от ужаса, опасливо перегнулась через них, но чужие пальцы, впившись в ее растрепанные волосы, не дали упасть.        — Венди… — выдохнул Стэн, забыв на несколько мучительных мгновений о боли. Он инстинктивно потянулся к оружию, закрепленному на поясе, но Тестабургер, взвизгнув и непроизвольно подпрыгнув, истерично замотала головой, всем своим видом отчаянно демонстрируя, что ни в коем случае нельзя применять его.        В следующую секунду размашистый удар, пришедшийся по лицу, свалил ее с ног. Стэн взвыл от бессильной злости.        — Ты поплатишься, выродок, — подняв полыхающий взгляд, прошипел Кайл. Он попытался выпрямиться, но воздушный змей давил на спину так, будто был высечен из камня: настолько ослабли мышцы.        Хаос, проигнорировав услышанное, непринужденно пожал плечами.        — Эта умница раньше других поняла, что я планирую масштабную операцию по захвату города, и решила самостоятельно разузнать подробности. — Цокнув языком, он сочувственно промямлил: — Так сильно ей хотелось оказаться полезной для героев… — Покачав головой, юноша испытывающее посмотрел на Стэна и сально улыбнулся: — Но я сумел по достоинству оценить все ее способности — она довольна.        — Урод! — выпалил Стэн, подаваясь вперед, и раскаленное сверло пневмодрели, сжатой в его дрожащей от перенапряжения руке, уставилось на грудь Баттерса.        — Нельзя! — крикнул Джимми. Стэн, оскалившись, шумно выдохнул, чтобы унять дрожь перед выстрелом. — Судя по исходящим колебаниям, под землей установлены генераторы направленного ультразвука, — быстро-быстро, без заиканий проговорил он, исступленно смотря на товарища. — Я изучал скорость звука, и мне знакомы ультразвуковые частоты, способные столь негативно воздействовать на живые организмы. — Он мельком глянул на абсолютно разбитых соратников, чтобы убедить Стэна в своей правоте. — Выстрел из твоего лазерного оружия может привести к взрыву, который убьет всех нас.        — Браво, Скороход! — воскликнул Стотч. — Ты быстро соображаешь. — Оттолкнувшись от колонны, он чинно двинулся к ступеням. — Стреляй же, Инструмент. — Его губы растянулись в торжествующей улыбке. — Мне даже руки пачкать не придется.        Из груди Марша вырвался звук, отдаленно напоминающий рычание, его пальцы до боли в суставах сдавили рукоять сверлильной машины. Он раздумывал еще какое-то время, глядя то на врага, то на плененную девушку, но пылающее дуло в конце концов погасло.        — Все будет хорошо, — проговорил Кенни, наблюдая за обуреваемым эмоциями другом. — Обещаю.        — Как импульсивны твои люди, Мистерион, — сокрушенно покачав головой, Хаос резким взмахом руки сдвинул свой тяжелый кожаный плащ и сел на верхнюю ступень лестницы. Расставив ноги, расположил локти на острых коленях и сомкнул один за другим длинные пальцы рук. — Мой покойный отец дал мне понять, что дисциплина — оружие победителей. Сплачивает армию не беззаветная привязанность к лидеру, а благоговейный страх перед оным. — Он развел руками. — Вот тебе пример: благодаря дисциплинированности моих приспешников мне удалось реализовать свой план по захвату власти раньше — как только я узнал о вашем воссоединении.        — Чего ты добиваешься? — прохрипел Кенни, решительно шагнув вперед. Из-за воздействия ультразвука внутренние органы, казалось, плавятся — нет времени выслушивать речи маньяка.        — Хочу насладиться выражением растерянности на твоем лице, когда ты осознаешь, что не подготовил своих людей достаточно хорошо. — Хаос качнул указательным пальцем — крыши, чердаки и окна верхних этажей ближайших домов озарились мгновенно погасшими вспышками. Мистерион замер в оцепенении, разглядев расположившихся там снайперов (по одному на голову каждого героя). — О, как ты прекрасен, когда озадачен, Мистерион… — удовлетворенно хмыкнув, протянул Стотч и, не сдержавшись, рассмеялся. — Каково убивать тех, кого любишь? Чувствуешь приятную легкость, — он прижал ладонь к центру своей груди, — вот здесь?        — Одумайся, Лео! — гневно выпалил Кенни, но того своеобразное проявление слабости противника развеселило еще больше. — Ты не убийца.        