Я взлетаю, терпя поражение. Каждый запрет порождает движение. Проникает в каждую щель Яд, всегда поражающий цель. Я так необычно сильна, Потому что ты веришь в меня. Ты считаешь меня отважной, И поэтому мне не страшно. © Pulatova «Столб огня».
Ещё один мысленный эксперимент провалился. Слишком мало данных. Брюс посмотрел на часы, половина второго ночи. Он боялся, что сам является причиной безумия, охватившего их команду. Что-то случилось в доме Наташи. Что если он притащил это что-то в башню и передал остальным? Но как сказать об этом? Если ЩИТ узнает, что они с Романофф сделали их…даже думать не хочется. Фьюри будет плевать жив Локи или мёртв, они станут предателями. А почему, собственно, станут, если они и есть предатели? И если Наташу это не заботило, то его пугало. Что-то произошло после его отъезда. Да, он спросил, да, она ответила, но сейчас всё сказанное предстало в совершенно ином виде. У шпионки талант говорить, отвечать на вопросы, но такими словами, что смысла в них нет. Она поняла его правоту, но ничего не стала делать. Нет, не ничего. Она не убила Локи. И это все данные. Доктор сомневался что Локи мог очнуться, но исключать этого не мог. Если представить, что он даже на какое-то время пришёл в себя — да в это время могло произойти совершенно что угодно. Через месяц? Что значили её слова о том, что всё длилось месяц. Брюс имел ввиду, сколько Локи был жив, а что имела ввиду Наташа оставалось тайной. Он мог и выйти из летаргии через месяц. Да он даже не мог со стопроцентной гарантией сказать, что трикстер мёртв и Наташа этого не сказала. А что если вдруг случилось чудо ли, не чудо, но случилось так, что он жив. Тогда где он? Тор сказал, что у Локи не было способностей проникать в чужие сны, но насколько можно полагаться на его слова. Брюс спрятал лицо в ладонях и покачал головой. Всё может быть так, пусть и с допущениями, а он не может ничего — даже Тору сказать не может, даже команде. Потому что Наташа, потому что это не его тайна, потому что он тоже будет под ударом. Но где чёртов трикстер?***
Встреча с Фьюри затянулась, так что Наташа вернулась домой к полуночи. По сравнению с хоромами Старка её квартирка выглядела жалко убого. Шпионка не стала включать свет, здесь она могла ориентироваться с закрытыми глазами. Прислонившись спиной к двери, она медленно и глубоко дышала, усталость вытекала из её тела волнами и растворялась в густом ночном мраке. Приятная прохлада. Кто-то, ясно кто, открывал окно. — Локи, — тихо произнесла Наташа. Ей ответила звенящая тишина и горящие во тьме глаза. Не кошачьи. Его. Она вздрогнула, но тут же расслабилась. Вдох и губы обожгло горячим дыханием. Наташа подалась вперёд, схватила его за волосы, сжимая до болезненной судороги, и почувствовала что плывёт. Скользит куда-то за ним за грань реальности, теряется, рассыпается на мелкие осколки, снова собирается, но уже в каком-то другом порядке или это только кажется. Цепляется за Локи, потому что вокруг не осталось больше никого и ничего. Нет стен этой квартиры, этого дома, города и даже планеты с миллиардами людей. Вокруг открытый космос, а они падают. Бесконечно долго и хочется, чтобы это падение не прекращалось. Он что-то шепчет на незнакомом ей языке. Она не понимает слов, но каким-то образом знает что он хочет сказать. И всё это правда, всё правильно. Их дыхание сливается. Они снова падают и Наташа очень удивляется, когда её голова касается мягкой подушки, и в комнату проникает лунный свет, и стены на месте. Локи смотрит на неё и в его переливающихся глазах Наташа ловит собственное отражение. — Если обратишься я убью тебя, — пообещала она. Локи перевернулся на спину и беззвучно рассмеялся. Реальность поплыла. — Поговори со мной, — Наташа дотронулась до его руки. — Я думал, мы только что всё выяснили, — ответил он, переплетая их пальцы. Действительно. Куда уж яснее? — Ты забыл, что я человек, — напомнила она. — Люди разговаривают, — и заметив его чуть удивлённый взгляд. — Да, можно заниматься любовью, а потом говорить друг с другом. — А зачем? — с искренним любопытством спросил он. По его глазам Романофф поняла — добавить ему было нечего. Да множество может быть причин, вслух же сказала: — Потому что это может быть приятно. — Я действительно забыл, что ты человек, — согласился трикстер. — А люди усложняют. Один всегда