Выдохнув истерику, Хаос сфокусировался на обеспокоенном лице смотрящего на него снизу вверх героя.        — Не убийца? — Он, заметно расслабившись, будто устав, нервно хохотнул. — Уверен в этом?        — Да. — выдохнул Кенни. Он сделал еще один шаг, поравнявший его с Кайлом. — Я знаю тебя лучше, чем другие. Ты ни за что не станешь без необходимости…        — Ты так и не научился разбираться в людях, — не позволив договорить, отстраненно бросил Стотч. Он посмотрел на небо преувеличенно мечтательно. — Помнишь, каким опечаленным был юный Баттерс несколько лет назад, когда его родители трагически скончались? — Голос его стал пугающе ласковым. Опустив взгляд на Мистериона, он по-доброму улыбнулся, но эта улыбка — фальшь. — Его пытался поддержать лучший друг, но отзывчивый Кеннет Маккормик ничего не мог поделать с тем фактом, что случилось короткое замыкание, и дом Стивена Стотча загорелся…        — Это была случайность! — несдержанно выкрикнул Кенни. — Ты не убил бы родителей. Я ни за что не поверю!        Хаос лениво поднял кисть, продолжая с равнодушием слушать что-то без умолку лепечущего юношу, кивнул даже, будто соглашаясь, и покрутил пальцем в воздухе.        — Это тоже случайность, — сухо сказал он, и в тот же миг пуля рассекла воздух. Голос Кенни резко стих.        Прошедшая секунда показалась бесконечно долгой (время остановилось?), а затем с негромким стуком тело Джимми упало на землю и распласталось в неестественной позе. Из оставшейся половины головы на траву хлынула черная кровь вперемешку с обугленными осколками черепа и ошметками мозга. Растеклось, будто растаявший пластилин, застывшее в выражении изумления лицо, изорванное в лоскуты.        В кромешной тишине один за другим рухнули костыли.        — Нет! — истошный вопль Эрика оглушил. — Нет! — повторил он, давясь. — Нет! Нет! Нет! — Горло ободрало выкриками — голос сел.        — Ты убил его… — ошарашенно прошептал Стэн. То ли констатировал, то ли спросил. — Убил! — Его крик превратился в надрывный вой, в стон.        — Я лишь доказал свою правоту, — поведя плечами, пояснил Стотч.        Пустой взгляд Кенни застыл на изогнутом силуэте Джимми, планомерно скрывающемся за пеленой настойчиво подступающих слез. Быть не может! Но совсем рядом содрогалась спина Кайла, тщетно пытающегося дышать ровно; был слышен чужой плач, прерываемый бессильными ругательствами.        — Что ты наделал? — хриплым полушепотом проговорил Кенни, обернувшись к Хаосу. Пошатнувшись, безотчетно шагнул вперед. Захотелось посмотреть на Джимми вновь, ведь он наверняка окажется живым… Но Маккормик заставил себя поверить в то, что это не так.        — Остановись. — Кое-как приподнявшись, Кайл схватил его руку, но непослушные пальцы соскользнули с холодной ладони, так и не сжавшись.        Хаос перевел взгляд на приближающегося к нему.        — Хочешь сразиться один на один, Мистерион? — Нетерпение заставило уголки его губ дрогнуть. — Думаешь, что справишься? — Он высокомерно вскинул голову, и упавшая на глаза тень сделала выражение его лица кровожадным.        Кенни шумно выдохнул, морщась от боли, но не остановился, несмотря на то, что едва чувствовал собственные ноги.        — Остановись!        Кенни не обернулся.        — Ты ведь понимаешь, что не можешь координировать движения своего тела, — продолжил говорить Хаос, лениво подтягивая ноги к себе, чтобы подняться. — Дыхательная система и система органов кровообращения, нервные клетки, желудочно-кишечный тракт — все под влиянием высокочастотных колебаний претерпело колоссальную нагрузку, — равнодушно сообщил он. — Даже предположить нельзя, какой сбой произойдет и когда.        — Наплевать! — с отчаянной злобой выплюнул Мистерион. Ему не страшно умирать — смерть ходит за ним по пятам. Только вот впервые мертв не он.        — Ну разумеется, — довольно промурлыкал Стотч, выпрямившись. Он неторопливо спустился на одну ступень. — Говорят, смерть невластна над тобой. — Еще одну. — Тем лучше для меня. — Жестокая ухмылка исказила его лицо.        — Кенни! — охрипая, проорал Кайл. Он ударил кулаком по дороге с такой силой, что с костяшек содралась кожа. — Я ничего не могу сделать! — взвыл. — Стэн, выруби эту херню!        Стэн, продолжая сквозь слезы смотреть на тело Джимми, отрицательно покачал головой: сделать ничего нельзя.        — Заткнись, Змей! — гаркнул Кенни, остановившись у подножия лестницы. Слышать сейчас надрывающийся голос Кайла — мучительное наказание.        Исподлобья Маккормик уставился на медленно спускающегося к нему юношу. Шаг, и они оказались ближе. Еще один.        Поравнявшись с Мистерионом на середине лестницы, Хаос замер напротив него. Сделав приглашающий жест, он с улыбкой бросил:        — Начинай.        Тело больше не сводило колебаниями — возникшая тяжесть показалась неестественной, но времени на то, чтобы привыкнуть к ощущениям, не было. Слабо ориентируясь в собственном теле, Кенни завел руку назад для удара. Не поняв толком, сжал ли пальцы, он рванул вперед. Шаг! Второй! Молниеносный выпад — его кулак, рассекая воздух, пронесся возле уха Хаоса, мгновенно отступившего назад.        Стиснув зубы до скрипа, Мистерион ринулся следом, атакуя другой рукой. Блок! В плотную броню, покрывающую предплечье Стотча, врезались его костяшки.        Попытка перехватить руку противника… Безуспешно: слишком, мать вашу, медленно!        Хаос спустился ниже, легко пружиня на полусогнутых ногах, плавно увернулся от очередного плохо скоординированного удара. Глубоко вдохнув и резко выдохнув, Кенни метнулся за ним. Взметнувшиеся в воздух плащи обоих закружились, как в танце, и, едва опустившись к икрам, дернулись следом за телами сражающихся.        Удар за ударом. Стараясь поймать ритм оппонента, Кенни неотступно следовал за ним, в потоке телодвижений иногда различая перед собой улыбающееся лицо — лицо человека, безжалостно убившего его друга. Грудь сдавило скорбью, моментально сменившейся чистой злобой. Работающие на пределе возможностей мышцы вдруг перестали болеть, возникшая между волокнами легкость сделала движения Мистериона более быстрыми, более точными. Еще немного — и удастся получить преимущество!        Припав на колено, чтобы подсечь чужое, он ощутил, как тело наполняется теплом, превращающим его в смертоносный черный, как смола, дым, в смерч. Хаос сделал пару шагов назад. Мир перед глазами Мистериона заволокло густой пеленой, оставившей видимым лишь силуэт врага. Один рывок!        Он оттолкнулся пальцами руки от камней, метнулся вперед, как вдруг голову пронзила дезориентирующая боль, разлившаяся, как ток, по нервным клеткам. Дым рассеялся. Кенни оступился, теряя на долю секунды контроль над самим собой (пугающее чувство), а затем чужой тяжелый кулак обрушился на лицо.        Где-то вдалеке раздался вскрик.        Кенни моргнул, чтобы прогнать навязчивую тьму, и, открыв плохо фокусирующиеся на деталях глаза, обнаружил перед собой мужскую обувь. Показалось, что челюсть начала болеть заранее, но эта боль — ничто в сравнении с той, что пронзила зубы, а следом — все лицо, когда металлический носок ботинка Хаоса врезался в подбородок. Из сведенного рта вырвался стон.        — Я и не ожидал большего, — с неуместным безразличием констатировал Хаос, обходя тщетно пытающегося подняться юношу.        Кенни различил образовавшуюся под собой лужу крови, наполняющуюся вязкими струями, стекающими с губ, а затем чужие пальцы, сорвав с его головы капюшон, безжалостно впились в волосы. Хаос грубо дернул Мистериона на себя. Тот попытался воспротивиться, но непослушное тело обмякло, и он распластался у ног врага. Кровь забила нос — пришлось вдохнуть через рот, и воздух расшевелил болящие зубы.        — А теперь я наконец отыграюсь, — наклонившись, прошептал Лео. Он ласково, почти нежно, коснулся кончиками пальцев щеки Кенни, скользнул по гладкой коже вверх — к нижнему веку. Тот непроизвольно дернулся, но бессилие не дало защититься — удалость разве что зажмуриться. — Правда, я хочу зайти чуть дальше, — усмехнулся Хаос. — Чуть глубже, — уточнил он, ловя перепуганный взгляд второго глаза Кенни.        