относился к людям снисходительно, — зачем-то вспомнил он. — Проще дать им то, что они ждут, чем объяснять почему им это не надо, ими же можно пренебречь, — задумался и добавил. — Я не пренебрегаю тобой. — А ты не относишься снисходительно? — Наташа повернулась к нему, продолжая держать его за руку. — Я считаю что нежелание смотреть дальше своего носа — это не оправдание. — Одно дело когда ты глуп, но упрямиться в своей глупости — это уже другое? — Примерно. Я сейчас скажу то, что тебе не понравится. — Не думаю, — усомнилась она. — Взять хотя бы нашу потасовку в Нью-Йорке. Для Одина было важнее вернуть меня, чем избежать жертв в Мидгарде. Конечно, случившееся не было его планом, это всё я. Его план был прост — Тор забирает меня вместе с тессерактом в Асгард, всё. То что всё пошло немного не по плану — для Одина досадное недоразумение, не более, это для Тора всё серьёзно, — Локи расслабленно прикрыл глаза. — В конечном итоге я вернулся в Асгард, меня показательно лишили свободы, в основном для Тора, ну и для Мидгарда по пути. И чтобы другие видели, что перед законом равны все. — Тор сказал, что Один бросил тебя в клетку на всю оставшуюся жизнь, — припомнила Наташа слова Громовержца. — На время, пока история не забудется, прошло бы лет двадцать, может быть чуть больше или меньше и он бы меня выпустил. К тому времени даже такой как Тор всё бы понял и успокоился. Но всё сложилось иначе, — он открыл глаза. — Подружка Тора, эфир, тёмные эльфы, убийство моей матери. Много всего за столь короткий срок. И Тор сам освободил меня, нуждаясь в моей помощи. — И ты чуть не погиб. — Схождение внесло коррективы, — ответил Локи. Наташа не была удивлена сказанному и не разочарована. Что будет важнее Одину — чувства жителей Мидгарда, которые сами убивают друг друга или, пускай приёмный и несколько раз оступившийся, но сын? Очевидно. Возможно, Один прекрасно знает где Локи и что с ним. И может быть много причин, почему этого не знает Тор. Всё-таки Всеотец не меньший хитрец, чем Локи, и в его многоходовки лучше даже не вникать. — Мы с Одином наконец нашли общий язык, когда Тор притащил меня в Асгард как преступника. Не сразу, но нашли, — подтвердил её мысли трикстер. — Когда он перестал притворяться моим отцом всё как-то стало проще для нас обоих. — И он ведь знает где ты? — Наташа решила подтвердить свою догадку. — Да. С того момента как я пришёл в сознание в твоём доме, до этого Хеймдалль не мог меня видеть — среди живых меня не было. А Тор в этом уравнении оказался за скобками. Романофф подумала, что всё-таки Один и Локи должно быть сильно похожи. Ну разве что Локи эмоциональнее и импульсивнее. — А почему ты пытаешься свести с ума Старка, Бартона и Стива? — задала она ещё один вопрос, на который хотела бы знать ответ. — Это ведь ты? — Я показал им их страхи и пороки, не моя печаль, что им не хватает духу заглянуть в собственное нутро, — губы тронула едва уловимая улыбка. Неспешный разговор прервал стук в дверь. Локи и Наташа переглянулись.***
— Наташа? — удивлённо спросил Брюс, когда она впустила его в квартиру, словно ожидал увидеть кого-то другого. — Пять утра, Брюс, — шпионка поправила халат. — У тебя должна быть очень уважительная причина, чтобы выдернуть меня из постели. Кот запрыгнул на стол и с интересом уставился на них. — А она у меня есть, — доктор собрался с силами. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — Нет, — она скрестила на груди руки. — Ладно, зайдём с другой стороны, — он набрал воздуха в грудь. — Что случилось когда я уехал из твоего дома? — Я уже говорила. — Да, я думал об этом, — доктор кивнул. — Ты сказала, что вдруг поняла как я был прав и это правда. Но… Я заметил как ты это делаешь, Наташа, ты не врёшь, ты говоришь правду, но эти слова пусты, за ними ничего нет. Я думал, что все мои сны — это остаточная магия, что на меня так подействовало потому что я был по самые локти в крови Локи, но всё равно не сходилось. Он ведь жив? Где-то ходит вполне живой и ужасно опасный Локи, а ты мне даже не сказала. — Брюс, не нужно нервничать, — успокаивала его Наташа. — Мы сейчас сядем и поговорим, хорошо? — О чём говорить? Ты скрыла от меня то, что он выжил. Ты видела как переживает Тор, но ударила его по больному намеренно. И я очень подозреваю, что парней сводит с ума именно Локи, я не знаю как, не могу понять, — Брюс