Безжалостная улыбка, скривившая губы Стотча, явила миру его абсолютное безумие. Указательным пальцем он надавил на закрытое веко. Нажим сначала усилился лишь слегка, затем — многократно.        — Нет! — Под крик Кайла, заглохший в истошном вопле Кенни, выдавливаемый глаз, будто воспылав, начал вваливаться в глазницу. По скривленному конвульсиями лицу потекло что-то горячее, но все ощущения затмил ужас от понимания, что глазное яблоко сминается, грозясь вот-вот лопнуть, словно крошечный воздушный шарик, угодивший под пресс.        Когда крик Кенни стал хрипом, дикий вой Кайла превратился в животный рык, кромсающий на части пространство. Он впился ногтями в плавящиеся под его руками камни, и выжигаемые слезами глаза поднял к издевательски безмятежному небу, к приветливому, по-весеннему теплому Солнцу…        Улыбка сползла с лица Хаоса, сменившись оскалом, и, вскрикнув от боли, он отдернул руку, по инерции сделав несколько шагов в сторону.        — Что за херня?! — бешено проорал он, глядя на свою растопыренную кисть, на тыльной стороне которой разрастался, сочась гноем, ожог.        Кенни, машинально схватившись за лицо, мешком рухнул на ступени. Попытался подняться, но не смог — покатился вниз, тщетно стараясь зацепиться за острые камни. Ударами воздух вышибло из легких.        Стотч коснулся раны на руке и поморщился от боли. Недоуменно посмотрев на небо и вновь уставившись на свою руку, он провел некоторое время в раздумьях, а затем перевел взгляд на скривленное страданием лицо Кайла. Выжженная до углей земля вокруг него искрила, рябил и колебался, как полотно прозрачной ткани, горячий воздух.        — Использовал энергию Солнца, чтобы защитить друга? — с омерзением бросил Хаос, сощурившись глядя на чуть сияющее тело противника.        Стиснутые зубы Кайла скрипнули.        — Я и есть, — по слогам выговорил он, — вся мощь Солнца.        — Кайл… — еле слышно произнес Кенни, теряя остатки осознанности.        Воздух стал теплее. Заметно теплее! Спину Кенни прожгло неестественным жаром, едва ли не плавящим одежду. Он приподнялся на локте, открыл уцелевший глаз, чтобы посмотреть на Солнце, но мутный взгляд зацепился за два знакомых силуэта вдалеке. Сквозь боль Мистерион еле заметно кивнул им и, обмякнув, упал.        — Вот урод! — сжав кулаки, зло проговорил Крэйг и порывисто двинулся к зданию муниципалитета. Звонок Венди, который Токену удалось отследить, привел сюда, к эпицентру, двух бойцов, оказавшихся поблизости. Когда они увидели плененных соратников, стало ясно, что попытка Тестабургер связаться, прерванная врагом, не случайность.        Такер пересек проезжую часть и остановился, заметив, что напарник не следует за ним.        — Твик! — рявкнул он, обернувшись к застывшему на месте парню. Взгляд того был прикован к небу. Он будто бы решил полюбоваться облаками, а затем поднял руку, чтобы поймать приятное тепло… Совсем летнее Солнце.        — Твик! — вновь прикрикнул Крэйг. — Им нужна наша помощь!        Твик неторопливо опустил глаза, посмотрел на него. Понимание, отражающееся на его бледном лице, сменилось безразличием, становящимся с каждой секундой все более мрачным. Он нервно сглотнул, дернулся привычным образом, но остался отстраненным.        Брови Крэйга, сдвинувшись, дрогнули.        — Серьезно, Твик? — раздраженно выпалил он, глядя в серые глаза все исступленнее. — Время для обид? — Он развел руками и в отчаянии бросил их. — Ты полный придурок!        Отмахнувшись от него, он решительно направился в сторону мэрии, мысленно представляя, как размозжит о свой кулак самовлюбленную рожу Баттерса. Вся неуемная злость обрушится на безумца, заслуживающего трепки.        Ускоряясь с каждым шагом, Крэйг добрался до тротуара, когда вдруг пробрало холодом.        — Что ты творишь? — чуть замедлившись, недоуменно спросил он Твика, даже не обернувшись к тому.        — Прости, — одними лишь губами прошептал он.        Ветер многократно усилился. Ледяной, как взгляд человека, управляющего им.        Под ногами Крэйга захрустел лед.

наши дни

       Еле-еле сделав шаг, Крэйг расслышал женский голос, но разглядеть возле кушетки сидящую на коленях девушку не смог — взгляд пригвоздило к впалой груди Твика, чуть-чуть приподнимающейся на вдохах. Незначительный признак жизни… А жизнь ли это? Есть ли в исхудавшем теле (в сущности, кости, обтянутые бледной кожей) хоть немного Твика? Его глаза закрыты, ко рту прикреплена кислородная маска — белое лицо абсолютно неузнаваемо.        Истрескавшиеся губы Крэйга непроизвольно разомкнулись: то ли он судорожно вдохнул, то ли сказал что-то — имя.        — Остался один ноготок, — промурлыкала Бебе себе под нос. Несколько раз щелкнули маникюрные ножницы в ее руках. — Вот, — довольно протянула она. — Красавец. — Она посмотрела на лицо Твика, но, заметив вошедшего, вздрогнула от неожиданности и поднялась. — Привет, Крэйг, — безрадостно проговорила она. У Такера выражение лица такое, что можно лишь гадать: разнесет он к чертям собачьим стены бункера или вот-вот расплачется.        Как и обычно, Крэйг с безразличием кивнул и наконец шагнул вперед. В помещении царил приятный полумрак, но запах здесь тошнотворный: пахло лекарствами, которые Кенни каким-то чудом удавалось доставать. Такер не раз ловил себя на угнетающей мысли, что отплатить старому другу за старания ему нечем, а жизни определенно не хватит на то, чтобы отблагодарить.        — Тебе помочь или сам справишься? — из вежливости поинтересовалась Бебе — ответ она знала.        Барбара Стивенс, как и все пережившие бурю, изменилась до неузнаваемости. Она болезненно худая, ссутуленная; сухие волосы, по-прежнему упрямо завивающиеся, убраны в хвост, и видны впалые щеки.        — Я сам, — безрадостно озвучил Крэйг.        — Хорошо. — Бебе засуетилась. — Я помыла его и подстригла ему ногти, — разъясняла она. Взяв с ближайшего столика расческу, протянула ее Крэйгу. — Расчеши его волосы и намажь кремом пролежни.        — Пролежни? — переспросил Крэйг. От этого слова повеяло мрачной безысходностью. Будто бы сама смерть дразнила, намекая, что заберет то, что несколько лет назад у нее украли.        — Да. — Бебе приблизилась к кушетке, отдернула угол теплого одеяла, которым был укрыт Твик. С ювелирной осторожностью согнула его податливую, как воск, ногу, закатала край штанины. — На икрах небольшие покраснения. — Она, наклонившись к колену недвижимого юноши, пальцем провела по образовавшемуся на коже пятну. Глядя на еле заметный след, Крэйг замер в растерянности, почувствовав в горле рвоту, но вида не подал. — Мы старались менять его положение каждые два-три часа, но…        Ей не пришлось договаривать: Крэйг, будто бы потеряв всякий интерес к ее рассказу, прошел к изголовью кровати. Девушка проводила его недоуменным взглядом, но грубость никак комментировать не стала: ей уже случалось быть свидетелем, насколько по-разному люди переживают горе, и она старалась относиться к нетипичным реакциям с пониманием.        — Оставляю вас, — выдохнула Бебе и, напоследок бросив взгляд на несчастное создание, вот уже несколько лет не приходящее в себя, и столь же несчастное создание поблизости, отчаянно ждущее дня, когда затянувшийся кошмар закончится, вышла из комнаты.        До белых костяшек сжав расческу, Крэйг застыл перед Твиком, не решаясь приблизиться. Тот всегда был раздражающим: шумным, излишне суетливым, чрезмерно активным. И вот он молчит и не шевелится многие годы. Кенни сказал, что Твик в коме, но достаточно ли знаний у Маккормика для того, чтобы определить, в чем дело, наверняка? Чувства смешались: злость и сожаление.        Стараясь не думать ни о чем, Крэйг приблизился к голове напарника, продолжая остервенело сжимать расческу, неизменно напоминающую о том, насколько не жив его возлюбленный, и, запустив ее зубчики в жесткие волосы того, плавно сдвинул руку. Светлые пряди вытянулись и вернулись в исходное положение. Еще раз. От корней до кончиков. Крэйг положил шершавую ладонь на чуть теплый лоб Твика, чтобы не причинить случайно боль, и что-то капнуло на израненные костяшки. Он не заметил, как начал плакать.