вздохнул и снова заговорил, очень быстро, боясь, что если замолчит, то ему не хватит духу закончить. — Если бы ты сказала мне, мы бы вместе что-то решили, но ты скрыла. — Если бы ты остался, то знал бы, — ответила она. — Где он? — доктор несколько раз глубоко вздохнул. — Мы можем не говорить о своей роли в этой истории, что-то придумать, а потом просто сообщить Тору и ЩИТу, именно в такой последовательности. — Нет. — Тебе неизвестно где он или что? — не понял Брюс. — Ты можешь пойти к Фьюри и сдать меня, — меланхолично ответила Наташа. — Я ведь тогда и себя сдам. — Тогда ты можешь не ходить к Фьюри. — То есть ты ничего исправлять не собираешься, — догадался Беннер. — Даже Тору говорить не хочешь? Он же тогда скажет ребятам, а ребята ЩИТу. Я не понимаю, почему ты защищаешь этого психопата. — Я не защищаю его, а не желаю вмешиваться в дела асгардцев и тебе не советую. Хороший совет на самом деле. Нарушить планы Одина, какими бы они там ни были — затея ужасная. Романофф вдруг побледнела. Что бы было если бы в пылу драки Локи убили? Какой бы гнев обрушил на них Один? Это бы не стояло и близко с «потасовкой», которую устроил сам Локи. Она посмотрела на притихшего и взволнованного Брюса и увидела какая пропасть между ними, понимая, что не может и не хочет продолжать этот бессмысленный разговор. — Наташа? — доктор заглянул ей в лицо. — Знаешь, Брюс, ты можешь делать всё, что считаешь правильным, уходи, давай, — она вытолкала его за дверь, заперлась и несколько раз проверила замки. Локи подошёл сзади и опустил руки на её плечи. Тёплые и удивительно лёгкие, а не тянущие к земле. Наташа откинулась назад и закрыла глаза. Очень давно она не была такой спокойной. Не казалась, не притворялась, а именно была. Повисшие в воздухе угрозы её не заботили. Какая разница что будет дальше, если то, что будет — будет правильным.***
Тор явился в башню Старка угрюмым и немного оскорблённым. Поведал, что отец был резок и отказал ему в просьбе. Умолчал о том, что проблемы мидгардцев, по мнению Одина, это блажь и слабость. — То есть мы ничего не делаем? — слабо возмутился Старк. — Это же магическое воздействие, мы не можем справиться с ним сами. — Отец сказал, что это ваша слабость, — нехотя ответил Громовержец. — Я попытался спорить, но он был непреклонен. — Может быть мы ещё и сами виноваты? — с сарказмом заметил Бартон. Тор едва сдержался чтобы не кивнуть, эти слова Один тоже говорил. — Вы можете бороться, — печально добавил Громовержец. — Это был магический удар по вам, но отец сказал, что никому нельзя внушить то, чего нет, это проекции вашего подсознания. Брюс и Наташа, — он только сейчас заметил, что шпионки с ними нет, — скорее всего просто справились. Все повернулись к доктору Беннеру. — Я ничего не делал, — нервно ответил он, снимая и протирая очки. — Не помню никаких кошмаров. — То есть Брюс даже не заметил, а мы уже второй месяц не можем совладать со своими же демонами, — удивился Стив. — Выходит что так, — ответил Тор. — Я в начале ошибся, это не то что делала моя мать, это не совсем про сны. Многие опытные маги могут увидеть ваши пороки и страхи, как бы далеко вы не прятали их даже от себя, и предъявить вам, это не обязательно приведёт к ночным кошмарам. — Так этот неизвестный маг, просто взял, выкопал наши скелеты из шкафов, выбрал те что пострашнее, отряхнул и повесил на видном месте? — спросил Старк. — А потом пошёл по своим делам? — А Локи мог это сделать? — уточнил Бартон. — Локи мёртв, прекрати за него цепляться, — разнервничался Тони. — Всё Локи да Локи. Так мы никогда нашего врага не вычислим. — А мы так и так его не вычислим, — обречённо заметил Капитан. — Или справляемся сами, как сказал Тор, или нет. — Легко тебе говорить, — крикнул Клинт хозяину башни. — Это не тебя он сделал своей марионеткой, — а потом переключился на Тора. — Не ожидал такого от мудрого Одина. — Можно бесконечно сидеть тут, собачиться и искать виноватых, — Стив медленно поднялся с кресла. — Можно винить Одина, Локи, какого-то мага, людей вокруг, а можно попробовать справиться самим, — он повернулся к Тони. — Принять наличие скелетов как данность, а потом убрать их назад в шкаф, никогда больше не забывая, что они часть нас, тогда они не напугают нас и не будут нашей слабостью, — и перед тем как выйти протянул Тору руку. — Спасибо, ты помог.